24 Армия. Пропавшая армия первогвардейцев

Цитата(sm-poisk @ 21 Апреля 2009, 9:25)
В корпуса входили шесть сибирских дивизий: 91-я Восточно-Сибирская, 107-я Барнаульская, 119-я Красноярская, 133-я Новосибирская, 166-я Томская и 178-я Алтайская. Все они были сформированы в СибВО ещё в 1939 году.
Так вот, Суворов убеждён, что Калинин комплектовал части 24-й армии "лесорубами из барачных городков", поэтому полки имели одежду черного цвета: "лесорубов" даже не переодевали в военную форму. Однако один внимательный читатель, назвавший себя просто Сергеем, категорически не согласился ни с Суворовым, ни со мной: "Не было в этой армии никаких кадровых войск НКВД… и уже к августу 24-я армия имела к Сибири весьма приблизительное отношение. Та армия, которая создавалась в СибВО, и которая воевала под Ельней, это, как говорится, две большие разницы".

Привет из Алтайского края. Прадед погиб под Ельней. Как было сказано в похоронке, "поднимая красноармейцев в атаку" (был политруком, отношения к войскам НКВД судя по фото - он сфотался с группой товарищей, не имел). Сам ищу следы целого полка, сформированного в Бийске Алтайского края и входившего в состав 24-ой армии. Это просто те, о ком ничего неизвестно.Так что были сибиряки под Москвой и их было много. И не просто лица, которых пригнали из сибирских лагерей, поскольку тогда бы у них не оставалось бы здесь столько родственников. Да и ветераны почему бы тогда ехали обратно в Сибирь - если это не дом а их места отсидки?
О том, что сибирские части стали уже не сибирскими можно говорить разве что после ельнинской операции. Потери, которые уже приводили здесь, сами за себя говорят.
По поводу лесорубов - не путайте Западную Сибирь, где сформированы 107-я Барнаульская, 119-я Красноярская, 133-я Новосибирская, 166-я Томская и 178-я Алтайская дивизии с Восточной, у нас лагерей раз два и обчелся. Суворов бы еще из казахских степей лесорубов нагнал в своих фантазиях...

 

27.09.41...
1)....309сд обороняет полосу...общ.числ. 8029 (непосредственно кто в бою 3595)....дивизия усилена 1\544 гап БМ...
2)...103 мд численн. 11004 (в бою 4682)...услена 12 систем М-13...
3) 19 сд ....усилена 3 и 4\544 гап БМ.

ПС что есть гап БМ?

Гаубичный Артиллерийский Полк Большой Мощности (стандартно имел на вооружении гаубицы 203-мм, но мог иметь и 152-мм системы. См Л.Н.Лопуховский стр.625 "История 120ГАП БМ РГК" - до войны имел гаубицы 203-мм, после выхода из окружения получил новую матчасть 152-мм)

 

Блин, когда же люди поймут, что 24-я АРМИЯ августа и до половины сентября - это одна армия, а в октябре это другая. Октябрь - это армия ополченцев. Что это такое? Роты писателей, взвода художников, поэтов. Массы больных, массы - которых СТАДАМИ увольняют в сентябре по состоянию здоровья и отправляют назад в Москву.
Не хотел на эту тему, но, как видно, из песни слов не выбросишь.
В Москве должны были сформировать более двадцати дивизий народного ополчения, сформировали полтора десятка. Брались люди с хроническими заболеваниями, с превышением предельных возрастов, несовершеннолетние. В это время многие не ходили домой с заводов т.к. на улицах проводили "зачистки" органы НКВД. Не хотел рабочий класс первомайской демонстрацией валить в военкоматы. Для этого были основания. Какие? Да после отправки ополченческих дивизий в сторону фронта оказалось, что недобор ПАРТИЙНОГО АКТИВА в них составил более 15-ти тысяч человек. Увильнули партийцы от призыва. А вот знакомый попал туда банально просто, взяли под белые рученьки НКВД, предъявили "улики" преступления и предложили записаться добровольцем. Мужик дома до утра жене поклялся-побожился, что совесть чиста, а с утра с котомкой на призывной пункт. Так и сгинул под Ельней.
Так о каких НКВДэшных дивизиях мы говорим. Почитайте документы по потерям 24-й Армии при освобождении Ельни. Кроме того, посмотрите, какие дивизии ушли из состава 24А перед октябрем. "Включите дальний свет" и не блуждайте в потемках.

По методам комплектования.
Если кто-то думает, что такое скотство при комплектовании происходило только тогда, могу успокоить и сказать, что:
1. Методы комплектования частей по ликвидации аварии на ЧАЭС ничем не отличались, все происходило точно так же. А-ля у-лю - гони гусей!!! Главное поголовье туда загнать, а смогут ли справиться с задачей - руководству областей как соловью, все по--юююю!
2. Комплектование частей и подразделений в Чечне происходило точно так же. В боевые сухопутные подразделение слали представителей ВМФ, ВВС, военных строителей и кого угодно. Главное выполнить план по поголовью. Вперед, рахиты, на Стамбул!!!
А потом, лет через 60-т будут сидеть хлопцы и обсуждать действия, например, мотострелецкой дивизии в горах Кавказа в начале 2000-х, и они нигде не найдут данные, что в составе данной дивизии(по данным политотдельцев) 15% личного состава с уголовным прошлым.(Их потом как штрафников зачтут).

 

Андерсону.
НКВДэшнили, при вывозе ценностей, легких путей не искали.

По реактивной артиллерии:
http://www.rkka.ru/analys/reaktiv/main.htm

"К концу сентября 1941 года было сформировано девять, а в октябре - еще пять гвардейских минометных полков. В ряде случаев из за тяжелой обстановки на фронте туда приходилось отправлять отдельные дивизионы, не дожидаясь окончания формирования полков в целом."

"К осени 1941 года основная масса реактивной артиллерии была сосредоточена в войсках Западного фронта и Московской зоны обороны. Здесь находились 33 дивизиона (56 %) из 59, числившихся в это время в Красной Армии. Ленинградский фронт имел 5 дивизионов, Юго-Западный - 9, Южный - 6, а остальные по 1-2 дивизиона. Внутри фронтов реактивная артиллерия распределялась между армиями более равномерно. Так, в Западном фронте, например, все армии усиливались 3-4 дивизионами и только 16-я армия - 7 дивизионами."

 

Вот-вот. С юга.
А там что, больные на всю голову до поясницы, что взяли и вместо направления на Юхнов отправили транспорт лесами на Вязьму?
Кто на себя возьмет такую ответственность?
При отправке в сторону Юхнова груз туда прибудет за несколько часов, от Юхнова рукой подать до Москвы.
Бомбили шоссе? Конечно и сильно, пошли бы ночью, кто мешал до 10 октября?
Вся ботва по сокровищам, которая предлагается к обсуждению глупа т.к. не вяжется ни с местностью, ни с временными показателями, ни данными тех лет.
Если бы инфа была верна, то:
1. Государству это не интересно? Может быть!
2. См-поиск предположил, что на сайте и форуме в частности есть люди из "конторы". Может быть! И если бы государству это было не интересно, то будьте уверены, что инфа бы было предложена какому-нибудь российскому теневому Скруджу Мас Даку, который бы нанял людей не пальцем деланных для :
а) сбора информации как на местности, так и в недоступных нам архивах(за бабульки Вам оригиналы из секретных дел принесут);
б) ее оценки на достоверность;
в) принятия решения на проведение поиска;
г) исполнения распоряжения на его практический поиск.
д) прикрытие акции
И наш бы уважаемый См-поиск сидел бы и молчал в тряпочку, иначе бы его через промышленную мясорубку пропустили бы на "Вискас". А жить хочется всегда, независимо от возраста, состояния здоровья, наличия-отсутствия денег.

Так что давайте лучше займемся поиском реактивных установок 24-й Армии.

 

Кстати, слышал, что в районе д.Городок стояли катюши. Инфа опять же от пробабушки...не зная стреляли или нет, или просто останавливались...

 

владимир1 я не склоняюсь к версии наличия сокровищь,так как сам себе несмог однозначно ответить на поставленные вопросы,но и не отметаю ее оканчательно.если бы предпологаемая колонна с ценностями вышла в район 43или 32 армий то она однозначно ушла бы на юхнов,но представте что она проселками вышла в расположение 24 армии (тут ненадо форсировать не десну ни днепр (междуречье однако),вот тогда ее бы отправили в мархоткино в штаб армии ,а затем она окозалась бы в Волочке.Так что такой маршрут возможен (и с учетом переправ ,единственно возможен).Версия с "Катюшами более правдоподобна.Но рыть надо во всех направлениях,в том числе и по наградному фонду 24 армии(был ли такой,кого наградили за Ельню).

 

Простите, не хочу ставить под сомнение уровень знаний Вашей бабушки в области артиллерии и в частности в системах залпового огня.

Вот скажите, сколько человек(из ста офицеров всех видов и родов войск, всех служб) скажет, что за система такая "Буратино"(ТОС-1)??? Уверен, верный ответ будет знать менее 1% ОФИЦЕРОВ!!! Кто видел ее работу? Менее 0,01%.
А мы что-то хотим выудить у пожилых людей.

 

владимир1 Зря Вы так ,"катюши " были известными и запоминающимися артсистемами ,и если его бабка и незнала в 1941 как называется эта штука с рельсами то уж потом точно поняла что она видело ,тут маршалом быть ненадо.Тем более Городок это по дороге от места дисликации 103 М.Д ,которой "катюши" были приданы по матерьялам ЦАМО к Подмошью где они стреляли по сведениям из журнала Б.Д. 78П.Д. так что бабка не врала.

 

Вот ответьте мне на вопрос, что понимается под термином( по положению на 10.41) "наградной фонд"???
Если кто-то знает - пусть пояснит мне. Только не надо обьяснять порядок награждения в 41-м по примерам 43-го года.
Если кто-то хочет рассказать, что перед атакой кто-то производил сбор наград и обеспечивал их сохранность до выхода из окружения, то увольте.
Добавлено: [mergetime]1240338316[/mergetime]
Я не говорил врала- не врала. Могла принять 41-й за 43-й. Но со счетов сбрасывать не надо.

 

По поводу секретности боеприпасов. Они лишь в начале использования были секретны, но с большем количеством выстрелов их секретность терялась из-за "отказников". Мне доводилось ыидеть неразорвавшиеся "ракетоснаряды". Так что у ганцев была возможность изучить их устройство. Хотя тут тоже двояко, они уже на взводе и здравомыслящий человек врядли бы стал колупать такую штуку, не зная ее устройства.

Да про год я не интересовался тогда, малой был...Мне она в обшщих чертах рассказывала про движения в том районе. Как немцы пошли, как наши отступали кто куда в разные стороны, как потом в доме ганцы жили и шоколадом угощали. Как в сарай согнали остатки деревенских жителе и запалили. Как партизаны их отбили и успели ворота открыть...

 

Цитата(Чатланин @ 21 Апреля 2009, 21:25)
Хотя тут тоже двояко, они уже на взводе и здравомыслящий человек врядли бы стал колупать такую штуку, не зная ее устройства.

Здравомыслящий построит в тылу тысячу пленных, выберет из них артиллеристов технарей и заставит произвести демонтаж.
Пленных как грязи было. Так что с разборкой ну никаких головняков.

 

Да просто реч зашла о секретности боеприпаса.Я думаю что их действительно первое время ставили по заводским номерам и писали отчеты(это же испытания).Дальше в дебри нет смысла лезть ,согласен.
sm-poisk раз Вы опять на форуме ,может всеже ответите на некоторые вопросы по 24 армие ???
1. Как Вы узнали о поисковой операцие 44-46 гг.?
2. Находили ли вы в районе Гаврюково ямы где сжигались документы штаба?
3.Определялись ли Вы по плану рассположения землянок под Гаврюково где там какие службы были ,где была землянка Ракутина?
4.Знаете ли Вы когда взорвали дамбу на р.Артеша и спустили существовавшее там озеро (оно есть на довоенных картах.)
Вопросы поставил с учетом того что ответы на них никак нераскрывают Ваши орьентиры на месности.

 

Совсем иное описание боя у Подмошье, чем в жбд78ID.
Наконец, под вечер 7 или 8 октября, у деревень Подмошье и Подопхай (километров шестьдесят от Вязьмы) мы увидели несколько солдат, и в крайней избе Подмошья я нашел штаб 8-й дивизии. Штаб состоял всего из двух незнакомых мне офицеров и ординарца. Один офицер, плотный, выше среднего роста, лет сорока, в полевой фуражке, темноволосый с проседью, кадровик, назвался майором Софроновым и сказал, что он назначен новым командиром 8-й дивизии. Второй, значительно моложе и стройней, брюнет, в стальной каске, был новым членом военного совета, то есть комиссаром дивизии (фамилии его я не запомнил).
Майор сказал, что здесь, на рубеже обороны в поле перед деревней, с южной стороны, против леса, находящегося в полукилометре, расположено все, что пока удалось собрать от дивизии. Там три позиции, и с ними у штаба нет связи. Софронов тут же назначил меня своим офицером связи и послал передать командирам всех трех позиций приказ держаться вплоть до дальнейших распоряжений.
Деревня и окопы обстреливались из леса с юга легкой артиллерией немцев. Несколько изб горело, крестьяне пытались выносить из них узлы с вещами. Два наших танка на полевой дороге, между позициями, непрерывно двигаясь, временами стреляли по опушке леса. Я пробежал по огородам к правофланговой позиции, передал приказ, прополз к средней, а от нее к левофланговым окопам. На каждой позиции было не больше взвода, вооружение — винтовки. Патроны везде кончались, ни гранат, ни минометов, ни противотанковых ружей не было, не было даже противотанковых бутылок с горючим.
Я двинулся от последней позиции обратно к штабу. В это время к штабной избе подъехал грузовик; майор и комиссар с ординарцем быстро влезли в него, и машина уехала. К этому времени оба наших танка были подбиты — остановились и не стреляли. Из леса вышли пять или шесть немецких танков и широкой цепью — с промежутками метров по сто — сто пятьдесят — двинулись через наши позиции к деревне, простреливая из пулеметов наши окопы.
Прижавшись в борозде, я оказался примерно посередине между направлениями движения двух крайних танков. Пуля разбила у меня в кармане шинели пузырек с одеколоном, но я не был ранен. Танки вошли в деревню и смолкли. Стало темнеть. Пехоты немцев не было, видимо она еще не подошла. Я прополз по полю несколько сот метров до леса на востоке против левого фланга и пошел на восток.
Я шел больше суток по лесным и полевым дорогам, обходя деревни, занятые немцами. Их было легко узнать издали по огням в домах и свету фар — немцы не прибегали к светомаскировке, по шуму и крикам, по характерным следам немецких автомобильных и мотоциклетных шин на дорогах. Иногда я ложился подремать в глубине леса, используя лапник, сухую хвою и листву для утепления — уже были заморозки. Ел я сырые картофелины и луковицы: я взял их в разбитом грузовике еще перед Подопхаем.
Во вторую ночь я опять наткнулся на деревню, занятую немцами. Углубившись от нее и от дороги подальше в лес — как мне показалось, километра на два — я отрыл себе небольшой окопчик от ветра (при мне была саперная лопатка) и в нем заснул, держа, по обыкновению, наган за пазухой шинели.
Я проснулся от толчка и резкой боли под коленкой. Светало, я, подняв голову, увидел немца с винтовкой. Я не понял ситуации, растерялся, почти машинально выхватил из-за пазухи наган и выстрелил — безрезультатно. В тот же момент я получил еще один сильный удар, уже по голове, — вероятно, прикладом. Сзади оказался второй солдат: два патрульных прочесывали лес. Оказалось, что я, уходя в лес, шел не по прямой, а кружил и вышел снова почти к опушке. Так начался плен.http://www.pechora-portal.ru/biblio/book_shelf/mischenko/ex.html?/biblio/book_shelf/mischenko/mischenko_while_i_remember002.htm


А почему версию полковника в отставке, профессора Академии ФСБ России, доктора военных наук, заслуженного деятеля науки РФ Анатолия Цветкова никто не копает? Вроде не должен такой серьёзный дядька фуфло гнать. Вот что он исчо написал:
1. А. Ю. Попов, А. И. Цветков
Русский диверсант Илья Старинов
2. Е. Прудникова, О. Горчаков, А. Ю. Попов, А. И. Цветков, Ю. Н. Папоров
Легенды ГРУ
3. Алексей Попов, Анатолий Цветков
Бог диверсий. Профессор русского спецназа Илья Старинов
4. Чекисты в Великой Отечественной войнеНовые контуры мировой торговли А.Цветков

Кстати на сайте мэра города Кочановского версия гибели Ракутина представлена именно по Цветкову.

 

Цитата(Штурман @ 22 Апреля 2009, 8:02)
Совсем иное описание боя у Подмошье, чем в жбд78ID.

Я скажу другую удивительную вещь. Очень часто приходилось слушать рассказ о бое двух-трех и более участников этого боя. У следаков бы не прокатили их рассказы, т.к. все говорили разные вещи. Заподозрили во лжи.

 

Нет ничего удивительного это описан бой происходивший вечером 6 октября ,немцы как раз в 18 00 и захватили подмошье.Бой в котором учавствовали "катюши" был днем ,потом видемо оставили заслон из остатков 8й дивизии и отошли дальше по большаку,так что все сходится.

 

Приветствую!
Вот еще несколько больших цитат документов из разных источников:

2 октября основные силы 3-й танковой группы генерал-полковника Гота и 9-й армии генерал-полковника Штрауса, группы армий «Центр», при поддержке авиации, из районов Духовщины нанесли удар в стык обороны 19-й и 30-й армий войск Западного фронта. Под сильнейший удар 200 танков и 100 самолетов попала 62-я стрелковая дивизия и была рассеяна. 251-я и 242-я стрелковые дивизии 30-й армии после кровопролитных боев отступили. 250-я стрелковая дивизия в основном удержала свои позиции.
(ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2526 . Д. 23).

Командарм 19-й генерал Лукин, оценив обстановку, распорядился об отводе своих войск за Днепр и одновременно позвонил генерал-майору К.К.Рокоссовскому и попросил оказать помощь. Но К.К.Рокоссовский помочь ни чем не мог. «Ничем не могу помочь, Михаил Федорович: со вчерашнего дня - генерал без войска» - ответил Рокоссовский. (Генерал-майор К.К.Рокоссовский получил приказ: «Командармам 16-й и 20-й, Рокоссовскому и Ершакову. Командарму 16-й Рокоссовскому приказываю немедленно участок 16-й армии с войсками передать командарму 20-й Ершакову. Самому с управлением Армии и необходимыми средствами прибыть форсированным маршем не позднее утра 6 октября в Вязьму. В состав 16-й армии в районе Вязьмы будут включены 38-я, 50-я, 72-я, 112-я 229-я стрелковые дивизии, 147-я танковая бригада, дивизион реактивных минометов, полк противотанковых орудий и полк артиллерии главного калибра. Задача армии - задержать наступлении противника на Вязьму, наступающего с юга, из района Спас-Демнеска, не допустить его севернее рубежа Путьково - Крутые - Дрожжино, имея в виду создание группировки и дальнейший переход в наступление в направлении Юхнова…» )
Связи у Лукина с генерал-лейтенантом Ершаковым не было. В тот же день генерал-лейтенант Лукин, по этому вопросу, встретился с командующим 32-й армией генерал-майором Вишневским. Тот сообщил, что фронт его обороны прорван и армия его отошла к Сычевке, поэтому оказать помощь не может. Для уничтожения прорвавшегося противника на этом участке фронта, командование Западного фронта сформировало группу войск в составе 126-й, 152-й стрелковых дивизий, 101-й мотострелковой дивизии, 126-й, 128 -й танковых бригад, под командованием заместителя командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта И.В.Болдина. Эта группа войск и войска 30-й армии встречными ударами должны были отсечь прорвавшиеся немецко-фашистские войска. К сожалению, этого сделать не удалось. Группа войск генерала И.В.Болдина втянулась в тяжелые кровопролитные бои. Так, 3 октября на подступах к районному центру Холм-Жерковский завязался тяжелый бой. Рвавшимся 6-й танковой дивизии и 5-му армейскому корпуса противника противостояла 101-я мотострелковая дивизия и 128-я танковая бригада. Наши войска, отступая, дрались за каждый мало-мальски пригодный для обороны рубеж и переходили в контратаки. Противник овладел ст.Игоревская продвинулся вперед, захватил райцентр, но его вскоре выбили и отбросили на несколько километров. После того как к противнику подошло подкрепление, он возобновил атаки. Понеся большие потери а результате повторных атак и бомбардировок, 101-я мотострелковая дивизия и 128 танковая бригада оставили райцентр Холм-Жерковский. В течении трех дней, с 3 по 5 октября, воины 152-й стрелковой дивизии 126-й танковой бригады сдерживали натиск врага, но и им пришлось отступить. Путь к Вязьме для подвижных соединений 3-й танковой группы немецко-фашистских войск был открыт. В образовавшийся между 19-й и 30-й армиями разрыв шириной до 40 километров устремились фашистские моторизованные части. На рубеж Осташков - Сычевка были оттеснены 22-я, 29-я и 31-я армии. Ударные группировки врага стремительно продвигались вперед, охватывая с севера группировку войск Западного фронта. 6 октября подвижные соединения противника подошли к Вязьме с севера, охватив значительную часть войск Западного фронта. На участке 19-й армии воины 91-й, 89-й и 50-й стрелковых дивизий в течение двух суток 2-3 октября отбивали непрерывно танковые атаки противника шедшие по 30-50 штук. Одновременно (2 октября), 4-я танковая группа (Гепнера) и 4-я армия, из района Рославля, в полосах 43-й и 24-й армий Резервного фронта прорвала оборону и, расширяя коридор прорыва, устремилась к Спас-Деменску. В тот же день враг пытался пробиться через боевые порядки 16-й и 20-й армий. Бои шли до середины дня и кончились для него неудачей.
Так, на дальних подступах к Москве, началась великая битва за Россию. Надвигающуюся трагедию Ставка ощутила только к концу 5 октября и дала разрешение на отход войск с занимаемых рубежей. Отход войск проходил под натиском, повсеместно, перешедшего в наступление противника, а также и со стороны прорвавшихся ударных моторизированных группировок. Так, 6 октября тыловые подразделения 20-й армии вступили в бой с прорвавшимся с севера к Дорогобужу противником, которых возглавил военный инженер 3-го ранга С.С.Лерман. Большую неразбериху и неорганизованность при отступлении вносили тыловые подразделения и службы. Регулирования отходящих частей не осуществлялось. У мостов, на перекрестках и железно дорожных переездах образовывались большие пробки, по которым авиация врага наносила удары. Поспешный отход тыловых частей сеял панику среди местного населения, которое большими массами покидало свои дома и вливалось в общий поток, забивая и без того перегруженные дороги.
(ЦАМО.Ф.208. Оп. 2526. Д.33.)

Из-за слабости нашей ПВО, фашистские летчики безнаказанно бомбили скопления наших войск. Во время авианалета на расположение воинских частей в д.Волочек (Дорогобужского района), среди которых находился и штаб 24-й армии, погибло около 2000 тыс. человек и смертельно ранен командарм 24-й генерал Ракутин (по сведениям краеведов-поисковиков Ракутин умер в окружении) =Мой вопрос: вот еще одна версия гибели командарма Ракутина. Тогда интересно - на основании чего такие утверждения делают упомянутые здесь эти краеведы-поисковики и кто они?.
4-я танковая группа врага, 4 октября захватила Спас-Деменск, Киров, 5 октября Юхнов и Мосальск, 7 октября вышла к Вязьме, где соединилась с 3-й танковой группой наступавшей из района Духовщины. Начальник штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Гальдер в своем дневнике записал: «6 октября - 3 танковая группа, подчиненная 9 армия, окончательно прорвали вторую линию обороны противника на всю его глубину, и вышла с 7 танковой дивизией на автостраду в районе севернее Вязьмы. 9 армия сломила сопротивление противника в районе Белого; 7 октября - сегодня танковая группа Гепнера соединилась с танковой группой Гота в районе Вязьмы. Это крупный успех, достигнутый в ходе пятидневных боев».
7 октября в окружение попали: часть сил 30 й армии (162, 242, 251-я сд.); 19-я армия (50, 89, 91, 166, 244 сд.) 20-я армия (73, 129, 144, 229-я сд.) с приданной ей 16-й (38, 108, 112, 214-й сд. и 127-й тбр.) Западного фронта и группа генерала И.В.Болдина (134, 152, сд , 45-й кав. кор., 101 мотостр. д., 126 и 128-я тбр.) общей численностью 361 тыс. (на 2 октября ); 24-я (19, 103, 106, 139, 170, 309-я сд. 144 и 146 тбр.), 32-я армия (2, 8, 29, 140 сд.) часть 43-й армии (53, 222-я сд. и 147 тбр.) Резервного фронта - 247 тыс. человек (на 2 октября).
(Справка «Военно-исторического центра ВС РФ. Январь. 2004г.)

После того как фашистские войска сомкнули "клещи" восточнее Вязьмы, в штабе командующего группой армий «Центр» фон Бока, в Смоленске, были уточнены дальнейшие задачи группы армий «Центр». В штабе царила эфория, но вскоре, как скажет позже Блюментрит, она пройдет. Решение о продолжении наступления было единодушным. 9-я армия вместе с 3-й танковой группой обходят столицу с севера двигаясь на Калинин, 4-я армия с 4-й танковой группой наступают в «лоб», через Можайск. 2-я танковая армия через Тулу обходят Москву с юга. 2-й армии поручалось ликвидировать «Вяземский котел».
Замкнув кольцо, гитлеровское командование стремилось отодвинуть его внешний обвод как можно дальше в восточном направлении. 10 октября это расстояние от г. Вязьма составляло до 60 км.
К середине дня 7 октября, когда факт окружения основных сил Западного и Резервного фронтов стал очевидным и для командующего Западным фронтом генерал-полковника Конева, Военный совет Западного фронта своим решением, командование на всю окруженную группировку возложил на генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина.
Над Москвой нависла смертельна опасность. « …к моменту прорыва противником обороны советских войск на московском направлении в распоряжении Ставки непосредственно в районе Москвы стратегических резервов способных прикрыть столицу не было».
(Г.К.Жуков. «Воспоминания и размышления»)

7 октября командование Западным фронтом в 21:30 направило радиограмму Лукину, Болдину. Ершакову: «Взаимно передайте друг другу. Бейте сосредоточенным кулаком в правлении севернее Вязьма на Гжатск. Держите между собой связь и взаимодействуйте. Севернее Вязьма пока передовые части противника».
8 октября Военный совет фронта направил командующим армий и генералу Болдину дополнительно радиограмму: «Вывести войска за Вязьму. Иначе - катастрофа. Идти день и ночь. Темп 70 км в сутки. Вы нужны для защиты Москвы».
В тот же день генерал-лейтенант Лукин получил и за подписью Верховного Главного командующего радиограмму: «Из-за неприхода окруженных войск к Москве, Москву защищать некем и нечем. Повторяю некем и нечем!»
Поставленная задача - организовать прорыв и вывести войска из окружения, оказалась не из легких. Положение войск было крайне тяжелым. Окруженные войска были разобщены. При отступлении к Вязьме воинские части перемешались, и управление ими было нарушено. В войсках, по свидетельству самого Лукина оставалось по 1/4-1/5 личного состава, части и подразделения в основном остались без офицеров, а последнее обстоятельство значительно усложняло управление войсками. Снаряды и другие боеприпасы, горючее, продовольствие были на исходе. Медсанбаты забиты ранеными. Отсутствие устойчивой связи между армиями и со штабом фронта не позволяло командованию иметь достоверной информацию о противнике, который атаковал передний край всей группировки то с одной стороны, то с другой. Собрать всех в один кулак и наладить взаимодействие, для нанесения концентрированного удара было делом весьма сложным. Командиры различных степеней самостоятельно пытались в вырваться из окружения. Управлять всей этой разрозненной массой было практически невозможно.
Но наиболее тяжелое положение с самого начала сложилось в войсках 24-й армии обороняющейся в районе Ельни и на Угре. В оперативной сводке Резервного фронта по состоянию на 22.00 6.10.1941 хранящейся в архиве записано: «…43-я армия (командующий генерал-майор П.П.Сабенников). Армия не оказывая сопротивления противнику расселась и отдельные части армии прекратили свое организованное существование. 33-я армия (командующий комбриг Д.П.Онуприенко). Армия как организм не существует. В Красное Лосьмино находится только ее командующий и член Военного совета армии. Место нахождения штаба армии и соединений ее не известно.»
(ЦАМО.Ф 219. Оп. 679. Д.7. Л. 60.)

Части 24-й армии, не имея прикрытия со стороны левого соседа - 43-й армии и с тыла - 33-й армии вынуждены были вести бои напирающим на них с двух сторон противником и постепенно отходить с северо-восточном направлении. «К вечеру 6.10.1941г. 24-я армия, истекая кровью, ведя жестокие бои, уже потеряла больше половины своего состава полков, которые полегли на оборонительных рубежах за Ельню. Продолжали оставаться лишь небольшие группы, остальных полков, объединившихся вокруг штабов дивизий. Тем не менее 103 мд 309 сд все еще продолжали оставаться на своих рубежах, отбиваясь от окружавшего их противника.»
(ЦАМО.Ф.378. Оп.11015.Д.1. Л.8.)

24-я армия, штаб которой находился в д.Волочек (Дорогобужского района), утром 7 октября, начала движение в направлении п.Семлево. Из д.Волочек в п.Семлево с техникой и вооружением, в тех условиях можно попасть только по единственной грунтовой дороге, проходящей Гаврюково (Грюково), Доманово, Городок, Малая Колпыта, Семлево. Эта дорога проходит между поймами заболоченных рек, с одной стороны Артеша и Слудимля, с другой стороны - Осьма и опять Слудимя. Первая колонна, возглавляемая начальником штаба армии генерал-майором Кондратьевым Александром Кондратьевичем, прибыла в п.Семлево благополучно. Здесь уже находился Котельников Яков Георгиевич, командир 19–й сд. 24–й армии, организовавший оборону Семлево. Остальные, вышедшие позже, войска на этом пути столкнулась с противником. Дорога, уже к середине дня 7 октября была, перерезана по линии Дудки - Прудище полевыми соединениями врага. Как, с какими потерями войскам 24-й армии удалось пробиться?- теперь многое для нас останется неизвестно. На этом маршруте, на расстоянии примерно 7,5 км от д.Волочек находится первая братская могила и таких захоронений, на протяжении 1850 м еще три (последняя у перекрестка дорог у д.Гаврюково (Грюково). Это наводит на мысль, что здесь и произошли большие бои по прорыву первого вражеского заслона. Целый день шел бой по прорыву и у д.Таборы. «После тяжелых боев 7-8 октября - 9 октября в район Панфилово и южнее, стали выходить часть 24-й армии, которые вели бои по 14 октября. … В районе Панфилово прорыв войск, состоящих главным образом из артиллерии и обозов, организовал генерал-майор Котельников. Его целью было вывести артиллерию, которой здесь скопилось большое количество. Было предпринято семь атак, часть артиллерии и пехоты прорвались и ушли из окружения, но большая часть осталась, в силу недисциплинированности многих командиров, стремящихся прорваться самостоятельно, а также еще и потому, что отсутствовали снаряды и горючее для тракторов. Котельников Яков Георгиевич был убит в лесу у Панфилово … Начальник штаба генерал-майор Кондратьев А.К. вышел из окружения.»
(ЦАМО. Ф.378. Оп. 11015. Д.1. Док. о боевой деятельности 24-й армии).

Но враг напористо осуществлял свой план по разгрому войск Западного и Резервного фронтов. Соединения 9-й армии, начав наступление из района Ярцево, прорвали оборону отходящей 112 дивизии, но были остановлены у Днепра 200-м артиллерийским дивизионом моряков, и только когда дивизион исчерпал все свои возможности и отошел по приказу. Противник 9 октября, форсировал Днепр у деревни Филимоново и устремился по автомагистрали Минск - Москва к Вязьме, 12 октября окруженная группировка была рассечена на две части.
Образовалось группировки окруженных войск: одна - северо-западнее Вязьмы, где находились 19-я армия 32-я армия группа генерала И.В.Болдина, дивизион моряков артиллеристов ; другая - юго-западнее Вязьмы (районы деревень - Семлево, Панфилово, Петрово, Волостопятница и др.) в которой находились - 20-я армия с приданными ей частями 16-й армии, ряд других частей и подразделений и части 24-й армии пробивающаяся из окружения из-под Дорогобужа, отсеченные по линии Дуденки – Прудище, общей площадью около 4 000 кв. км. 9 октября в 19:00, командующий 20-й армии генерал-лейтенант Ф.П.Ершаков силами своей армии и силами частей и подразделений, которые ему удалось подчинить, с позиций Панфилово - Лосьмино идет на прорыв, но прорыва не получилось. В ночь с 9 на 10 октября Ершаков передает Лукину и Коневу радиограмму: «Боеприпасы на исходе. Положение войск критическое. Отдаем приказ войскам на самостоятельный прорыв и выход к Москве». Очевидно «дорого» стоила ночная атака. Весь день 10 октября шли бой. 11 октября Ершаков остатками 20-й армии и других частей делает еще одну попытку прорыва, и опять безуспешно. «…Остатки 20-й и 24-й армий, прорвав на болотистой местности южнее Вязьмы непрочные заслоны врага, достигли Гжатского рубежа обороны. Но большая часть 20-й армии, исчерпав свои последние возможности к сопротивлению по боеприпасам и продовольствию, сдалась в плен». (генерал Ершаков умрет в лагере в Германии).
(А.А.Александров «Две ставки»)

В своих воспоминаниях командир 45-й кавалерийской дивизии А.Т.Стученко, побившийся в район боев войск юго-западной группы и вышедший из окружения, об увиденном расскажет Г.К.Жукову и напишет: «Развороченная земля усеяна трупами наших и немцев. Здесь же искаверкованные подводы, орудия машины. Раненые лошади, с низко опущенными головами, бродят по мертвому полю. А вокруг зловещая тишина. Уцелевшие группы бойцов и командиров уже ушли, чтобы пробиться к своим».
Не лучше обстояли дела и у северо - западной группировке. 9 октября генералы Лукин и Болдин, каждый самостоятельно, пытаются пробиться через кольцо окружения. Об этом свидетельствует архивные данные: «9 октября части 19-й армии пытались пробиться на восток в направлении Ломакино, Нарыщево, Леонтьево, Новое село, ст.Мещерская. В этот же день стала пробиваться группа генерала Болдина по маршруту Аксентьево, Поповское, Анучки, Пекарево, Касня, Леонтьево.»
(ЦАМО. Ф.219. оп. 679. Д. 23.).

Как видим, войска окруженной группировке до 10 октября действовали разрозненно, пытаясь нащупать слабые места у противника. 10 октября была перехвачена радиограмма командира 7-й танковой дивизии генерала Функа, переданная открытым текстом высшему командованию в ответ на упрек: «Почему вы топчитесь? Идите на Москву». Ответ Функа: «Натиск Красной Армии в направлении Сычевке настолько был сильным, что я ввел последние силы своих гренадеров. Если этот натиск будет продолжаться, мне не сдержать фронта, и я вынужден буду отойти.» У Лукина появился шанс именно здесь прорвать кольцо и вывести войска из окружения. Упускать его было нельзя. Они решили объединить все свои силы этой группировки войск. На Военном совете армии Лукин откровенно доложил: «Я несу ответственность за выход из окружения всей группировки. К сожалению, я не знаю, в каком положении сейчас находятся 20 и 24-я армии. Они отрезаны от нас, связи с ними нет. Мы должны выработать план прорыва 19-й и 32- й армий и группы генерала Болдина. И Лунин предложил начать прорыв 11 октября в полосе севернее и южнее села Богородицкое.
Проводив командиров, Лукин тут же передал радиограмму командующему фронтом, начальнику Генерального штаба Шапошникову, в Ставку Верховного Главнокомандования о том, что в 16 часов 11 октября, собрав снаряды всей артиллерии и, дав последний залп «катюш», окруженная группировка начнет прорыв через Богородицкое на Гжатск. В случае неудачи армия будет отходить к Ершакову.
На острие удара ставились 2-я ,91-я дивизии и дивизион моряков. Командарм понимал, как трудно будет ополченцам генерала Вашкевича прорвать кольцо и удержать фланга: полки в течение нескольких суток стояли в обороне на Днепре, пропуская войска 19-й армии. Затем по приказу Лукина, совершили тридцати гати километровый марш к реке Вязьме. Но это были наиболее боеспособные соединения на данный момент. Вскоре из штаба фронта пришла радиограмма. Военный совет фронта согласился с планом Лунина на прорыв в районе Богородицкого и запросил координаты для нанесения удара авиацией в месте прорыва, чтобы облегчить выход войск из окружения. Радиограмма была подписана командующим Западным фронтом Жуковым.
В книге «Командарм Лукин», В.Муратов и Ю.Городецкая (Лукина) приводят диалог Лукина и комдива Малышкина: «- Сообщили в штаб фронта координаты для удара авиации? - спросил Лукин у начальника штаба... - Координаты сообщили, - ответил Малышкин. Но подтверждения почему-то нет. (Малышкин при выходе из окружения попадет в плен, длительное время будет находится при штабе группы армий «Центр». Позже, вместе с Власовым у немцев, будет создавать РОА)
-Странно, - проговорил Лунин, доставая часы. Стрелки приближались к четырем.
-Придется начинать без авиационной поддержки».
Ровно в 16 часов ударила наша артиллерия, дивизион реактивных минометов обрушил на врага свой последний залп.
Разорвать кольцо удалось южнее Богородицкого, но обеспечить выход не удалось. Разорвав кольцо части не позаботились об удержании флангов, а пошли вперед. Противник быстро разобрался в обстановке, осветил участок местности сотнями ракет, открыл ураганный огонь и двинул танки. На участке прорыва все смешалось. Управление войсками было потеряно. К полуночи противник сомкнул разорванное кольцо.
О деталях этого боя Г.В.Терновский в книге «Военные моряки в битвах за Москву» пишет: «Не успел утихнуть громовой раскат последнего залпа артиллерийской подготовки, еще видны были в воздухе огневые шлейфы «катюш», как в небо взвилась яркая ракета - условный сигнал начала прорыва. Цепи атакующих, во главе с моряками устремились вперед. Грохот танков, мощное солдатское «Ура!» перемежались с дружными возгласами: «Полундра!» Но атакующие попали под сильный вражеский огонь. С правого фланга на них ринулись из-за перелеска один за другим до двух десятков фашистских танков, ведя на ходу огонь из пушек и пулеметов. Вражеские машины готовы были отрезать и уничтожить, не успевшие прорваться части войск вместе с прикрывавшими их сотнями моряков. Положение становилось критическим. В этот момент командир дивизиона моряков приказал быстро выдвинуть вперед 152-мм пушки на механической тяге батареи старшего лейтенанта Г.Д.Фокина и бить по вражеским танкам прямой наводкой, а группе моряков, вооруженных противотанковыми ружьями, занять удобные позиции для поражения приближавшихся фашистских танков огнем сбоку. Всем морякам передано было, но цепи приказание занять оборону, любой ценой отбить удар врага и быть готовыми к решительной контратаке.
Командир подвижной батареи тяжелых морских орудий, ныне полковник запаса Г.Д.Фокин, в один из наиболее тяжелых моментов этого боя, в этой книге рассказывает: «У места прорыва в районе села Богородицкое скопилось. огромное количество наших войск. Лощина вдоль речушки Бебря была забита обозами, артиллерией, машинами, минометами. Справа и слева в лесу на высотах, а также впереди был враг. Минометами, пулеметами, артиллерией фашисты расстреливали наши войска. Из-за огромной скученности наших войсковых частей от каждого снаряда противника гибли десятки людей... 17 фашистских танков в развернутом по фронту строе вышли на наши войска и стали, давить их гусеницами. Среди огромной плотно набившейся в лощину людей поднялась было паника. Видя бойцов, подразделения которых не имели места и возможности развернуться для ответных действий, моряки артиллеристы но приказу командира дивизиона капитан-лейтенанта А.Е.Остроухова открыли по вражеским танкам огонь. Стрельбой в упор нам удалось уничтожить 4 больших танка, 2 танка повредить. Остальные повернули назад и бежали с поля боя. В этом же бою огнем морских пушек в дуэльной перестрелке была уничтожена одна 105-мм четырех орудийная батарея врага, одна батарея крупных минометов, подавлено и уничтожено ряд огневых точек и много живой силы противника, которые препятствовали нашему прорыву. … Лучше других действовал огневой взвод младшего лейтенанта А.К.Чебатуркина. Находясь ближе к вражеским танкам, бесстрашный командир орудия мичман И.М.Шелохов расстреливал их, подпустив на несколько десятков метров…Боеприпасы 152–мм морских пушек, которые в небольшом комплекте возили вместе с орудиями, подходили к концу. А груженые машины с основными запасами застряли ручье в двухстах метрах позади позиции. Командир огневого взвода младший лейтенант А.К.Чебатуркин и командир орудия И.М.Шеломов не растерялись. Они быстро создали из не успевших уйти в прорвы ополченцев 2-й стрелковой дивизии живой конвеер. Около 250 человек передавали друг другу из рук в руки снаряды и заряды, и очередная танковая атака была отбита.
Во время одной из атак трое матросов бросились к противотанковому ружью армейцев, убитых миной при вражеском обстреле, залегли у дороги с краю большой ямы и при повторном появлении фашистских танков подпустили их совсем близко, а затем открыли огонь по боковой наиболее уязвимой части. Две вражеские машины были подбиты…
Один из офицеров, участник завершения прорыва, который заменил в бою раненого командира полка, позже доносил своему командованию «…моряки спасли положение, заставив танки, уже начавшие своими гусеницами давить красноармийцев, отступить…».
Вечером 11 октября Лукин отправил радиограмму Сталину и командующему Западным фронтом: «Кольцо окружения сомкнуто. Все наши попытки связаться с Ершаковым и Ракутиным успеха не имеют, где и что делают, не знаем. Снаряды на исходе. Горючего нет».
Утром 12 октября Лукин получил, от принявшего командование Западным фронтом Жукова радиограмму: «Перед Ершаковым действует 25–я пехотная дивизия. Дивизия просила открытым текстом немецкое командование 11 октября его года о помощи, так как не выдерживает натиска Ершакова. Видимо, перед Ершаковым наиболее слабое место во фронте противника. Учитывая слабость противника перед Ершаковым, немедленно разберитесь поглубже в обстановке перед вашим фронтом. Сможете ли вы успешно и быстро прорваться на вашем участке? Не лучше ли вам, закрывшись на своем участке от противника, демонстрируя прорыв, собрать танковую группу, артиллерийскую группу, помочь Ершакову мощным ударом смять противника и выводить все армии за Ершаковым на направлении станции Угрюмово на Боровск, при этом в сторону противника иметь сильные заслоны, которым по мере выхода отходить за армией. Принятое решение доложить 12 октября».
Но воспользоваться рекомендацией Лукин не смог. Управление войсками группировки было практически утеряно. Бои шили двенадцатого весь день. Командиры разных подразделений и частей самостоятельно старались вырваться из окружения по разным направлениям. Так, В.Терновский в книге «Военные моряки в битвах за Москву» пишет: «Утром 12 октября капитан–лейтенант Е.А.Остроухов вызвал к себе всех офицеров дивизиона на совещание. Любой ценой необходимо было пробиться к своим. В зависимости от обстановки действовать, если невсем отрядом, то мелкими вооруженными группами … около 500 моряков в полдень 12 октября неожиданно для противника с боем пошли на прорыв неподалеку от того места, где незадолго до этого прорывались основные силы окруженных войск. Враг не ожидал такой смелости и организованности. Как позже выяснилось, фашистское командование в это время бросило значительную часть своих сил против прорвавшихся ранее у Богородицкого войск 19–й и 32–й армий.
После прорыва, разбившись на отдельные небольшие группы, моряки начали продвигаться вперед. Одну из групп возглавил Н.В.Соловьев. Пока были боеприпасы, группа Соловьева по ночам нападали на вражеские посты у населенных пунктов … Но после того, как кончились боеприпасы и питание, решили дальше пробиваться по одиночке».
Н.В.Соловьев попадет в плен, но ему удастся бежать. Голодный и безоружный он все таки вышел к своим. После недолгого лечения, Соловьев будет зачислен в состав формировавшегося 1–го московского отдельного отряда моряков. И снова на фронт, и снова в бой.
Лев Николаевич Лопуховский, (полковник, преподаватель военной акдемии) разыскивал место захоронения отца, командира 120 ГАП полковника Николая Ильича Лопуховского, погибшего в этих боях. К сожалению поиски его не увенчались успехом. По рассказам сослуживцев отца, участников этих боев, описывает боевые действия личного состава 120 гап при выходе из окружения под Вязьмой в октябре 1941 года. Материал, которым поделился Л.Н.Лопуховский, привожу в сокращении. «120 гап отходил, поддерживая части, которые вели тяжелые арьергардные бои. Полк, отходя, не потерял ни одного орудия. Полк двигался в назначенный район, где он должен был поддерживать дивизию народного ополчения. Двигались без карт, по маршруту, начерченному на листке бумаги (карты штабы не успели выдать). Двигались со скоростью не более 8–10 км/час, т.к. дороги были забиты отходящими частями всех родов войск… Полк пошел на северо–восток, к месту намеченного прорыва у села Богородицкое. Было приказано сжечь документы дивизионов, готовится к прорыву. Желающим было роздано новое обмундирование и белье из запасов. Остальное имущество уничтожили. 11 или 12 октября, расстреляв последние снаряды, полк колонной двинулся в направлении обозначившегося прорыва. Впереди колонны шла машина с пулеметом на кабине, а за ней трактора с орудиями. Однако немцы успели закрыть брешь, пробитую в их обороне. Колонна вползла в огневой мешок. Орудия врага стреляли, казалось, со всех стороне. Горели трактора, машины. Среди них метались охваченные ужасом люди. Был убит лейтенант Ерохов В.С. и десятки других офицеров, сержантов и солдат. Рядом со своим орудием упал смертельно раненый лейтенант Дудка А.С. Слева пошли в контратаку несколько десятков немецких танков.
Не удержав его фланги, головные части ушли вперед. Прорыва захлебнулся. Немцы, закрыв брешь в обороне по реке Бебря, не решились наступать во внутрь кольца.
По приказу командования, артиллеристы как могли, вывели из строя орудия, замки с уцелевших орудий закопали, трактора сожгли, и отошли на юг, в направлении автострады.
Двигались тремя колоннами. В центральной впереди следовал авангард, батальон охраны штаба 19 армии, рота офицеров полевого управления и 48 отдельный полк связи. Полк должен был двигаться в левой колонне, но порядок нарушился при переходе через занятую немцами автостраду.
На уцелевших машинах и пешком остатки полка перешли под огнем противника через автостраду. Здесь на северном берегу р. Вязьмы скопились десятки тысяч людей из различных частей и соединений. Среди них было много раненых. Работники медсанбатов, пытались им оказать помощь. В массе людей, скопившейся на северном берегу реки, трудно было навести порядок. Но командиры подразделений стремились собрать вокруг себя подчиненных, одобрить их, внушить в них веру в возможность выхода из кольца окружения.
На северном берегу реки Вязьма уничтожили последние документы и сожгли машины. Через реку Вязьма переправлялись ночью, частью по разрушенному мосту или плотине у дер.Леоново (3км западнее города), частью в плавь, использовали для этого различные подручные средства, и двинулись через лес в направлении ст.Гридякино. На лесной дороге разгромили встречный обоз противника, захватили полевые кухни. Бойцы впервые за последние дни смогли поесть горячей каши.
Командир взвода управления 1–го дивизиона лейтенант Н.К.Жуковский рассказывает: утро 12 октября застало нас в 6–8 км от Вязьмы. В ясную осеннюю погоду город был виден как на ладони, блестели купола церквей. Группа во главе с командиром полка Н.И.Лопуховским, насчитывающая не менее 150–200 человек двигалась цепью на юг. На подходе к шоссе встретили батарею «Катюш». Не далеко стояли легкий танк, около него стоял комбриг танковых войск с группой офицеров (очевидно командир 127 танковой бригады Ремезов Ф.Т. и 46 тбр – полковник Корчагин И.П. с тремя танками в районе Жипино). Полковник Лопуховский подошел к ним. Старшие командиры посовещались. «Катюши» дали залп по западной окраине Вязьмы, после чего все 6 машин батарее были взорваны, на поляне юго-восточнее Аношено...
Многие вспоминают, что в это время на поле в 3–4 км от Вязьмы сел самолет По–2 «Кукурузник», который взял двух генералов. После этого было приказано уничтожить все оставшиеся машины документы и имущество...
Утром 13 начали движение на юг. Человек 300 артиллеристов шли широкой цепью. На подходе к железной дороге, в 7 км западнее Вязьмы и несколько восточнее ст.Гредякино, когда вышли из леса на широкую поляну, полк с ходу пошел в атаку на занятую немцами дер.Богдановка. Однако артиллеристы, вооруженные одними винтовками и пистолетами, вынуждены были залечь под шквальным огнем минометов и пулеметов противника.
Уже в первые минуты боя осколком мины был тяжело ране в живот командир полка полковник Лопуховский Н.И. Комиссару Русакову Г.А. пулеметной очередью перебило ноги. В дальнейшем действиями артиллеристов руководил начальник штаба майор Машковцев Ф.С., который сам был ранен пулей в ногу. Несколько раз воины полка бросались в атаку, но силы были слишком неравны, поле перед деревней покрылось телами убитых и раненых. Патроны и гранаты кончались. Стало ясно, что с боем прорваться не удастся. По цепи передали приказ разбиться на мелкие группы и самостоятельно, пользуясь наступающей темнотой, уходить на юг и восток. Оставшиеся в живых отошли в глубь леса и, разбившись на небольшие группы, стали уходить в разных направлениях.
После боя немцы прочесали местность, угнали всех, кого удалось захватить, добили тех, кто не мог идти. Своих убитых немцы закопали около деревни, а через несколько дней перевезли в город.
На следующий день после боя погибших советских воинов хоронили местные жители Гредякино, Богдановки и Золотаревки. По словам местных жителей на поле погибло не менее 100 воинов. Все они погибли в один день, т.к. боев здесь после этого не было.
Из числа уцелевших после боя образовалось несколько более или менее крупных групп, которые возглавили наиболее инициативные и энергичные офицеры и сержанты. Одну из групп в лесу у дер. Богдановка собрал вокруг себя командир 2 батареи ст.лейтенант Исаченко А.М. С ним были майор из прокуратуры, девушка санинструктор и человек 15 бойцов, среди которых был раненый рядовой Чухраев Ф.П. Командиров в свою группу Исаченко не брал, говорил им, чтобы они шли, спасали своих бойцов. На 8 –й день группа попала в засаду, была обстреляна, раненый Чухраев отстал от нее. Вышел к своим, он в декабре 1941 года под Тулой, он и рассказал об этом.
Автотехник 2–го дивизиона мл.лейтенант Пясецкий Н.В. (ныне подполковник запаса с группой в 40-50 человек из состава тыловых подразделений полка после уничтожения орудий и автотранспорта пытался присоединиться к полку, но попал под сильный огонь. Пришлось укрыться в лесу. Несколько дней группа бродила по лесам. Всего собралось из разных частей около 500 человек. Те, кто к ним присоединился, говорили, что командир и комиссар погибли. Немцы предлагали сдаться, забрасывали пропусками для сдачи в плен, соблазняли горячей пищей. В конце концов, им удалось прорваться ночью по болоту около какого–то монастыря. Двигаться большим отрядом было невозможно, поэтому разбились на группы по 20–40 человек, стараясь иметь в каждой группе уроженца здешних мест. Пясецкий вывел свою группу в конце октября к Наро–Фоминску. При форсировании реки Нара он был ранен и подобран солдатами боевого охранения.
Лейтенант Голованевский со своим взводом отстал от сил полка и присоединился к одной из частей 166 стрелковой дивизии, где встретил командира дивизии генерала Додонова. С его частями он и вышел из окружения.

Генерал–майор Додонов М.Я., командир 166 стрелковой дивизии, вышедший из окружения, в объяснительной записки пишет:
«… 3.10 41 немцы прорвали фронт на участке соседа справа 30 А, создав угрозу окружения войск 19 А. Соединения её первого эшелона 91 и 89 сд под напором немцев начали отход. 166 сд на подготовленном тыловом рубеже по р.Вопь сдерживала противника. В ночь на 5 окт. Получила приказ: обороняя р–ж р.Вопь до наступления темноты с 5 на 6, обеспечить отход армии на р.Днепр. Дивизия, сдерживая пр–ка, организованно отошла за р. Днепр и с утра 7 окт. Заняла оборону не ее левом берегу. Мне, как ком–ру дивизии, было известно, что противник завершил окружение войск нашей армии, выйдя к р.Вязьма на Юхнов.
9.10.41, командарм–19 генерал ЛУКИН информировал ком–ров соединений об обстановке и приказал мне удерживать пр–ка на р.Днепр до темноты 9 окт., обеспечивая планомерный отход 19 А в направлении Гжатск. 19 А встретила организованную оборону немцев фронтом на запад (на подготовленном нами ещё в июле выгодном рубеже по р.Бебря!) Это было 11 октября, когда командарм совместно с зам.командующего ЗапФ генералом Болдиным отдал приказ на прорыв из окружения на восток в направлении на Гжатска. Прорыв должен был начаться 12 октября в 12 час. после часовой артподготовки. Однако боеприпасы были на исходе, горючего и продовольствия не было. Попытка прорыва успеха не имела.
После этого был дан приказ прорываться на юг, выйти в р–н Вязьмы с целью соединения с группой войск (20 и 24 А), а затем во взаимодействии с ними прорываться на восток. 166 сд опять имела задачу обеспечить отход армии в р–н Вязьмы, прикрывать её с востока и тыл с севера, отход начать через 8 час после отхода 19 А, что и было исполнено.
166 сд в 4 час 13 окт. оторвалась от противника и начала движение на юг. (По пытки связаться со штабом А по радио и делегациями не удались, штаб А ушел раньше на 6 –7 час). Части дивизии с ходу атаковали пр–ка и к исходу 13 окт вышли в назнач. р–н – в рощу 1–1,5 км зап г.Вязьма. 517 сп в ходе атак потерял до 10% л/с. В частях дивизии потери за период с 3 по 14 окт составили до 25%. В полках было до 600 человек.
У Вязьмы встретил генерала Ремизова, к–рый командовал раньше танковой группой, у него не осталось ни одного танка… Здесь я получил сведения, что штарм-19 был атакован немцами и больше не существует. Об остальных дивизиях я знал, что они также разрознены и большая часть красноармейцев не организована. Всю ночь с 13 на 14 окт. собирал и приводил в порядок части дивизии и других частей. Организовав один полк /батальона/, назначил командиров батальонов и рот, начали в 4 часа с 13 на 14 форсировать р.Вязьма. Мне удалось…. Следуя на юго–восток, я встретил в р–не д.Богдановка оборону немцев (очевидно 23 пд - прим.авт.-сост.), кроме того немецкий полк на марше с танками. Выхода не было: нужно атаковать пр–ка. Подготовив атаку без артиллеристов (небыло снарядов) в 12 час 14:10 атаковал обороняющихся и колонну на марше. В результате заколол до 600 немцев, свои потери около 400 чел.
В ходе атаки подразделения разрознились, управление только голосом очень затруднялось собрать остатки, решили с наступлением темноты выходить лесом на восток. Шел со мной 517 сп, остатки 423 сп. Матчасть орудий приказал взорвать, нечем было везти, горючего не было, лошади ранены. Вышел из окружения 15.11.41 на фронте 49 А в р–не Серпухова. Выведено людей вместе с группой Александрова: кр–цев 400, начсостава – 117, всего 517 чел в полном вооружении. Все переданы штабу 49 А ЗапФ. Я вышел в форме, с оружием и документами. Объяснение писал в штабе ЗапФ в ноябре 1941 г. Заболел и был ранен, находился на излечении в г.Куйбышев. Подпись – генерал–майор Додонов Михаил Яковлевич.
(Докладная записка командира 166 стрелковой дивизии с небольшими редакционными поправками, не меняющими ее содержания).

В боях под Вязьмой в 29-й стрелковой дивизии (бывшая 7-я ДНО) погибли инструктор пропаганды политотдела, известный ученый-экономист, профессор А.Ф.Кон и командир комбриг И.В.Заикин. В рукопашной схватке тяжело ранен и захвачен в плен студент Планового института В.Я.Переладов. Бежав из плена в Италии, он стал командиром Русского ударного партизанского батальона, сражавшегося в рядах итальянского Сопротивления.
Московская битва в хронике фактов и событий. — М.: Воениздат, 2004
8-я стрелковая дивизия (бывшая 8-я ДНО, командир комбриг Д.П.Скрипник) передана из 32-й армии (командарм генерал-майор С.В.Вишневский) в 24-ю армию (командарм генерал-майор К.И.Ракутин) Резервного фронта. Не успев сосредоточиться, 8-я дивизия вступила в неравный бой и понесла большие потери. Было ранено 1200 ополченцев, не считая убитых.
О Данииле Прокофьевиче Скрипнике можно почитать здесь.

 

Многое ну просто искать бесполезно т.к. давно в Германии.
Смотрите:
http://canadaua-news.do.am/publ/1-1-0-327