Друзья! Обращаюсь,в основном к жителям Петербурга, коих на нашем форуме прибавилось! Дело в том,что я временно нетрудоспособен,что-то здоровье подводит... И чтобы себя как-то развлекать в это тяжелое время,мне привозят архивные документы Петербургских некрополей. Задача следующая;найти сохранившиеся могилы генералов и офицеров участников Отечественной войны 1812 года. По моим соображениям должно быть от 30 до 50 сохранившихся захоронений,которые я планирую отыскать и при возможности привести в порядок. Нужны помощники!!! Вот такие дела. Вы даже не представляете,какая это интересная работа! С уважением,Ваш Наполи
Саша, здесь уже была тема о Волковом кладбище... Там кое-что есть по этому периоду, в том числе и фото. Автор темы, снимаю перед ним шляпу, будет лучшим помощником, уверен! Выздоравливай быстрее!
Володя,самое сложное разобраться с Волковским лютеранским кладбищем. Там точно должны быть могилы Виллие,Левенштерна,Дризена. А вот на Волковском православном должна быть могила дяди поэта Лермантова. Кому он и посвятил свои знаменитые:"скажи-ка дядя,ведь не даром"!!!
Александр, буквально позавчера была передача по лютеранскому кладбищу, показывали захоронения великих людей. Работу ведут волонтеры из Финляндии.
Речь шла о Волковском! Показывали схему захоронений, но они по этой схеме вычисляли захоронение знатных персонажей Финского происхождения. Александр, есть вот такой перечень погребенных на Волковском кладбище, начал просматривать, там не только Санкт Петербург. но и Москва, значит не то, но пост не удаляю, быть может пригодится. http://dokumente.ios-regensburg.de/amburger/tabellen/R.htm
Огромное спасибо за ссылочку!!! В пятницу принесут мне ноут и я все внимательно поизучаю. Сам же,как смогу,первым делом побываю на могиле Александра Яковлевича Княжнина. Героя сражения за Смоленск !!! В Шевардинском бою находясь в перед ней линии получил две пули в ноги,но не покинул строй!!! Невероятной храбрости был человек!!! " Генерал-лейтенант Княжнин 1-й Александр Яковлевич (1771–1829) Сын известного для своего времени драматурга Я.Б. Княжнина. Юный дворянин в неполные 13 лет был записан на службу. Она началась для него с учебы в кадетской роте лейб-гвардии Измайловского полка, которая продолжалась десять месяцев. В неполных 14 лет Александр Княжнин был «выпущен» в армию сразу в капитанском чине. Спустя полгода его определили в 1-й морской полк: так он в 14 лет стал офицером морской пехоты на Балтике. Через два года его, поднабравшегося командирского опыта, переводят в Тенгинский пехотный полк. В 18 лет производится в майоры. В 1802 году по своей воле уходит в отставку, но уже через год возвращается в армию. Дальнейшая служба Александра Княжнина была связана с Кексгольмским мушкетерским полком. Боевое крещение получил на балтийских берегах в действиях против французов. В кампании 1805 года участвовал в высадке десанта на остров Рюген и в походе экспедиционных войск на Ганновер для прикрытия и блокады крепости Гамельн. Командирское признание офицер-кексгольмовец получил в ходе Русско-прусско-французской войны 1806–1807 годов. Он участвует в сражении при Гутштадте. За «выказанную» доблесть при Гейльсберге награждается орденом Святого Георгия 4-й степени. Фридландское дело закончилось для него новым отличием на поле брани и ранением в голову. В январе 1808 года А.Я. Княжнин назначается командиром Кекс-гольмского мушкетерского полка, которому в будущем суждено было стать гвардейским. Через два года следует производство в полковники. В том же 1810 году, в октябре, ему пришлось не по своей воле уйти в отставку. По сентенции военного суда полковник Княжнин был «отставлен за беспорядки и злоупотребление доверенности к нему начальства, с тем, чтоб впредь никуда не определять». Однако отставленный от службы боевой офицер не смирился с таким судебным решением. Уже после Отечественной войны, в 1816 году, он с помощью генерал-адъютанта А.А. Закревского добился исключения такой записи из своего формулярного списка. Прощен государем Княжнин был довольно скоро, в ноябре 1811 года. Он возвращается в армейские ряды с назначением командиром 2-й бригады формировавшейся в Москве 27-й пехотной дивизии генерала Д.П. Неверовского. Бригада состояла из двух новосформированных пехотных полков – Виленского и Симбирского. К началу войны должного обучения они пройти не успели, но зато отличались высоким боевым духом, в чем немалая заслуга была бригадного командира. Во главе пехотной бригады А.Я. Княжнин 1-й встретил Отечественную войну. Княжниным 2-м в русской армии в 1812 году был его младший брат Борис Княжнин, Георгиевский кавалер и командир гренадерского графа Аракчеева полка, дослужившийся до чина генерала от инфантерии. Первым сражением на земле Отечества с наполеоновскими войсками для полковника Александра Княжнина стало дело под городом Красным на Смоленщине. Здесь отряду генерал-майора Д.П. Неверовского, в состав которого вошел Симбирский пехотный полк, была поставлена задача прикрыть отступавшие к Смоленску русские армии с юга. Русский отряд поставленную задачу выполнил, сковав своим «львиным отступлением» кавалерию неприятеля. Симбирцы составили часть пехотного каре отряда, участвовали в отражении до 40 вражеских конных атак. Княжнин 1-й в те дни (14 и 15 августа) находился среди своих пехотинцев, личным примером бесстрашия поднимая их боевой дух. Кавалерийские атаки, как правило, отбивались ружейной пальбой в упор, с дистанции в 50 шагов. Затем последовало доблестное участие в защите города-крепости Смоленска. Виленский пехотный полк разместился на крепостных стенах (его потери составили 423 человека), а ослабленный числом людей Симбирский пехотный полк, потерявший под Красным четверть своего состава, был поставлен для охраны моста через Днепр. В Смоленском сражении дивизия генерала Неверовского держалась стойко и мужественно. Мерилом личной доблести Александра Яковлевича Княжнина 1-го в «грозу 12-го года» стал Шевардинский бой 24 августа. Его полки в составе дивизии расположились за Шевардинским редутом. В одну из критических минут боя полковник Княжнин 1-й повел в штыки виленских пехотинцев, получив в той очередной контратаке пулевые ранения в обе ноги. Удар французской линейной пехоты был отражен. Это был героический поступок офицера, совершившего подвиг на поле брани. В строю же Виленского пехотного полка после дела у Шевардино осталось 1056 нижних чинов (после Бородинской битвы – всего 186 человек). На поле Бородина Симбирский пехотный полк из 943 нижних чинов потерял 692 бойца. В «Списке отличившимся господам штаб– и обер-офицеров в сражении при селении Бородине 24-го и 26-го чисел августа», представленном по команде выше генерал-майором Неверовским о командире 2-й бригады, говорилось так: «Бригадный командир полковник Княжнин, кавалер ордена Святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени, за сражение при Красном представлен к ордену С-го Владимира 3-й степени и рекомендован за сражение при Смоленске августа 5–7. 24-го с Виленским пехотным полком был командирован для отражения неприятеля на правом фланге, с отличным мужеством и благоразумием исполнил сие поручение, опрокидывая неоднократно сильно стремившиеся неприятельские колонны, причем и был жестоко ранен в обе ноги пулями. При городе Красном и при Смоленске, и 24 и 26-го августа отличал себя, поистинно заслуживает повышения чина». Император Александр I утвердил представление на Княжнина в испрашиваемом пожаловании. В ноябре 1812 года высочайшим указом командиру 2-й бригады 27-й пехотной дивизии за проявленное мужество в Шевардинском бою жалуется чин генерал-майора. Старшинство в чине давалось со дня 24 августа. Ранения оказались настолько серьезны, что новоиспеченный генерал, герой дня Шевардино, больше участия в боевых действиях не принимал. Он длительное время находился на излечении, не думая при этом об оставлении армии. Вернувшись в строй, с 1816 по 1823 год исполнял обязанности вице-директора Инспекторского департамента Главного штаба. Затем был назначен членом Военного совета. Производство в генерал-лейтенанты А.Я. Княжнина состоялось в 1826 году по волеизъявлению нового государя Николая I. После войны был награжден орденом Святой Анны 1-й степени и орденом Святого Владимира 2-й степени. Похоронен на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга, в городе, в котором родился. Для современников герой Отечественной войны 1812 года был известен еще и как одаренный поэт и талантливый драматург. На поприще драматургии он пошел по отцовским стопам. Пьесы Княжнина-младшего много лет не без успеха шли на сценах столичных театров.
Извиняюсь что отступаю чуть от темы, но такие люди, достойны того что бы о них помнили и искали захоронения. Лично сам посещал захоронение Героя, генерал майора от кавалерии Я. Кульнева. Погиб от потери крови, ему так же перебили ноги, но он из боя не вышел, рубился с французами и сумел переправить свой отряд через Дрису, там и умер. На могилку вышел случайно, во время поиска. Года три назад, там поставили памятник. О Герое: " Яков Кульнев: первый герой войны 1812 года . Гусарский генерал Яков Петрович Кульнев воевал с наполеоновскими войсками на белорусской земле. Полоцк недалеко, и Клястицы где-то севернее… Место последнего боя генерала Якова Кульнева… И зазвенели вдруг у леса удилами кони, захрапели, выдувая морозный пар из ноздрей; застучали ножны по стременам, послышались приглушенные голоса, осаживавшие конское нетерпение. Плывет от черной стены вековых сосен конный строй, по восемь в ряд. Высокие султаны на киверах подрагивают в такт слаженной рыси. Впереди под штандартом – генерал. Ментик распахнут, чтобы видели все белый эмалевый крестик офицерского Георгия; золотая наградная сабля приторочена к седлу. Ах, генерал Яков Петрович Кульнев! Лихой гусар, первый герой Отечественной войны 1812 года, стяжавший громкую славу в войне со шведами в 1808–1809 годах, на которой получил генеральский чин и ордена. Потом на турецкой войне в 1810 году брал он неприятельские крепости Силистию, Рущук, Никополь, за что пожалован был от государя золотым оружием с алмазами и двенадцатилетним пенсионом. Бравый генерал, с умопомрачительными усами, с пышными бакенбардами и совсем еще не старый – сорок восьмой пошел. Да и не скажешь, право, что в годах – ни седины, ни морщин и глаз коричневый, как у арабского скакуна, горит, полыхает огнем. А самое главное – не женат и у императора в благоволении. Витебские и петербургские девы на выданье вместе с мамашами охотились на генерала изощренно и искусно, словно зулусы на белого слона. В Витебске квартировал тогда, в 1811 году, один из лучших кавалерийских полков русской армии – Гродненский гусарский, которым командовал Кульнев. А в Санкт-Петербург он часто наведывался по именным, его величества приглашениям. Девам и мамашам не везло – подлинной невестой генерала была служба Отечеству, и изменять ей он не хотел и не собирался. «Ничто на свете, – писал он одной из соискательниц, – даже самая любовь, которую я к вам питаю, не возможет отвратить меня от сердечного ощущения беспредельной любви к Отечеству и к должности моей. Прощайте, любезная и жестокая очаровательница». Очаровательницы надували губки и обиженно фыркали. А генерал, закутавшись в солдатскую шинель, шел к кострам, у которых сидели его гусары. Он заметно подражал Суворову, под началом которого воевал в польском походе. Но и самому Кульневу, происходившему из военной семьи и впервые попавшему в настоящий бой в возрасте неполных восемнадцати лет, именно такой образ жизни был и привычнее, и милее. В свете судачили о безобидных чудачествах гусарского генерала, в армии восхищались его беззаветной храбростью и боевой удачей. Кульнев еще не стал национальным героем, но его уже знали во всей необъятной империи. Аляповатые, грубые, почти лубочные портреты генерала висели по трактирам и ямским станциям, его усы и бакенбарды вошли в моду среди кавалерийских офицеров. Поэт и будущий партизан Денис Давыдов, тогда еще гусарский ротмистр, обзавелся такими же накануне войны и не расставался с этим буйным украшением вплоть до своей кончины. Наполеоновское нашествие Яков Кульнев встретил со своим полком в составе корпуса графа Витгенштейна там же, в северо-западной части Белоруссии, за Полоцком. Корпус прикрывал пути к Петербургу. Усиленный другими частями полк Кульнева вел авангардные и арьергардные бои с неприятелем, позволяя основным силам совершать необходимые маневры. Он атаковал первым и уходил последним, сдерживая наступательный порыв французов. Надо сказать, Кульнев не испытывал уничижительного для себя пиетета к Наполеону и, вообще, французской армии, которую многие тогда считали и называли непобедимой. Военный гений Бонапарта не убеждал генерала Кульнева в невозможности одержать над ним победу. Приходилось ему и раньше скрещивать оружие с французами: в Пруссии в 1807 году. И тогда он не проиграл им ни одного боя. Поэтому генерал не только воевал в составе корпуса графа Витгенштейна, но и совершал самостоятельные рейды, всегда поражавшие неприятеля своей смелостью, быстротой и натиском. С двумя полками и артиллерийской ротой переправился Кульнев 2 июля 1812 года, на одиннадцатый день нашествия, через Двину, застал врасплох два французских полка, частью вырубил их, частью пленил. Впервые в этой войне в плену оказался французский генерал, и впервые французы потерпели ощутимое поражение. 13 июля Кульнев вновь разбил большой французский отряд и захватил несколько сот пленных. 18–19 июля у Клястиц и Якубово генерал Кульнев разгромил авангард корпуса маршала Удино, захватив почти тысячу пленных и большой обоз. Наполеон был вынужден приостановить продвижение своих войск, решив, что главные русские силы перешли в наступление. Впереди лежала целая война. Не произошло еще кровопролитное сражение за Смоленск, не было еще Бородино и Московского пожара, разгрома французов под Полоцком и на Березине. Далеко еще было до того дня, когда казацкие кони загарцевали по мостовым Парижа. И сами парижане еще не узнали значения русского слова «быстро», поэтому их кафе пока и назывались просто кафе, а вовсе не бистро, как их стали звать после 1814 года. Впереди еще были полководческие подвиги Кутузова, Багратиона, Барклая-де-Толли, героизм Волконского, Раевского, Ермолова, Милорадовича, Коновницына… Но первым был Яков Кульнев. Он первым доказал на деле, что наполеоновских маршалов и генералов можно бить и захватывать в плен. Он первым совершил победные рейды по вражеским тылам и неожиданные фланговые удары – приемы, которые широко применялись потом партизанскими и казачьими соединениями. Первым всегда трудно, а генералу Кульневу, наверное, труднее всех, ибо был он натурой увлекающейся и, как положено гусару, азартной. 20 июля генерал Кульнев переправился через Дриссу, атаковал французов, опрокинул, но увлекся преследованием. Не заметил, как подошли главные неприятельские силы. Там, под Клястицами, на северо-западе Белоруссии он и был убит французским ядром. Кстати, погиб генерал в нескольких верстах от тех мест, где родился и вырос. Так что защищал он от врага не только свою большую Отчизну, но и свой дом, скромный родовой особняк в местечке Люцин, расположенном сегодня на территории Литвы. По поводу его гибели Наполеон написал Жозефине: «Лучший офицер русской кавалерии, генерал Кульнев убит». Уважение такого врага дорогого стоит. Армия вторжения Наполеона насчитывала, по различным оценкам, свыше 600 тысяч человек при 1372 орудиях. В наполеоновскую армию кроме 356 тысяч французов входили войска почти всех государств Европы, завоеванных Наполеонам, в том числе неаполитанские, голландские, австрийские, прусские, баварские, саксонские, вестфальские, баденские, польские. Русские войска, выдвинутые на западную границу для встречи с противником, составляли около 185 тысяч человек, которые разделялись на три армии. Россия начала XIX века являлась самой крупной страной Европы с населением 36 миллионов. Оружейные заводы выпускали ежегодно 1200–1300 орудий и более 150 тысяч пудов бомб и ядер (французские заводы – 900–1000 орудий). На трех крупнейших оружейных заводах (Тульском, Сестрорецком и Ижевском) изготовлялось от 120 до 150 тысяч ружей в год, в то время как во всех французских оружейных мастерских – около 100 тысяч ружей. Русское оружие было высокого качества и не уступало французскому по тактико-техническим данным. По подсчетам Клаузевица, из основной армии Наполеона собрались за Вислой к январю 1813 года лишь 23 тысячи солдат. Наполеон потерял в России свыше 550 тысяч обученных солдат, всю элитную гвардию, свыше 1200 орудий. Отечественная война в январе 1813 года перешла в «Заграничный поход русской армии»: боевые действия переместились на территорию Германии и Франции. В октябре 1813 года Наполеон был разгромлен в битве под Лейпцигом и в апреле 1814 года отрекся от трона Франции.
Сообщения объединены, 20 май 2015, время первого редактирования 20 май 2015 Огромное спасибо за ссылочки!!! Сам пока не могу грузить ссылки с телефона.
Не буду вдаваться в подробности, но по высказываниям офицеров французской армии, очевидцам ТОГО боя, Кульнев погиб совершенно не так, как преподносят советские, а иже с ними российские историки, зачастую и в большей степени идеализируя данного генерала. Прошу прощения ТС за ремарку не по теме, не сдержался...
Володя,конечно же ты совершенно правильно подметил,что существует несколько версий смерти Кульнева. Но я всегда помню слова Наполеона из письма Марии-Луизе,где он пишет,что "мне доложили о смерти Кульнева,одного из лучших русских кавалерийских генералов". У меня нет сейчас под рукой первоисточника,слова привожу по памяти. Вечная память Якову Петровичу и его Клястицким гусарам!!!
