Самовары. Всё о них

ROTBEIL, замечательная подборка! Очень красивые рюмочки с нечастой расчеканкой граней по тулову. Спасибо Вашей бабушке за сохраненные самовары! Хочу немного уточнить: "грушевидный" самовар - самовар форма репа (репка). Ваш "рабочий" самоварчик - типичная раннесоветская банка Тульского Патронного Завода, которому после 1917 года досталась самоварная фабрика Баташева. Яйцо - выше всяких похвал! Самое главное - комплектное родными деталями!

 

А можно фото клейма увидеть?

 

Первый раз вижу такого производителя! Что Вам по нему известно?

 

А теперь давайте поговорим о первых русских мастерах самоварного дела.

ПЕРВЫЕ ТУЛЬСКИЕ САМОВАРЩИКИ: ЛИСИЦЫНЫ И ЛОМОВЫ

Несмотря на древность железоделательного производства на тульской земле, настоящая кузница оружия появилась здесь только в XVII веке. По указу царя Михаила Федоровича 200 кузнецов, мастеров «самопального» дела (самопал – одно из названий огнестрельного оружия), были отселены в особую слободу. Для развития оружейного производства их обязали работать на государство, вырабатывая определенное количество ружей - 200 пищалей в год. Изделия сверх указанного числа, для поддержания своих семей, оружейники пускали на продажу.

Чтобы заинтересовать посадских и крестьянских кузнецов переходить на казенное производство, государство даровало казенным оружейникам некоторые права и привилегии: например, первоочередное право на закупку железа по себестоимости, право изготавливать мирные изделия для вольной продажи. Кузнечное дело становилось одной из важных отраслей зарождавшейся промышленности и все более приспосабливалось к рыночному спросу. Железные изделия тульских кузнецов-оружейников находили сбыт и в Москве, занимая видное место в ряду товаров столичных лавок и ларьков. Изготовление и сбыт по рыночным ценам разнообразных вольных товаров приносило хороший доход, государство же, напротив, оплачивало свой заказ по очень низким расценкам, и многие оружейники стали переходить в основном на «фабрикации» для рынка, а для покрытия казенного обязательного заказа скупали недостающее число ружей у других.

Разбогатевшие оружейники использовали свое право выходить в купеческое или мещанское сословие – еще одна царская милость. Так постепенно из казенных мастеров стали появляться владельцы частных фабрик, выпускавших различную продукцию на рынок.

Именно так и появилась фабрика медных изделий оружейника Федора Лисицына. Федор Иванович Лисицын, более 30 лет «упражнялся в оружейном деле в медном цеху», как записано было в архивных документах. В свободное от казенных дел время, он работал на рынок, изготавливая медную посуду. Детей своих, Назара и Ивана, с ранних лет приучал к мастерству, а именно работе на фабрике медных (мирных) изделий, не без умысла. Росли дети, крепло предприятие. Для упрочения семейного дела Федор Лисицын подает прошение о том, чтобы его наследников приписали к купеческому сословию, освободив от обязанности работать на казну. В прошении на высочайшее имя в 1799г. Федор Лисицын указывал, что детей своих не учил «ружейному делу», так как имелся и так переизбыток в мастерах-оружейниках, и казенных заказов на всех не хватало. Дети Лисицына оставались «за штатом». Федор Иванович особенно упирал на то, что де в нынешнем своем положении они пользы государству не приносят: налогов на платят, так как входят в сословие оружейников, а трудов в оружейном деле разделить не могут, так как этому ремеслу не обучены. Следовательно, лучший выход – перейти в купеческое сословие и платить, как все честные промышленники, налог с капитала. Так, в 1799г. Федор Лисицын, его дети Иван и Назар, его внуки Андрей, Алексей, Никита и Михаил, стали тульскими купцами. Еще при жизни родителя, в 1778г. Иван и Назар Лисицыны подали прошение на разрешение открыть самоварную фабрику. Изготовление самоваров было по тем временам новым и прибыльным делом, так как конкурентов было мало: самоварные фабрики работали только в Суксуне и Нижнем Тагиле, да еще в Москве. Вот и пришла в голову братьям Лисицыным счастливая мысль: «распространить» свою фабрику на новый вид производства.

Самоварное заведение располагалось при жилом доме в небольшом помещении длиной около 15 метров, шириной чуть более 5,5 метра, кузница с двумя горнами – для пайки самоваров и для литья - стояла отдельно во дворе. Небольшая фабрика, которую и фабрикой-то назовешь с трудом. Но из этого малого ручейка и образовалось то огромное море самоваров самых разных моделей и видов, так прославившие Тулу впоследствии. В 1803 году на Лисицыных работало 26 наемных рабочих, среди них и бывшие собратья по оружейному цеху, которые не так преуспели в жизни.

Совместно братья Лисицыны работали до начала 1810-х годов, затем разделились, и у каждого было свое собственное производство и собственное клеймо.

В 1823 году владельцем фабрики становится сын Назара Никита. Вот как он сам писал об этом: «Показанная фабрика построена в 1778 году с дозволения начальства покойным родителем моим Тульским купцом Назаром Федоровичем Лисицыным на собственный капитал и земле, а по смерти его досталась по наследству мне».

В этом году его фабрика выпустила 450 штук изделий, а через 10 лет уже 625 самоваров в год. Половина продукции продавалась в Туле, остальное - в других городах России. В Нижнем Новгороде Лисицыны держали собственную лавку в Гостином дворе. Лисицынские самовары знали и в Средней Азии: в Хиве и Бухаре. До сих пор в Бухарском музее-заповеднике хранится самовар с клеймом «Иван Лисицын в Туле. 1810 год». Сделан он в форме вазы с высокими петлеобразными ручками, с краном в виде рыбки и растительным орнаментом на широкой полосе в верхней части корпуса. На стенке корпуса надпись на персидском: «Пусть попечитель государева самовара, отданного в дар, содержит в сохранности. Да примет Аллах данный дар и да сохранится в доме Иакия».

В 1833 г. оборудование фабрики Никиты Назаровича Лисицына насчитывало 100 молотков, 5 клещей, 6 ножниц, 5 размеров, 2 коловорота, 30 резцом и шпаг, 2 токарных станка, 5 мехов, 35 кобылин, 60 подпилков, 12 тисков: всего 262 инструмента. И этими несложными инструментами было изготовлено самоваров разных фасонов на сумму 12 500 рублей.

После смерти Никиты Назаровича некоторое время дело возглавляла его вдова, купчиха Анна Яковлевна Лисицына. Производство несколько сократилось: в 1849г. фабрика выпустила 315 самоваров на сумму 3000 р. серебром. Продажа самоваров велась по-прежнему, на Нижегородской ярмарке, где Лисицыны имели постоянную лавку в казённом гостином дворе.
Оборудование на фабрике практически не менялось почти что со времени основания. Внук Назара, тоже Никита, подавая сведения городскому голове Добрынину о своей фабрике, перешедшей к нему по наследству, писал так: «… Расположена она в деревянном особом от дома флигеле, при ней находится кухня с двумя горнами для пайки самоваров…, мастер я сам, подмастерьев у меня 8 человек, у них 4 ученика…, других изобретений при моем заведении никаких нет».

Дело перешло к Никите Никитьевичу Назарову в начале 1850-х годов. Первоначально объем производства оставался прежним – не более 315 штук в год. Самовары изготавливались только из латуни, стоили в среднем по 7р. за каждый. И хотя самоваров выпускали не много, качество ковки стенки, пайки и лужения было превосходным. В 1856 г. Никита Лисицын за отличное качество продукции был представлен к награде – медалью и кафтаном.

В 1863 г. Никита Лисицын среди других купцов-фабрикантов был приглашён на участие в выставке заводской и фабричной промышленности, которую готовили в честь приезда в Тулу наследника царя Александра II. В это время каждый год.

Если посмотреть по годам, то фабрики Лисицыных выпускают самоваров в среднем 400 штук в год, работают Лисицыны в основном для Нижегородской ярмарки и для городов Хива, Бухара. Торговля самоварами, так называемыми «персидскими самоварами» шарами – излюбленные формы из востока. И только в 1869 г. купец Никита Никитович Лисицын выпустил 70 дюжин самоваров по цене за дюжину 60 р. серебром.
Первые тульские самоварщики: Лисицыны и Ломовы.

В 1870-х годах фабрика Никиты Никитьевича Лисицына уже не упоминалась в ведомостях состояния промышленности города Тулы. Старинное производство скорее всего, не справилось с конкуренцией молодых, энергичных фабрикантов, тех же братьев Баташевых, которые использовали паросиловые установки для приведения в движение станков, и другие более современные приемы отделки самоваров.

Примеру Лисицыных вскоре последовали и многие другие оружейники Кузнецкой слободы. В 1785 году открывается фабрика Морозова, через два года – Федора Попова, в 1796 году – Михаила Медведева. В 1808 году в Туле работало уже 8 самоварных фабрик. В 1812 году появилась знаменитая фабрика Василия Ломова, затем Андрея Курашова, Егора Черникова, Степана Киселева, чьи самовары теперь украшают витрины антикварных магазинов. Разбогатев, многие оружейники выходили из своего сословия и записывались в купеческое.

В ведомости 1826 года значилось, что в том году в Туле было выпущено следующее число самоваров:

на фабрике Василия и Ивана Ломовых (купцы) – 2 372 шт.
Никиты Лисицына (купец) – 320 шт.
братьев Черниковых (купцы) – 600 шт.
Андрея Курашова (оружейник) – 200 шт.
Гаврилы Маликова (мещанин) – 105 шт.
Василия Чигинского (оружейник) – 318 шт.
Минаева (оружейник) – 128 шт.

Одной из лучших в те годы признавалась фабрика Василия и Ивана Ломовых. Открыта она была в 1812г., в собственном двухэтажном на каменном фундаменте доме. В 1820-е годы фабрика тульских купцов братьев Ломовых ежегодно выпускала от 2 до 10 тысяч самоваров. Работало на фабрике не 1-7 мастеров, как у других, а 70 мастеров и 35 подмастерьев, нанятых из мещан и «разного звания» жителей города, а не крестьян отпущенных на оброк, поэтому квалификация мастеров была выше, соответственно было выше и качество отделки. С 1830-х годов братья разделились, как это происходило почти во всех случаях, когда на фабрике имелось два, а то и три совладельца. Как ни успешно идут дела, как ни хороши отношения между родственниками, появляются новые личные интересы, появляются наследники, и наступает неизбежное разделение имущества. Василий Ломов выпускал самовары из латуни, красной меди, медную посуду, умывальники («рукомойники и урыльники»). Иван Ломов занимался только самоварами.

В 1836 году на Московской мануфактурной выставке самовары купца Василия Ломова были отмечены серебряной медалью, а через некоторое время они удостоились награды из Ирана (Персии): ордена Льва и Солнца.

Впоследствии, фабрика Василия Ломова перешла к его внукам, Михаилу Ивановичу Федуркину, и его сестер, Олимпиаде Ивановне. Федуркины дедовскую фабрику продали купчихе Надежде Ионовой в 1863г. Наследники Ивана Ломова держали самоварное производство до начала 1880-х годов, когда фабрика была закрыта в связи со смертью Ильи Ивановича Ломова.

В 1850 году в Туле работало 28 фабрик, и общий выпуск самоваров в год составил 120 тысяч, а так же множество других медных изделий: подносов, чайников, кофейников и т.д. В это время Тула – настоящая «самоварная столица», и самая главная причина тому была та, что здесь с конца XVII века сложился центр металлообрабатывающей промышленности России, что навыки кузнечной работы и художественной обработки металла, передававшиеся по наследству из поколения в поколение, позволили очень быстро приспособиться к новому виду производства – самоварному.

Автор статьи - старший научный сотрудник музея "Тульские самовары" Л.В. Бритенкова.

Самовары раннего времени очень редки! К примеру, самоваров Назара Лисицына известно несколько штук.
Не так давно один такой самовар был найден и приобретен в сельской глубинке и сейчас находится в одной из частных коллекций.
Фото найденного самовара Назара Лисицына.

 

Самовары производства фабрики этих мастеров высоко котируются среди коллекционеров.
За ними охотятся, их реставрируют.
Они по праву считаются жемчужинами коллекций.
Знакомьтесь! Самовары производства фабрики Маликова!

ТУЛЬСКИЕ САМОВАРНЫЕ ФАБРИКАНТЫ МАЛИКОВЫ

Историю многочисленных представителей тульской фамилии Маликовых можно начать почти на сказочный манер: «жили – были…». Итак, согласно второй ревизии населения Тулы 1747 г. в приходе храма св. Флора и Лавра проживал оружейник Степан Иванович Маликов (г.р.1683 или 1684). Ему было уже 62 г., вместе с ним жил сын Трофим с женой и детьми, Иваном иДементием (г.р.1742) Именно последнему суждено было стать родоначальником известной фамилии оружейников и самоварщиков Маликовых.

Степан Иванович, как и его родитель, занимался оружейным делом – делал ножи и прочие вещи. По указу 1694 г. казенным мастерам (оружейникам) предписывалось жить за рекой в Кузнецкой слободе. Степан, как видно из переписи, покидать родительское место не пожелал и остался в родном Флоровском приходе. Неизвестно, трудился ли он на казну непосредственно на оружейном заводе или работал на дому. Скорее всего, второе: часто основные производственные операции выполнялись оружейниками собственным инструментом в своих домах и кузницах. В 1777 г. из 2765 оружейников только 331 работали на заводе, все прочие были заняты на дому.

Сколько времени в сутки оружейник гнул спину, выполняя казенную работу «без замедления», выяснить сложно, возможно, что и по 16 часов в день. Но, тем не менее, полностью в срок выполнить заказ не всегда получалось. За недодел в середине 18 в. наказывали плетьми и держали «при работах в железах и кандалах».

​

Неизвестно, чем провинился оружейник Трофим Степанович Маликов, но в 1764 г. он был выслан на Нерчинские заводы (рудники). В Туле осталась его мать Фекла Афанасьевна, овдовевшая в 1766 г., его вторая супруга Авдотья Васильевна, и сыновья. Иван Трофимович проживал в отцовском доме с женой Марией Тимофеевной, и детьми Герасимом, Василием, Ефимией и Аграфеной (по переписи 1781- 82 гг.). Дементий Трофимович жил отдельно, но в том же Флоровском приходе.

Оплата казной за труд оружейника была недостаточной: в1753 г. например, средний заработок составлял 14 р. 47 коп. в год. Этого, конечно же, не могло хватить, чтобы содержать семью, усадьбу и вести хозяйство. Существенным источником доходов оружейников были их сословные привилегии: работа на рынок, свободная торговля собственными изделиями была более выгодным занятием, чем работа на государство, и многие разбогатевшие «пожиточные» оружейники скупали необходимое число изделий для сдачи в казну, чтобы иметь возможность заниматься более прибыльным производством: например, изготовлением самоваров. К началу второй половины 18 в. появляются сведения о том, что некоторые оружейные мастера «в своих домах фабрики имеют и такие между ними есть, что от 50 до 100 человек работников содержат».

К 1795 г. Дементий Маликов выбился в люди и стал-таки «пожиточным» человеком. В это время ему исполнилось 55 лет, у него большая семья: жена Наталья Васильевна (оружейникова дочь), сыновья Даниил ( 28 л.), Иван ( 20 л.), Илья – 18 л., Николай – 16 л.; дочери Мария ( 26), Евдокия (25), Пелагея (22). Старший Даниил уже имел свою семью и детей, Александра и Никандра.

В 1803 г. по сведениям тульского писателя В.Левшина, в Туле существовало 8 самоварных фабрик, и самая крупная из них принадлежала оружейнику Дементию Трофимовичу Маликову. Объявленный капитал фабрики составлял 10 000 р., а число рабочих для самоварщика-фабриканта было внушительным – 65 человек. Но все это были крестьяне различных уездов Тульской области: Алексинского – 8, Белевского – 6, Каширского – 4, Тульского – 31, Одоевского – 7, Епифанского – 1, Крапивенского – 6, Чернского – 2 человека. Мастерство их было более низкого уровня, чем у тульских оружейников или мещан, связанных с металлообработкой. Если сравнить доход маликовской фабрики в 2 000 р. с доходом второй по величине фабрики братьев Лисицыных в 1 500 р., а также число работников обеих фабрик 65 и 26 человек соответственно, то можно сделать вывод о продуктивности работы каждой (у Лисицыных кроме крестьян, трудились 7 оружейников и 4 тульских мещанина).

По Положению о Тульском оружейном заводе 1782 г., все числящиеся в оружейном сословии, но не занятые в обязательных казенных работах, и желающие выйти по капиталам в купечество или мещанство, могли сделать это, не выплачивая обязательные взносы. Этим правом воспользовались например, оружейники Лисицыны: в 1899 г. Федор Иванов сын Лисицын, его дети Иван и Назар с детьми подали прошении об исключении их из оружейного сословия. Дементий Маликов из оружейного сословия выходить не стал, не желая терять привилегии этого сословия, хотя по своим капиталам мог бы и претендовать на первую купеческую гильдию. В 1803 г. ему уже 63 года, в делах ему помогает сын Иван, в скором времени ставший одним из крупных частных производителей оружия и самоваров.

До наших дней сохранились некоторые образцы самоваров работы фабрики Маликова с клеймом «Дементий Маликов в Туле», выгравированным вдоль края крышки ручным способом и потому иногда сохраняющим особенности почерка гравера. Фабричных документов, к сожалению, не сохранилось ни одного.

После 1805 г. отцовская фабрика перешла к Ивану, второму сыну Дементия, так как последний, хотя и был еще в живых, но довольно преклонного возраста, а старший брат Ивана Даниил скоропостижно скончался в 1811 г. в возрасте 45 лет.

​

В 1812 г. на фабрике Ивана Дементьевича Маликова работало 35 человек. Социальный состав наемных рабочих значительно изменился по сравнению с временами Дементия: основную массу составляли мещане (17 человек), крестьяне – 12 помещичьих и 2 из «экономических», 3 оружейника из числа «сверхкомплектных», 1 пахотный солдат. Только 8 рабочих были заняты мирным производством – работали самовары, остальные были заняты изготовлением оружия, подряды на поставку которого брал Иван Маликов у казны.

Грозные события 1812 г. заставили мобилизовать все наличные силы для изготовления оружия. 17 июля 1812 г. командиру оружейного завода генерал-майору артиллерии Воронову поступил императорский указ о ежемесячном изготовлении 13 000 единиц оружия, причем 7 000 должен был поставлять казенный завод, а остальное - путем подряда на фабриках частников. Вообще в 1812 г. подрядчики изготовили 25 014 ружей, из которых 2072 штуки были поставлены именно Иваном Дементьевичем Маликовым.

После Отечественной войны доля военного производства на фабрике Маликова сократилась, и на первое место стала выходить мирная продукция – самовары. В 1826 г. Маликов изготовил 128 самоваров на сумму 3 234 р.сер. Правда, в военное время Маликов также охотно брался за казенные подряды, иногда не успевая исполнить их точно и в срок. В 1829 г. в вязи с неисполнением в срок поставок поведение Маликова было названо «изменническим».

В 1828-29 гг. шла русско-турецкая война. Для вновь формируемых кавалерийских эскадронов Маликов взялся поставить амуницию, как то: медных эполет 5 000 шт., железных эполет -15 000 шт., мундштуков – 5 500 шт., удил – 5 500 шт., стремян – 5 500 шт., шпор – 6 000 пар. Срок поставки был означен 1 марта 1829 года. Через 2 месяца Московский комиссариат, поставлявший в армию обмундирование, несмотря на свои строжайшие требования и настояния, все еще недополучил от Маликова большую часть заказа. Генеральный кригс-комиссар Военного министерства генерал-майор Линден Александр Егорович был вынужден обратиться с письмом к гражданскому губернатору Тулы с требованием «… понудить Маликова законными мерами к исполнению обязанностей…», так как кавалерийские полки, стоявшие в Киеве, Балте и Кременце, не могли выступить в поход, «…не оседлав и не омундштучив лошадей единственно от изменнического поступка Маликова…».

Понуждение силами полицмейстера тульского оружейного завода возымело действие, недопоставленные части амуниции были срочно отправлены на почтовых (на средства самого Маликова), в 1830 г. «за медленное исполение поставок» Маликов, а также Василий и Родион Лялины, были взысканы штрафом на сумму 213 р. 15 к.

Но Иван Дементьевич Маликов за свою деятельность фабриканта оружия и самоваров имел не имел только штрафы и взыскания. Он дважды избирался бургомистром, то есть председателем цехового разряда, был награждаем медалями.

Политика награждения оружейников, возникнув в XVIII в., получила дальнейшее развитие в первой половине XIX в. и проявлялась в разных формах, таких как денежное жалованье, награждение кафтанами, ковшами, кубками, и особенно медалями.

​

Так, в начале 1808 г. по представлению командира Тульского ору¬жейного завода генерал-лейтенанта Чичерина «за отличное старание в деле оружия и рачительное исполнение обязанностей своих» 12 оружейных мастеров были награждены серебряными медалями с надписью: «ЗА ПОЛЕЗНОЕ», золотую медаль для ношения на ленте ордена Св. Андрея Первозванного получил бургомистр цехового разряда Иван Маликов.

И в последующие годы его награждали медалями «за различные ус¬пехи в производстве оружия». Например, в 1816 г. среди 8 других оружейных фабрикантов Маликов получил медаль «за поставку в 1812—1816 годах огнестрельного и холодного оружия сверх положенного срока», а всего шейных медалей у Ивана Маликова было четыре. Тульский историк И.Афремов в своей книге «История Тульского края», описывая сословие казенных оружейников, привел список наиболее отличившихся из них. На первом месте списка стоит Иван Дементьевич Маликов.

По сведениям И.Х.Гамеля, в 1826 г. в Туле работало 49 частных фабрик, 8 из которых занимались только выпуском самоваров. В конце 1810-х – 1820-х годах одной из таких фабрик (помимо И.Д.Маликова) была фабрика купца 3 гильдии Гавриила Петровича Маликов (г.р.1769) (не являвшегося родственником Дементия Маликова). В первые годы своего существования фабрика Гавриила Петровича процветала: в 1820 г. на ней трудились по найму 30 человек (15 мастеров, остальные – ученики и подмастерья). В этом году она произвела 500 штук самоваров, из них 200 были проданы в Туле, а остальные в других российских городах. Такие подробности о работе фабрики стали известны потому, что с 1804 г. была утверждена форма для заполнения ведомостей о том или ином производстве, которую фабриканты обязаны были ежегодно предоставлять в канцелярию тульского губернатора, после чего представленные сведения пересылались в Департамент мануфактур и внутренней торговли Министерства финансов. Располагалась фабрика при собственном доме Гавриила Петровича, бывшим деревянным, соответственно, помещение фабрики было также выстроено из дерева и занимало площадь в 14,2х10,6 кв.м.

Для сравнения, в том же году крупнейшие самоварные фабриканты Тулы, купцы 2 гильдии братья Ломовы, выпустили 1050 штук самоваров, а другая известная фабрика Степана Киселева – 200 штук. В 1822 г. обороты фабрики резко упали - она смогла выпустить только 200 самоваров, число рабочих тоже сократилось до 7 человек. Возможной, причиной тому послужил пожар, который уничтожил деревянное строение и материалы, так как по ведомостям 1823 г. площадь фабрики явно меньше: длина помещения сократилась до 8, 4 м. Из-за падения доходов вскоре Маликову Гавриилу Петровичу пришлось покинуть купеческую гильдию.

Гавриил Петрович так и не смог поправить свои дела и вернуться в купеческое сословие: в 1826 г. он смог изготовить всего 108 самоваров и по-прежнему числился мещанином. Вскоре фабрика была и вовсе закрыта.

​

В 1829 г. на небосклоне тульского самоварного производства появилась новая звезда – Николай Дементьевич Маликов(1779 – 1850). Николай Маликов был четвертым сыном Дементия Трофимовича Маликова. Как и отец, проживал во Флоровском приходе, числился в оружейном сословии, был мелким мастером-кустарем, возможно, что и работал на старшего брата, имевшего фабрику. В 1829 г. ему было уже 50 лет, была семья – сыновья Николай и Василий, 20 и 17 лет, дочь Прасковья 13 лет. В это время Николай Дементьевич слыл достаточно крепким хозяином, но на заведение собственного производства все еще не хватало средств. Желанная известность, увеличение заказов и сбыта собственных изделий и, соответственно, доходов появились после участия Николая Маликова в первой всероссийской мануфактурной выставки.

Первая публичная выставка российских мануфактурных изделий состоялась в 1829 году в Санкт-Петербурге. Она разместилась в «Экспозиционной зале» – специально построенном для этой цели здании на стрелке Васильевского острова. Здесь же проходили впоследствии следующие Всероссийские мануфактурные выставки 1833, 1839, 1849 и 1861 годов. Планированием и организацией этих смотров занимался Департамент мануфактур и внутренней торговли Министерства финансов, которое путем выставок стремилось «ознакомить публику с успехами отечественной промышленности, победить предрассудки, дающие преимущество всему иностранному, и отличиями и наградами за изящнейшие произведения возбудить дух соревнования между фабрикантами и поощрить их к дальнейшему усовершенствованию своих изделий».

В первой русской выставке приняли участие 326 фабрикантов, ремесленников, купцов, мастеров и художников – людей практически всех званий и сословий из 33 губерний Российской Империи, представивших 4041 экспонат. Общая ценность вещей составила около двух миллионов рублей.

Эта выставка, будучи явлением совершенно новым, во многом несла в себе черты традиционной для России ярмарки. Привезенные товары продавались, и покупка их продолжалась непрерывно – с первого до последнего дня. Некоторые фабриканты, расставшись с экспонатами, выписывали по почте новые. Самое существенное отличие от ярмарки заключалось в том, что купленные вещи оставались на выставке до дня ее закрытия. Факт приобретения удостоверялся записью имени владельца в ярлыке товара.

​

Для оценки каждого вида изделий пригласили экспертов: машины, механизмы, инструменты и химические произведения изучали академики Российской Академии наук, промышленные и художественные товары – купцы, художники и мастера, специально для того назначенные городской Думой. Экспертам поручалось сравнить выставленные образцы, дать заключение об их качестве и назвать лучшие, тщательно обосновав выбор. Участникам полагались следующие награды: похвальные медали – золотые и серебряные, публичная похвала и денежная премия. Всего выдали 16 больших и 35 малых золотых медалей, 38 больших и 17 малых серебряных медалей, 82 публичные похвалы и 4 денежные премии размером в 2500 рублей каждая.

На всех медалях имелись одинаковые изображения: на одной стороне – портрет Государя Императора, на другой, в дубовом венке, – надпись «За трудолюбие и искусство», фамилия награжденного и указание года выставки: 1829.

Мастер Николай Маликов представлял на выставке самовары красной меди и за свои изделия был удостоен малой серебряной медали.

В следующем, 1830 г. Николай Маликов наконец-то смог открыть собственное самоварное заведение. Располагалось оно при новоприобретенном доме Маликова в 1 части города. Непосредственный адрес, где обосновался Николай Маликов, можно найти в «Списках учтенных в ремесленной управе 1и 2 частей г. Тулы фабрик, где имеются чернодельные кузни и горны». Эти списки были составлены в 1841 г. с целью обложения акцизом указанных заведений за пользование горном (учитывался также размер помещений). Делалось это для того «…чтобы с этих денег иметь достойное бережение от пожаров…», которые часто уничтожали постройки старой, деревянной Тулы, иногда и вследствие небрежного содержания подобных заведений. Адрес Маликова указан предельно точно – «близ старой семинарии» (теперь лицей № 1 на ул. Пушкинской). Фабрика Маликова располагалась в квартале между двумя улицами: Съезженской (Пушкинской) и Площадной (Каминского), поэтому впоследствии владельцы в ведомостях указывали либо одну либо другую.

По фабричной ведомости 1835 г. можно представить оборудование фабрики: в деревянной мастерской трудились 18 человек, используя 30 молотков (для ковки и отделки самоварных деталей), 6 кузнечных клещей, 5 ножниц для резки металла, 6 размеров (особые литые формы, представляющие часть самоварного корпуса, для изготовления рельефных стенок), 1 коловорот (для проделывания отверстий к креплению ручек), 40 резцов, 2 токарных станка (с ручным приводом), 20 кобылин (наковальня особой формы для ковки стенок и шеек самовара), 40 подпилков и 8 слесарных тисков. При мастерской имелась кузня с 2 горнами для пайки и лужения. В этом 1835 г. Николай Маликов изготовил 250 самоваров на 13 000 р., израсходовав 30 пудов листовой латуни и меди, 10 пудов олова , 20 пудов отливочной меди (готовые литые детали, изготовленные отдельно мастерами-литейщиками по заказу Маликова). Все самовары были распроданы непосредственно в Туле. Самовары работы Николая Маликова обращали на себя красивыми формами и чистотой отделки деталей. Излюбленным фасоном фабрики были самовары в форме «гранной вазы» или «кувшина». По сравнению с предыдущим 1834 г., самоварная фабрика сделала значительный шаг в своем развитии – ранее там работало всего 10 человек, а сделанных вещей продано было всего на 700 р.

1834 г. был несчастливым для многих оружейников и Тулы вообще. 29 июня в городе разразилось стихийное бедствие – грандиозный пожар, уничтоживший многие жилые кварталы и почти весь Оружейный завод. По воспоминаниям полковника Жиркевича, стоявшего на квартире оружейного и самоварного фабриканта Родиона Лялина, несколько дней подряд перед этим дул сильный ветер с юга: «Боже сохрани, если в это время на горе загорится хоть один дом – ни города, ни завода не останется!». Предсказания полковника полностью оправдались. Вот что писал историк Иван Афремов: «Пожар…, гонимый ужасной бурею юго-западного ветра, от Петропавловской церкви обратился на гостиный двор (возле Кремля, ныне не существует) и Пятницкую улицу (Металлистов), а в 3-м часу пополудни охватил пламенем все деревянные здания завода и обратил их в пепел…». От огненной стихии пострадал не только казенный завод, но и многие частные фабрики, в том числе и самоварные: в оружейной слободе сгорели фабрики Ивана Дементьевича Маликова, того же Родиона Лялина, И.Г. Баташева, А.Н.Стрекопытова. В сентябре Тула вновь горела, но фабрика Николая Маликова опять уцелела.

После пожара Н.Д. Маликов построил во дворе каменную кузницу с 2 горнами. Концу 1830-х годов дела его немного пошатнулись: в 1839 г. было сделано всего 112 самоваров и 50 кофейников на 8 100 р. Самовары и кофейники изготовлялись теперь не только из меди и латуни, но и томпака, сплава, по цвету и блеску напоминающего золото.

Брат Николая, Иван Дементьевич, вновь отстроил погоревшую фабрику правда, деревянную, с деревянной же кузней. Его хозяйство было крупнее: рабочих 25 человек, в 1839 г. было сработано 150 пудов самоваров на сумму 10000 р. Весовые самовара Ивана говорят о том, что это были простые изделия с типичными по форме деталями, более дешевые по стоимости, чем у Николая, поэтому оценка шла в зависимости от веса. На фабрике Ивана Маликова, кроме обычных для этого рода производств инструментов, имелись прессы и штампы, потому отделка изделий, не в пример Николаю, была проще и грубее. Выработка изделий шла быстрее – использовались 4 токарных станка и 4 горна для пайки и лужения.

Интересно, что ведомость о состоянии фабрики оружейника Ивана Дементьевича Маликова появилась не без нажима со стороны властей. В прошлые годы Иван Маликов не утруждал себя отсылкой подобных документаций в губернаторскую канцелярию и потому его имя числилось в списках «должников-оружейников, не подающих оные…». Вместе с ним там значились оружейники Иван Плакидин, Иван Шпанов, Иван Шкунаев, Михайло Жилин, Егор Ефимов, Николай Зайков - содержатели оружейных, слесарных, скобяных фабрик. Городской полицмейстер, списавшись с начальством оружейного завода, впредь обязал под подписку всех должников к подаче подобных ведомостей.

Вышеперечисленные фамилии тульских оружейников можно встретить и среди участников выставки тульских фабрикаций, специально устроенной к приезду в Тулу наследника престола Великого князя Александра Николаевича. После пожара 1834 г. казенный оружейный завод отстаивали вновь, и в 1837 г. его изволил посетить государь-наследник, совершающий путешествие «для обозрения государства». В свите цесаревича присутствовал и В.А.Жуковский, с 1829 г. бывший его наставником.

Среди вещей, изготовленных на частных фабриках оружейников, наследника особо привлекли охотничьи ружья Бабякина и Сушкина, пистолеты Медведева, кинжалы и шашки Афанасьева, кавалерийские приборы Баташева, Киселева и Селезнева, «превосходной работы» комнатные и дверные приборы Плакидина, Ефимова и Барышова, галантерейные вещицы Шкунаева и Шпанова. Отмечены были самовары Ломова и Черниковых, Лисицына и Хруслова. Самовары и кофейники оружейника Маликова (Николая, так как только он выпускал еще и кофейники) отличались особенной «…изящностью форм своих, добротой металла и несравненно противу всех чистой отделкой». Под кофейниками выступают, скорее всего, самовары-кофейники, подобных образцов 1830-1850-х гг. среди тульских самоваров встречается достаточно много. После того, как глаз высочайшей особы наследника отметил изделия Н.Д.Маликова, популярность его только возросла: именно он давал совет, как чистить томпаковые самовары в разделе «неофициальная часть» газеты «Тульские губернские ведомости» №7 за 1839 г.

​

Интересно, что в списке наиболее отличившихся оружейников, составленных И.Афремовым, только Николай Дементьевич Маликов назван со своим сыном и наследником Николаем, хотя таковые имелись у многих. Скорее всего, во второй половине 1840-х гг., когда Афремов собирал материал для своего труда «История тульского края», Николая Дементьевича на фабрике замещал его сын Николай (1809-1881?). Николаю Дементьевичу было уже под 70 лет, и производство вел большей частью Николай Николаевич, формально не являясь владельцем фабрики. На самоварах того времени клеймо, как правило, ставили на боковую плоскость поддона, обычно квадратной формы. У Маликова оно читалось следующим образом: «Николай Маликов в Туле». Принято клеймо было, скорее всего, при отце, Н.Д.Маликове, но с расчетом и на сына, также Николая, будущего владельца и преемника всех фабричных клейм и наград. Так как отец и сын были тезками, вводить слово «наследник» в клеймо не было необходимости: фабрика оставалась прежней, и владелец ее все также звался Николай Маликов. В 1848 г. при фабрике было выстроено каменное здание мастерской, второе рабочее помещение осталось деревянным. Число работающих у Маликовых Николаев, отца и сына, было 26 человек, выработка практически не изменилась: за год – 200 шт. весовых и 100 шт. штучных, «ценовных», самоваров.

В 1847 г. скончался оружейник Иван Дементьевич Маликов, оставив своему наследнику Ивану (г.р.1809) две фабрики: штамповую и самоварную. Среди инструментов фабрики имелись также 5 штампов и 1 пресс. Фабрика не являлось только самоварной, она называлась «вольно-оружейная и самоварная», кроме самоваров там выпускали «военные» вещи: в 1853 г. например было сделано 50 пудов весовых самоваров и к каскам нового образца «приборы, гербы, пуговицы и разные мелочи» на 500 р.сер. Весь доход фабрики составил 1300 р.

В 1849 г. имя Николая Дементьевича Маликова появилось на фабричной ведомости в последний раз. С 1850 г. полноправным владельцем фабрики стал Николай Николаевич Маликов (г.р.1809). Уже в августе 1851 г. он принял участие в тульской сельскохозяйственной выставке. Министерство государственных имуществ установило в 1849 году шесть округов (по 5-6 губерний в каждом) в европейской части России для регулярного проведения сельскохозяйственных выставок. В январе 1849 года вступил в силу «Высочайший указ», по которому на выставки сельских произведений допускались и местные фабричные и ремесленные произведения. Первая очередная подобная выставка и состоялась в Туле в 1851 г., на ней принимала участие также тамбовская учебная ферма. Для поощрения участников на выставках такого рода предусматривались не только медали, но и похвальные листы, и денежные премии.

Среди медных изделий лучшими были признаны самовары и кофейники Николая Николаевича Маликова, а также замки и печные дверцы И.Г.Баташева, придворного мастера. Им были выданы похвальные листы. Среди изделий из стали были выделены щипцы Малыгина, колокольчики и огнива Свечникова, весы и утюги Родиона Алпатова, сабли Афанасьева.

В 1853 г. в Москве проходила 10 мануфактурная всероссийская выставка. После первой всероссийской выставки остальные проходили с очередностью раз в 4 года и поочередно в столицах Российской империи: С-Петербурге, Москве, Варшаве. На выставке 1853 г. в Москве участвовали 616 экспонентов из 20 губерний, здесь впервые устроители попытались возместить часть затрат государства за счет входной платы. Среди участников был и Николай Николаевич Маликов, получивший там награду – малую серебряную медаль за многочисленные томпаковые и латунные самовары и подносы, превосходной работы при умеренных ценах. В это время он активно развивает свое производство: в каменном флигеле при собственном доме работают уже 35 человек, оборудование пополняется станками - токарных уже 5. Самоваров вырабатывают в полтора раза больше, чем при жизни отца: в 1853 г. - 260 весовых и 190 штучных, в 1854 г. – соответственно 270 и 250 шт. Для сравнения: в этом же году крупнейшие фабрики самоваров И.И. Ломова (наследника И.С.Ломова) и И.В. Федуркина (наследника В.С. Ломова) изготовили по 2910 и 1342 шт. соответственно, а купец Н.Н. Лисицын – 315 шт. Увеличился и ареал сбыта маликовских изделий – они теперь продаются не только в России, но и за границей, каковой факт непременно указывался владельцем в каждой фабричной ведомости.

В 1864 г. Н.Н.Маликов выстраивает новый фабричный корпус – каменное двухэтажное здание, в нем теперь располагаются не только горны для пайки, но и литейная мастерская. Ранее Маликовы, как и многие другие самоварные фабриканты, заказывали литье у других мастеров, теперь Николай Николаевич мог и контролировать процесс литья, и увеличивать вариативность литых деталей – практически весь производственный цикл изготовления самовара с этого года был сосредоточен в одном месте. Появилась возможность увеличить число изделий, не теряя в качестве и чистоте отделки, которой так славились маликовские самовары.

Многие тульские фабриканты обычно сбывали свои изделия на ярмарках, в основном на знаменитой нижегородской ярмарке, только у некоторых были склады и магазины в Москве или Петербурге. В этом отношении Н.Н. Маликов так же был выделен среди прочих на страницах газеты «Тульские губернские ведомости»: «Есть в Туле самоварные фабриканты, которые свои отличные самовары в Нижний Новгород на ярмарку не отправляют, а сбывают их в Москве. Это Теплов, Балашевы, Баташевы, Сомовы. А господин Маликов ( Николай Николаевич – прим. авт) имеет склад и в Москве и в Петербурге»

Из наград Николая Маликова можно отметить также награду, полученную на сельскохозяйственной выставке, проходившей в Туле в 1861 г. На выставке участвовали крестьяне, ремесленники и промышленники Тульской, Тамбовской, Рязанской, Орловской и Воронежских губерний. Располагалась она в тульской Палате государственных имуществ, и состоялась в конце сентября - выбранное время совпадало с окончанием основных сельскохозяйственных работ по уборке урожая и севу озимых. Как всегда на подобных выставках, были представлены сельские продукты, семена, орудия труда, изделия частных фабрик, кустарных мастерских и одиночек-кустарей. Наградами были золотые и серебряные медали, похвальные листы, вещевые подарки и денежные премии. Оружейник Николай Николаевич Маликов был отмечен похвальным листом за томпаковые изделия (самовары, полоскательницы, подносы), отличные по прочности, красивой отделке и доступные по цене.

В 1863 г. в Туле наблюдался небольшой переполох в верхах губернской и городской администрации. На пути из Новочеркасска в Москву поезд цесаревича Николая Александровича, путешествовавшего по стране под надзором воспитателя графа С.Г. Строганова, предполагал сделать остановку в Туле и пробыть в ней 3 дня – с 9 по 11 октября. Для ознакомления цесаревича с достопримечательностями города губернатор решил устроить выставку местной промышленности. Предварительно было решено составить описания производства всех участников выставки и составить подробный каталог, как-то предписывалось Именным указом 1836 года об открытии в губернских городах выставок изделий. Письма с приглашениями и списком вопросов, раскрывающих необходимую информацию, были отосланы предполагаемым участникам уже 15-17 июня. Среди них были и Николай Николаевич Маликов, и Иван Иванович Маликов, его двоюродный брат.

Сохранилось письмо И.И.Маликова, в котором он дает разъяснения по своей фабрике и предполагаемых экспонатах: «… На фабрике моей находятся 1 мастер и 20 подмастерьев, производятся медные и железные изделия, потребные для военных нижних чинов… Самоварных изделий – в год от 100 до 150 дюжин зеленой меди самоваров и до 100 штук разборных томпаковых. Заведение существует более 50 лет… По требованию Вашему для выставки вещей моей фабрики будут представлены 4 томпаковых самоваров, также и из числа военных изделий…».

Через несколько лет уже другой наследник (Николай Александрович скончался от туберкулезного менингита в 1865 г.), Александр Александрович, путешествую по России с супругой Марией Федоровной, задумал посетить Тулу. Срочно к началу сентября были закончены приготовления очередной выставки местных изделий фабричной и заводской промышленности (к сельским производителям решили не обращаться из-за спешности подготовки). В августе был создан новый комитет, где заправляли уже новые люди - так самоварным отделом ведал купеческий сын Василий Баташев. Примером в устройстве была взята выставка 1863 г., и состав участников был примерно такой же. Но на этой выставке уже не было Ивана Ивановича Маликова: его фабрика в виду некоторых трудностей была закрыта в этом же году.

​

В 1870 г. в Петербурге в Соляном городке близ набережной р. Фонтанки состоялась Всероссийская мануфактурная выставка. После ее закрытия там же разместился Музей прикладных знаний. Впервые участие в подготовке выставки приняли научные организации – Вольное экономическое общество, Императорское Русское техническое общество и другие; на местах для содействия выставке работала сеть вспомогательных комитетов. Выставка достаточно полно отразила жизнь окраин страны – Кавказа, Сибири, Туркестана, присоединенного в 1860-х гг. Для знакомства с экспозицией прибыли представители Франции, Пруссии, Австрии, Швеции. Эту выставку позже назвали художественно-промышленной, так как помимо промышленных изделий на ней были представлены картины русских художников. Статистический комитет тульской земской управы предложил список фабрикантов и заводчиков, «…которые занимаются производством, преуспевание которого может иметь влияние на развитие отечественной промышленности». Промышленники, удовлетворяющие только местные потребности, в состав этого списка не вошли. Среди выбранных предпринимателей под вторым номером значился купец Николай Николаевич Маликов (всего по Туле было отобрано 63 участника). Лауреатом выставки Маликов уже не был: в тульской промышленности появились новые светила. Серебряные медали выставки получил скобянщик В.С.Теплов, самоварщики братья Баташевы (наследники И.Г. Баташева), бронзовую – самоварщик В.С. Баташев.

К этому времени Н.Н. Маликов сменил свою сословную принадлежность, что было связано с кардинальными социальными изменениями, произошедшими в государстве. В 1861 г. был подписан манифест об отмене крепостного права, через 3 года 14 апреля 1864 г. были освобождены тульские оружейники от обязательного казенного оружейного производства. По новому Положению об устройстве быта тульских оружейников они переходили в городские обыватели на правах мещан, сохраняя некоторые льготы, которыми пользовались ранее, например, проработавшие на казну 20 лет освобождались от повинностей и рекрутских наборов. В том же году Н.Н.Маликов был зачислен в купеческое сословие во 2-ю гильдию, благо состояние позволяло: в 1864 г. его фабрика изготовила 830 шт. томпаковых самоваров и 356 дюжин латунных, всего на 24 432 р. сер.

Его кузен Иван Иванович после освобождения оружейников сначала пребывал в мещанском стоянии. В 1866 г. его фабрика заработала только 2 400 р. сер. В 1868 г. ему удалось перейти в купечество, капитала хватило только на 3 гильдию, дела его были не столь успешными как у Николая. Производство на фабрике падало, в 1869 г. пришлось ее закрыть, затем недостаток капитала не позволил уплатить гильдейский взнос, и, хотя в 1872 г. фабрика заработала вновь, И.И.Маликов числился уже мещанином. В 1874 г. старинная фабрика Ивана Ивановича Маликова была вновь закрыта, теперь уже окончательно.

Фабрика Николая Николаевича проработала все 1870-е годы, дела его шли стабильно ровно, несмотря на преклонный возраст фабриканта (в 1879 г. ему исполнилось 70 лет). Для сравнения:
Год Число рабочих Число изготовленных самоваров На сумму
1872 30 человек 1300 штук 12 300 р. сер.
1879 32 человека
1550 штук 14 500 р. сер.

В 1881 г. среди фабричных ведомостей его имя появляется в последний раз. В 1882 г. знаменитая когда-то фабрика самоваров Николая Николаевича Маликова была продана Егору Александровичу Ваныкину. Ваныкин уже имел самоварное заведение, открытое в 1863 г. на ул. Томилинской (Красноармейский проспект). Купив маликовскую фабрику, он смог резко увеличить свое производство и доходы: в 1879 г. Ваныкин произвел 1 400 штук самоваров на сумму 8 400 р. сер., в 1882 г. – 3870 штук на 24 600 р. сер. Свою фабрику он перевел на территорию Н.Н.Маликова, и производство, славное своими отличными томпаковыми и латунными изделиями, стало фабрикой Е.А.Ваныкина, под этим названием (после 1900 г. «наследники Е.А.Ваныкина») оно просуществовало вплоть до Октябрьского переворота.

Фамилия Маликовых еще раз появилась в самоваром производстве в начале ХХ в., когда на ул.Гольтяковской (ныне ул.Чапаева) в Чулковой слободе работала фабрика Александра Андреевича, затем его сына Семена Александровича Маликовых. Выпускала она кофейники, чайники, спиртовки и небольшие самовары (объемом до 18 стаканов). Была закрыта в 1912 г. в связи со смертью владельца – Семена Александровича Маликова. Имели ли они родственные связи с вышеупомянутыми Маликовыми, и какие именно – пока установить не удалось.

Источники:

1. Писцовая книга 1625 г., с.6, «Тула. Материалы для истории города XVI-XVIII
столетий», Москва, 1884
2. Переписная книга 1646 , с. 24. там же
3. ГАТО ф.329 о.1 д.11 л.107
4. В.А.Левшин «Топографическое описание Тульской губернии», Тула. 2006, с.77
5. ГАТО ф.328 о.1. Р-364
6. В.Н.Ашурков «Тульские оружейники и их классовая борьба в XVII - 1-й четверти
XIX веков», Тула, 1947, с.131
7. ГАТО ф.90 о.1 д.4491 л.324
8. ГАТО ф.90 о.1 т.9 д.7922 л.5-6
9. ГАТО ф.90 о.1 т.1 д.9314 л.4
10. Д.И.Петерс «Некоторые редкие наградные медали России первой четверти XIX в.»,
Труды ГИМ, 1986, нумизматический сборник, ч.9, с.109
11. И.Х.Гамель «Описание Тульского оружейного завода в историческом и
техническом отношении», Москва, 1826 г., приложение, с. 67-69
12. ГАТО ф.90 о.1 д.3157 л.14
13. ГАТО ф.90 о.1. д.3157 л.201
14. Ю.А.Никитин «Первые законы о выставочной деятельности», «Мир выставок»,
2009, №13, с. 52,
15. А.Беляновский «Это наши мирные трофеи» (К 175-летию первой в России торгово-
промышленной выставки), «Экспо-ведомости», 2004, №2, с. 31
16. ГАТО ф.518 о.1 т.2 д.5279 л. 23
17. ГАТО ф.90 о.1 т.16 д.12364 л.54
18. П.С.Ульянцев «История тульского оружейного завода», М., 1973, с.47
19. И. Ф. Афремов «История тульского края» Тула, 2002, с.150
20 ГАТО ф.90 о.1 т.30 д.23445 л.371
21. ГАТО «Тульские губернские ведомости», 1851 г., №45, 46, 47
22. ГАТО ф.90 о. 1 т.30 д.23891 л.120
23. ГАТО «Тульские губернские ведомости», 1872, №87
24. ГАТО ф.79 о.1 д.8 л.5
25. ГАТО ф. 498 о.1 д.425 л.16
26. ГАТО ф.90 о.1 т.37 д.3052 л. 22
27. ГАТО ф.90 о.1 д.31435 л.118
28. ГАТО ф.90 о.5 д.2 л.56 [1]
29. ТОИАЛМ Тульский адрес-календарь, 1910, л.48

Автор Статьи – старший научный сотрудник музея "Тульские самовары" Л.В. Бритенкова.

 

Самовары первой половины XIX в

В 40-е годы XIX века в Петербурге особенно престижным считалось приобрести самовар у купца Ф. Н. Дубинина. Фабрика, принадлежавшая ему, была небольшим производством даже по тем временам. 15—20 мастеров работало у Дубинина, и делали предметы преимущественно по заказам. На снимке 22 — небольшой самовар, созданный на этой фабрике. Сосуд чист по рисунку, не загружен отделкой, с очень удобными ручками. Словом, сделан для человека с хорошим вкусом. История этого самовара прослеживается на протяжении 150 лет. В начале 50-х годов прошлого века он был подарен молодой особе благородного происхождения. Сохранился до наших дней в прекрасном состоянии. Владельцев не менял. Поколениями хозяев был всегда любим, и пользовались им вплоть до наших дней.
В те же 40-е годы в Москве начинает выпускать свою продукцию фабрика К. Я. Пеца. Это было уже куда более крупное производство, и тем не менее художественный уровень создаваемых на нем самоваров владельцу удавалось держать очень высокий. На иллюстрации 23 вы видите самовар, выполненный как предмет декоративно-прикладного искусства. Его грани, пластика, сочетание выпуклых и вогнутых поверхностей с литым и прочеканенным декором делают честь мастеру.

На иллюстрациях 24 и 25 самовары, сделанные на этой фабрике, которая, кстати, просуществовала, и очень успешно, до начала XX века.

В Москве К. Я. Пец был, пожалуй, самым знатным самоварщиком. Во всех значительных коллекциях непременно присутствуют самовары, созданные его мастерами. И ни одно музейное собрание не может быть полным, не имея экспонатов от К. Я. Пеиа. Мастеровые его фабрики обладали своим оригинальным почерком как в решении формы сосуда, так и в его художественной отделке. Они первыми в самоварном деле стали использовать ложковую технику в обработке металла.

К этому времени уже появилась технология выколотки, позволяющая растягивать и расколачивать специальными инструментами податливый металл, придавая ему сложнейшую форму.

На иллюстрациях 33 и 36 мы видим пример этой точности, умения представить изготавливаемое изделие в объеме, знание свойств материала, с которым работаешь, и тонкого художественного чутья, поскольку если в скульптуре, по меткому выражению Родена, художник избавляется от лишнего материала, то здесь мастер создает форму, и любой неточный удар изнутри создает ненужный объем.


Самовар. Первая половина XIX в.
Ф-ка Ф. Н. Дубинина, Петербург.
Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 30х23х2


Самовар. Середина XIX в.
Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 51х31х35

Смеркалось. На столе, блистая, Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая,
Под ним клубился легкий пар.
Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал...

А. Пушкин

Стихи А. С. Пушкина появились здесь недаром. На этих снимках — самовары, которые бытовали в его время. Один из них был даже приобретен собирателем в доме рядом со знаменитой квартирой на Мойке и, как утверждали бывшие владельцы, самовар находился с момента приобретения их прапрадедом в 30-е годы XIX века постоянно в их доме. Как знать, может быть и захаживал гениальный поэт к своим соседям, и угощали его крепким чаем из небольшого, изящного самовара N 35.

Не менее примечателен самовар на иллюстрации 34. Выполненный в неоготическом стиле, он был сделан для летнего дворца (коттеджа) императора Николая I. Непримиримый гонитель Пушкина был поклонником всего романтического, считая себя последним рыцарем эпохи. Вот, как иногда предметы соединяют судьбы людей — героев и актеров истории.

География самоварного производства чрезвычайно обширна. Кроме признанных центров — Петербурга, Москвы, Урала, Тулы, — первоклассные умельцы работали в Костроме, Ярославле, Ар-хангельске, Вятке и многих провинциальных городах огромной России. В XIX веке самоварные фабрики в этих городках размешались, как правило, в одной или двух деревянных избах, где располагались кузница и мастерские. Хозяин-купец нанимал рабочих и мастеров. Главной фигурой в «деле» был наводилыцик — он выковывал тулово (корпус) самовара. От него зависел образ и характер будущего водогрея. Хороший наводилыцик каждый раз, подходя к верстаку, старался придумать свою, новую, не похожую на другие форму сосуда. И поэтому, будучи окончательно готовым, самовар приобретал самые различные обиходные названия: «Ваза», «Рюмка», «Дуля», «Репка», «Яйцо», «Цилиндр» и т. п.


Самовар. 1840-е гг.
Ф-ка К. Я. Пеца, Москва Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 49х37х38


Самовар. Середина XIX в.
Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 44х35х34

Самовары, представленные на этом развороте, созданы умельцами северных русских городов. Их отличает незатейливость и лаконичность формы, особая уютность и теплота. По сто и более лет служили людям эти сосуды, бережно передавались из поколения в поколение.

На севере русский человек более серьезен в укладе своей жизни. Там больше сохранилось предметов национальной культуры, особенно бытовой.

Эти предметы передаются из поколения в поколение и, когда перестанут выполнять чисто утилитарные функции, складываются на чердаке или в особом закутке за печкой, называемом шоношей, и лежат там, пока не потребуются хозяевам. Здесь можно было найти и предметы старинной крестьянской одежды, и вышитые при свете лучины скатерти, и иконы, отслужившие свой век, и множество вещей, ценность которых для владельца в их истории.

В шоношу складывали то, что не нужно было видеть постороннему, а о бесцеремонном посетителе говорили: «Пусти гостя на порог, а он в шоношу».

Но и до этих мест добралась советская цивилизация, нанеся особый урон, как ни странно, в 50—60-е годы. Андрей Андреевич рассказывает, что, много разъезжая по стране, первое знакомство с городом или поселком всегда начинал со складов вторцветметалла, где ждали отправления на переплавку уникальные изделия.


Самовар. Первая четверть XIX в.
Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 31х27х22


Самовар. Середина XIX в.
Ф-ка П. Севрю-гина, Москва. Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 33х28х27


Самовар. Середина XIX в.
Ф-ка Ф. Н. Дубинина, Петербург. Красная медь, выколотка, литье,чеканка, серебрение, кость. 53х32х31


Самовар. 1850-е гг.
Петербург. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 51х30х24

«Самое грандиозное впечатление на меня произвел склад вторичного сырья в городе Вятке (Киров). Было это в 1966 году. Когда удалось договориться с охраной и рабочими склада, выяснилось, что все поступившие к ним самовары содержатся в отдельном помещении — аж целом ангаре. Войдя в него, буквально остолбенел. Передо мной была прямо-таки медно-латунная гора высотою метра в три и площадью примерно 5 х 20 метров. Вот, подумал, нашел наконец свое счастье. Но, прокопавшись там целый день, обнаружил всего один достойный для коллекции предмет (иллюстрация 42). Все остальные, а их была не одна тысяча, оказались обычными тульскими конвейерными "банками" конца XIX — начала XX века. За находку работники склада попросили что-нибудь из цветного металла, равное по весу, и, конечно, "родимую стеклянную"».

На выставках Андрею Андреевичу очень часто задают вопрос, и надо сказать, что с каждым годом чаще: «Как Вам это удалось? Где Вы это все собрали?»

Короткая память у людей. Всего-то немногим более 20 лет тому назад самовары сдавались во вторсырье. А то и просто выбрасывались на помойки.

«Необходимо отметить, — говорит Андрей Андреевич, — что оригинальные, не имеющие аналогов самовары, как и вообще все высококлассные предметы прикладного и изобразительного искусства, сохранились и сохраняются в народе благодаря людям, чувствующим прекрасное и уважающим историю своего отечества.

Это прежде всего художники, скульпторы, архитекторы, артисты, которые, даже если сами не являются собирателями, непременно присоветуют кому-нибудь из своих знакомых или музею не пропустить, не дать уйти в никуда историческим редкостям. И. конечно, коллекционеры. Неважен профиль их собирательства. В силу своей одержимости, они находятся в постоянном поиске и уж никак не пропустят любой раритетный предмет, будь это перламутровая пуговица ХК века или комод карельской березы времен Александра I. Вот, к примеру, самовар N 25 мне помог приобрести известный нумизмат. Покупая для себя монету, он обратил внимание на находящийся в углу комнаты необычный сосуд с отломанной ручкой. И оказалось, что владелец не знал, куда его пристроить, и собирался выбросить».


Самовар. Середина XIX в.
Латунь, выколотка, литье. 56х34х35


Самовар. Первая половина XIX в.
Ф-ка И. Пушкова, г. Данилов. Латунь, выколотка, литье. 25х24х21

Серебряные, медные и латунные самовары середины XIX века находили своих владельцев в крупных городах, где проживало богатое купечество, светская знать, состоятельная прослойка чиновников, и по причине дороговизны до простого народа не доходили.

Андрей Андреевич рассказывает: «Работая в концертной бригаде, мне удалось побывать почти во всех волжских городах. Некогда процветавшие за счет бурной торговли на великой русской реке Нижний Новгород, Чебоксары, Саратов, Самара, Симбирск, Астрахань, в конце 60-х — начале 70-х годов нашего века производили впечатление, мягко говоря, странное. Еще сохранившаяся старинная центральная часть, окруженная однообразными из белого кирпича и блоков районами, смыкалась с деревянной, чаше одноэтажной, основной частью города, и именно в этом "деревянном городе" через окно можно было увидеть старинный светильник, на столе скатерть, расшитую русской вязью, иконку в углу комнаты и — обязательно — самовар.

Коллекционер в этих домах ничего не просил и ничего не покупал. Лишь поражался стойкости и терпимости русского человека, так много пережившего и видевшего и, несмотря ни на что, сохраняющего традиции. Да, хозяева этих домов любили вещи, окружающие их. И вещи продолжали жить, отдавая людям свое тепло, напоминая о красоте и духовности, которые должны быть не только в музеях и театрах, но и рядом с человеком, в его жилище. И, как будто в подтверждение всего сказанного, судьба подарила мне необычайный случай в Саратове. У кассы театра, где мы работали, я познакомился с очаровательной старушкой, в прошлом провинциальной актрисой. Помог ей с билетом на концерт и назавтра был приглашен в гости. Каково было мое изумление, когда Вера Павловна, вместе с удивительными рассказами о прошлой жизни, стала угощать чаем из великолепного самовара. Я, конечно, поддался искушению, просил и предлагал за него любую сумму. А она, выслушав мои собирательские исповеди, просто взяла, да и подарила его мне. Этот самовар (иллюстрация 48) — единственный, который всегда, на всех выставках демонстрируется с трубой


Самовар. Середина XIX в.
Ф-ка Ф. Кондратьева, Петербург. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 39х30х33


Самовар. Середина XIX в.
Ф-ка И. А. Скорнякова, г. Углич. Томпак, выколотка, литье, чеканка. 42х35х27


Середина XIX в.
Ф-ка Е. M. Попова, г. Вятка. Латунь, выколотка, литье. 48х33х29


Самовар. Первая половина XIX в.
Ф-ка Демидова, г. Архангепьск.Латунь, выколотка, литье. 49х34х33

К сожалению, эти старинные городские центры в конце концов были расселены. Города потеряли свое лицо, и еще долго стояли на века сделанные дома с резными наличниками, затейливой резьбой над входом, лишенные жизни и разрушающиеся от проникающих в открытые окна дождя и снега. Иногда они вспыхивали и сгорали как свечки от неосторожности или «милой шалости» детей, которых лишили памяти о родительском доме.

Эти мертвые кварталы, окруженные безликими новостройками, знакомы каждому жителю провинциальных городов России.

Император белых чашек,
Чайников архимандрит,
Твой глубокий ропот тяжек
Тем, кто миру зло дарит.

Н. Заболоцкий

Самовар на иллюстрации 54, как мне помнится, попал к Андрею Андреевичу из коллекции Пушкова. Пушков — удивительный человек, и в его судьбе видна обычная история коллекционера. Летчик, защищавший небо блокадного Ленинграда, он увлекся коллекционированием уже взрослым. Живя в коммунальной квартире, не имея средств на собирательство, он начинал с вещей, выбрасываемых людьми несведущими на помойку. Обладая вкусом и чутьем, свойственным охотнику, он за два десятилетия смог создать коллекцию, способную стать небольшим музеем. Общительный и доброжелательный, он быстро вошел в круг ленинградских коллекционеров, художников на равных.

Многие десятилетия к самовару в России относились, к сожалению, как к предмету прежде всего утилитарному. Это одна из причин того, что старинных сосудов сохранилось крайне мало. Лишь в 1829 году самовар получает официальное признание как произведение декоративно-прикладного искусства. Он впервые демонстрируется на Всероссийской художественной выставке. Вероятно, и коллекционеры начинают интересоваться самоваром где-то в середине XIX века.

Петр Петрович Квасков, легендарный петербургский собиратель, рассказывал, как в 90-е годы прошлого века бывал в доме, где кабинет хозяина сплошь был заставлен удивительными по красоте водогреями. Они настолько врезались ему в память, что спустя много лет на распродаже антиквариата в городе Ревеле (Таллин) он узнал несколько из них. Отдав все наличные и заложив золотые часы, Петр Петрович вернулся в Петроград (был 1921 год) с шестью роскошными представителями самоварного семейства-

На иллюстрации 57 самовар из этой «шестерки». А происхождения он московского, и внешний вид соответствует — богатого купца напоминает: корпус его украшен затейливой гравировкой, будто кафтан купеческий.

А бывало, на корпус самовара наносили тексты русских поговорок, пословиц, нравоучительных изречений:

«Чай пить — не дрова рубить»,
«За чаем не скучаем»,
«Чай пьешь — до ста лет проживешь»,
«Выпей чайку — забудешь тоску»,
«От чая пьян не будешь».


Самовар. 1840-е гг. Ф-ка Н. Иапикова, г. Тула. Латунь, выколотка, литье,
серебрение. 29х24х22

Самовар. Середина XIX в. Ф-ка
И. Зотова, Москва. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость 34х27х28

Самовар. Середина XIX в.
Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 37х28х34


Самовар. Середина XIX в. Мастер В. Бриолин, г. Кострома. Красная медь, выколотка, литье, кость. 43х37х31

Самовар. Середина XIX в. Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение
47х33х35

Самовар. 1840-е гг. Ф-ка Ф. Н. Дубинина, Петербург. Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 49х29х25


Самовар. Середина XIX в. г. Тула. Латунь, выколотка, литье. 30х19х20

Самовар. Середина XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 41х29х28

Самовар. Середина XIX в. 1»-ка П. В. Суровцева, Москва. Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 39х28х29


Самовар. Середина XIX в. Ф-ка В. Г. Ермолина, г. Кострома. Томпак, выколотка, литье. 37х29х24

Самовар. Середина XIX в. Красная мель, выколотка, литье, чеканка, серебрение.
38х28х32

Самовар. Середина XIX в. Красная медь, выколотка, литье, чеканка, серебрение.
42х30х34

Представлены самовары из коллекции известного коллекционера самоваров Андрея Андреевича Лобанова

Лобанов Андрей Андреевич (16 декабря 1941, Ленинград - 1 августа 1998, Санкт-Петербург) - ленинградский и санкт-петербургский коллекционер, искусствовед, создатель крупнейшей коллекции русских самоваров.

Автор книги "Записки коллекционера" (2001, 2004 г.г. издания) - заметки о собирателях, крупнейших частных коллекциях Ленинграда и Санкт-Петербурга, любопытные истории и случаи из жизни коллекционеров.

 

Самовары второй половины XIX в

Среди многих предметов декоративно-прикладного искусства самовары выделяются самобытностью и самостоятельностью. Судите сами: фарфор можно спутать с фаянсом, серебро с мельхиором, бронзу со шпилтром, мебель красного дерева с мебелью из ореха, канделябр с подсвечником. И только русский самовар никогда и ни с чем не перепутаешь.
Его функция ясна и памятна, и форма четко соответствует этой функции, давая простор изобретательности мастера, который всю жизнь имеет дело с одним и тем же материалом, выбранным и изученным всеми предыдущими поколениями мастеров.

Наносимые на поверхность самовара покрытия — это лишь дань технологии, современной мастеру и моде, которая диктует и форму, и цвет изделия.

«Везде забавлялись и везде пили чай. Эта необходимая потребность нашего купечества, эта единственная роскошь наших небогатых мещан, это праздничное, высочайшее наслаждение всех трезвых разночинцев, фабричных мастеровых и даже мужичков — наш русский, кипучий самовар дымился на каждом шагу».

М. Н. Загоскин, «Москва и москвичи»


Самовар. Вторая половина XIX в. Томпак, выколотка, литье, чеканка. 43х28х25


Самовар. Вторая половина XIX в. Ф-ка И. Г. Баташева, г. Тула. Томпак, выколотка, литье, чеканка. 54х36х31
Немудрен самовар с виду, но сколько труда скрывается за этой кажущейся простотой. Более двадцати деталей нужно было изготовить, проделать десятки операций. В основном самовары делали из меди и ее сплавов — латуни и томпака. В XVIII и начале XIX века мастера предпочитали работать с медью- Материал мягкий, «в руках податливый». Но недостаточно прочный, поэтому красные (то есть из меди) водогреи до наших дней не дожили (за небольшим исключением). Латунные самовары часто серебрили (ртутным или гальваническим способом). Конечно, делали сосуды и из серебра. Были самовары из золоченой бронзы, тульской стали, мельхиора (сплава меди с цинком и никелем). Известны водогреи из чугуна, хрусталя, керамики. В конце XIX века самовары стали покрывать никелем (иллюстрация 63). Блестящие, как зеркало, они лихо раскупались на ярмарках. Бывало, что никелировали самовары, сделанные намного раньше, как бы подновляя их. И водогреи приобретали второе рождение.
На иллюстрациях 66—68 — самовары-кофейники, созданные в разные годы XIX века. Они были популярны на протяжении всего столетия. Но, так как кофе пили в основном горожане, да и то немногие, самовары-кофейники сейчас — большая редкость. Их утилитарная сущность зачастую сознательно маскировалась. Делались они в основном в Петербурге. Отсюда в формах кофейников просматривается явное архитектурное стилевое начало. В отличие от своих собратьев, у кофейников отсутствует труба-жаровня. Ее заменяет выдвижной ящичек с углями, размещенный в основании. А внутри корпуса находится сосуд из металла — миксер.

В 20-е годы XIX века появляются самовары, сочетающие в себе и кофейник, и чайник (иллюстрации 69, 70). Эти двухсекционные сосуды делались также почти целое столетие. Но, в отличие от кофейников, особой моды на них не было. Поэтому встретить подобный самовар в наши дни — огромная редкость. Андрей Андреевич Лобанов рассказывает, что за самоваром (на снимке справа) ему пришлось «ухаживать» более десяти лет.


Самовар. Вторая половина XIX в. Красная медь, выколотка, литье, серебрение. 24х19х14
Самовар дорожный.Вторая половина XIX в. Латунь, выколотка, литье, никелирование. 29х20х21

Самовар-кофейник.Середина XIX в. Красная медь, выколотка, чеканка, серебрение. 31х18х14

Самовар-кофейник.Начало XIX в. Петербург. Латунь, выколотка, чеканка.
38х14х17

Самовар. Вторая половина XIX в. Варшава. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 40х35х27
Самовар. Вторая половина XIX в. Варшава. Латунь, выколотка, литье, чеканка, гравирование, серебрение. 44х31х28
Самовар. Вторая половина XIX в. Варшава. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 47х32х30
Все самовары, изображенные на этом развороте, сделаны в Варшаве во второй половине XIX века. В то время Царство Польское входило в состав России и то, что великолепные польские мастера создавали водогреи, лишний раз говорит о неразрывной духовной и экономической связи двух славянских народов. Варшавские самовары узнаются на расстоянии. Они всегда несколько вычурные. Отсутствие четкого стилевого начала польские умельцы компенсируют тонкой ювелирной работой в декоративной отделке предмета, с большой фантазией используют кость, перламутр, технику гальваносеребрения. Особенно преуспевали в самоварном деле мастера фабрики «Фраже». Несмотря на близость европейских стран, большая часть самоваров, сделанных в Варшаве, поступала на российский рынок. И не потому, что Германия или Австро-Венгрия не покупали самоваров, а потому, что русские купцы платили больше.


«Чайная машина» — так называли русский самовар в Западной Европе. К концу XIX века водогреи пользуются спросом в Турции, Иране, Марокко и других восточных странах. Стремительно расширяются промышленные производства, особенно в Туле. Но, наряду с выпуском огромного количества однотипных самоваров, успешно продолжают свое существование мастера-«индивидуальр'. Они уже работают на фабриках. Хозяева создают им необходимые условия, понимая, что состоятельного светского человека не удовлетворит предмет массовой фабричной выделки, и продолжают рождаться на свет оригинальные, не имеющие аналогов водогреи.

Придумьшая новые формы, русские умельцы не забывали о традициях. Испытание временем выдержали чайники-самовары (иллюстрации 75 и 76). Придуманные еще в XVIII веке, они не выходят из употребления и создаются на протяжении всего XIX и начала XX столетий.


«Фонтан» (иллюстрация 81) — сосуд, не имеющий прямого отношения к нагревательным приборам, но выполненный по форме в виде самовара. Наверняка некая петербургская или московская дама, не желая терпеть на столе бурлящий и дымящийся традиционный водогрей, заводила в своем доме подобный изысканный сосуд. Прислуга еще на кухне наливала в него чай и подносила в столовую или гостиную. В «Фонтанах» подавали и охлажденное вино, и поэтому в русском обиходе их часто называли холодильниками.

В знаменитом трактире купца Демутова на Невском проспекте стоял шестиведерный гигант (иллюстрация 82), создавая вокруг себя атмосферу гостеприимства и радушия. А рядом на снимке — действующий «малыш», рассчитанный всего на одну чашечку чая, принадлежавший в свое время великой русской актрисе Вере Федоровне Комиссаржевской. Мал золотник, да дорог!





Самовар. Вторая половина XIX в. Мастер Ппешкевич, Варшава. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 52х36х28

Самовар. Конец XIX в. Ф-ка Р. А. Тейпе, г. Тула. Латунь, выколотка, никелирование. 31х13х22
1870-е годы в России ознаменованы небывалым интересом к истокам древнерусского зодчества. Это время можно смело назвать временем «русского Ренессанса». Формируется и завоевывает свое место в искусстве новорусский стиль. Формы и декор предметов, созданных по мотивам народных преданий и сказок, напоминают «терема златоглавые», «избушки на курьих ножках», богатырей былинных, купцов заморских.

На иллюстрация 86 — самовар «Петух». Одним из его создателей был выдающийся русский художник В. М. Васнецов, предложивший эскиз этого самовара. В 1873 году именно «Петух» получает золотую медаль на всемирной художественной выставке в Вене, где впервые экспонировались русские самовары.

В этом же году в честь «медалиста» была сделана еще дюжина ему подобных (повторов). Следы многих потеряны, но вот местонахождение четырех известно (из картотеки Андрея Андреевича):

три находятся на территории нашей страны (музеи и частные собрания), один — за рубежом, у известного коллекционера предметов прикладного искусства (по происхождению русского).
Победное шествие русских самоваров продолжается на всемирных выставках в Париже (1899) и Глазго (1901). И этим пользуются тульские фабриканты, наводняя российский рынок массовой, конвейерной продукцией. К открытию Нижегородской ярмарки идут целые баржи, груженые товаром. Сосуды имеют всего 2—3 фасона, но зато украшены клеймами и образцами медалей. Аж по двенадцать умудрялись проставить на корпусе обычной «Банки» или «Груши» тульские «предприниматели». А ведь медали были завоеваны вовсе не этими штампованными «красавцами». Но продавались такие успешно и недешево. От 15 до 20 рублей стоил подобный «медалист», тогда как хорошая корова в те времена обходилась в 8—10 рублей. Да и деньги были обеспечены золотом. А уж совсем бесстыжие дельцы от самоварного дела впаивали в основание водогрея куски свинца, чтобы был потяжелее, а значит, посолиднее в руках держателя — отсюда и цена побольше-

Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар.
Давай-ка наколем лучины —
Раздуем себе самовар!
За верность старинному чину,
За то, чтобы жить не спеша!

Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!

А. Блок


Самовар «Паровоз». Конец XIX в. Латунь, выколотка, чеканка, серебрение. 25х9х24
Бульотки конца прошлого — начала нашего века отличает влияние господствующего тогда в архитектуре и изобразительном искусстве стиля модерн. И владельцами их были господа, живущие в ногу с модой. Некогда им было колоть лучину, собирать шишки для традиционного самовара. Они торопились жить. В гостиных и салонах Петербурга и Москвы спорят о политике и искусстве. На стол подается сосуд с мудреным названием, и гости пьют уже чаще не чай, а вино. Ведь бульотки приспособлены для этого.

На иллюстрации 97 — сосуд, поступивший в коллекцию Андрея Андреевича из семьи потомственных петербургских адвокатов, где частым гостем бывал А. Ф. Керенский. В этом доме до сих пор хранится фото с автографом трагического и одиозного политического деятеля:

"С благодарностью за чудесный вечер у торжественного самовара, А.Керенский"

Затейливый водогрей в форме паровозика свистит, когда в нем закипает вода, тендер его загружен топливом (шишками), и он готов подъехать к сидящему за столом гостю.

Уникальный бронзовый самовар на иллюстрация 100 по праву завершает иллюстрации альбома. Сделанный по заказу двора Его Величества, он предназначался в подарок императору Японии, и только всем известная попытка покушения на молодого Николая, наследника престола, в 1891 году путешествовавшего по городам страны восходящего солнца, задержала этот чудо-вод огрей в хранилищах Зимнего дворца. Со времен революционных событий 1917 года следы его теряются. По слухам, в 70-х годах нашего века он украшал стол цыганского барона под Ленинградом. А в 1992 году неожиданно появился на первом антикварном аукционе магазина «Санкт-Петербург» и, к счастью для коллекционера, не был куплен (ввиду общего финансового кризиса). Андрей Андреевич в течение недели расстается с прекрасной картиной, несколькими предметами старинного фарфора, собирает нужную сумму. И вот самовар столь необыкновенной судьбы перед вами.



Самовар. Вторая половина XIX в. Латунь, выколотка, литье, никелирование. 36х28х24

Самовар. 1870-е гг. Ф-ка А. X. Матиссена, Москва Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 44х21х27

Самовар. Середина XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка. 13х9х10
Самовар. Вторая половина XIX в. Москва. Латунь, выколотка, литье, серебрение. 48х27х23

Самовар. Середина XIX в. Ф-ка
А. П.Захранина, г. Переяславль. Латунь, выколотка, литье, чеканка. 52х24х27 Самовар. Середина XIX в. Латунь,
выколотка, литье, чеканка. 48х23х25
Самовар с двумя кранами. Вторая половина XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, никелирование. 42х30х21 Самовар с двумя кранами. Начало XIX в. Латунь, Выколотка, литье. 34х27х25 Самовар-чайник. Середина XIX в. Латунь, выколотка, литье. 32х34х13 Самовар-чайник. Конец XIX в. Латунь, выколотка. 30х26х12

Самовары. Вторая половина XIX в. Латунь, выколотка, чеканка. Бульотка. Конец XIX в. Латунь, выколотка, чеканка. 28х17х16 Бульотка. Начало XX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, гравирование. 32х15х24 Будьотка. Конец XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 30х19х23 Бульотка, Начало XX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, гравирование, серебрение. 35х20х27

Самовар «Петух». 1870-е гг. Латунь, выколотка, литье, чеканка, гравирование, кость. 22х30х30 Самовар. 1870-е гг. Латунь, выколотка, литья, чеканка, гравирование, серебрение. 47х22х27 Самовар. 1860-е гг. Ф-ка Н. А. Воронова, г. Тула. Томпак, выколотка, литье, чеканка, кость. 42х31х28


Самовар. Вторая половина XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 56х29х29 Самовар. Вторая половина XIX в. Ф-ка И. Д. Звенкова, Москва. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение, кость. 52х31х24 Самовар. Конец XIX в. Латунь, выколотка, литье, чеканка, серебрение. 63х34х29

Бульотка. Начало XX в. Латунь, выколотка, никелирование. 37х21х18 Самовар. Конец XIX в. Бронза, выколотка, чеканка, кость. Самовар. Конец XIX в. Ф-ка А. Г. Давьвдова, Москва. Латунь, выколотка, литье, чеканка, травление. 41х19х32

 

MikeGorby. Самовар-банка начала 20 века самоварной фабрики Василия Алексеевича Белоусова.

 

Самовары Шемариных – национальная гордость России

Самовары Шемаринных



История братьев Шемариных, известных русских производителей самоваров, - еще одно доказательство того, что Россия является сокровищницей талантливых и мастеровитых людей, выходцев из простого трудового народа.
Первые самовары с клеймом Торгового дома «Братья Шемарины» увидели свет в 1899 г. А начиналось все с небольшой мастерской бывшего крепостного крестьянина Ивана Шемарина. История жизни братьев Шемариных довольно интересна. В средине XIX в. обычный крепостной крестьянин Иван Шемарин получил свободу и приехал с семьей в Тульскую губернию. В семье Шемариных было 5 братьев, которые со временем перебрались в Тулу и в 1887 г. открыли там свою мастерскую. Владимир - старший из братьев вскоре женился на вдове известного оружейника Гудкова и получил от нее в приданое небольшую самоварную фабрику, которая была основана еще в 1878 г. Фабрика специализировалась на выпуске дорожных самоваров. Объединив ее с мастерской, братья Шемарины полностью посвятили себя производству и продаже самоваров. Брат Николай ездил по всей стране с рекламными буклетами и предлагал торговцам самовары, Андрей занялся финансовыми делами, а Александр, Владимир и Дмитрий сами работали на своей небольшой фабрике.
Идея открыть торговый дом и выйти со своей продукцией на международный уровень появилась не на голом месте. В России к тому времени Шемарины были далеко не единственными производителями самоваров. Но именно их изделия пользовались наибольшим спросом у покупателей. Участие во Всемирной выставке в Париже принесло им Большую серебрянную медаль и признание зарубежных потребителей. Позже были и другие выставки, и каждую полученную медаль братья Шемарины выбивали на своих знаменитых самоварах.
В начале ХХ века с мощностей самоварной фабрики сходило до двухсот изделий ежегодно, а численность работников выросла до 700 человек. Расширялся и ассортимент выпускаемой продукции. Медные и латунные; традиционные, спиртовые и жировые; маленькие (на 2,5 л) и огромные (на 10 л) позволяли каждому покупателю подобрать себе самовар по душе.
Сам государь российский Николай II обратил свое высочайшее внимание на усилия отечественных самоварщиков. По его заказу братья Шемарины изготовили миниатюрные игрушечные самовары для цесаревичей.
Производство Шемариными самоваров было остановлено во время Первой Мировой войны, а позже фабрика была национализирована молодой советской властью. Во времена Советов эта тульская фабрика, которой, кстати, присвоили имя В.И. Ленина, на протяжении многих лет продолжала выпускать продукцию. Однако и по сей день наибольшим спросом пользуются изделия конца XIX - начала XX вв., произведенные под маркой Торгового Дома братьев Шемариных.

http://magazin-samovarov.ru/about_samovars/proisvoditeli samovarov/shemarin/
http://www.mastersamovar.ru/articles/samovary-shemarinyh.html

 

Прикупил по случаю немного самоварных запчастей. Пригодятся!