Сообщения объединены, 14 дек 2015 Замечательно. Недалеко от Высокого есть село Дугино, где было поместье графов Паниных. Мы были там в 2012 году. Там тоже бывал Булгаков, тоже сгорел помещичий дом, тоже заросший пруд... Дугино Дугино Но вернемся в Дугино. Еще накануне революционных потрясений, в 1917 г., сюда приезжал М.А. Булгаков, бывший тогда врачом в Сычевском уезде. Считается, что именно воспоминаниями о Дугино навеяны его знаменитые строки из рассказа «Ханский огонь»: «Свет последней зари падал сквозь сетку плюща, затянувшего стеклянную дверь на террасе с белыми вазами. Шесть белых колонн с резными листьями вверху поддерживали хоры, на которых когда-то блестели трубы музыкантов. Колонны возносились радостно и целомудренно, золоченые легонькие стулья чинно стояли под стенами. Темные гроздья кенкетов глядели со стен, и, точно вчера потушенные, были в них обгоревшие белые свечи». Фотографию помещичьего дома (дворца), сделанную в начале ХХ-того века, мы нашли на сайте интернет-музея графини Софьи Паниной. Это здание сгорело в 1919 году. Усадебная церковь была разрушена в 1930 году. Сейчас на месте дома Паниных, а потом Мещерских, стоит главное здание сельскохозяйственного колледжа. Последним владельцем Дугино был князь Александр Hиколаевич Мещерский, правнук третьего владельца усадьбы из рода Паниных – вице-канцлера и участника заговора против императора Павла графа Никиты Петровича Панина. Софья Владимировна Панина также была правнучкой Никиты Петровича, но по другой линии, которая происходила от младшего сына Никиты Петровича Виктора. После смерти графа Никиты Петровича Дугино перешло к его старшему сыну Александру, а далее к его дочери Марии, вышедшей замуж за князя Николая Петровича Мещерского. В результате усадьба перешла к роду князей Мещерских. Таким образом, задним числом, мы выяснили, что С.В. Панина не имела к Дугино прямого отношения. Деду «красной графини», младшему сыну Никиты Петровича и Софьи Владимировны (дочери графа Владимира Григорьевича Орлова) отошло знаменитое своим конным заводом подмосковное имение графа В.Г. Орлова Марфино, владелицей которого в 1900 году после смерти матери стала Софья Владимировна II (первой была ее прабабушка, урожденная графиня Орлова). Единый архитектурный стиль в усадьбе Дугино не господствовал - дом владельца усадьбы был построен в стиле классицизма, а так называемый «дом для служащих» - в «псевдоготическом» стиле, хозяйственные постройки – образцы промышленной архитектуры конца XIX века. Мы собственными глазами убедились, что старые здания почти не сохранились. Лучше всего выглядят хозяйственные постройки. До сегодняшнего дня дожили готический «дом для служащих» и утилитарные хозяйственные здания. Возможно, что «дом для служащих» мог быть построен в 1830-е гг. по проекту М.Д. Быковского, создававшего в те годы для семейства брата Владимира ансамбль усадьбы Марфино в романтическом духе модной в то время готики[1]. Местоположение других утраченных построек и тем более их бывший архитектурный облик сегодня определить затруднительно. Мы не обнаружили следов парковых сооружений — гротов, мостиков, ротонд. Но остались следы каскадных прудов, обсаженных по периметру лиственницами. Как уже упоминалось, дворец сгорел ещё в 1919 году. Оставшиеся здания растащили по кирпичикам (каждый из них с пометкой «К.М.» - «князь Мещерский»). Уникальный парк с экзотическими растениями медленно превращается в диковинный лес. Не нужно быть специалистом по лесному хозяйству, чтобы понять отличие деревьев дугинского парка от обычного для этой местности леса. В конце XIX в. в нем насчитывалось более 80 видов деревьев и кустарников. Кроме обычных в усадебных парках лип и дубов здесь росли тополя, клены, кедры, пихты, лиственницы, туи, Веймутовы сосны, дальневосточные березы Шмидта и др. Одних только лип насчитывалось пять видов. Говорят, что «несмотря на значительные утраты в парке и его запущенность, некоторые экзотические деревья можно встретить и сейчас». Несмотря на обострявшееся чувство голода, наша прогулка по старому парку захватила нас – нам казалось, что вот-вот найдется какая-нибудь тропинка, которая приведет нас к старинной ротонде на обрыве над Вазузой или к заросшему тиной пруду с плакучими ивами вокруг. Пруды и в правду были, но это уже не был хорошо организованный каскад. Хотя парк зарос и стал больше похож на лес, его искусственное происхождение легко проясняется по правильным рядам и необычности пород деревьев. По периметру парка встречаются вовсе не искусственные руины каких-то кирпичных сооружений. Пруды давно не чищены, но бобры там еще живут и показывают, что знают свое дело. В последний раз пруды чистили где-то в 70-тых годах прошлого века, когда директором племсовхоза был А.В. Белашкин. Заодно искали сокровища Мещерских, которые согласно местной легенде спрятаны где-то в поместье. С этих пор местные жители называют пруды Белашкинскими. Об этом нам поведала симпатичная девушка, проходившая по парку. О происхождении прудов она не знала. В том, что парк и старые здания еще сохранились заслуга все того же А.В. Белашкина - на эти дивные места еще 40 лет назад при советской власти уже претендовали некие москвичи, пожелавшие построить в парке дачный посёлок. При нем в хозяйство бывшей графской усадьбы вкладывалось много внимания и труда. Во времена Паниных-Мещерских здесь была очень современная по тем временам ферма, куда в 70-тые годы XIX века завезли из Швейцарии коров симментальской породы. После национализации на основе фермы появились племенной совхоз и сельскохозяйственный техникум (теперь колледж). Люди там, правда, живут, в почти таких же условиях как сто лет назад. Сейчас уже мало кто из жителей Дугино знает историю этого места. А место прославлено не только имением Паниных и племенным хозяйством, а еще и тем, что именно здесь Василиса Кожина организовала крестьянский партизанский отряд во времена нашествия войск Наполеона. Видимо, в честь нее неподалеку есть село, называемое Кожино. Во время нашествия Наполеона в 1812 года усадьбу и ее богатства, включая исторический архив Н.М. Карамзина, удалось сохранить во многом благодаря крестьянам окрестных деревень, образовавших несколько партизанских отрядов, не позволившим отступавшим французским мародерам разграбить усадьбу. Одним из отрядов командовал отставной майор Семен Емельянов (бывший крепостной Паниных он был отдан в солдаты, участвовал в суворовских походах, за спасение полкового знамени был произведен в офицеры). Вошел в историю народной войны и подвиг старосты хутора Левшино Тимофея Архипова, сжегшего свою избу с 10 французами, и ценой своей жизни спасшего от разграбления усадьбу Дугино и соседние деревни. Побродив часа полтора по Дугину, слегка очистив легкие от петербургского смога, мы продолжили путь в Вязьму. Останки имения Паниных произвели грустное впечатление, но мы поняли какие следы казалось бы не очень далекого прошлого мы сможем найти под Воронежем - заросшие парки и остатки хозяйственных построек. Барское жилье, скорее всего, утеряно. В этом путешествии Дугино было первым в цепи старых дворянских имений. В плане этого дня было еще посещение вечером имения Гончаровых Полотняный завод, а на следующий вечер была запланирована Ясная Поляна. В Панинском и Аннинском районах Воронежской области мы рассчитывали обнаружить следы других имений Паниных. [1] Это был действительно очень популярный в те времена стиль, и с его примерами мы неоднократно встречались в разных местах во время нашей поездки и вокруг нее. Еще накануне революционных потрясений, в 1917 г., сюда приезжал М.А. Булгаков, бывший тогда врачом в Сычевском уезде. Считается, что именно воспоминаниями о Дугино навеяны его знаменитые строки из рассказа «Ханский огонь»: «Свет последней зари падал сквозь сетку плюща, затянувшего стеклянную дверь на террасе с белыми вазами. Шесть белых колонн с резными листьями вверху поддерживали хоры, на которых когда-то блестели трубы музыкантов. Колонны возносились радостно и целомудренно, золоченые легонькие стулья чинно стояли под стенами. Темные гроздья кенкетов глядели со стен, и, точно вчера потушенные, были в них обгоревшие белые свечи». Фотографию помещичьего дома (дворца), сделанную в начале ХХ-того века, мы нашли на сайте интернет-музея графини Софьи Паниной. Это здание сгорело в 1919 году. Усадебная церковь была разрушена в 1930 году. Сейчас на месте дома Паниных, а потом Мещерских, стоит главное здание сельскохозяйственного колледжа. Последним владельцем Дугино был князь Александр Hиколаевич Мещерский, правнук третьего владельца усадьбы из рода Паниных – вице-канцлера и участника заговора против императора Павла графа Никиты Петровича Панина. Софья Владимировна Панина также была правнучкой Никиты Петровича, но по другой линии, которая происходила от младшего сына Никиты Петровича Виктора. После смерти графа Никиты Петровича Дугино перешло к его старшему сыну Александру, а далее к его дочери Марии, вышедшей замуж за князя Николая Петровича Мещерского. В результате усадьба перешла к роду князей Мещерских. Таким образом, задним числом, мы выяснили, что С.В. Панина не имела к Дугино прямого отношения. Деду «красной графини», младшему сыну Никиты Петровича и Софьи Владимировны (дочери графа Владимира Григорьевича Орлова) отошло знаменитое своим конным заводом подмосковное имение графа В.Г. Орлова Марфино, владелицей которого в 1900 году после смерти матери стала Софья Владимировна II (первой была ее прабабушка, урожденная графиня Орлова). Единый архитектурный стиль в усадьбе Дугино не господствовал - дом владельца усадьбы был построен в стиле классицизма, а так называемый «дом для служащих» - в «псевдоготическом» стиле, хозяйственные постройки – образцы промышленной архитектуры конца XIX века. Мы собственными глазами убедились, что старые здания почти не сохранились. Лучше всего выглядят хозяйственные постройки. До сегодняшнего дня дожили готический «дом для служащих» и утилитарные хозяйственные здания. Возможно, что «дом для служащих» мог быть построен в 1830-е гг. по проекту М.Д. Быковского, создававшего в те годы для семейства брата Владимира ансамбль усадьбы Марфино в романтическом духе модной в то время готики[1]. Местоположение других утраченных построек и тем более их бывший архитектурный облик сегодня определить затруднительно. Мы не обнаружили следов парковых сооружений — гротов, мостиков, ротонд. Но остались следы каскадных прудов, обсаженных по периметру лиственницами. Как уже упоминалось, дворец сгорел ещё в 1919 году. Оставшиеся здания растащили по кирпичикам (каждый из них с пометкой «К.М.» - «князь Мещерский»). Уникальный парк с экзотическими растениями медленно превращается в диковинный лес. Не нужно быть специалистом по лесному хозяйству, чтобы понять отличие деревьев дугинского парка от обычного для этой местности леса. В конце XIX в. в нем насчитывалось более 80 видов деревьев и кустарников. Кроме обычных в усадебных парках лип и дубов здесь росли тополя, клены, кедры, пихты, лиственницы, туи, Веймутовы сосны, дальневосточные березы Шмидта и др. Одних только лип насчитывалось пять видов. Говорят, что «несмотря на значительные утраты в парке и его запущенность, некоторые экзотические деревья можно встретить и сейчас». Несмотря на обострявшееся чувство голода, наша прогулка по старому парку захватила нас – нам казалось, что вот-вот найдется какая-нибудь тропинка, которая приведет нас к старинной ротонде на обрыве над Вазузой или к заросшему тиной пруду с плакучими ивами вокруг. Пруды и в правду были, но это уже не был хорошо организованный каскад. Хотя парк зарос и стал больше похож на лес, его искусственное происхождение легко проясняется по правильным рядам и необычности пород деревьев. По периметру парка встречаются вовсе не искусственные руины каких-то кирпичных сооружений. Пруды давно не чищены, но бобры там еще живут и показывают, что знают свое дело. В последний раз пруды чистили где-то в 70-тых годах прошлого века, когда директором племсовхоза был А.В. Белашкин. Заодно искали сокровища Мещерских, которые согласно местной легенде спрятаны где-то в поместье. С этих пор местные жители называют пруды Белашкинскими. Об этом нам поведала симпатичная девушка, проходившая по парку. О происхождении прудов она не знала. В том, что парк и старые здания еще сохранились заслуга все того же А.В. Белашкина - на эти дивные места еще 40 лет назад при советской власти уже претендовали некие москвичи, пожелавшие построить в парке дачный посёлок. При нем в хозяйство бывшей графской усадьбы вкладывалось много внимания и труда. Во времена Паниных-Мещерских здесь была очень современная по тем временам ферма, куда в 70-тые годы XIX века завезли из Швейцарии коров симментальской породы. После национализации на основе фермы появились племенной совхоз и сельскохозяйственный техникум (теперь колледж). Люди там, правда, живут, в почти таких же условиях как сто лет назад. Сейчас уже мало кто из жителей Дугино знает историю этого места. А место прославлено не только имением Паниных и племенным хозяйством, а еще и тем, что именно здесь Василиса Кожина организовала крестьянский партизанский отряд во времена нашествия войск Наполеона. Видимо, в честь нее неподалеку есть село, называемое Кожино. Во время нашествия Наполеона в 1812 года усадьбу и ее богатства, включая исторический архив Н.М. Карамзина, удалось сохранить во многом благодаря крестьянам окрестных деревень, образовавших несколько партизанских отрядов, не позволившим отступавшим французским мародерам разграбить усадьбу. Одним из отрядов командовал отставной майор Семен Емельянов (бывший крепостной Паниных он был отдан в солдаты, участвовал в суворовских походах, за спасение полкового знамени был произведен в офицеры). Вошел в историю народной войны и подвиг старосты хутора Левшино Тимофея Архипова, сжегшего свою избу с 10 французами, и ценой своей жизни спасшего от разграбления усадьбу Дугино и соседние деревни. Побродив часа полтора по Дугину, слегка очистив легкие от петербургского смога, мы продолжили путь в Вязьму. Останки имения Паниных произвели грустное впечатление, но мы поняли какие следы казалось бы не очень далекого прошлого мы сможем найти под Воронежем - заросшие парки и остатки хозяйственных построек. Барское жилье, скорее всего, утеряно. В этом путешествии Дугино было первым в цепи старых дворянских имений. В плане этого дня было еще посещение вечером имения Гончаровых Полотняный завод, а на следующий вечер была запланирована Ясная Поляна. В Панинском и Аннинском районах Воронежской области мы рассчитывали обнаружить следы других имений Паниных. [1] Это был действительно очень популярный в те времена стиль, и с его примерами мы неоднократно встречались в разных местах во время нашей поездки и вокруг нее.
