Мемориальный комплекс «Памяти павших в годы войны». За годы Великой Отечественной войны на фронт были мобилизованы более 411 тысяч оренбуржцев. 185 тысяч наших земляков полегли на полях сражений. За героическую борьбу с фашизмом 235 воинов-оренбуржцев удостоены высокого звания Героя Советского Союза, 43 стали полными Кавалерами Ордена Славы. Мемориальный комплекс «Памяти погибших в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг..» создавался несколько десятилетий. Комплекс включает братские могилы советских воинов, умерших в госпиталях г. Оренбурга от ран, обелиск и вечный огонь. Позади обелиска находится дугообразная стела, на концах которой расположены рельефы из кованой меди, отображающие знамя Победы и даты – «1941», «1945». Между ними на мраморных плитах выбиты имена Героев Советского Союза и полных Кавалеров Ордена Славы. В 1967 году был установлен обелиск памяти погибшим. Его авторы — архитекторы В.Г. Ременной и В.И. Крыпачев. Словно из земли, поднялась вертикаль строгого четырехугольного мраморного пилона, в верхней части которого закреплена композиция с символами, отражающими тематику Великой Отечественной войны (каска, автомат, лавровая ветвь). У основания пилона лежит пятиконечная звезда, в центре которой 9 мая был зажжен Вечный огонь — символ памяти потомков. В 1985 году обелиск был достроен, образовался мемориальный комплекс «Памяти павших в годы войны», над ним трудились - скульптор Н.А. Ишмухаметов, архитекторы А.И. Агафонов, В.Е. Литвиненко. Продолжением обелиска стали две Аллеи Славы со стелами на которых высеченны фамилии оренбуржцев, погибших в годы Великой Отечественной войны. Дом памяти находится на Проспекте Победы, по замыслу, является продолжением мемориала Вечного огня. Здание построено в виде часовни. Дом Памяти увековечивает имена жителей Оренбурга. Все, кто был похоронен с 1900 года до нашего времени. На мраморных досках запечатлены имена воинов-интернационалистов, погибших в Афганистане; наших земляков-ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС; сотрудников милиции, погибших при исполнении служебного долга в Оренбурге, а также оренбуржцев, отдавших свои жизни во время службы на Кавказе. Свои скромные цветы возложил и Ваш единомышленник. Вечная память Героям!
Решил разместить в теме статью из из нашей местной газеты "Выксунский металлург" В победу верила с первого дня! Даже самому молодому ветерану, сыну полка, которому в 1945-м году было 16 лет, сейчас 85! А большинству уже давно перевалило за 90 лет! С каждым годом, с каждым днем фронтовиков становятся все меньше. Ветераны Великой Отечественной хранят личные свидетельства о той далекой и страшной войне, унесшей десятки миллионов жизней, разрушившей тысячи городов и деревень, покалечившей судьбы нескольких поколений. Успеть услышать воспоминания тех немногих, что дожили до наших дней, поблагодарить за их великий подвиг и сделать правильные выводы — вот то немногое, что в наших силах сегодня. Поэтому «Выксунский металлург» открывает новый проект: на наших страницах ветераны-заводчане расскажут о тех далеких годах. Первой рассказчицей стала Елена Федоровна Молькова. В 1945 году она дошла в составе 1-го Белорусского фронта до Варшавы. В мае этого года Елена Федоровна отметила свой 91-ый день рождения, но многие события 70-летней давности свежи в ее памяти. — Начало войны я очень хорошо помню: мы же выпускниками были, до самого рассвета гуляли в парке. Как узнала о войне, сразу решила идти добровольцем. И в тот же день — 22 июня 1941-го — мы, пять подружек, пришли в наш военкомат и стали проситься на фронт. Военком ответил: «Девушки, пока нет надобности. Не торопитесь. Как только будете нужны, пришлем вам повестки». До призыва на фронт я успела немного поработать в железнодорожном цехе. Повестку получила в апреле 1942-го. Зачислили меня в 82-ю дивизию 5-го корпуса ПВО. Прежде, чем я попала в свой 8-й отдельный батальон, сначала прошла обучение военному делу в Ворсме. В Арзамасе, на пересыльном пункте, получила обмундирование. Все как положено: форма, противогаз, винтовка. Только почти у всех беда была с размерами: гимнастерки- то мужские были, большие. Позже подгоняли одежду, кто как мог — обрезали, ушивали. Потом мы постоянно находились на специальных вышках, следили за самолетами противника. Это и была моя военная работа на наблюдательном пункте… — Всякое было на войне. И не сказать, что всегда с едой было нормально. Но я честно прошла всю войну, как и все мои сослуживцы. Никогда ничего не просила, не унижалась. Проходили через Украину, видела повешенных на деревьях людей. Жуткая картина! Говорили, что это дело рук местных бандеровцев. Отвернешься, пройдешь, мысли тяжелые сразу одолевают, а там вон еще один висит… Видела разрушенную после боев Брестскую крепость. Я слышала до этого, что там ожесточенные бои шли, но то, что увидела воочию — не описать словами… Верила ли я в победу? Да, и ни секунды не сомневалась! Верила с первого дня, что разобьем фашистов и победим! И все, кто со мной рядом был, тоже верили! Вот так я с моим 8-м батальоном и дошла до Варшавы. Сейчас покажу… Елена Федоровна берет в руки пухлый фотоальбом и указывает мне на снимок, где около знаменитой «трехтонки» ЗИС-5 в несколько рядов расположились люди в военной форме: 7 мужчин и 19 женщин. — Незадолго до окончания войны меня из наблюдателей перевели в штаб батальона старшей телефонисткой. Мы, кстати, когда в Польшу вступали, местное население к нам очень тепло относилось — понимали, что пришли освободители. Я не щадила себя, вот и печальный результат: весной 45-го получила осложнение на ноги, долго мучилась. Лечилась в варшавском госпитале, там много раненых всех национальностей лежало. Победу встретила там же. Как мы радовались! Поляки, когда узнали, что война закончилась, пришли с подарками к нам в палаты. Ну что может быть подарком на войне? Какие-то сувенирчики, цветы, еда… Осенью 45-го я познакомилась со своим будущим мужем, он тогда только-только приехал в Выксу по окончании японской кампании. На следующий год поженились. Как у нас было: по сути, ни ложки, ни чашки, какое там приданое! Муж на росписи — в сапогах, брюки навыпуск, а у меня на ногах, как помню, легкие парусиновые туфельки с кожаными носами. Первое время жили в доме родителей мужа на улице Чайковского, потом ушли на съемную квартиру и стали потихоньку строить свой дом. Родила двух сыновей; сейчас у меня два внука, две внучки и 8 правнуков… После демобилизации я устроилась на Выксунский металлургический завод и проработала там без малого 40 лет. В послевоенное время нас, комсомольцев, призывали после работы помогать раненым, которых сюда со всего Советского Союза свозили. У нас два госпиталя здесь было: один оборудовали на месте нынешней восьмой школы, второй — на месте магазина №10. Как очередную партию раненых привезут, с нами сразу связывались, и мы помогали с транспортировкой. Я всегда очень любила петь. Голос у меня хороший был, входила в состав нашего хора ветеранов. Репетировали мы во Дворце культуры ДРО и с концертами все окружные поселки объехали, даже в Горький ездили с выступлениями. Пели в основном строевые военные песни — например, «По долинам и по взгорьям». У меня и снимки есть тех лет, сейчас покажу… Расскажу один случай забавный. Уж не помню, в каком году — где-то в 60-ых, во время «холодной войны». Нас, военнообязанных, подняли в какой-то день по тревоге. А что значит подъем по тревоге? Быстро одеться за положенное время и прибыть на место построения. Впопыхах обувалась и не заметила, что левый сапог надела на правую ногу, а правый — на левую. Очень уж торопилась! Прибежала на место, встала в строй. Старший мне командует, чтоб я вышла из строя. Я выхожу, все как положено, краем глаза гляжу на сапоги… Ой, что дальше было! В строю хохот неимоверный! А потом — наряд вне очереди! Попала на полевую кухню мыть походные бачки для еды. После войны мы, ветераны, в День Победы всегда собирались вместе. В микрорайоне Юбилейный нынешний мебельный магазин видели? Там раньше кафе было, где мы и встречались. Из Горького однополчане приезжали часто. Со всеми долгое время переписывалась: рассказывали друг другу как живем, вспоминали былое, договаривались о встречах. Как-то раз решили собраться у меня дома. Пришли всей компанией, разулись в прихожей, сидим в комнате, разговариваем. Заходит сын с улицы и недоуменно спрашивает, что это там за «батарея» обуви в прихожей. Он же еще не видел, кто ко мне пришел… Меня, как и многих других ветеранов, часто приглашали в школы на 9 мая, чтобы поделиться со школьниками воспоминаниями о войне. Приходила, рассказывала. Вон вырезки из наших газет у меня на столе лежат — интервью брали, один раз вообще с камерой приходили записывать. Сейчас времена изменились. При многих правителях жила, но сейчас, конечно, лучше всех. Всего в достатке. Что хочешь, то покупай себе — машину, телевизор, холодильник.Только народ стал жестче, раньше добродушнее был. Помню, в парк пойдем на танцы (тогда танцплощадка около стадиона была), так вот — ни одного пьяного! Все культурно было, действительно отдыхали, гуляли. В кино чуть ли не каждый день ходили, в Выксе даже раньше оперные постановки шли! А сейчас что? Фильмы слабые, телевизор смотрю и ужасаюсь: посмотрите, что на Украине творится. Это в наше-то мирное время братья-славяне друг с другом воюют? Это же безобразие, уму непостижимо! Возмущение ветерана понять легко. Ей, видавшей все ужасы того, что творит война, никак не объяснить нынешнему поколению, что вооруженный конфликт — это извечный тупик. Рано или поздно сторонам все равно придется сесть за стол переговоров, так почему не договориться изначально, как бы сложно это ни было?! Напоследок прошу Елену Федоровну сделать фотографию со своими орденами. Та отшучивается: «Не готова!», жалуется, что из-за больных ног трудно ходить, но в итоге соглашается. — Вот только медаль «Маршал Жуков» не могу найти, куда- то подевалась. Недавно видела, вот здесь где-то была. Делаю памятное фото и прошу разрешения переснять некоторые фотографии из альбома. — Пробуй, конечно. Видишь вот эту фотографию, где я в звании сержанта? Маленький уж больно снимок-то, мне бы увеличить. Сможешь сделать? Смогу, Елена Федоровна, смогу! Дмитрий Макаров
Вот и пришла очередная годовщина...Вечная память нашим , павшим в той страшной войне! ------------------ Мой дядя Александр, родившийся 22июня, окончивший школу тоже 22 июня 41-го , попал в плен 22 июня /!/ 42 года на юго-западном фронте, так писал об этом дне в своих воспоминаниях : "22 июня... Это число чёрное почти для всех . Этим числом начались миллионы человеческих страданий, длившихся у нас почти четыре года , а кое у кого и ещё больше , ещё так хорошо оставивших следы и по сейчас . Для меня это число ещёчернее. Этим числом и дляменя начались нечеловеческие страдания , которые сделали из меня полукалеку . Что ж ! Пусть оно будет проклято , это самое 22 июня , пусть оно будет проклято потомками , как чёрное пятно на фоне счастья." Он был освобожден из Бухенвальда американцами, но был очень нездоров, долго болел и умер...
22 июня 1941 года — одна из самых печальных дат в истории России- начало Великой Отечественной войны. Этот день напоминает нам о всех погибших в боях, замученных в фашистской неволе, умерших в тылу от голода и лишений.
Оренбург спустил на воду плоты со "Свечами памяти" Понедельник, 22 июня 2015 г. В Оренбурге акции, посвященные дню памяти и скорби 22 июня, дню начала Великой Отечественной Войны начались еще вчера. На воду реки Урал (Яик), были спущены плоты со свечами в рамках акции «Свеча памяти». Началась акция вечером, в 21-30 по местному времени. Колонна сосотоящая примерно из трех тысяч горожан прошла с зажженными свечами от центра города, улицы Совесткой, до набережной Урала. В состав колонны входили самые разные люди: студенты, рабочие, представители молодежный и некоммерческих организаций, общественники, представители предприятий Оренбурга, гости города и просто самые разные люди. Только на старте колонна состояла из двух с половиной тысяч человек, к набережной, количество участников акции увеличилось на несколько сотен человек. После минуты молчания, оренбуржцы поставили свечи на пятнадцать плотов, которые спустили по реке. Вообще, поскольку шествие прошло еще и под специально отобранный звуковой ряд, создалось ощущение, что весь город так или иначе участвует в акции, что все оренбуржцы в этот летний вечер проникнуты памятью и скорбью о начале самой страшной войны XX-го века.
22 июня 1941 года мой дед, служивший тогда в Черновцах, начал войну. Дошёл до Берлина. Спасибо тебе, дед, за всё! Я тебя помню и горжусь тобой! Как и всеми, кто воевал и работал в тылу в ту войну.
Правда 23 июня 1941 года День 22 июня назначен днем памяти и скорби. Миллионы наших соотечественников в этот день были еще живы. Катастрофа и осознание катастрофы придет гораздо позже. А в свете, отмеченного не так давно (12 июня) Дня независимости России, обозначившего современные границы, ни один немецкий солдат еще не вступил на российскую землю.
