Край природных контрастов с резко континентальным климатом и великолепной красотой ландшафта, тут и бескрайняя ковыльная степь с проносящимися как вихрь сайгаками, и величественные горы, на вершине которых гордо перескакивают скалы архары — являющие по преданиям оберегом Сарыарки, и многочисленные озера, которые определяют древний путь перелетных птиц. Караганда́ (каз. Қарағанды (инф.)) — город в Казахстане, центр Карагандинской области. Является индустриально-промышленным центром. Статус города Караганда получила 10 февраля 1934 года. Находится в центральной части Казахстана. Географическое положение: 49°48′ с. ш. 73°07′ в. д. (G) (O). Территория Караганды занимает площадь 550 км² и находится на 4-м месте по размеру территории после Шымкента и «двух столиц» Казахстана: Астаны и Алма-Аты. Административно город разделён на два района: им. Казыбек би и Октябрьский. Местными органами управления являются городской акимат и городской маслихат. В Карагандинской области работают крупные предприятия по добыче угля, предприятия машиностроения, металлообработки и пищевой промышленности. В городе большое количество предприятий транспорта, образования, науки, культуры и связи. На сегодняшний день Караганда является одним из крупнейших промышленных, экономических, научных и культурных центров Казахстана. Старый герб города История города Местность под названием Караганда в истории Евразии появилась еще 170 лет назад, когда в 1833 году пастух Аппак Байжанов в степях Сары-Арки нашел первые куски каменного угля. Это было в урочище Караганды, в 25 километрах южнее реки Нуры. Первооткрыватель Карагандинского угольного месторождения даже и не подозревал о своем великом открытии. Однако, находка Аппака Байжанова в те годы никак не отразилась на развитии края. И только через 23 года, в 1856 году, после перехода Караганды в руки Петропавловского купца Н. Ушакова, здесь была начата добыча угля. В 1856 году был сдан в эксплуатацию Ивановский открытый разрез под названием «Кара Забой». Здесь было добыто 116,3 пудов угля. Этот год считается началом разработки Карагандинского угольного месторождения. В 1904 году сын бывшего президента Франции Клод-Эрнест Жан Карно, использовав свои связи при дворе Николая Второго, купил это уникальное месторождение за 766 тысяч рублей. Карагандинские угольные копи еще несколько раз переходили из рук в руки. В 1907 году они стали собственностью англичан. Английский период продлился до 1920 года и стал практически началом промышленного освоения карагандинского угля. В 1908 году была построена первая узкоколейка «Караганда-Спасск», протяженностью в 40 км., которая соединяла первые промышленные заводы с топливной базой. В годы гражданской войны добыча угля в Караганде практически прекратилась, и до 1929 года шахты и разрез были законсервированы. Только в 1931 году, 15 августа, ЦК ВКП(б) принял Постановление «Об увеличении угольных и коксовых ресурсов», а 18 ноября «О строительстве Карагандинского угольного бассейна». К тому времени геологоразведочная экспедиция под руководством профессора А.А. Гапеева, ставшая впоследствии знаменитой постоянно действующей Гапеевской экспедицией, составила первый научно-обоснованный труд о запасах Карагандинского угольного месторождения. Площадь месторождения составляла 300 квадратных километров, запасы угля исчислялись четырьмя миллиардами тонн. К тому времени Караганда уже интенсивно развивалась. К весне года в рабочем поселке проживало уже около 15 тысяч человек, а за один 1931-й год, после выхода памятного постановления, население возросло до 70 тысяч. В конце года постановлением КазЦИК поселку Караганда был присвоен статус города. Но прошло еще три года, прежде чем постановление КазЦИК было утверждено ЦК ВКП(Б). Историческое решение было принято в феврале 1934 года и эта дата стала днем рождения нового города Казахстана. К тому времени население Караганды уже превышало 100 тысяч человек. Караганда и Карагандинский угольный бассейн были объявлены Всесоюзной стройкой. Караганду создавали таланты, умы и характеры многих национальностей и народов. Город быстро разрастался. В 1940 году Караганда стала крупным промышленным и культурным центром с населением в 165 тысяч человек, а Карагандинский угольный бассейн стал третьей угольной кочегаркой великой советской державы. В истории Караганды особое место занимают страницы, связанные с ГУЛАГом. В 30-х года здесь был построен огромный архипелаг КарЛАГ, на площади которого можно было разместить две Франции. В тот период здесь проживало более 65 тысяч спецпереселенцев и заключенных КарЛАГа. По отдельным источникам через КарЛАГ прошло более миллиона заключенных. Очень многие были заняты в угольной промышленности. К 1934 году на шахтах бассейна работало около 104 тысяч человек, из которых 5525 — спецпереселенцы. Особый менталитет Караганды продолжал формироваться во второй половине 30-х годов, когда в Карагандинскую область начали депортировать целые народы. Первые эшелоны пришли с Дальнего Востока с депортированными корейцами. Затем были переселенцы из Прибалтики, Западной Украины, Белоруссии. В годы войны в Караганду переселяли немцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, греков, крымских татар... Всех приняла к себе карагандинская земля. Все народы нашли здесь покой и мир. Гостеприимные и сердобольные казахи пригрели всех. Всем нашлась работа, земля и тепло сердец. В благодарность переселенные народы наравне с казахами и русскими работали день и ночь в шахтах бассейна, на стройках и благоустройстве города, который стал их второй родиной. В годы войны шахты продолжали выдавать уголь. За военный период в бассейне было добыто более 45 миллионов тонн угля. Это в полтора раза больше, чем за весь довоенный период сущ ествования угольного бассейна. Только в послевоенные годы, с начала пятидесятых, власти Караганды нашли время и средства возродить строительство и благоустройство города. В 1958 году в городе было уже 24 больницы, 5 родильных домов, 11 поликлиник, 82 дневные и 30 вечерних школ, 4 вуза и 7 научно-исследовательских учреждений угольного профиля. Одновременно с социальным статусом возрастал промышленный потенциал города. В 80-е годы в составе производственного объединения «Карагандауголь» действовало 66 предприятий, в том числе 26 шахт, два мощных разреза, 8 обогатительных фабрик, на которых работало более 80 тысяч человек. В 1978 году была добыта миллиардная тонна карагандинского угля. ПО «Карагандауголь» было награждено орденом «Октябрьской революции», 22 горняка были удостоены звания «Герой Социалистического Труда». В те годы Караганда росла и развивалась, в городе шло активное строительство жилья. В 1970 -1980 г.г. было построено 2 млн. кв. метров жилья. Одновременно строились новые школы, больницы, детские сады. Тогда же было положено начало строительству нового микрорайона Юго-Восток. В 1957 году жилой фонд Караганды составлял 1400 тысяч кв.м., а в 1985 году жилой фонд достиг уже 6,7 млн. кв. м. В 1984 году город отметил свой первый полувековой юбилей. В честь 50-летия Указом Верховного Совета СССР Караганда была награждена орденом «Трудового Красного Знамени». В 2004 году Караганда встретила свой 70-летний юбилей крупным индустриальным, научным и культурным центром с населением 427 тысяч человек. А на 1 января 2007 года в городе проживает 451,8 тысяч человек. Уголь по-прежнему является традиционной промышленной маркой города. Но из сырьевой направленности город идет к сервисно-технологической экономике. Сегодня Караганда по многим промышленным показателям занимает ведущее место в республике. Равные условия стабильной работы обеспечены как отечественным, так и иностранным инвесторам. Ожила экономика, крепнет малый и средний бизнес. У карагандинцев появилось больше возможностей. Хорошеют и становятся краше улицы, ведется большая работа по благоустройству. За последние годы Караганду украсили новые объекты, многие из которых уникальны. Вот только некоторые из них: образовательный комплекс «Школа-детский сад», международный бильярдный центр «Созвездие», Этнопарк 10-летия Республики, площади правосудия имени Ж. Акбаева и Юности, «Аква-ленд», спортивный комплекс «Казахмыс», комплекс «Каскадная лестница», финансовый супермаркет, торговый дом «Абзал». Построены мечеть и церковь. Произведена реконструкция вокзала, стадиона «Шахтер», практически заново выстроен штаб Центрального военного округа. Предпринимательский класс твердо встал на ноги, начали появляться новостройки предприятий малого и среднего бизнеса. Город строится и разрастается. В ближайших планах — новые стройки и еще более уникальные объекты. Караганда стала крупнейшим торговым центром, с определенными устойчивыми рынками сбыта. Это один из главных и крупнейших городов республики, молодой и мудрый город-труженик. Карагандинцы в годы Великой Отечественной Войны В период решающих побед и победоносного завершения Великой Отечественной войны труженики Караганды добивались новых производственных успехов. Больше, лучше, быстрее — на это были направлены желания всех рабочих коллективов. Шахтеры, энергетики, машиностроители — все карагандинцы самоотверженным трудом приближали День Победы! 22 июня 1941 года в 12 часов дня по радио было передано обращение к советскому народу, в котором правительство и партия призвали весь народ и армию к самоотверженной борьбе с фашистскими захватчиками. На шахтах, промышленных предприятиях, в учреждениях Караганды, как и по всей стране, прошли собрания рабочих. Как и весь советский народ, трудящиеся Караганды готовы были отстоять честь, свободу и независимость Родины, сделать все возможное для разгрома врага. Тысячи горняков уходили на фронт, чтобы с оружием в руках дать отпор врагу. Их места в лавах занимали отцы, жены, сыновья, дочери. Среди женщин развернулось массовое движение за овладение мужским профессиями. В первый год войны на шахте № 31 трудились 223 женщины, из них 103 непосредственно в шахте. В течение первого года войны трестом «Карагандауголь» было подготовлено 3268 рабочих массовой квалификации, 1354 из них были женщины. В ответ на призыв партии отдать все силы на разгром врага карагандинские шахтеры удваивали, утраивали добычу угля. Образцы трудового героизма проявили коллективы многих шахт. В связи с временной потерей Донбасса на угольную промышленность республики, и прежде всего на Карагандинский бассейн. Возлагалась ответственная задача — обеспечить промышленность и транспорт углем. В начале осени 1941 г. в Караганде прибыли первые эшелоны донецких шахтеров и горняков Подмосковья со всевозможным шахтным оборудованием. Караганда приняла тысячи трудящихся Донбасса и Подмосковья. Их высокая квалификация и большой опыт позволили резко поднять добычу угля. Росла добыча угля в Карагандинском бассейне, вместе с тем увеличивался и спрос на топливо. Карагандинский уголь шел не только на Урал, в Магнитогорск, но и на Волгу, вплоть до Каспия и в Москву. Но больше всех в угле нуждалась оборонная промышленность. На завершающем этапе войны, одновременно со строительством открытых карьеров скоростными темпами сооружались новые и расширялись и конструировались существующие шахты. Трудящиеся Караганды упорным трудом приближали День Победы. В годы войны главным механиком С. С. Макаровым был изобретен и выпущен в производство угольный комбайн. В начале 1945 года угольный комбайн был спущен в шахту. Караганда справилась с возложенной на нее ответственностью — обеспечить промышленность и транспорт углем. За годы ВОВ шахтеры Карагандинского угольного бассейна добыли 45722 тыс. тонн угля. За годы войны в Караганде построены и сданы в эксплуатацию 19 новых шахт и три угольных разреза. В Караганде строились предприятия химической и металлургической промышленности. За годы войны были построены и стали выдавать продукцию два стекольных завода, освоивших выпуск оконного стекла и стекол для шахтерских ламп, завод выпускавший различные виды фарфоровых изделий. Освоив выпуск высококачественного шамотного кирпича, наращивали мощности кирпичные заводы Караганды. С помощью оборудования, эвакуированного Новоподольского завода, значительно был расширен Карагандинский цементный завод. В городе был построен деревообрабатывающий комбинат. Еще до войны у Нуринского водохранилища началось строительство Карагандинской районной электростанции — КарГРЭС. Осенью 1941 г. сюда было эвакуировано отдельно оборудование ряда ГРЭС Украины и РСФСР. Началось сооружение первой очереди КарГРЭС. Две крупные электростанции — КарГРЭС и ЦЭС — обеспечивали промышленность и нужды населения города энергией. Война ускорила развитие промышленности Караганды. В городе функционировали 54 предприятия союзного значения, в их числе мелькомбинат, машиностроительный завод им. Пархоменко, КарКРЭС, Центральная обогатительная фабрика и другие, 12 предприятий республиканского значения — это крупные комбинаты и фабрики пищевой и легкой промышленности, более тридцати предприятий местной и кооперативной промышленности. Кооперативная промышленность была представлена кожевенным заводом, четырьмя промкомбинатами, насчитывала 26 артелей промыслово-инвалидной кооперации, предприятия выпускали для нужд фронта полушубки, меховые жилеты, шапки-ушанки и другое вещевое снаряжение, а также производили товары широкого потребления, прежде всего одежду, обувь, мебель, посудо-хозяйственные изделия и другие предметы быта. Ведущее положение в промышленности города занимал комбинат «Карагандауголь» в составе пяти крупных трестов. Великая роль в бесперебойном снабжении углем карагандинской железной дороги. Сбор средств в фонд обороны. Строительство танковых колонн, самолетов… Трудящиеся области внесли в Фонд обороны 52 млн.рублей, значительное количество изделий из драгоценных металлов, на собранные им средства были построены танковые колонны «Шахтер Караганды», «Комсомолец Караганды», «Железнодорожник Караганды», подводную лодку «Комсомолец Казахстана», авиазвено самолетов «Женщина Караганды», самолет «Нуркен Абдиров». 1) Танковая колонна «Шахтер Караганды», созданная на средства шахтеров Карагандинского угольного бассейна. Сбор средств начался 23 ноября 1943 года по призыву коллективов шахт № 12, 18, 20, им. М. И. Калинина и домашних хозяек Кировского района г. Караганды: провести месячник с 25.11 по 25.11.1942 г по добыче и разгрузке угля. Счет угля в фонд танковой колонны открыла семья начальника шахты им. Калинина — Р. Ибраева. За пять часов работы было добыто 28 т. угля. До весны 1943 года участниками этой акции было сдано в фонд «Шахтер Караганды» свыше 2 млн. рублей. 2) Танковая колонна «Комсомолец Караганды» собранная на средства комсомольцев Караганды. В июле 1944 года молодые горняки шахты № 18-бис выступили с инициативой. Сменами шахт № 44–45, «33–34 было добыто во внеурочное время 96 тыс. т угля и заработано 600 тыс. рублей, которые были переданы в фонд «Комсомолец Караганды». 3) Танковая колонна «Железнодорожник Караганды», всего из трудовых сбережений железнодорожников было внесено свыше 40 млн. рублей. 4) Подводная лодка «Комсомолец Казахстана» Всего на постройку подводной лодки было собрано свыше 230 тыс. рублей. 5) Авиаэскадрилья истребителей «Нуркен Абдиров» построена на добровольные пожертвования трудящихся Караганды. Первый взнос сделали семья Абдировых – супруг Абдир и Багжан, их сын Сарсен — брат Нуркена. Горняки шахты № 1 отчислили однодневный заработок. В сентябре 1944 года на имя председателя ГКО была направлена телеграмма «…члены Осоавиахима Караганды из своих личных сбережений внесли на постройку авиаэскадрильи 444 492 рублей и облигациями 85 000 рублей. Авиаэскадрилья «Нуркен Абдиров» приняла участие в воздушных боях на заключительном этапе войны. 5) Звено санитарных самолетов «Женщина Караганды», построена на средства женщин-шахтерок. Собранные средства 185 тыс. рублей были направлены на строительство 3 санитарных самолетов типа С-2. е Женщины ежемесячно отчисляли в Фонд Обороны однодневный заработок. Собраны средства на строительство детских домов в г. Чистяково 1307 тыс.рублей (детский дом имени Женщин-патриоток Караганды), в г. Минске 395 тыс.рублей., оборудованы детские-ясли в г. Витевске. Женщины Осакаровского района передали продукты питания и теплые вещи, деньги (68 496 руб.) для детских домов республики, бесплатные путевки в пионерские лагеря детям, родители которых погибли на фронте. Тыловые госпитали. В конце 1941 года Карагандинским облздравотделом было развернуто 6 госпиталей для размещения раненых, прибывающих из западных районов. Были приспособлены лучшие здания: фельдшерско-акушерская школа, учительский институт, бывшие здания горкома партии, комбинатов «Карагандауголь», «Шахтострой», клуба железнодорожной станции «Сортировка». * Эвакогоспиталь № 3970/3971 размещался с 1941-по 1944 в здании бывшего учительского института по ул. Ерубаева, 16 (ныне учебный корпус КарГУ). * Эвакогоспиталь № 3972 занял (1941–42 гг.) здание 1-й гор. клинической больницы (пр.Сакена, 13). * Эвакогоспиталь № 1776 находился на проспекте Советском, 20 (ныне пр.Б-Жырау). * Эвакогоспиталь № 3414 помещался (1942–43 гг) в здании Дворца культуры железнодорожников (ул. Серова, 32). * Эвакогоспиталь № 3973 размещался в Балхашском больничном городке поселок Долинка (1942–43 гг.). В эвакогоспиталях работали высококвалицированные врачи области: Г. Н. Алалыкин, П. М. Поспелов, Т. А. Коломенская, К. А. Адильбекова, А. В. Тимофеевич, В. И. Башкирцев, А. Г. Боровик и др. На зданиях бывших госпиталей установлены мемориальные доски. Формирование концертных бригад. В годы войны в области функционировали театральные коллективы: Киевский русский драматический им. Леси Украинки и Московский камерный театр (эвакуированные), Казахский хор радиокомитета и другие. В репертуаре творческих коллективов преобладали военно-патриотическая тематика, постановки. Работали концертные бригады по обслуживанию эвакогоспиталей, воинских частей, призывных пунктов, полевых станов: организованы шефские спектакли, выезды работников культуры на места для агитационно-просветительской работы. Шефской заботой окружили карагандинцы раненых, лечившихся в шести эвакогоспиталях. Подарки воинам на фронт. Десятки вагонов с продовольствием и подарками были отправлены фронтовым частям, осажденным городам. В 1941–42 гг. было собрано и отправлено 128 980 предметов зимней одежды, в т. ч. 3312 полушубков, 15 549 пар валенок, 13 468 шапок-ушанок. В феврале 1942 года трудящиеся области направили воинам Северо-Западного фронта 24 вагона с подарками с теплыми вещами. Эвакуированные предприятия. За 1941-1942гг. Казахстан принял 142 эвакуированных предприятий. Отсюда непрерывным потоком отправлялись на фронт эшелоны с войсками, боеприпасами, снаряжением и продовольствием. В Караганду из Донбасса были эвакуированы свыше 10 тыс. квалифицированных рабочих и специалистов, начальником шахты № 31 стал А. Г. Стаханов, зачинатель стахановского движения; кадровые и рабочие и руководящие, научные кадры, прибывшие из Ленинграда, оказали большую помощь в перестройке карагандинского угольного бассейна на работу в условиях военного времени. В октябре 1941 году из Украины в Караганду был эвакуирован Ворошиловградский завод угольного машиностроения им. А. Я. Пархоменко, на базе которого был построен завод горного оборудования, продукция которой шли на рудники и шахты Караганды, Западной Сибири, Дальнего Востока. Через месяц завод уже начал выдавать военную продукцию для фронта, а с 1943г. горно-шахтное оборудование. Производить военную продукцию было нелегко, но люди быстро освоились с технологией, и вскоре стали выпускать 250, а в иные дни и до 500 корпусов для снарядов знаменитых «Катюш», ставших мощным оружием нашей армии. Накануне Великой Отечественной войны вступил в строй Балхашский медеплавильный завод. В годы войны он разместил на своих производственных площадях прокатный цех № 4 Кольчугинского завода цветного проката из Подмосковья в декабре 1941 года. Было положено начало разработке молибденовой руды. К концу войны промышленность Балхаша производила треть черновой меди, выплавляемой в стране, значительную долю молибденовой продукции, цветного проката и вольфрама. В 1943 г. началось строительство Казахского металлургического завода в г. Темиртау. В короткий срок было подготовлено 1800 рабочих, овладевших специальностями плотников, каменщиков, бетонщиков, штукатуров. На помощь пришли трудящиеся братских республик страны. 31 декабря 1944 г. вступила в строй первая мартеновская печь. В первые дни января 1945 г. печи Казметаллзавода ждали первые тонны металла, а уже в марте 1945 г. началось движение сталеваров за выпуск скоростных плавок. Расширение производственных мощностей Карагандинской области в годы Великой Отечественной войны резко повысили потребность в энергетическом топливе. Еще до войны у Нуринского водохранилища началось строительство Карагандинской районной электростанции — КарГРЭС. Осенью 1941 г. сюда было эвакуировано отдельно оборудование ряда ГРЭС Украины и РСФСР. Осенью 1942 года строительство и монтаж первой очереди КарГРЭС были завершены. Когда под стенами Сталинграда шли бои, вступила в строй Карагандинская электростанция. В годы войны произошел большой сдвиг в области химической промышленности Центрального Казахстана. В Карагандинской области еще в 1940 году началось строительство завода синтетического каучука. В 1943 году была смонтирована первая очередь производства карбида (одна карбидная печь и две известковые обжигательные печи) и пущена 11 июля 1943 года в эксплуатацию. С пуском завода в эксплуатацию было налажено производство кислорода, карбида. До конца войны заводом освоен ряд новых химических препаратов для нужд фронта. Борьба за металл — борьба за победу над врагом — под таким боевым девизом работали металлурги и горняки цветной металлургии. Самоотверженно трудились горняки Карсакпая, Жезказгана, Балхаша в дни войны. Промышленность Жезказгана освоили производство бумаги, взрывчатки, жидкого стекла, карбида, выпуск сложных запасных частей и оборудования; в 3 раза возросла добыча руды. Инженерные кадры готовили эвакуированные из Москвы и Днепропетровска горные институты. Обувная фабрика из г. Артемовска, эвакуированная из Украины в 1942 году, выпускала ботинки для воинов, выполняла военные заказы. Из Астрахани в 1942 году прибыло оборудование, на котором и начали производство кондитерских изделий. Открытая, без обертки карамель штамповалась на двух ручных прессах, масса для ее приготовления варилась на простейших конфорках, отапливаемых углем. После войны в 1947 году карамельное производство в Караганде получило статус кондитерской фабрики. Передовики тыла (местное население и эвакуированные) За период войны численность женщин занятых на производстве увеличилось в 2 раза. Численность женщин-горняков занятых на подземных работах достигло 5,5 тыс. человек, из них навалоотбойщиц — 1060. Ж. Муканова одной из первых на шахте № 3-бис освоила профессию навалоотбойщика; Б. Омарова на шахте № 1 приобрела опыт откатчика. Трудовыми подвигами прославились шахтерки А. Жданова, М. Каримова, К. Кульжанова, Л. Лукина, З. Раева, М. Смагулова, Д. Кишкентаева и др. К концу Великой Отечественной войны в забоях работали 2450 женщин (из них навалоотбойщиц — 935, инженерно-технических работников — 68, десятников — 126). Отличились на шахтах № 21 — бригада Пирожковой. Самоотверженно трудились в шахтах бригады навалоотбойщиц и крепильщиц, возглавляемые А. Мордавченко (шахта № 31), А. Сагындыковой (шахта № 1), шахты им. К. О. Горбачева под руководством К. Тютяевой и П. Поздняковой. Почетный шахтер Сихимбаев Бекбосын, 1870 года рождения, будучи пенсионером, снова спустился в шахту. В 1941–48 гг. работал крепильщиком. Ибраю Нурову во время войны было 60 лет, но несмотря на возраст он продолжал трудится на шахте им. К. О. Горбачева, возглавляя бригаду. За два года войны он добыл для фронта 15 тыс. тонн угля. Орданов перевыполнил обязательство, взятое на год, выдав вместо 10 тыс. т. 15 тыс.т. угля. Бригада Кругликова Н. А. в 1941 году установила рекорд по добыче угля в бассейне. В годы войны началось техническое перевооружение шахт. Караганда стала в годы войны родиной первого угольного комбайна. В I944 году для механизации трудоемких процессов угледобычи, отбойки и навалки угля главный механик шахты № 31 Семен Семенович Макаров, совместно с группой рабочих механического цеха на базе врубовой машины ГГПК-3 предложил им изобретенный горный комбайн. В конце 1944г. (декабрь) его спустили в шахту и доставили в новую лаву девятого участка, где начались испытания. Прошли они успешно, и уже к концу I945 года комбайн был пущен в серийное производство. Участие в партизанском движении, узники концлагерей. Карагандинцы участвовали в борьбе против фашистских оккупантов на территории Белоруссии, Украины, Карелии, Молдовы, Крыма, западных областей России, некоторых европейских странах. В Караганде и области проживает свыше 100 участников партизанского движения, среди них: Б. Иманкулов, К. Ахметов, В. Н. Никулин, Ж. Мусин, Е. В. Байков, Г. О. Омаров. А. Тлеулин, разведчик, служил в партизанском отряде под Брянском. Погиб в 1943 году. Среди партизан на Украине сражался Д. И. Сачава, политруком роты «За Советскую Белоруссию» был И. Е. Шевцов, в бригаде им. М. В. Фрунзе воевали Н. А. Бабашкин, И. М. Арсенкин, Г. В. Герасименко (Иванова). С. Каренов и А. Идрисов, А. У. Молдагалиев участвовали в движении Сопротивления во Франции; А. В. Пенчуков, Б. Канафин – в Югославии, В.И Пьянов — в Италии, Полетаев Ф.А, сражался в рядах итальянских партизан, погиб в бою 2 февраля 1945 года под г. Канталупо (Италия). За боевые заслуги в борьбе с врагом многие из них награждены орденами и медалями СССР и иностранных государств. Петрова Г. Н — узница концлагеря «Грини». Была вывезена в Германию в 1943 годах. При попытке к бегству была направлена в концлагерь «Грини» в Норвегии. Участница движения Сопротивления фашизму. В 1963 году в Москве на Всемирной конференции (Конгрессе) женщин встречалась с представителями Норвегии – участницами Сопротивления. После войны работала инженером в Караганде. В 1967 году переехала во Владивосток. Пьянов В.И в начале войны командовал батареей 340-го арт. полка. 2 года в концлагерях. Участник движения Сопротивления в Италии. После войны работал в Караганде. Пенсионер союзного значения. Умер в 1987 году. http://www.karaganda.kz/karaganda-g...andintsev-v-gody-velikoi-otechestvennoi-voiny Строительство городского банка 1934 год Аэропорт Караганда. Дворец спорта. 1972 г. Советский проспект (теперь Бухар-Жырау). 1973-1975 г. Гостиница"Караганда". 1972 г. Дворец культуры горняков. 1983 г. Центральный парк культуры и отдыха. 1983 г. Советский проспект. 1975 г. Проспект имени Н.Абдирова. 1979 г. Историко-краеведческий музей. 1984 г. Дворец пионеров. 1985 г. Памятник Герою Советского Союза Н. Абдирову. 1978 г. Нуркен Абдирович Абдиров был призван в ряды РККА в 1940 году. Окончил 1-ю Чкаловскую военно-авиационную школу пилотов имени К. Е. Ворошилова в 1941 году. В том же году Нуркен Абдирович Абдиров вступил в ряды Коммунистической Партии Советского Союза. На фронте с 28 октября 1942 года. В Великой Отечественной войне за 16 боевых вылетов Нуркен Абдирович Абдиров на своём самолёте Ил-2 уничтожил несколько танков и более двадцати автомашин 19 декабря 1942 года при штурмовке позиций противника у хутора Коньков (Боковский район Ростовской области) его самолёт получил прямое попадание в мотор и загорелся. Понимая, что шансов дотянуть до своих нет, Абдиров направил горящую машину в колонну вражеских танков. Похоронен в хуторе Коньков. Мать героя Багжан была избрана почётной казашкой станицы Боковская. В годы войны на средства заключенных Карлага был построен и участвовал в боях самолёт «Нуркен Абдиров». Гостиница"Чайка". 1984 г. Железнодорожный вокзал. 1972 г. Дворец культуры горняков. 1972 г.
Не знаю насчет кладоискателей, а вот клады ЕСТЬ! Захоронение "золотого человека" обнаружено при раскопках в Карагандинской области В Каркаралинском районе Карагандинской области Казахстана (в центре) археологи обнаружили древнее захоронение человека, некогда, предположительно, облаченного в одежду из золота. Как рассказали в пятницу на пресс-конференции в Караганде (адмцент региона) местные археологи, принимавшие участие в раскопках, захоронение обнаружено в одном из семи курганов могильника Талды-2 близ села имени Касыма Аманжолова. "Полагаем, что все курганы принадлежали знатным людям. В одном из курганов диаметром 30 метров и высотой 2,1 метра найден череп человека, а рядом с ним - свыше 130 золотых украшений, золотые чешуйки и золотой бисер", - рассказал на этой пресс-конференции руководитель исследовательского проекта, археолог Арман Бейсенов.
Ну естественно.Не беднякам принадлежали. От куда у бедных золото? Но.Тем не менее интересно. Я сам родился и вырос в Караганде. Поэтому любая новость с той стороны для меня радость.
Поисковики есть везде. В Северном Южном и Казахстане тоже: http://smolbattle.ru/threads/Находки-из-Северного-Казахстана.30728/ http://smolbattle.ru/threads/Из-полей-Южного-Казахстана.36259/
Моя двоюродная бабушка имела несчастье быть там... Реабилитирована в 1957 году. «АЛЖИР» - Акмолинский лагерь жен изменников Родины http://bibliotekar.ru/gulag/3.htm «АЛЖИР» - Акмолинский лагерь жён изменников Родины (аббревиатура по первым буквам, разговорное название - А.Л.Ж.И.Р.) 17-й женский лагерь специального отделения Карагандинского исправительно-трудового лягеря. АЛЖИР – один из самых крупных советских женских лагерей, один из 3 островов «Архипелага ГУЛАГ». Второе название, бытовавшее в народе - «26 точка». Данное название связано с тем, что лагерь находился в 26-ом посёлке трудопоселений. Состав заключенных, большая часть которых была репрессирована в соответствии с оперативным приказом НКВД СССР № 00486, то есть члены семей изменников Родины(ЧСИР). Открытие лагеря прошло в начале 1938 на базе 26-го поселка трудопоселений как исправительно-трудовой лагерь «Р-17». В отличие от большинства лагерных отделений Карлага, 17-е отделение было окружено рядами колючей проволоки, по периметру расставлены вышки охраны. На территории лагеря располагалось озера, в котором росли камыши. Зимой камышами отапливали бараки. 10 января 1938 года в лагерь поступили первые этапы. Процедура ареста происходила, по определенной схеме. Жен арестовывали позднее мужа, поскольку вынести приговор жене могли только после осуждения мужа. Иногда в число ЧСИР входили и ближайшие родственники – сестры, родители, дети. Так, например, в одном лагере могли находиться мать и дочь. Заключенных было настолько много, что руководству Карлага пришлось перераспределять последующие этапы ЧСИР в другие отделения лагеря. Позже было создано специальное отделение, которое носило название – Спасское. По неполным данным число репрессированных превысило 18 000 осужденных, в том числе по Москве свыше 3000 и по Ленинграду около 1500. В лагере существовали специальные условие, в частности была запрещена всяческая переписка, получение посылок. Существовал специальный запрет на работу по специальности, но большинство женщин с «нужными» лагерю профессиями все же трудились по специальности. Большинство больных людей, детей и стариков работали на швейных и вышивальных фабриках. Музыканты, поэты, учителя были заняты на сельскохозяйственных полях, а также в качестве подсобных рабочих на стройке. Первые годы существования в лагере, были самыми тяжелыми для заключенных. Теснота, тяжелая работа, непривычный быт - все это делало жизнь особенно мучительной. В мае 1939 года был издан приказ ГУЛАГа, во исполнение которого в течение лета-осени отделения Темлага, Сиблага и Карлага, где были сконцентрированы ЧСИР, были переведены со «спецрежима» на общелагерный. Женщинам была разрешена переписка, был снят запрет использование специалистов по их рабочим специальностям, женщины смогли получать посылки. Многие смогли узнать о судьбе своих мужей и детей. Переход на общелагерный режим означал, в частности, что ЧСИР не являются больше «спецконтингентом», который должен быть изолирован от других заключенных. Теперь заключенных можно было переводить в другие лагпункты и лагеря. В 1953 году 17-е акмолинское лагерное отделение Карлага было закрыто.
История лагеря с экзотическим названием «АЛЖИР» и его узниц. Когда открылся Акмолинский лагерь жен изменников родины, в его названии не было кавычек. Именно так слово «изменники» теперь написано на вывеске у Аллеи Жертв Репрессий в поселке Акмол близ Астаны. В начале здесь была так называемая «26-я точка». На ее базе в январе 1938 года появился Акмолинский лагерь жен «изменников» родины. Он относился к Акмолинскому спецотделению Карлага НКВД (Карагандинского лагеря НКВД). Узницы лагеря назвали его коротко: АЛЖИР. В этом лагере волей Сталина оказались около восьми тысяч женщин, вся вина которых состояла только в том, что они не предали своих мужей, первыми брошенных в жернова репрессий 1930-х годов. По всему Советскому Союзу были раскиданы сотни лагерей ГУЛАГа, АЛЖИР был одним из этих эпицентров ада на Земле. Потом лагерь превратился в многопрофильное хозяйство с крупным сельскохозяйственным производством, мастерскими, швейной фабрикой. После его закрытия в 1953 году поселок стал называться Малиновкой, а теперь – Акмол по историческому названию местности. Отстраивали и обустраивали это место сами узницы. Бараки, столовая, фермы для скота, водокачка, зернохранилище, мастерские – всё это было построено руками заключенных женщин. В основном это были представители интеллигенции, не привыкшие к тяжелой работе. КАК УЗНИЦЫ АЛЖИРА СПАСЛИ САД И СЕБЯ Музейная экспозиция, изображающая узницу в сталинском вагоне для перевозки заключенных. Вагон стоит на территории музея памяти жертв репрессий и тоталитаризма "АЛЖИР" Их заставляли собирать камыш, рыть арыки и высаживать сады. Много было посажено малины, так и появилось прежнее название поселка Малиновка. От этих садов и огородов ничего не осталось. А когда-то женщины берегли их ценой собственной жизни. Бывшая узница лагеря Минтай Даукенова рассказывала нынешним местным жителям, что, когда они посадили 600 яблоневых саженцев, зайцы начали грызть их кору, поскольку зима выдалась суровой и есть им было нечего. Руководство лагеря тогда распорядилось, что если пропадет хоть один саженец, то начнут расстреливать заключенных. Женщины решили делиться хлебом с зайцами. Возле каждого саженца они оставляли кусочки хлеба. Зайцы поднимали эти крошки, не трогая кору высаженных деревьев. К весне яблоневый сад был сохранен. На его месте стоит теперь музейно-мемориальный комплекс «АЛЖИР». Музейная экспозиция тюремной вышки на территории музейно-мемориального комплекса жертв политических репрессий и тоталитаризма "АЛЖИР" (Акмолинский лагерь жен изменников родины). «КУРТ – ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ» Когда в 1990 году бывшая заключенная Акмолинского лагеря жен «изменников» родины Гертруда Платайс приехала в Казахстан, она рассказала сотрудникам музея «АЛЖИР», как впервые увидела местных казахов и как они отнеслись к заключенным женщинам. Одним зимним утром женщины-узницы несли с озера Жаланаш охапки камышей. Через некоторое время на берегу озера появились старики и дети, которые по команде старших начали бросать в этих женщин камни. Конвоиры начали громко смеяться: мол, видите, вас не только в Москве, вас и здесь, в ауле, не любят. Оскорбленные женщины думали, ну что же вы, старики, чему своих детей учите?! Но вот одна женщина споткнулась об эти камни, а когда упала рядом с ними, то почувствовала запах молока и сыра. Она взяла кусочек и положила в рот – он показался ей очень вкусным. Она собрала эти камушки и принесла в барак. Там были и заключенные женщины-казашки. Они сказали, что это курт – высушенный на солнце соленый творог. Фотокопия снимка Гертруды Платайс, узницы "АЛЖИРа" (Акмолинского лагеря жен "изменников" родины) Воспоминания Гертруды Платайс легли в основу стихотворения «Курт – драгоценный камень». Его автор – преподаватель истории Раиса Голубева. Она живет в селе Новоишимка Акмолинской области. Вот отрывок из ее стихотворения, предоставленный нам сотрудниками музея «АЛЖИР»: О, Господи, да это ведь не камень. От него так пахнет молоком. И в душе затрепетал надежды пламень, А в горле встал ком. Так вот что придумали старики! Вот за что женщины детьми рисковали! Они нас от болезни берегли, Они нас от безверия спасали. Они поняли, что мы не враги, А просто несчастные женщины. И чем смогли – помогли, Поразив нас своей человечностью. Я молча поползла по льду, Собирая драгоценные камни. Теперь я отвратила от них беду, Спасая их от охраны. А ночью в холоднейшем бараке, На оскверненной палачами земле, Я, немка, молилась мусульманскому богу, Да ничего не просила себе. Я просила старикам здоровья, Женщинам-матерям – счастья. Особенно я молилась за детей, Чтобы они не видели несчастья. Я прошла все круги ада, Потеряла веру и друзей, Но одно я знаю, Что только так и надо воспитывать детей. Теперь эту историю Гертруды Платайс пересказывают посетителям Музейно-мемориального комплекса жертв политических репрессий и тоталитаризма «АЛЖИР». Раиса Жаксыбаева, руководитель экскурсионного отдела, говорит, что местные жители охотно помогали заключенным женщинам, поскольку сами в 1930-х годах узнали Голод и лишения. «Пастухи под кустиками клали то хлеб, то мясо и делали знаки женщинам, что там и там-то что-то лежит. Узницы АЛЖИРа были очень благодарны местным казахам. Все лагеря плохие, но именно в казахстанских выживали многие», – говорит Раиса Жаксыбаева в интервью нашему радио Азаттык. О том, сколько выжило, точных данных в музее нет. Но, по словам Раисы Жаксыбаевой, заключенные женщины умирали только в начале существования лагеря в 1938–1939 годах. «В первые годы слабенькие умирали. В основном же интеллигенция сидела. Кроме карандаша и ручки, не держали в руках, а здесь должны были копать, камыш собирать и на тракторе работать», – говорит Раиса Жаксыбаева. ПЛИСЕЦКАЯ – УЗНИЦА АЛЖИРА В Акмолинском лагере сидела Рахиль Плисецкая, мама известной русской балерины Майи Плисецкой. Ее осудили на восемь лет. Первоначально Рахиль Плисецкая была заключена в Бутырскую тюрьму, а после приговора как жена «врага народа» этапирована в Акмолинский лагерь жён «изменников» родины, куда она приехала с сыном Азарием. Фотокопия снимка Рахиль Плисецкой (слева) с дочерью Майей (справа), сыном Азарием (в центре) и братом Александром (сверху). – Ему было тогда восемь месяцев. Сейчас ему 73 года, и живет он в Швейцарии. Мы с ним переписывались, общались. Он говорил, что хотел бы приехать сюда. В прошлом году он приезжал к нам, – говорит Раиса Жаксыбаева нашему радио Азаттык. В АЛЖИРе Рахиль Плисецкая сидела недолго. В результате прошений и хлопот родных через некоторое время ее перевели на вольное поселение в Шымкент. Михаил Зельцер, сын другой заключенной, Брайны Лурье, мать которого находилась в лагере вместе с Рахиль Плисецкой, наиболее полно описывает контингент заключенных в своем рассказе в изданной в 2002 году алматинским издательством «Жети жаргы» книге «Страницы трагических судеб»: «Кого только не собрал лагерь – здесь находились и артистки, и ученые, и инженеры, и преподаватели. Лошадьми с ассенизационными бочками поначалу управляли дамы в шляпах. Шляпы потом поистрепались, и все приобрели лагерный вид». Бывшая узница АЛЖИРа Мария Даниленко из Харькова в своих воспоминаниях в той же книге «Страницы трагических судеб» пишет, что у 90 процентов заключенных было высшее образование. «Среди нас были ленинградская профессура, почти вся труппа Харьковского оперного театра, инженеры, техники, строители, врачи, геологи, учителя – профессий 100, наверное. А еще художники... С ними припоминается забавно-грустный эпизод из лагерной жизни. Девочки для того, чтобы разрисовать столовую, нашли способ выварки краски из дамских трусиков. Получилось здорово, потому как рисовали профессионалы из Ленинградской художественной академии». В музее АЛЖИРа хранится ее летнее платье оранжевого цвета, шляпа и туфли. Судя по всему, Мария Даниленко в этом наряде приехала в лагерь, говорят сотрудники музея. В своих воспоминаниях она рассказывала, что в июле ее вместе с другими женщинами загрузили в телячьи вагоны с наспех сооруженными нарами. Образец сталинского вагона-теплушки, в которых обычно зимой перевозили заключенных, стоит на территории музея «АЛЖИР». МУЖ-ТРАКТОРИСТ «Были в лагере и женщины, что называется „от сохи“, – пишет Михаил Зельцер в книге «Страницы трагических судеб». – Одна из соседок по бараку как-то пожаловалась маме, что посадили ее ни за что. «Следователь кричал: „Муж у тебя тракторист“, а трактористом-то он никогда не был, он бригадиром был», – рассказывала она. Бедолага, никогда не слышала слово „троцкист“, воспринимала его как более знакомое слово – „тракторист“». В АЛЖИРе, по его словам, была чудесная школа. «Таких добрых, – пишет Михаил Зельцер, – неформальных, по-настоящему дружеских отношений с учителями я нигде ни тогда, ни сейчас не видел. Возвратившись через несколько лет в Ленинград, я долгое время не мог привыкнуть к обычной школе». Учителем там работала Зинаида Гинзбург. Она преподавала литературу и немецкий язык. «Как-то Зинаида Наумовна поручила мне выяснить мнение Белинского, не помню уж, по какому поводу. Библиотека в поселке была только одна – в ВОХРе (военизированная охрана). Я отправился к политруку ВОХРа, в ведении которого находилась библиотека, и спросил, нет ли у них Белинского. „В составе дивизиона такого не числится“, – отрубил политический воспитатель военизированной охраны и с достоинством удалился», – пишет Михаил Зельцер. Заброшенный разваливающийся барак Акмолинского лагеря жен изменников родины (АЛЖИР) ОСТАТКИ ЛАГЕРЯ АЛЖИР На территории бывшего Акмолинского лагеря жен «изменников» родины стоит большой поселок Акмол с четырех-пятиэтажными панельными домами, универмагом, клубом. Поселок окружают большие тополя, посаженные заключенными. От лагерной инфраструктуры мало что сохранилось: заброшенный, разваливающийся барак саманного типа; баня, в которой находится сейчас электростанция, а также здание проходной – где проверяли заключенных. Его потом достроили, и теперь это частный дом. Александр Тайгаринов, местный житель, сын репрессированных, говорит, что лагерь был большой. «Когда был маленьким, на велосипеде, куда ни поедешь, – обязательно проколешь баллон. Все было в колючей проволоке. Большая территория была», – говорит он в интервью нашему радио Азаттык. Александр Тайгаринов говорит, что бараки были длинные, стояли в два ряда. Они были построены из самана, поэтому все развалились. «В спальном бараке, где одновременно прозябало 360 человек, воздух был спертый. Женщины, чтобы выжить, собирали по помойкам кочерыжки и варили себе похлебку в котелочках в топках, вонь стояла на весь барак. Конвоир, приводивший нас к месту, гнушался заходить внутрь из-за запаха, обычно он просил кого-нибудь из дежурных старушек пересчитать заключенных. Наши дамы шутили: „Стерегут нас как золото, а ценят как г...“» – пишет в своих воспоминаниях бывшая узница Мария Даниленко. Михаил Зельцер, сын узницы Брайны Лурье, который жил с мамой в этом лагере, рассказывал, что зона была окружена высокой колючей оградой, по углам – вышки с часовыми, за ней – перепаханная земля и небольшие столбы, между которыми натягивали проволоку. «На ней закрепляли длинные поводки сторожевых собак. Здоровенных псов приводили сюда на ночь, и, когда их вели, мы, мальчишки и девчонки, да и взрослые тоже, разбегались в стороны, побаиваясь зверюг, которых едва удерживали проводники. Одним словом, настоящий концентрационный лагерь», – пишет Михаил Зельцер в своих воспоминаниях. В бараках после закрытия Акмолинского лагеря жен «изменников» родины продолжали жить его бывшие узники, а потом здесь разместились спецпереселенцы и первоцелинники. Некоторые заключенные остались и создали здесь новую жизнь. http://rus.azattyq.org/content/gulag_camp_kazakhstan/24179843.html На подступах к музею - мемориальные камни. Слева - от Литвы, Украины и Польши: Далее - две скульптуры. Слева - "Отчаяние и Бессилие", и как сказано в пояснительной табличке, эта скульптура олицетворяет человека, оставшегося на свободе и потерявшего надежды помочь близким, отправленным в неволю. А справа - "Борьба и Надежда", олицетворяющая узницу, у которой впереди страшные годы, но сумеет ли она их пережить - в её руках. Если смотреть с позиций не истории, а чистого искусства и философии, в этом что-то определённо есть - о внутренней свободе, которая при потере свободы внешней становится единственным оружием против неволи. Вход в музей. Если сам музей оформлен в виде кургана, вход - в виде подземного хода В самом музее фотографировать запрещено - увы, это тоже типично для Казахстана. Официально фотографировать дозволяется только "в рекламных целях", но избалованные государственным вниманием карлаговские музеи с гордостью отвечают, что в рекламе они не нуждаются. Тем не менее, в музее очень кстати оказалась школьная группа, отвлекавшая на себя внимание смотрителей. Вот так "курган" выглядит изнутри: Здесь ещё две композиции - металлический "Цветок жизни" внизу и "Свобода и неволя" под потолком. В музее два этажа, и первый повествует о тяжкой жизни казахов при царизме. Именно так: нигде не говорится прямым текстом, что казахам плохо жилось именно под русской властью - "царизм" как источник "колониальной политики" спокойно переместился из советских учебников в учебники независимого Казахстана. В других музеях Казахстана регулярно подчёркивается, как многому русские научили казахов... и это в общем-то правда. А о том, как от "царизма" страдал русский мужик, вся школьная программа по русской литературе 19 века. Со стороны казахов это благородно. В маленькой комнатке у лестницы - о пост-сталинских бедах, сваливших на Казахстан по вине советской власти - Семипалатинский ядерный полигон, гибель Аральского моря, разного рода экологические катастрофы от пыльных бурь на целине до падения ракет с Байконура. А лестница с глазами ведёт на второй этаж, где и находится карлаговская экспозиция: Фотографии узниц - как не трудно догадаться, представительницы интеллигенции тут составляли большинство. Но самый страшный стенд - о детях: Их судьбы тоже были разные - кто-то оставался у неосуждённых более дальних родственников, а кто-то отправлялся в специальные детские дома. Особенно впечатляют детские письма с воли - маме за колючую проволоку: Стена Памяти http://minorowsky.livejournal.com/170953.html?sa=X&ved=0CCsQ9QEwCzgUahUKEwjuzpyBp_3GAhWGFSwKHTkeAao
Старая статья из Даниловской газеты про мою двоюродную бабушку. Она умерла в 1991 году. Газета «Знамя труда» 15 ноября 1988 г. Рассказы о коммунистах РАЗВЕ ЭТО ЗАБУДЕШЬ… НАВСЕГДА ОСТАНЕТСЯ В ПАМЯТИ ЕКАТЕРИНЫ ПАВЛОВНЫ КАДАК ТОТ СТРАШНЫЙ 1938 ГОД… СНАЧАЛА арестовали её мужа, Антония Мартиновича (эстонца по национальности), а потом, через определенное время, «черный ворон» ночью, тайно, появившись внезапно, как коршун, увез и её. Привезли в Ярославское управление НКВД, бросили в подвал. – Отрекайтесь от своего мужа, он – преступник, враг народа, – грозно наступали в управлении. – Мой муж не мог совершить преступления, и у меня нет оснований для того, чтобы отвергнуть его, – спокойно и твёрдо сказала Кадак. – Так ты ещё сомневаешься в правоте действий наших органов? – вопрошал всё тот же грозный начальник. – Посидишь в подвале, может образумишься. Но она не «образумилась». Спазмы подступали к горлу, хотелось пить. Мозг сверлила одна единственная мысль: «Здесь какая-то ошибка, мой Антоний не способен на преступление. И где же теперь он, что с ним?». Болело сердце и о маленькой дочурке Галочке. Ведь ей было всего три годика. Что-то с ней станется! Взяла её пока тетя Анна, которая, к счастью, как раз ночевала у них при аресте. Старшая дочь, Татьяна, по крови хотя и не родная Екатерине Павловне, но она её своей считает. Что будет с ней? Не выгонят ли из института, ведь получалось, что Татьяна – дочь врага народа. Тяжелые и мрачные мысли одолевали Кадак… А потом была тюрьма. …Екатерина Павловна вытерла слёзы, поправила седую прядь и продолжала свой трудный рассказ. – В тюрьме заперли в камеру. В ней я пробыла пять месяцев, ждала приговора. И вот его вынесли: на 8 лет отправлялась я в Караганду в лагерь для заключенных. Повезли нас пятого июня. Ехали из Ярославля через Данилов, где жили мои родители. Не знали они, что с нами случилась беда. Было большое желание увидеть мать и отца. Но как это сделать, ведь я - за решеткой. Гляжу, один железнодорожник внимательно смотрит в наше окно. Вмиг он узнал меня, понял всё и помчался, не разбирая дороги. Вскоре возвратился, а сзади него мои папа и мама, бледные и взволнованные. На счастье, наш состав долго простоял на ремонте, и мы могли через оконную решетку поговорить. Спасибо охраннику, разрешил и передачку взять. Папа и мама безутешно плакали. Собралось много народу. Одни с недоверием смотрели на нас, думая, что мы и впрямь враги народа, а на лицах других я видела сочувствие и глубокое сострадание к нашей судьбе. Прервав свой рассказ, Екатерина Павловна вновь заплакала. Потом долго молчала, будто в забытьи. Я не торопила её. Подперев седую голову натруженной рукой, она пыталась что-то вспомнить, значительное и важное. – Да, – вдруг оживившись, вновь заговорила она. – А ведь я потом узнала, что тот добрый и смелый железнодорожник был не кто иной, как Петр Павлович Киселев. Говорят, его уже нет сейчас в живых, а жаль, я так его и не сумела отблагодарить при жизни. Привезли заключенных сначала в Акмолинск, на пересыльный пункт, а оттуда расформировали по лагерям Карагандинской зоны. И началась трудная, страшная и неизведанная, как черная ночь, лагерная жизнь. Копали землю, строили дома. Лесу в тех краях мало, так строили из смеси навоза с тростником. Всё это месили руками. Екатерина Павловна протянула мне морщинистые, испещренные венами ладони и продолжала рассказ: – Лагерь наш был со всех сторон огорожен толстой колючей проволокой. Это так угнетало. И не находило сердце покоя от сознания невиновности, унижения и, самое страшное от безысходности. В глазах стояли дети, муж. Живы ли они. Два года строгого режима, изнурительного, тяжелого труда вконец подорвали моё здоровье. Дело усугублялось ещё тем, что мне, жителю средней полосы, очень тяжело было переносить климат Казахстана. Постоянные ветры, морозы изматывали до предела. А еда была какая… Утром пшенная каша с хлебом, после окончания рабочего дня суп из воды с пшеном и та же пшенная каша на воде. Больше ничего не давали. По образованию я учительница, в физическом труде большой сноровки не было. Но трудилась добросовестно, насколько мне позволяли оставшиеся ещё силёнки. Через два года, видя старание и упорство в работе заключенной Кадак, тюремное начальство перевело её в так называемую «свободную» зону. Там разрешали ходить во дворе без охраны. И хотя заключенные всё равно были под неусыпным контролем, всё же стало морально немножко полегче. Но здоровье было вконец подорвано, и она попала в больницу. – На моё счастье, – продолжает воспоминания Екатерина Павловна, – в больнице, которая находилась здесь же, в зоне, меня осмотрела врач, тоже из заключенных, очень толковая и деловая, причём знакомая по пересыльной тюрьме. Она сделала всё возможное, чтобы поставить меня на ноги. Если бы не она, я б, пожалуй, не выжила. Эта женщина-врач пользовалась на зоне большим авторитетом. Про неё говорили, что она воскрешала из мертвых. Причем, надо учесть, что лекарства для заключенных отпускались самые примитивные и в небольшом количестве. Врач добилась, чтобы меня после лечения поставили на усиленное питание, как сильно истощенную. И хотя понятие «усиленное питание» весьма относительное для лагерных условий, но всё же, кроме пшена, нам, истощенным, давали изредка картошку, а иногда и мясо перепадало, да и хлеба получали по 400 граммов в день, плюс два кусочка сахара. А сколько людей тогда умерло! Почти каждый день кого-нибудь хоронили. Увозили в гробу, завернутых в тряпки, в сопки, закапывали, а гроб привозили назад. И стоял он, дожидаясь других. Это обстоятельство сильно угнетало. Но надо было во что бы то ни стало выжить, встретиться с родителями, друзьями, знакомыми, рассказать им о моей невиновности, а главное – надо было воспитывать дочь. Вначале нам не разрешали переписку, но потом один раз в квартал мы могли послать весточку домой. Из письма матери я узнала, что отец умер, не дождавшись моего возвращения. У тети Анны сгорел дом, и она поселилась у матери. Обе состарились. Шла война, и родные тоже испытывали нужду и лишения. Дочь мою Галочку взял к себе брат мужа Мартин Мартинович Кадак. Он жил на хуторе Анфимово. У них было хозяйство, корова. О муже никто ничего не знал. В «свободной» зоне Екатерина Павловна работала на лесозаготовках в сопках. Этот лес отправляли за границу, а вырученные от продажи средства шли на нужды войны. В сопках выли голодные волки, готовые вот-вот броситься на лошадей и людей. Конвоиры отпугивали их выстрелами, а на шеи лошадей с этой целью подвешивали бубенчики. И опять Кадак заболела. На этот раз не вырваться бы ей из лап смерти, если бы благодаря хлопотам знакомых не перевели её в подсобное хозяйство. Жить стало легче. – Вскоре мне доверили проверять молоко на жирность и отправлять его на завод, а потом назначили заведующей молокоприемным пунктом. Заключенным молока не давали, оно предназначалось только для обслуживающего персонала и для отправки на молокозавод. Но иногда ценой неимоверных усилий мне удавалось подкормить сильно истощенных заключенных, в которых едва теплилась жизнь. … После освобождения из заключения Екатерина Павловна Кадак приехала к матери в Данилов. Комнатуу, в которой раньше жили с мужем в Ярославле, отобрали, имущество конфисковали. Надо было начинать всё сначала. С горечью вспоминает моя собеседница то лихолетье: – Увидела меня, живую, мама и расплакалась: «Кровинушка ты моя, за что же тебе выпало такое страдание, в чём же ты виноватая? Это я, старая, не смогла уберечь тебя от невзгод лихих». Пошла я искать себе работу. Не берут, смотрят косо. И в который раз помогли друзья. Хлопотала за меня Анна Евлампиевна Белосельская. Она в то время была заведующей детским садиком. Ни на что не смотрела: ни на косые взгляды окружающих, ни на то, что я вернулась из заключения, приняла меня на работу в своё учреждение, устроила воспитателем. Она меня хорошо раньше знала, мы с ней вместе в гимназии учились. Были среди родителей детей такие, которые подстрекали её уволить меня, заявляя при этом: «Что это за воспитатель, если она отбывала срок в заключении, как враг народа, чему она научит наших детей». Но Белосельская не слушала никого, а меня постоянно успокаивала, поддерживала, заботилась обо мне. Так я отработала в 39-м железнодорожном садике 12 лет, до ухода на пенсию. Дочь моя подросла. Закончив 10 классов, поступила в институт железнодорожного транспорта. После его окончания вышла замуж за своего сокурсника Володю, сейчас уже их сын Сережа учится в архитектурном институте. Живут все в Ленинграде, там же и Татьяна со своим семейством. К Екатерине Павловне у меня оставалось ещё несколько трудных вопросов. Мы молчали. Пристально взглянув на меня и, словно угадав моё желание, она сказала: – Вы, наверное, хотели бы узнать, что сталось с Антонием? Я до сих пор ничего о нем не знаю. Кроме того, что теперь его реабилитировали. Меня восстановили в партии. Я член КПСС с 1926 года, – и Екатерина Павловна показала мне значок «50 лет пребывания в КПСС». – Вызывали меня в обком КПСС, сказали, что сняты с меня все обвинения за неимением улик. – Вы могли бы мне показать фотографию мужа? – Ничего не сохранилось. Всё уничтожили сразу же после нашего ареста. Антоний очень любил меня, был красивым и смелым, работал художником. Познакомились мы с ним в Данилове. Он со своими родителями выехал из Эстонии, их семья поселилась в наших краях, в Анфимове, на хуторе. Были у нас альбомы, вела я дневники о нашей жизни, но теперь ничего нет. – Как вы сейчас, спустя много лет, сквозь призму времени и тех невзгод и лишений оцениваете то, что случилось с вами? – При всём том, что случилось с нами, – сказала Кадак, – мы очень любили свою Родину, и остались верными ей до конца. Когда в лагере шли на работу, думали, что надо лучше трудиться, помочь своей стране разгромить фашистов. Свято верили Сталину, молили за его здоровье, про Берия ничего не знали. То, о чём сейчас пишут в газетах, говорят по радио, для меня только теперь по-настоящему проясняется. Надо, чтобы этого никогда больше не повторилось. Только гласность и демократия не позволят допустить к власти таких, как Сталин, Берия и им подобные. Надо, чтобы народ строго подходил к оценке руководителей любого ранга: от низшего звена до высшего. Тот, кто использует власть в своих корыстных целях, не должен быть на руководящих постах. Я политику Горбачева очень одобряю. Он всё сейчас правильно делает, только поддержка народа ему нужна крепкая. И ещё один нелегкий вопрос задала я Кадак. – Что для вас было самым страшным в условиях заключения? – Самое страшное для меня, да, думаю, и для всех остальных, это было всенародное презрение, сознание того, что народ считает нас своими врагами, это терзало душу и сердце. Заканчивалась наша длительная и трудная беседа. Екатерина Павловна встала и, почти не отрывая больные ноги от пола, медленно заскользила по комнате, держась за стулья. Евдокия Сергеевна Филимонова, её двоюродная сестра, живущая с ней, поддерживала её. Евдокии Сергеевне самой уже без года 70 лет, а Екатерине Павловне 27 ноября 90 исполнится. – Как же вы управляетесь с дровами, печами, водой? – поинтересовалась я. – Нанимаем за деньги, – сказала Евдокия Сергеевна. – Вот плита вся развалилась. Несколько раз обращалась в промкомбинат, дом-то ведомственный, и к депутату, – не помогли. Что поделаешь… – А в глазах Екатерины Павловны, пенсионерки республиканского значения, застыла печаль. Т. БУЯНОВА.
Здание первой городской клинической больницы. 1960-1965 гг. В 1941-1942 гг. - эвакогоспиталь №3972. Облисполком. 1974-1979 гг. Здание бывшего облисполкома Караганды, находится в центральной части Караганды - на проспекте Бухар-жырау и представляет собой памятник архитектуры местного значения. Здание облисполкома было построено по проекту архитектора А.М. Генина и стало первым в Караганде административным зданием и вплоть до конца 1950-х годов было основным административным центром в городе. Трехэтажное здание областного исполнительного комитета выстроено в строгих монументальных формах с симметричным фасадом, в центральной части которого расположен шестиколонный портик с квадратными колоннами. Правая и левая части фасада завершаются четырьмя прямоугольными полуколоннами. Аналогичное решение и торцевых фасадов. Стены здания сложены из кирпича и оштукатурены. Здание облисполкома. 1972 год. Вид из окна облисполкома. 1938-1941 гг. Памятник Сталину и здание облисполкома. 1938-1941 гг. Советский проспект. 1969 год. ДТП с учебным грузовиком на перекрёстке. Автор: Александр Румянцев Советский проспект. 1990 год. Улица Костенко. 1945 год. Кинотеатр "Октябрь". 1938-1941 гг. Здание управления комбината "Карагандауголь". 1948 год. Дом культуры горняков. 1983 год.
Всем доброго времени суток. Я занялся копом недели две назад, живу в Караганде и ни как не могу найти старый БАЗАР находившийся в районе старого города, может кто знает подскажите будьте так любезны))) Сообщения объединены, 4 июн 2018, время первого редактирования 4 июн 2018 Привет земеля
