Танкисты РККА

​

Тяжела и неказиста жизнь советского танкиста

 

Ух ты, а я и не знал, что мною открыта тема. Только сейчас увидел... случайно..
Бывает же такое...
Но, тема мне несколько близка и интересна , начну ... помолясь.

Приём водных процедур экипажами из Н-ской танковой части, под явно незлобивый юмор автоматчиков из танкового десанта. 1943 г.


Любите из танковой пушки палИть ? Да..? Придётся полюбить, эту же пушечку, чистить банником ( бАнить ) причём всем экипажем. 1941/42гг.


Танковый экипаж Семёркина на своём КВ-1 с семиструнной гитарой. 1943г


У тяжёлого танка КВ-1С.
Курская дуга. 1536-й тяжёлый самоходно-артиллерийский полк.

 

Подготовка экипажа танка к действиям в условиях применения химического оружия.
На тележке-тренажере механик-водитель за рычагами в надетом противогазе и защитном танковом шлеме раннего довоенного образца.


Пехотинцы вермахта и экипаж советского танка Т-26 образца 1933 г. Польша, 1939 г.


Танк M4A2 Шерман и его экипаж.


Подпись под фото: Боевой танковый экипаж, входивший на фронте в состав отряда.


Танк БТ-7 и его экипаж.


Подпись на обороте снимка: На память лучшему другу юности Павлику Вдовченко от Владимира Кутикова.
20.10.41 года.


Без подписи


Колонна советских средних танков Т-34 на улицах Вены.
Танк на переднем плане смотрится колоритно — отсутствуют надгусеничные полки, запасные траки, разбита фара, на броне остатки зимнего камуфляжа.


Колонна советских танков ИС-2 на дороге в Восточной Пруссии. 1-й Белорусский фронт.


Колонна советских тяжелых танков ИС-2 на улицах Берлина.


Колонна танков Т-34-85 в лесу под Берлином, 1-й Украинский фронт.


Командир танка, лейтенант Б.В. Смелов показывает пробоину в башне немецкого танка «Тигр», подбитого экипажем Смелова, лейтенанту Лихнякевичу (подбившему в последнем бою 2 фашистских танка).


Экипаж танка Т-34 лейтенанта Лугового (в центре). Октябрь 1941 г. За 10 дней боев его тридцатьчетверка уничтожила 12 немецких танков, 4 миномета, 2 противотанковых пушки, одну зенитную батарею и до взвода пехоты. В последующих боях лейтенант Луговой пал смертью храбрых (АСКМ).


Экипаж танка Т-34 лейтенанта Д. Лавриненко (слева).
Октябрь 1941 года. За три месяца боев уничтожил он 52 немецких танка, потеряв при этом лишь один свой танк. Д. Лавриненко погиб в боях под Волоколамском в декабре 1941 г. (АСКМ).



Гвардии старший лейтенант Дмитрий Фёдорович Лавриненко — его боевая служба продлилась всего полгода, но за это время он одержал 52 победы — результат, который за всю войну так и не смог превзойти ни один советский танкист. Лавриненко воевал в рядах знаменитой 1-й Гвардейской танковой бригады Катукова и погиб в боях под Москвой 18 декабря 1941 года — в самый разгар Московской наступательной операции.
Ему было 27 лет. Звание Героя Советского Союза Дмитрию Лавриненко было присвоено в 1990 году.

Капитан Владимир Александрович Бочковский — мастер танкового боя, одержал 36 побед.




Майор Бочковский.1945 год.

Владимир Бочковский пять раз горел в танке. Как и Дмитрий Лавриненко, служил в 1-й гвардейской танковой бригаде, куда прибыл по окончании танкового училища летом 1942 года.
В 1944—1945 годах принимал активное участие в танковых рейдах в тыл противника. За один из таких рейдов, в результате которого в тылу у немцев на Днестре был освобождён и удерживался до подхода главных сил город Чортков, заместитель командира танкового батальона 1-й гвардейской танковой бригады гвардии капитан В. А. Бочковский был удостоен звания Героя Советского Союза. Бочковский дошёл до Берлина, где был тяжело ранен во время штурма Зееловских высот. После войны Бочковский продолжил военную службу. В 1954 году окончил Военную академию бронетанковых войск, в 1964 году — Военную академию Генерального штаба.
С 1980 года генерал-лейтенант танковых войск В. А. Бочковский — в отставке. Скончался 8 мая 1999 года.

Майор Иван Иванович Корольков



Майор Иван Иванович Корольков уничтожил 34 немецких танка. начал свою боевую карьеру механиком-водителем тяжёлого танка КВ-1, завершил службу командиром танкового полка.
Летом 1942 года командир роты тяжёлых танков КВ-1 1-го танкового батальона 133-й танковой бригады 64-й армии Сталинградского фронта старший лейтенант Корольков в составе экипажа подбил 8 танков противника.
В критический момент боя 18 августа возглавил атаку стрелковых подразделений и, несмотря на ранение, продолжал командовать танковой ротой до полного выполнения боевой задачи.
За период боёв с 22 июня по 20 сентября 1942 года на боевом счету экипажа КВ-1 И. И. Королькова — 26 подбитых и уничтоженных танков противника.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1943 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» старшему лейтенанту Королькову Ивану Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Комполка Корольков прошёл всю войну, которая закончилась для него 1 мая 1945 годя тяжёлым ранением в боях за немецкий город Ратенов.
С 1946 года майор Корольков— в запасе. Жил и работал в посёлке городского типа Солнцево Курской области. Умер в 1973 году.


Корольков Иван
Советский танковый ас, имел около 34 побед.


Хорошилов Павел
Советский танковый ас, имел около 27 побед.


Шолохов Дмитрий
Советский танковый ас, имел около 23 побед.


Колобанов Зиновий
Советский танковый ас, имел около 23 побед.


Савельев Константин
Советский танковый ас, имел около 23 побед.


Головяшкин Георгий
Советский танковый ас, имел около 18 побед.


Гудзь Павел
Советский танковый ас, имел около 18 побед.


Коновалов Семён
Советский танковый ас, имел около 16 побед.


Бессарабов Георгий
Советский танковый ас, имел около 12 побед.


Еськов Дмитрий
Советский танковый ас, имел около 11 побед.


Кульдин Иван
Советский танковый ас, имел около 11 побед.


Павлов Сергей
Советский танковый ас, имел около 11 побед.


Рахметов Жумаш
Советский танковый ас, имел около 11 побед.


Червов Павел
Советский танковый ас, имел около 9 побед.


Босов Алексей
Советский танковый ас, имел около 8 побед.


Шпиллер Иосиф
Советский танковый ас, имел около 8 побед.

 

Именной танк Т-28 "Андрей Жданов" на параде в честь 23-й годовщины Октябрьской революции, состоявшегося 7-го ноября 1940 г. на площади Урицкого в Ленинграде.

 

Герой Советского Союза Шашла Т.М. командир танка Т-60.
1941г


Советский танкист Подкуйко Ф.Ф., уничтоживший в последних боях 5 ПТО, 25 ДОТов и 40 фашистов, в башне лёгкого танка Т-70.


Мехвод танка Т-60 Герой Советского Союза тов. Григорьев за рычагами ...
-"неистребимой саранчи" /фаш./
-"малютки" /РККА/


Гвардии-капитан Моисеев Николай Дмитриевич в башне Т-34/76. ( 31 победа )
https://ru.wikipedia.org/wiki/Моисеев,_Николай_Дмитриевич_(танкист)



Советские танкисты и освобождённые девушки - остарбайтеры на улице Берлина.
Май 1945г. На заднем плане ленд-лиз-танк Шерман M4A3(76)W...
_____
Ту би континуед...

 

Экипажи советского 107-го отдельного танкового батальона, вооруженного трофейными немецкими танками






Танкисты из советской 108-й танковой дивизии с танком КВ.
Брянский фронт, Погарский район, сентябрь 1941.


Танкисты из состава советской 100-й танковой бригады 31-го танкового корпуса у танка Т-34. Слева направо: командир роты Александр Ульянович Юргель, командир танка Алексей Иванович Прибылов, радист Николай Шабельников, заряжающий Николай Усачев, механик-водитель Алексей Севастьянов.


Танкисты 11-й советской танковой бригады у танка БТ-5 на Халхин-Голе.


Танкисты советской 22-й танковой бригады 6-го танкового корпуса на инструктаже в полевых условиях у танка Т-34. Воронежский фронт. Лето 1943 г.


Ремонт в полевых условиях танка КВ-1 из состава 124-й отдельной танковой бригады. Волховский фронт.

 

Иван Тимофеевич Любушкин. (1918 - 1942 )
На его боевом счету 20 уничтоженных танков и САУ противника.







1941г. В 1-й Гвардейской танковой бригаде.

1942 г. Последнее фото героя-танкиста.

https://ru.wikipedia.org/wiki/Любушкин,_Иван_Тимофеевич

 

Зиновий Колобанов.

 

Это писатель Михаил Шолохов. Как он оказался танковым ассом?

Сообщения объединены, May 23, 2017, время первого редактирования May 23, 2017

Фамилия Любушкин
Имя Иван
Отчество Тимофеевич
Дата рождения/Возраст __.__.1918
Место рождения Тамбовская обл., Мучкапский р-н, д. Садовое
Последнее место службы 1 гв. тбр
Воинское звание лейтенант
Причина выбытия убит
Дата выбытия 30.06.1942
Место выбытия Орловская обл., Ливенский р-н, д. Муравский Шлях


Обязательно специально заеду в этом году.

 

Cпасибо Владимир
Поправлю сейчас фото.


16.10.1920 - 26.07.1983 гг.

заметка в "Огоньке" № 4 за 1943 год

 

Что известно о Дмитрии Шолохове - он входит в десятку лучших танковых асов СССР.

Но есть одна интересная деталь, в некоторых местах, как и в этой статье опущенная

"30 июня 1942 года в районе населенного пункта Нестерное (Волчанский район Харьковской области) его взвод стоял в засаде на предполагаемом пути следования гитлеровских частей. Обнаружив танковую колонну врага танкисты неожиданным и местким огнем уничтожил из засады 24 вражеских танка. Восемь из них поджег экипаж Шолохова. Позднее, в бою за село Волчья Александровка, Шолоховым было уничтожено 10 автомашин." http://vyazma.ru/index.php?option=c...51-27&catid=54:2010-03-03-08-07-35&Itemid=192


Значит был такновый взвод. Т.е. 3 танка. И Шолохов подбил 8, а не 25 танков? Сколько танков на самом деле подбил Шолохов? В книге Ибрагимова Д.С. "Противоборство" описан бой Шолохова и данная цифра - 24.


Особо хочется сказать о танковом взводе под командованием лейтенанта Дмитрия Дмитриевича Шолохова. Посланный комбригом Егоровым на ликвидацию прорыва у Волчьей Александровки, он там и встретился с танками врага. Фашистские машины двигались вдоль балки, упиравшейся в село. Комсомольские экипажи Г. П. Сергеева и А. С. Калинина встретили колонны огнем. Гитлеровцы решили обойти село, окружить советских танкистов. Шолохов уничтожил головную машину, совершавшую маневр. По одной подожгли Сергеев и Калинин. Но фашисты не успокоились и решили проскочить через село. На его улице бойцы Шолохова уничтожили два танка, отсекли от них пехоту. За два часа боя взвод сумел отразить пять атак врага. Погиб Калинин и его экипаж. Поврежденным оказался и танк Сергеева. Поняв, что так просто мимо Волчьей Александровки не пробиться, фашисты решили обойти ее дальней стороной по дну балки, чтобы достичь реки Волчьей. Шолохов разгадал вражеский маневр, сменил позицию, перебрался к реке. Положение его оказалось выгодным: он хорошо видел лощину, в которой скопилось до 50 танков противника, бронетранспортеров с пехотой.
И лейтенант использовал свое положение как нельзя лучше. Оказавшись в ловушке, фашисты уже ничего не смогли сделать с отважным экипажем. Снаряды и пулеметные очереди сжигали вражеские танки и уничтожали пехоту. Вскоре подоспели танкисты нашей 167-й бригады, и прорыв врага был ликвидирован.
За время боя под Волчьей Александровкой экипаж Шолохова уничтожил 24 фашистских танка. За мужество и героизм, умелое ведение боя лейтенанту Д. Д. Шолохову присвоено звание Героя Советского Союза, а воины его взвода награждены орденами и медалями.


Есть еще одно описание боя, причем его дает тот же сайт http://vyazma.ru/index.php?option=c...51-27&catid=54:2010-03-03-08-07-35&Itemid=192


На рассвете в расположении гитлеровских частей заревели моторы, по позициям наших войск стала вести огонь вражеская артиллерия. Десятки самолетов с черной свастикой потянулись на восток. День обещал быть жарким.
Из люка танка Дмитрий Шолохов увидел, как из тумана показалась первая броневая машина врага, за ней вторая, третья... И вот уже несколько десятков гитлеровских танков длинной колонной вытянулось по дороге, двигаясь к переднему краю нашей обороны. Старший лейтенант Шолохов внимательно следил за вражескими машинами. Вот до них осталось 300 метров, 250, 200... Пора!
С первого же выстрела вспыхнул передний танк. Поворот орудия, два-три выстрела, и вторая машина завертелась на месте. Не видя, откуда по ним ведется огонь, фашистские танки стали разворачиваться. Этого момента и ждал Дмитрий Шолохов. Борта вражеских машин наиболее уязвимое место, сюда можно бить наверняка. Один за другим вспыхивают на дороге танки. Семь бронебойных снарядов послал Шолохов по врагу, шесть машин дымными факелами пылают у склона холма.
Пытаясь нащупать место, где укрывается советский танк, гитлеровцы открыли беспорядочную стрельбу, но их снаряды ложатся далеко от машины Шолохова. Своим огнем они даже помогают ему. Теперь среди грохота и вспышек трудно различить советское орудие. Некоторые вражеские машины пытались двинуться в обход, но, не замечая поросших кустарником склонов оврага, падали вниз и переворачивались. По уцелевшим танкистам меткий огонь из пулемета вел стрелок советской машины. Три часа длился этот неравный бой. 24 вражеских танка сожженных, обгорелыми грудами металла чернели на дороге и склонах холма. На исходе снаряды, и водитель по приказу командира повел боевую машину в расположение своей части. Пополнив боекомплект, Шолохов снова в гуще боя.
Гитлеровское командование вновь пытается перейти в наступление. Позиции наших войск атакуют автоматчики. Танк Дмитрия Шолохова с ходу врезается в колонну фашистской мотопехоты и огнем и гусеницами уничтожает транспортные машины. Десять автомашин и бронетранспортеров, более сотни солдат и офицеров оставил враг на поле боя.

Здесь по описанию боя также выходит, что танк был один и подбито 24.


Сколько же на самом деле подбил танков Дмитрий Шолохов остается неясным 8 или 25? Этот вопрос еще ждет своего исследователя. Почему возникла такая разница?
Но несмотря на эту путаницу результат этого боя вошел в историю танковых сражений

 

https://ru.wikipedia.org/wiki/Еськов,_Дмитрий_Павлович

В 1987г в февральском выпуске журнала " Вокруг света " была опубликована статья Дмитрия Павловича Еськова " Трое суток в осаждённой тридцатьчетверке ". Очень тогда нравилось её перечитывать.
Поскольку текста приводимого много, "спрячу" его под спойлер.
Интересно прочесть - жмите.

Spoiler: Трое суток в осаждённой тридцатьчетверке

Ночью предстояла новая атака. Пехота при поддержке нашего танка должна была наступать в направлении Кувшиново, Подборье.

Стояли крепкие морозы. Мы знали, что фашисты соорудили стены из бревен, засыпали их снегом, облили водой. Казалось, к этим ледяным валам не подступиться. До немецкого переднего края около 600 метров. Ждут ли фашисты атаку?..

С вечера выпал снег. Вблизи все ровное и белое, а дальше не видно ни зги. Послышался скрип снега: из темноты выступили фигуры бойцов.

— Принимайте, товарищ лейтенант,— приглушенно проговорил первый из подошедших, сержант.— Комбат направил к вам. Десант, шесть человек.

Десантники принесли с собой несколько ящиков винтовочных патронов. Все погрузили на броню и сами устроились за башней.

Появился комбат. Судя по всему, он отлично знал окрестности. Без карты, на местности он показал направление нашего наступления.

— Главный ориентир — вот этот просвет... То — дорога на Подборье. Потом поворот, за ним поляна. Будьте начеку — у немцев мин понаставлено,— сказал командир батальона и изучающе окинул взглядом моих ребят.

Со своим экипажем я сам познакомился всего неделю назад, 20 февраля 1942 года. Это произошло в Москве, недалеко от теперешней станции метро «Октябрьское поле», прямо на железнодорожной платформе воинского эшелона, куда уже были погружены машины для вновь сформированного 438-го отдельного танкового батальона 49-й армии. Двое — механик-водитель старший сержант Штокалюк Тимофей Сидорович и стрелок-радист Тимошенко Иван Дмитриевич были с Украины. Башенный стрелок Медведев Иван Степанович — воронежский, как сейчас помню, из села Синеляпиговское. Все они были 1920 года рождения. Я же был моложе их на два года.

Наш батальон предназначался для участия в боях совместно с пехотными частями и соединениями 49-й армии по освобождению города Юхнова Калужской области, расположенного на 209-м километре Варшавского шоссе от Москвы.

По сигналу комбата танк с десантом на броне на малом газу тронулся вперед. Из-за деревьев выступила пехота и, охватив Т-34 подковой, пошла за ним, утопая в снегу.

Противник обнаружил нас лишь в ста — ста тридцати метрах от своего переднего края. В темное небо взвились ракеты. Раздались автоматные и пулеметные очереди. Но было поздно: нас уже не остановить.

Еще громче, на всю мощь, взревел мотор боевой машины, застучали оба пулемета. Открыли мы огонь и из пушки. Снаряды валили деревья, и они, падая, давили врага.

А вот и первая преграда — стена из бревен и льда. Тимофей Штокалюк направил машину сначала на стену, а затем резко бросил ее вправо, впритирку по касательной. Танк, с ревом подминая под себя бревна и все то, что было за ними, проскочил преграду. Уцелевшие гитлеровцы бросились наутек. Многих из них настиг наш огонь. Вели огонь стрелок-радист Иван Тимошенко из лобового пулемета и я — из спаренного с пушкой.

Вторая стена оказалась чуть левее дороги. Штокалюк повторяет прежний маневр. Треск, огонь, крики... Путь вперед открыт.

Скорость держали самую малую, чтобы не отрываться в темноте от пехоты. Хоть мы и находимся под защитой брони, но куда уверенней чувствуешь себя, если слева, справа и сзади тебя есть прикрытие.

Пехотинцы все-таки отставали от нас. Время от времени приходилось делать остановки, чтобы дать возможность им подтянуться. Нужно это было и для того, чтобы дать возможность сориентироваться — и мне, и механику-водителю: через приборы наблюдения за двадцать метров ничего не видно. Порой двигались с открытым люком башни. Я ежеминутно высовывался, чтобы осмотреться. Штокалюк тоже нет-нет да и открывал свой люк: рискованно, но что делать? На танках не было в ту пору ни современных приборов ночного видения, ни прицелов для ведения ночной стрельбы.

Мы раздавили уже несколько фашистских минометов, разрушили еще один ледяной забор. Наконец появился долгожданный поворот дороги, за которым открылась небольшая поляна.

Стало немного светлее. Мне показалось, что впереди появился какой-то предмет, напоминающий большой ящик. Быстро юркнул в башню, прильнул к прицелу. Но ничего подозрительного не обнаружил. И тут перед прицелом вскинулся сноп огня, и сразу же — сильный, со страшным грохотом удар по броне. Иван Медведев, наблюдавший через правый триплекс, вскрикнул и зажал глаза руками. Тимофей Штокалюк и Иван Тимошенко одновременно доложили:

— По ходу танка — пушка!

Позади башни послышались крики десантников. Но я не мог даже оглянуться. В голове одно: надо опередить немцев, не дать им снова
выстрелить. Почти не целясь, нажал педаль спускового механизма. В сторону вспышки полетел наш снаряд...

— Осколочным заряжай! — подал я команду.

— Ничего не вижу,— доложил Медведев.— Попробую вслепую...

— Я помогу,— Штокалюк с моего разрешения остановил машину и перебрался в боевое отделение танка.

Каждое мгновение я ждал второго выстрела вражеского орудия. Чтобы хоть как-то помешать ему, бил из пулемета туда, где должна быть огневая точка врага. Иван Тимошенко со своего места ничего не видел в темноте. Пришлось ему вынуть лобовой пулемет из гнезда, пересесть на место механика-водителя, открыть люк и оттуда вести огонь. Долгим, почти вечностью, показалось мне время, пока не услышал доклад Медведева:

— Осколочным — готово!

Выглянув на миг из башни, я увидел, что фашистская пушка стояла, накренившись влево. Наш снаряд угодил точно.

Приказав стрелку-радисту дежурить у курсового пулемета, а Штокалюку оказать помощь Ивану Медведеву, решил разобраться в обстановке. Нам, видимо, повезло. Вражеский снаряд рикошетом прошелся по правому борту башни и разорвался позади нее. Один из десантников был убит и один ранен. От треснувшего триплекса мелкие осколки попали в лицо Медведеву. Но опасного ничего не было. Штокалюк вытащил несколько осколков, и башенный стрелок прозрел.

Стояли мы недолго. Командир батальона приказал возобновить атаку. Дав несколько выстрелов из орудия и обстреляв из пулеметов противоположную сторону поляны, тридцатьчетверка, набирая скорость, с включенными фарами устремилась вперед. В свете фар я увидел еще одну пушку. Продолжая вести огонь с ходу (хотя в ту пору официально еще не разрешалось стрелять из танков во время движения), пошли на нее. Прислуги возле орудия не оказалось. Может быть, немцы где-то рядом, в укрытии?

Сжавшись, весь в поту, несмотря на то, что к утру крепко подморозило, я услышал скрежет гусениц по металлу — танк подмял орудие, и тут раздался мощный взрыв. Машину подбросило, она остановилась. Погас свет. Одновременно я ощутил удар по правой ноге. Послышались стоны стрелка-радиста и невнятные слова механика-водителя. Не успел понять, что к чему, как в башню угодил снаряд. К счастью, не пробил ее.

— Вспышка впереди, у дороги! — крикнул механик.

Я пристально вглядывался в темноту, пытаясь определить, откуда враг ведет огонь. И снова удар по башне. И опять броня выдержала...

Теперь и я заметил вспышку. Значит, орудие врага на дороге. Сейчас его достанем из пушки. Нажал на спуск, но... выстрела не последовало. Ударил из спаренного пулемета — вдоль дороги пошли длинные трассы
очередей. Не лишним был бы сейчас и лобовой пулемет радиста, но он молчит. Слышно только, как стонет Тимошенко. Но помочь пока ему ничем не можем ни я, ни другие члены экипажа.

— Медведев, посмотри, что с пушкой? А я пока из пулемета буду вести огонь...

У меня было одно на уме: не дать «работать» немецким артиллеристам. Иначе нам каюк. По неподвижной мишени они и впотьмах не промахнутся.

Медведев чиркает спичками — раз, другой, третий...

— Нашел! Клин затвора застрял. Наверное, при взрыве клин подбросило в верхнее положение, и там он застопорился.

— Рукояткой попробуй!

— Не идет...

Я оставляю электроспуск пулемета и берусь за кувалду. После третьего удара клин пошел вниз, встал на место. Пушка ожила.

Снаряды один за другим, вперемежку с пулеметными очередями полетели в темноту. Били, конечно, без точного прицеливания, но со стороны врага больше огня не было.

С остановкой машины пехота залегла. Я решил осмотреться, узнать, что же произошло? Картина открылась безрадостная: танк наехал на противотанковые мины, несколько из них взорвалось одновременно. Пушка врага оказалась заминированной. Обе гусеницы танка разорваны. В днище пробоина — в нее потом мы свободно пролезали. Десантный люк, расположенный под ногами стрелка-радиста, вырвало. Много было и других повреждений. Но особенно расстроило то, что мы остались без курсового пулемета: ствол его искорежило.

Экипаж, можно сказать, отделался легко: все остались живы. Правда, Ивану Тимошенко сорванным люком перебило ступню левой ноги. Всех контузило — плохо слышали, заикались. Особенно Тимофей Штокалюк — его оглушило сильнее других.

Ивана Медведева легко ранило в левую руку осколком от аккумуляторов. У меня тоже в правом валенке оказался такой же свинцовый осколок. Пробив войлок, он потерял убойную силу, оставив на голени лишь кровоподтек.

С рассветом пехота продвинулась немного вперед, потеснила немцев. Огонь врага стал слабее, а потом и вовсе прекратился. Наступило затишье. Командир батальона устроил за нашим танком свой командный пункт. Пришел фельдшер. Он перебинтовал ногу Ивану Тимошенко и на волокуше отправил его в медсанбат.

Пользуясь передышкой, мы решили приготовить обед. Расположились у машины, но кашеварить не пришлось. Около 11 часов утра противник начал артналет. Били пушки и минометы недолго, но сильно. Видимо, к немцам подошло подкрепление. Их пехота, едва отгремели разрывы, поднявшись во весь рост, перешла в контратаку.

— На вас надежда,— сказал командир батальона.— Надо их остановить.

Мы открыли огонь из пушки и пулемета. Наши бойцы встретили наступающих винтовочными выстрелами и кое-где автоматными очередями. Но противник оказался сильнее. Пехота начала отходить. Противник, обойдя нас с флангов, продолжал продвигаться вперед. Вскоре остатки батальона отошли в исходное положение. Неподвижная тридцатьчетверка оказалась в окружении гитлеровцев. Вместе с нами
заняли оборону и три оставшихся в живых пехотинца-десантника.

Нас никто не беспокоил около часа. Может, гитлеровцы сочли танк покинутым? Но нет, вскоре из-за деревьев показались фигуры в зеленых шинелях. Короткими перебежками с трех сторон они приближались к машине. Больше всего вражеских солдат было справа по ходу танка. Туда мы и направили стволы пушки и пулемета. Поворачивать башню теперь приходилось вручную — аккумуляторы и электропроводка были выведены из строя.

Не ожидая, когда гитлеровцы подойдут близко, мы открыли огонь из пулемета. Туда, где скопилось немцев больше, послали несколько снарядов. Вражеские солдаты залегли. Но прошло несколько минут, и они снова поднялись, побежали на нас. Механик-водитель бил по ним из приоткрытого люка, трое бойцов стреляли из-под танка, укрывшись за опорными катками. Тимофей Штокалюк воспользовался трофейной винтовкой. После каждого выстрела кричал радостно: «Третий — готов!.. Четвертый — закорючился!..»

Отбили атаки — одну, вторую... Снаряды стали экономить, неизвестно, сколько придется держаться в осаде, сколько таких атак впереди?!

Противник опять залег на снегу всего в ста метрах от нас. Я начал уже короткими очередями бить по одиночным целям. Видимо, потери у гитлеровцев были немалые. Оставшиеся в живых стали отползать в глубь леса. На снегу неподвижно темнели убитые и копошились раненые, возникла надежда на передышку...

— Командир, слева немцы! — закричали вдруг из-под танка пехотинцы.

Противник переменил тактику. Снова вручную начали поворачивать башню... Огонь в упор из пулемета и выстрел шрапнелью из пушки быстро сделали свое дело. Около десятка гитлеровцев легло на снег, остальные повернули вспять. Но из них почти никто не уцелел — их настигли пулеметные очереди.

Оставались те из фашистов, что залегли за деревьями, перед танком. Но когда мы повернули башню в их сторону, то увидели, как замелькали между деревьев спины врагов, словно тени. Пустив по ним один осколочный снаряд и поработав пулеметом, мы прекратили огонь. Наступила тишина. Надолго ли?

Несмотря на мороз, нам было жарко. Лица почернели от пороховой гари, осунулись, сказывалось пережитое волнение, напряжение боя. Подсчитали оставшийся боезапас. Результат не порадовал: снарядов 18, большинство из них бронебойные, к пулемету — только 9 дисков. Проверили продукты: сухой паек на двое суток и 300 граммов водки. Сохранились гранаты Ф-1 — их еще в дело не пускали...

Все это мы обсуждали вслух. И вдруг снизу, из-под танка, донесся голос сержанта-десантника:

— Патронов у нас тьма, товарищ лейтенант. Двенадцать ящиков.

Я вспомнил, как десантники прилаживали на броню свое имущество. Еще тогда подумал: сметет это хозяйство первым же снарядом. Но, к нашему счастью, почти все ящики остались целыми. Теперь надо было их как-то стащить с брони. Выбираться пехотинцам из-под танка или выходить нам нельзя: сразу подстрелят.

— Что-нибудь придумаем,— сказал Иван Медведев. Через несколько минут у него появился в руках тросик с крючком на конце.

— Вот этой «удочкой» попробуем.

Приноровившись, Медведев, не вылезая из танка, сумел втащить в башню четыре ящика патронов.

Повеселели: до наступления темноты патронов хватит с избытком. Вскоре уже были снаряжены двадцать два диска. Получили по две гранаты и члены экипажа танка, и пехотинцы-десантники. С ними мы теперь переговаривались через пролом в днище машины.

Еще до сумерек мы стали замечать — особенно впереди и с правого борта — гитлеровцев в белых халатах. Их становилось все больше и больше. Как выяснилось позднее, это подошли молодчики из разведбатальона 260-й немецкой пехотной дивизии.

Появление у врага свежих сил бодрости нам не прибавляло. Особенно, как заметил я, забеспокоился Тимофей Штокалюк. Спросил его напрямик: в чем дело?

— Трудно нам придется, товарищ лейтенант,— проговорил механик-водитель.— Их вон прибывает и прибывает...

— Что же предлагаете? — спросил я, но ответ получил от Медведева.

— Товарищ лейтенант,— горячо заговорил он,— предлагаю заминировать подступы к танку...
Еще днем Иван рассмотрел разбросанные вокруг машины противотанковые мины, которые почему-то не сдетонировали. Когда мы подорвались, их просто вывернуло из снега.

Медведев, Штокалюк и один десантник принялись за дело. Мины ставили с натяжными взрывателями, бечевки прятали под снегом. Но работу завершить не удалось. Гитлеровцы открыли артиллерийский и минометный огонь. После артналета взвились осветительные и зеленые ракеты. Вражеские солдаты в белых маскхалатах поднялись во весь рост и пошли на танк. Вокруг разрывы снарядов, мин и рой трассирующих пуль. Но броня нас спасает. Надо признать, что гитлеровцы сначала почти не несли потерь. Белые халаты мешали вести прицельный огонь по атакующим: они сливались с местностью. Но когда враг подошел ближе, все изменилось. На этом расстоянии у нас были ориентиры, хорошо заметные и ночью. Еще днем мы по ним пристреляли спаренный с пушкой пулемет. Попав под наш шквальный огонь, враг изменил тактику, стал приближаться перебежками. Защелкали выстрелы немецкой винтовки Штокалюка из люка механика. Открыли огонь с правого борта машины и пехотинцы. Вдруг пулемет умолк. А гитлеровцы все ближе... Неприятное это чувство — видеть врага и знать, что нечем защищаться.

Иван Медведев стал искать неисправность.

— О черт! — воскликнул он.— Пулемет перегрелся, ожег ладонь. Остыть ему надо!

В это время около пятнадцати вражеских солдат были уже близко от машины. Одиночные выстрелы их не остановили. И в танк полетели гранаты...

Спасение пришло совершенно неожиданно. Сработал один из натяжных взрывателей, и перед танком грохнула мина — из тех, что успели поставить. Раздались крики и стоны. Фашисты попадали в снег. Воспользовавшись замешательством гитлеровцев, Тимофей с Иваном через свои люки забросали лежащих гранатами. Это и довершило почти полное уничтожение наступавшей группы. Те, что уцелели, как только заработал наш поостывший пулемет, стали отходить. Отошли и атакующие справа.

У нас потерь не было. Только рука у Ивана Медведева стала сильно болеть. Пришлось теперь Штокалюку обслуживать орудие, заряжать пулемет, набивать патронами диски. А Медведев расположился на месте механика с немецкой винтовкой.

Наше положение по-прежнему оставалось неопределенным: враг-то был рядом. Но какую уверенность рождает победа, даже маленькая! Тимофей Штокалюк, улыбаясь и все еще заикаясь (после контузии), повторял: «Я уверен, товарищ лейтенант, выдержим. Сколько бы ни длилась эта осада — выдержим!»

И мы выдержали. Не буду описывать все, скажу только, что в течение трех суток мы отбили еще две ночные и три дневные атаки.

Конечно же, были очень тяжелые минуты и нескончаемо трудные часы. Мы пережили страшный момент, когда от двух прямых попаданий снарядов в моторную часть правого борта танк задымил. К счастью, машина не загорелась. В баках уже не было ни горючего, ни масла: все вытекло, когда подорвались на минах. А в одну из ночей противник подошел к машине так близко, что нам пришлось выдержать действие горящих струй огнеметов врага. От огненного смерча досталось всем, а один из десантников получил смертельные ожоги.

Трое суток в осаде надо было не только отбиваться от гитлеровцев, но и спасаться от мороза. Он не щадил никого. Днем было сравнительно терпимо, а вот ночами пробирало до костей. Правда, одеты мы были хорошо: фуфайки, ватные брюки, поверх добротные полушубки. Меховые рукавицы, валенки дополняли экипировку. Вместо танковых шлемов — шапки-ушанки. Но ночами, когда отбивали атаку гитлеровцев и спадала горячность боя, чувствовали, что коченеем. Я видел, как жмутся друг к другу Штокалюк и Медведев, чувствовал, как у самого холод подступает, казалось, к самому сердцу.

Не лучше приходилось и пехотинцам. Они, правда, натаскали, пользуясь темнотой, елового лапника и соорудили между гусениц что-то вроде постели, но и у них мерзли ноги.

Спали мы по очереди: кто-то обязательно дежурил. Но какой это был сон? От любого выстрела вскакивали сразу же. Нервы у всех были напряжены до предела...

Наступило утро 4 марта. Стало совсем светло. Вдруг с нашей стороны над нами полетели, словно черные птицы со струями огня на хвостах, реактивные снаряды «катюш». На переднем крае послышался грохот взрывов. Мы увидели, как в лесу между деревьев замелькали фигуры убегающих фашистских солдат и офицеров. Вскоре снаряды рвались уже на уровне нашей машины, окаймляя ее по флангам. А потом мы разобрали и гул моторов: ведя за собой пехоту, справа и слева нас обходили наши танки.

Мы ликовали. По отступающим фашистам открыли огонь из пулемета, из трофейных автоматов, в ход пошли и последние снаряды: теперь уж их не надо было беречь.
Наши части вгрызались в глубину обороны противника, все ближе
подходя к городу Юхнову.
_________________
Дмитрий Еськов, бывший командир танка.

http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/3571/

Скрин из того журнала.



Хотя здесь, идёт речь о 4х сутках обороны.
Ну, начальству видней...

 

Командир 31-го Гвардейского танкового полка майор Семёркин с офицерами танкистами.


Танкисты 10-го Гвардейского Танкового Корпуса изучают карту у Т-34/85.
Львовско-Сандомирская наступательная операция. Июль 1944г.


Советские танкисты.
Экипаж тяжёлого КВ-1 под командованием Гв.ст. лейтенанта Дубинина П.И.
42-я танковая бригада.

 

1 Краснознаменная танковая бригада. Ленфронт. 1942 г.
Фото из архива моего отца Бакланова Н. М.

 

1945 Германия

 

... а уж, погрузку боекомплекта в танк, и подавно..








район Киева_4.07.1943г


Фотограф Замский Арон Самсонович-1943г


Лёгкий танк Т-60

 

1945 Германия, Берлин


1945 Германия, Берлин. На стене надпись «Берлин остается немецким»


1945 Германия, Берлин.


1945 Германия, Берлин.


1945 Германия, Берлин.


1945 Германия, Берлин.


1945 Германия, Берлин.


1941, Иран, Тебриз, русский легкий танк Т-26 и его экипаж в городе (август-сентябрь)

 

Мать..мать..ма...- привычно откликнулось эхо






​

 

Несколько забавных фото про танкистов

Видимо член экипажа.


До войны в театре играл.


Импровизированная защита.

 

Похороны танкиста из 1-й Краснознамённой Танковой бригады. Ленинград. 1942г.
Процессию возглавляет тяжёлый танк КВ-1.