История Первой Мировой

не знаю в тему или нет, но ссылка на http://news.mail.ru/foto/118576/ реконструкцию

 

Мой двоюродный прадед по линии бабушки, Петров Маркел Кузьмич, 1890 г.р., был младшим унтер-офицером 10-го саперного батальона
6-го мортирно-артиллерийского дивизиона 6-го армейского корпуса (командир - генерал от инф. А.А. Благовещенский)
2-й армии генерала от кавалерии А.В. Самсонова. Георгиевский кавалер. Остался жив.

А прадед по линии деда, Герасимов Зиновий Герасимович, 1872 г.р., из д. Холмец (д.Прибытки)
Никитской волости Сычёвского уезда, попал на 3 года в плен. Тоже остался жив.
Но мне неизвестно, в какой части служил прадед и в каком лагере находился в плену?
Возможно, кто-то имеет сведения:
1) Какие части формировались из жителей Сычёвского уезда, конкретно, по Никитской волости?
2) В каких лагерях находились пленные частей, сформированных из жителей Сычёвского уезда?

 

Думаю это будет по теме. Новая книга воспоминаний Эрвина Роммеля о его участии в Перой мировой молодым еще офицером. Снабжена кучей иллюстраций и вклейками с фотографиями. Некотороые можно увидеть тут http://principium.jimdo.com/

 

ВАЖНО ЗНАТЬ : Наверняка каждый кто хоть немного знаком с историей Первой мировой войны слышал о особенно неприязненных отношениях между двумя генералами, которым первым пришлось вступить в боевые действия на Русском фронте в августе 1914 года - это генералы Ренненкампф (1-я армия) и генерал Самсонов (2-я арми). Именно это на протяжении 90 лет считают поверхностно образованные историки, главной причиной неудачного развития действий в Восточной Пруссии в августе-сентябре 1914 года.
Честь создания этого живучего и от начала до конца лживого мифа принадлежит германскому генералу Максу Гофману.
Сочинен он был с целью успокоить паническое настроение в штабе 8-й германской армии фон Притвица, так как дело было после тяжелейшего поражения в Гумбеннен-Гольдапском сражении, где был полностью разгромлен 17-й корпус генерала Макензена. Гофман же своим мифом всилил веру в то что русские армии можно рагромить по частям перебросив почти все войска 8-й армии против 2-й русской армии генерала А.В. Самсонова, перевезя по железной дороге германские части прямо в тыл и во фланги измученной долгим переходом русской второй армии (данный маневр на протяжении многих лет прорабатывался в мельчайших деталях на учениях). Гофман утверждал что против 1-й армии Ренненкампфа можно оставить лишь заслоны, так как он на помощь Самсонову не двинется. Вступившие в командование после отставки фон Притвица генералы Людендорф и Гинденбург пошли на уловку Гофмана и действия пошли по задуманому сценарию...
Вражда между русскими генералами по придумке Гофмана зародилась еще во время Русско-Японской войны, когда якобы во время офицерского собрания оба русских офицера Ренненкампф и Самсонов якобы повздорили и Самсонов дал пощечину Ренненкампфу, по словам Гофмана о лично видел все это. Ложь заключается в том что все это наглая выдумка от начала и до конца, так как Гофман хоть и был на Русско-Японской войне военным наблюдателем от Германии, но находился он в составе японской армии, а не русской, так что видеть мнимого конфликта ни как не мог, да и оба русских генерала находились в разных частях, так что при всем желании поссорится не могли!!! Стоит отметить что находясь в составе японской армии германский генерал Гофман умудрился настроить против себя почти все японское офицерство, назвав одного из японских генералов обезьяной...

 

Статья http://news.tut.by/society/370764.html

 

- Первая мировая война — шестой по количеству смертей конфликт в мировой истории. За время войны были мобилизованы около 73,5 миллиона человек из 30 стран. Из них убиты и умерли от ран 9,5 миллиона. Силы Антанты потеряли около 6 миллионов солдат, тройственный союз — около 4 миллионов солдат. Наибольшие потери понесли Германия, Россия, Франция и Австро-Венгрия (66,6% всех потерь).

- Почти 2/3 смертей в Первой мировой произошли в битвах (еще около 1/3 всех военных жертв скончались от испанского гриппа). В предыдущих конфликтах большинство смертей были следствием заболеваний.

- Вооруженные силы России в Первой мировой насчитывали 12 миллионов солдат, таким образом, это была самая большая армия в этой войне. Более 3/4 были убиты, ранены или пропали без вести.

- В августе 1914 года немецкие солдаты убили 150 гражданских в Аршоте. Эти убийства были частью стратегии, известной как Schrecklichkeit ("устрашение"). Ее целью было запугать граждан оккупированных территорий, чтобы избежать восстаний.

- Маргарита Зелле (1876-1917), также известная как Мата Хари, была голландской исполнительницей экзотических танцев, обвиненной в двойном шпионаже. Хотя она всегда отрицала, что являлась шпионкой, французы казнили ее в 1917 году.



- Незадолго до смерти французский второй лейтенант Альфред Жубер писал о Первой мировой в своем дневнике: "Человечество сошло с ума! Нужно быть сумасшедшим, чтобы делать то, что творится. Что за резня… Что за сцены ужаса и кровавой бойни! Я не могу найти слов, чтобы передать свои впечатления. Даже ад не может быть таким ужасным! Люди сошли с ума!"




- В Рождество 1914 года немецкие и английские солдаты на линии фронта устроили незапланированное перемирие. Они пели рождественские гимны, обменивались присланными из тыла подарками и играли в футбол. В следующие годы войны организовать подобные перемирия уже не получилось.

- В зиму 1916—1917 годов на восточном фронте в районе Литвы и Беларуси голодающие волки сильно увеличились в численности около городов и стоянок армий и начали атаковать небольшие группы солдат. Видя это, командование русской и немецкой армий договорилось о временном перемирии и направило силы на истребление волков. После того, как было убито несколько сотен зверей, и угроза с их стороны миновала, военные действия возобновились.

- Коричневый цвет сегодня ассоциируется с нацизмом, хотя выбран он был нацистами не специально. Когда Германия утратила свои африканские колонии после Первой Мировой войны, на складах осталось большое количество униформы коричневого цвета (специально для африканских ландшафтов). Эту униформу национал-социалистическая партия и приобрела по дешевке для своих штурмовых отрядов.

- В обеих мировых войнах американцы использовали в качестве радистов индейцев разных племен. Немцы и японцы, перехватывая радиосообщения, не могли расшифровать их.

- 1 апреля 1915 года в разгар Первой Мировой войны над немецким лагерем появился французский самолет и сбросил огромную бомбу. Солдаты кинулись врассыпную, но взрыва не дождались. Вместо бомбы приземлился большой мяч с надписью "С первым апреля!".

- Австрийский пианист Пауль Витгенштейн потерял правую руку в Первой мировой, однако возобновил концертную карьеру и достиг исключительного мастерства, играя одной левой. Виртуозное владение пианистической техникой позволило Витгенштейну успешно исполнять сочинения, достаточно сложные даже для пианиста с двумя руками.

- Сталь для американских спутников, измеряющих космическую радиацию, пришлось добывать из затонувшего в 1919 году корабля "Кронпринц Вильгельм", поскольку радиационный фон от стали, изготовленной после 1945 года, слишком велик.

- Когда подводные лодки только начинали использоваться, английский адмирал Артур Вильсон заявил, что субмарины — это нечестно и не по-английски, а пленников с вражеских подлодок нужно вешать как пиратов. Помня эти слова, командир английской субмарины E9 после затопления немецкого крейсера в начавшейся Первой Мировой войне поднял пиратский флаг "Веселый Роджер" и вошел в порт. Традиция прижилась, и до сих пор возвращаясь с успешной операции подводники с туманного Альбиона поднимают черный флаг с черепом и костями.

- Во время и после Первой мировой войны Великобритания вручала родственникам всех погибших памятный медальон с надписью "Он умер за честь и свободу", который в народе прозвали "Пенни мертвеца". На нем были изображены женская персонификация страны Британния рядом с другим символом страны — львом. Два дельфина в стороне символизировали морскую мощь государства, а второй лев внизу медальона раздирал на части немецкого орла. Уникальность данной награды в том, что на каждом из более чем миллиона выпущенных медальонов отчеканены имя и фамилия конкретного человека. Причем звание или должность погибшего не указывались и не влияли на форму или размер награды

- По свидетельству писателя Александра Морица Фрая, служившего в Первую Мировую войну в одном полку с Гитлером, будущий фюрер изначально носил довольно пышные усы наподобие усов германского императора Вильгельма II. Однако ему пришлось сбрить их по приказу начальника и оставить характерную "зубную щетку" из-за того, что такие усы мешали правильно надевать противогаз.

- Квашеная капуста очень популярна в немецкой кухне и именно под немецким названием Sauerkraut известна в Англии и США. Во время войны американские торговцы переименовать этот продукт в "Капусту свободы".

- Для кораблей, главным образом в британском и американском флотах, широко применялся специальный камуфляж — судно раскрашивали в обрывочные, пересекающиеся полосы или узоры контрастных цветов. Целью такого камуфляжа было не скрыть корабль, но максимально затруднить противнику расчет его курса и скорости движения.

- Осада немцами небольшой российской крепости Осовец, прикрывающий путь на Белосток, продолжалась 190 дней. Прославилась он безнадежной контратакой 13-й роты 226 Землянского полка. 24 июля 1915 года немцы предприняли массированную газовую атаку. У русских солдат практически не было индивидуальных средств защиты, и все они получили отравления той или иной степени тяжести. Большая часть из гарнизона погибла или получила тяжелейшие отравления.

Немецкие части под прикрытием артиллерии пошли в атаку, но навстречу им из зеленых клубов хлора выступили фигуры людей, с лицами, замотанными тряпками, слезящимися глазами, в изорванных гимнастерках, беспрерывно кашляющие, но сжимающие в руках винтовки. Немцы были отброшены на свои исходные позиции. Позже крепость Осовец была оставлена русскими частями по приказу командования.

- Артиллерийские обстрелы и мины создавали невероятный шум. В 1917 году взрывы за немецкой линией фронта в Мессинской битве у реки Ипр в Бельгии были слышны в Лондоне, расположенном в 140 милях (220 км) оттуда.

- Бассейн Мира — это озеро глубиной 40 футов (12 м), расположенное у Мессина в Бельгии. Оно наполняет кратер, получившийся в результате взрыва в 1917 году, когда британцы привели в действие мину, содержавшую 45 тонн взрывчатки.

 

Осада Перемышля (1915)

Главные события 1915-го года, второго года Первой мировой войны разворачивались на Восточном фронте, где русская армия вначале одержала одну из самых значительных побед в своей истории.
Перемышль, один из городов Киевской Руси, на протяжении столетий был важным центром оживленного обмена между Западом и Востоком Европы. Эту роль Перемышль сохранил и после того, как в XIV веке Червонная Русь оказалась в составе Польского королевства, и позднее - уже под властью Австрийской (Австро-Венгерской) империи.
Перемышльская крепость по сей день считается высочайшим достижением военной инженерно-технической мысли и культуры. В 1914 г. крепость состояла из восьми оборонительных секторов. Первые два включали внутренний обвод протяженностью 15 км и радиусом 6 км. Всего в рамках внутреннего обвода было возведено 18 фортов и 4 батареи. В свою очередь, внешний обвод общей протяженностью 45 км подразделялся на шесть секторов (групп) в составе 15 главных и 29 вспомогательных фортов. В интервалах между фортами размещались 25 артиллерийских батарей. Большинство фортов были оснащены 150-мм гаубицами, 53-мм скорострельными орудиями и 210-мм мортирами. Помимо этого в главных и бронированных фортах имелось электроснабжение, лифты, вентиляторы, помпы, рефлекторы.

В начале Первой мировой войны ситуация в целом складывалась благоприятно для России. В результате Галицийской битвы войска 3, 4, 5 и 8-й русских армий заняли Восточную Галицию и вышли на линию реки Сан. 5 (18) сентября 1914 г. в окрестностях Перемышля появились казачьи разъезды. Шесть дней спустя крепость была полностью отрезана от внешнего мира. Начало осады совпало с трагедией, постигшей местное русинское население, которое симпатизировало приближающимся русским армиям. 15 сентября 1914 г. на улицах Перемышля без суда и следствия солдатами были зарублены сорок четыре мирных жителя.
Между тем восемь русских дивизий общей численностью 280 тыс. солдат и офицеров, получившие приказ блокировать крепость и находившийся в ней 150-тысячный гарнизон (при 900-х с лишним орудиях), закреплялись на подступах к городу. Просчет русского командования, не решившегося взять крепость с ходу, был очевиден. Командовавший в ту пору 8-й армией генерал Алексей Брусилов впоследствии вспоминал:

"После ряда поражений и громадных потерь австрийская армия была настолько потрясена, а Перемышль был настолько мало подготовлен к осаде, что, по моему глубокому убеждению, была возможность в половине сентября взять эту крепость штурмом при небольшой артиллерийской подготовке”.



Наконец, 22 сентября (5 октября) 1914 г. руководивший операцией генерал Щербачев отдал приказ о начале штурма. В случае взятия крепости, даже при значительных потерях войска 11-й осадной армии усилили бы русский фронт и оказали бы значительное влияние на продолжавшееся сражение на Висле. Главный удар русских пришелся на форты Седлисской группы к юго-востоку от города. Позже началась атака на северные форты в районе Дунковички. Отсутствие поддержки тяжелой артиллерии обрекло штурмовавших на неудачу. После 72 часов непрерывных боев русское командование отдало приказ о прекращении операции. На поле битвы остались лежать горы солдатских тел. Русские оценивали свои потери убитыми, ранеными и пленными в 20 000 человек. По данным австрийцев, это число было в два раза больше. К тому времени со стороны Санока к Перемышлю уже подходила 3-я австрийская армия. Завершилась первая, продолжавшаяся 21 день, осада крепости. Русские войска снялись с позиций и отошли на несколько километров на восток.

Австро-германское наступление вскоре захлебнулось. Русским удалось закрепиться и перегруппироваться в гористой местности южнее Перемышля, откуда 18 октября (2 ноября) 1914 г. началось новое наступление. Ожесточенные бои разгорелись 22-26 октября (6-8 ноября) под Демблином, в ходе которых 1-я австрийская армия генерала Виктора Данкля потеряла свыше 50 000 солдат и отошла к Карпатам. 26-27 октября (8-9 ноября) 1914 г. русские войска вновь замкнули кольцо вокруг Перемышля, в котором находились 135 000 австро-венгерских солдат, 18 000 мирных жителей и около 2000 русских пленных.
Русские военачальники учли уроки неудачного штурма. Теперь 11-я армия под командованием генерала Андрея Селиванова окапывалась на подступах к крепости, на сей раз рассчитывая взять ее измором. Была увеличена артиллерийская мощь осаждавших, увеличилось количество орудий крупного калибра. Прибытие под Перемышль русской тяжелой артиллерии решило судьбу защитников крепости. Регулярный обстрел города, крепости и мостов серьезно подорвал боевой дух австрийских солдат, все меньше веривших в благоприятный исход обороны. К тому же все попытки деблокировать гарнизон, предпринимавшиеся австрийцами, имели, как правило, шаблонный характер. Планы командования крепости легко просчитывались русскими, и вылазки австро-венгров не давали ожидаемого эффекта.

В этих условиях командующий гарнизоном генерал Кусманек принял отчаянное решение о прорыве. Удар австрийцев был направлен в этот раз на восток, в направлении Мостиска и Грудек-Ягеллонский, где командование крепости надеялось захватить русские военные склады, после чего соединиться с австрийскими армиями в Карпатах. Начало операции было назначено на ночь с 18 на 19 марта 1915 г. Передовую линию русских укреплений солдатам венгерской пехоты (гонведа) удалось захватить с ходу. Однако на главных позициях осажденных постигла неудача. Из 8500 солдат и офицеров 23-й венгерской дивизии, принимавших участие в прорыве, обратно в крепость вернулись лишь 2662.
Учитывая безнадежность дальнейшего сопротивления, 21 марта 1915 г. генерал Кусманек отдал приказ о капитуляции Перемышля. Перед сдачей крепости русским войскам гарнизону предписывалось уничтожить все военное имущество. В ночь с 21 на 22 марта австрийская артиллерия, получившая приказ расстрелять все имеющиеся запасы снарядов, открыла ураганный огонь из всех орудий. К утру гарнизон крепости был отведен с позиций, и группы саперов приступили к подрыву крепостных орудий и фортов. Венгры, принявшие столь активное участие в обороне Перемышльской крепости, решили не отдавать противнику свои полковые знамена и разрубили их саблями на мелкие куски, разделив последние между офицерами.
Около 10 утра 9 (22) марта 1915 г. передовые русские отряды вошли на территорию разрушенной крепости. В плен к русским войскам попали 9 генералов, свыше 2500 офицеров и 117 000 солдат императорско-королевской армии.

http://www.rusnation.org/sfk/0808/0808-09.shtml


Кинохроника Осада Перемышля (1915)



Падение Перемышля 1915

 

Казаки же всегда были настоящей головной болью для любых противников царской России. Их конница, входя в состав Русской армии, побывала на полях практически всей Европы и Азии. Напасть на втрое превосходящего по численности неприятеля, налететь на него с тыла, нагнать панику, разогнать обоз, отбить орудия – это было для них обыденным делом. Одним из самых прославленных казаков – кавалеров Георгиевского креста – был Кузьма Фирсович Крючков.Сведения о его биографии очень скудны. Козьма Фирсович появился на свет в 1890-ом (а по другим источникам в 1888-ом) году в семье донского казака Фирса Ларионовича. У Крючковых была крепкая, со строгими моральными устоями патриархальная семья староверов. Детство мальчик провел на родном хуторе Нижне-Калмыковском, относящемся к Усть-Хоперской станице Усть-Медведицкого округа Верхнего Дона. В 1911-ом году Козьма успешно окончил станичную школу и был призван на службу в третий Донской казачий полк. По традициям, восходящим аж к средневековью и утраченным к началу двадцатого века в России (кроме Донских областей и Сибири), в тринадцать лет Козьма Фирсович уже был женат на пятнадцатилетней девушке-казачке. Подобные браки объяснялись, как ранним взрослением людей, так и обычной хозяйственной необходимостью – в домах нужны были молодые работницы. Таким образом, к моменту отправления на военную службу у Козьмы уже было двое детей: мальчик и девочка.
К моменту начала Первой мировой войны в 1914-ом году приказной (ефрейтор) шестой сотни Третьего Донского полка Козьма Фирсович уже был опытным воином, сильным и ловким, умелым и смекалистым. К войне он, как и каждый казак, был готов и нравственно, и физически. Встретил ее без страха, видел в ней свое главное предназначение, все то, что входило в его определение «жизнь». А согласно одной казачьей пословице: «Жизнь – не гулянка, но и не похороны». По воспоминаниям соратников, Крючков отличался некоторой застенчивостью и скромностью, был открыт, искренен и необычайно смел. Вихор на его голове, крепкое телосложение, ловкая, подвижная фигура, все выдавало в нем истинного сына Дона.



Полк, в котором служил бравый казак, был расквартирован в польском городке Кальвария. Главное событие всей жизни Козьмы Крючкова произошло 30 июля 1914-го года (12 августа по новому стилю) едва ли не в первом его боевом столкновений с противником. В этот день сторожевой дозор, состоящий из четырех казаков во главе с Крючковым, при подъеме на горку налетел на отряд немецких кавалеристов числом в двадцать семь человек (по некоторым данным в тридцать). Встреча оказалась неожиданной для обеих групп. Немцы растерялись, но, понявши, что казаков всего четверо, бросились на них в атаку. Несмотря на почти семикратное превосходство, Козьма Фирсович и его товарищи – Василий Астахов, Иван Щегольков, Михаил Иванкин – решили принять бой. Противники сблизились и закрутились в смертельной сече, казаки прикрывали друг друга, кромсая врага по дедовским заветам. В первый момент боя Крюков скинул с плеча винтовку, но слишком резко передернул затвор и патрон оказался заклиненным. Тогда он выхватил шашку, а в конце сражения, когда силы стали покидать его, продолжил драться вырванной из рук улана пикой. Итоги сражения поражали воображение – согласно последующим наградным документам и официальным отчетам к исходу битвы были убиты двадцать два немецких всадника, еще двое тяжелораненых немца попали в плен и лишь трое противников уцелели, спасшись бегством. Казаки не потеряли ни одного человека, хотя у всех были ранения разной степени тяжести. Со слов товарищей Крючков в одиночку одолел одиннадцать врагов, сам при этом получил свыше десятка колотых ран, не меньше досталось и его лошади.
Так Козьма Фирсович описывал тот бой: «Около десяти часов утра мы направились от Кальварии к имению Александрово. Было нас четверо, подымаясь в горку, наткнулись на разъезд в двадцать семь человек, включая их офицера и унтер-офицера. Немцы полезли на нас, мы встретили их стойко, некоторых уложили. Увертываясь, нам пришлось разделиться. Одиннадцать человек окружили меня. Не чая остаться в живых, я решил продать свою жизнь подороже. Лошадь моя послушная, подвижная. Пустил в ход винтовку, однако второпях заскочил патрон, а немец в это время рубанул по пальцам. Я кинул винтовку и взялся за шашку. Получил пару мелких ран. Почувствовал, что течет кровь, но понял, что раны не серьезные. За каждую расплачиваюсь смертельным ударом, от которого немец навеки ложится пластом. Уложив нескольких из них, я почувствовал, что шашкой стало трудно работать, подхватил их же пику и поодиночке ею уложил остальных. За это время товарищи мои одолели других. На земле было двадцать четыре трупа, а не раненные лошади в испуге носились вокруг. Товарищи получили раны, я получил шестнадцать, однако все пустых, уколы в руки, в шею, в спину. Моя лошадка получила одиннадцать ран, но я проехал на ней назад шесть верст. Первого августа в Белую Олиту прибыл генерал Ренненкампф, снял с себя ленточку георгиевскую и приколол ее мне на грудь».
За совершенный подвиг Козьма Крючков первым из солдат русской императорской армии получил Георгиевский крест четвертой степени (номер награды был 5501, приказ от 11 (или 24 по новому стилю) августа 1914-го года). «Солдатского Георгия» казак получил в госпитале из рук командующего армией Павла Ренненкампфа, бывшего опытным кавалерийским командиром, отлично зарекомендовавшим себя еще в Маньчжурии в 1900-ом году, и, скорее всего, понимавшего толк в кавалерийской схватке. Остальные участники были награждены Георгиевскими медалями.
Отлежав в лазарете пять дней, Крючков вернулся в свою часть, но вскоре был отправлен в отпуск в родную станицу. К моменту возвращения Козьмы Фирсовича история о его подвиге успела дойти до ушей императора Николая II, также ее изложили фактические все печатные издания России. В одночасье доблестный донской казак стал знаменит, превратившись в живой символ русской воинской отваги, достойного наследника былинных богатырей. Крючков стал излюбленной целью фотографов и даже засветился в кинохронике. В 1914-ом году все страницы газет и журналов были заполнены его фотографиями. Его лицо красовалось на папиросных коробках и патриотических плакатах, лубочных картинках и почтовых марках. Его именем назвали пароход и фильм, портрет казака рисовал сам Репин, а некоторые особо фанатичные поклонницы ездили на фронт знакомиться с ним. Портрет Крючкова был даже на обёртках конфет «Геройские», изготовляемых на кондитерской фабрике Колесникова. Московский альманах «Великая война в картинах и образах» сообщал: «Вызывает общий энтузиазм подвиг казака Крючкова, ставшего первым в длинном ряде случаев награждения за выдающиеся подвиги нижних чинов орденом Святого Георгия».
В действующей армии Козьме дали «блатную» должность начальника конвоя при штабе дивизии. Его популярность в это время достигла апогея. По рассказам сослуживцев, весь конвой принимал участие в прочитывании приходивших на имя героя писем, штаб дивизии был завален продовольственными посылками. Если же их часть отводили с фронта, то начальник дивизии сообщал властям города, в который направлялись войска, что среди них будет Козьма Фирсович. Нередко после этого воинов встречала с музыкой целая толпа жителей. Всем хотелось собственными глазами увидеть прославленного героя. В Москве казак получил шашку в серебряной оправе, а в Петрограде Крючкову подарили шашку в оправе из золота, клинок которой весь был исписан похвалами. Однако вскоре Козьме надоело выступать в роли выставочного экспоната при штабе, он лично попросил начальство перевести его обратно в третий Донской полк сражаться с немцами.Его просьбу удовлетворили, и отважный казак очутился на Румынском фронте. Бои тут шли постоянно, полк его отлично воевал, сам Крючков за короткое время сумел проявить себя расчетливым, хладнокровным и толковым бойцом. А храбрости у него всегда хватало на троих. Например, в 1915-ом году он вместе с десятью добровольцами атаковал расположившийся в деревне вдвое превосходивший их отряд врага. Часть немцев была уничтожена, многих схватили живыми, а среди брошенных вещей были найдены ценные бумаги о расположении германских войск. Козьму произвели в вахмистры, а «приехавший генерал пожал ему руку и сказал, что горд служить с ним в одной части». Вскоре казаку дали под командование сотню. В последующие годы Козьма Фирсович неоднократно принимал участие в крупных сражениях, часто сходился с врагами лицом к лицу, не единожды был ранен. Так в одном из боев в Польше он получил сразу три раны, одна из которых угрожала его жизни. Козьме пришлось несколько недель лечиться в госпитале неподалеку от Варшавы. В конце 1916-го года начале 1917-го года он был опять ранен и отправлен в госпиталь города Ростова. Здесь с ним произошла пренеприятная история, местные жулики украли у героя орден Георгия и золотое наградное оружие. Происшествие было освещено в ростовских газетах. Это было одно из последних упоминаний в прессе о Козьме Фирсовиче.




В конце войны Крючков был обладателем двух Георгиевских крестов (третьей – номер 92481 и четвертой степеней), двух Георгиевских медалей «За храбрость» (также третьей и четвертой степеней), дослужился до должности подхорунжего – первого офицерского чина у казаков. Когда грянула февральская революция, жизнь Козьмы Фирсовича, как и многих других донских казаков, резко изменилась. В это время Крючков только-только оправился от ранений и выписался из госпиталя. Его единодушно избрали председателем полкового комитета. Но тут произошел переворот, армия в краткий промежуток времени развалилась, а среди казаков произошел раскол. Кузьма Крючков, являвшийся наитипичнейшим представителем казаков с Тихого Дона, ни на минуту не задумывался над вопросом: «Принимать или не принимать революцию». Верный Отечеству, царю, присяге Козьма встал на сторону белых и после развала армии вместе с полком вернулся в 1918-ом году к себе домой.
Однако мирной жизни на родной земле у казаков не получилось. Большевистская межа разделила и превратила во врагов братьев и друзей, отцов и детей. Например, ближайший друг Крючкова и участник легендарного боя, Михаил Иванков, решил продолжить службу в рядах Красной армии. А самому Козьме Фирсовичу в ходе Гражданской войны пришлось противостоять другому прославленному земляку – будущему командарму второй Конной армии Филиппу Миронову.



Подвиг Козьмы Крючкова вовсе не был случаен. Казаки являлись профессиональными воинами, не знающими себе равных ни в конном, ни в пешем бою. В том сражении они порубили холеных европейцев точно так же, как и их деды и прадеды сто, двести, триста, лет назад, потому что были выносливее, храбрее, лучше обучены. За казаками стоял боевой дух, воинская культура, традиции. Еще в шестнадцатом веке считалось неоспоримым фактом умение казаков побеждать в меньшинстве. И это их свойство даже в Первую Мировую войну при всех цеппелинах, пулеметах, газах, гаубицах не было потеряно. История знает множество славных примеров казачьей отваги и удали. Например, Азовское сидение, когда горстка казаков выстояла против огромной турецкой армии с многочисленной артиллерией и тучей иностранных наемников. Выстояла, отразив двадцать четыре кровавых приступа. Или в ходе русско-японской войны 1904-1905-ых годов сводный отряд под командованием прославленного генерала Павла Ивановича Мищенко смерчем пронесся по японским тылам, за три дня «сделав» почти полторы сотни километров, оставляя за собой лишь зарево пожаров. А вот еще пример уже Первой мировой войны. В Галиции в августе 1914-го года офицер третьего Хоперского полка Андрея Шкуро вместе с семнадцатью бойцами, кубанскими казаками и гусарами, принял бой с эскадроном гвардейских гусар. Шкуровцы сумели разбить германских гвардейцев, захватили два пулемета и почти пятьдесят гусар (включая двух офицеров) в плен. Сам Андрей Григорьевич писал в воспоминаниях: «За это мне дали заветную «клюкву» (Святую Анну четвертой степени), да шашку с алым темляком».

http://topwar.ru/34242-narodnyy-geroy-pervoy-mirovoy-voyny.html

 

Первая мировая война. Русская военная хроника



Кадры Первой мировой войны 1914-1918 гг.
Довольно редкие кадры времен Первой мировой войны (1914 -- 1918 гг.) смонтированные в один видеоряд.

 

в 2014 году будет 100 летие начала ПМВ, будут ли какие мероприятия?

 

http://www.kp.ru/online/news/145148/
http://gusev-fond.ru/category/подготовка-к-100-летию-начала-пмв/
http://rusasww1.ru/view_post.php?id=201
http://tvkultura.ru/article/show/article_id/101292
http://www.peterhofmuseum.ru/page.php?id=48&event=232

 

Сморгонь в годы Первой мировой войны



Первую мировую буквально через Сморгонь проходила линия фронта. Местный летописец истории для кого–то давно забытой войны Владимир Николаевич Лигута рассказывает: «Сморгонь была единственным городом на фронте от Балтийского до Черного морей, который так долго и упорно — 810 дней — защищала российская армия в Первую мировую войну...» Случай беспрецедентный!



О том, что происходило в Сморгони, знал тогда, пожалуй, весь мир. Не случайно солдаты сложили и такую поговорку: «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Но самые, пожалуй, трагические страницы истории Первой мировой войны — газовые атаки.
Из воспоминаний дочери Льва Толстого Александры (она заведовала фронтовым госпиталем в Залесье): «По узким ходам сообщения мы дошли до глубокого низкого блиндажа. Войти в него можно было только согнувшись. За столом, покрытым бумагами, сидел генерал. Он доверительно сообщил мне, что наша армия готовится перед рассветом к наступлению. Расспросил меня о медицинском персонале, числе санитарных повозок, госпитале. Мы напряженно ждали. В два часа утра мы заметили, что, разрываясь, немецкие снаряды выпускали желтый дымок. Он расстилался по лощине, и от него шел запах хлора.
— Маски! Маски надевайте!
Прошло с полчаса. Снаряды, начиненные газом, продолжали разрываться густым желтоватым туманом.
— Что–то вишней запахло, братцы!
Цианистый калий! Опять этот ужасный животный страх! Дрожали челюсти, стучали зубы...»



Своеобразным пиком противостояния в черте Сморгони, самых ближайших окрестностей были события на «Золотой горке». Кстати, среди других мероприятий международной конференции, рассказал мне начальник идеологического отдела Сморгонского райисполкома Алексей Апанович, будет и экскурсия к этим памятным местам. С помощью краеведа Владимира Лигуты (о Первой мировой в родном крае он издал книгу «Наша кровь у Сморгони». Рукопись еще одного фундаментального исследования Владимира Николаевича, богато иллюстрированная, наполненная многими документами, находится в издательстве.) восстанавливаем события июля 1916 года:

«...– 2 июля в 3 часа 15 минут утра германская артиллерия открыла ураганный огонь по окопам первой и второй линии, по ходам сообщения, по артиллерийским позициям 64–й бригады и по всему тылу, в том числе и химическими снарядами. Через несколько минут со стороны реки Гервятки, от станции Сморгонь до деревни Лычники, немцы выпустили первое облако газов синеватого цвета. Газы вырывались из баллонов с сильным шипением. Как только было замечено облако, сигналисты заиграли на рожках условный сигнал, бойцы бросились к своим местам, надели маски и изготовились к бою. Сквозь респираторы противогазов команды взводных звучали каким–то диким хрипом. Костры впереди окопов не загорелись — дрова отсырели после дождя, — и газы вверх не поднимались...
Сразу за первой на передовые окопы уже надвигалась вторая волна газов, более густая, высотой 6 — 8 метров. За газовым облаком шла дымовая завеса, а за ней появились четыре цепи немецкой пехоты... Однако никто из атакующих до российских позиций не дошел. Пулеметчики спасли положение, они срывали маски, мешающие вести прицельный огонь, точно разили цели врага. Немцы были отброшены.
За 1,5 часа атаки газ проник на глубину 19 км и нанес большой урон войскам 26–го корпуса. Было отравлено 40 офицеров и 2076 солдат, из них в Николаевском полку — 1200 человек. Окопы и ходы сообщения были завалены пострадавшими. Полковые санитары, врачи, фельдшеры и медсестры 8–го санитарного транспорта со станции Залесье оказывали помощь. В том бою умерло сразу 411 солдат Николаевского полка. Телеги увозили почерневшие тела погибших, санитарные повозки были переполнены отравленными. Павших хоронили в братских могилах в деревнях Белая и Залесье... Почти до Молодечно безжизненными пожелтевшими полосами тянулись лес и поля за Сморгонью...»





Оборонительные рубежи. Сморгонь.

 

Портреты Георгиевских кавалеров

 

В минуты перемирия. 1918 год.