д.Хохлово Смоленский район Смоленская область

В списке населенных мест 1859 года (Краснинский уезд, 3-й стан) было село владельческое Червонное, сельцо владельческое Червонное и деревня владельческая Червонное. Сравнивая карты разного периода, предположила, что это и есть деревня Червонная (спасибо огромное Юлиа, г-ну Babarinу и irusya за выложенные ценные материалы, очень помогли). Одну из частей карт взяла у Юлиа из другой темы, надеюсь, что так можно было

 

ну если танцевать от Семенково, которое есть на этих двух картах, то Гедеоновщина - этоМихайлово, Шихово и господский дом Червонное вместе взятые. Видимо после революции образовалось.

Сообщения объединены, 8 дек 2018, время первого редактирования 8 дек 2018

а ведь большевики свои обещания выполнили, и землю крестьянам дали...вот ведь какая петрушка. Причём тем, кто купил землю до революции наделы сохранили. В расписке последней, Даниил Никифорович Бережков - мой прадед.

 

Интересный документ в РГАДА:

 

очень интересный...знать бы ещё как деревня к Догановскому попала)))

Сообщения объединены, 21 ноя 2019, время первого редактирования 21 ноя 2019

На Пятидесятницу, оказывается, в Хохлове, как говорили старики, издавно, проходила небольшая ярмарка. Вот и 1 июня 1906 года она была назначена у церкви. За несколько дней до этого, причт церкви договорился с дворянином Наумом Бочковским о том, что он откроет на ярмарке пивную торговлю. И за то, что он будет один продавать на ярмарке пиво, Бочковский должен был внести в церковь 10 рублей. Однако на ярмарку приехал из Смоленска ещё один продавец пива - Сафрон Васильев.
После окончания богослужения пристав 1 стана Смоленского уезда Коронцевич проверил документы на торговлю у обоих продавцов. Бумаги оказались в порядке. Однако не успел Васильев открыть торговлю, как к лавке подошёл управляющий имением Александра Васильевича Рачинского Захаревский, и заявил, что должен торговать только Бочковский, так как с ним договорился причт церкви. Да и вообще, ярмарка проходит на земле Рачинского, и все доходы от неё пойдут на дело церкви, так что вон отседа. Пристав возразил, что документы у Васильева в порядке и он может торговать пивом, тем более что у Сафрона пиво завода Мочульской, а оно более ценится покупателями. Да и цены конкурентыы задирать не будут, что покупателям только вплюс. Захаревский всё равно требовал свернуть торговлю. Сафрон Васильев сбегал к священнику и попытался договориться о цене за место на ярмарке, тот ему отказал.
Коронцевич приказал перенести палатку с земли Рачинского, на обочину дороги ведущей мимо церкви у к имению Хохлова, и считавшейся общего пользования. Тут с приставом имел разговор священник Соколов, заявивший, что не позволит торговать пивом у церкви. А, простите, тот второй пивняк? А с ним у нас есть договорённость, он нам деньги заплатит за торговлю на ярмарке. Пристав шагами отмерил расстояние от церкви до пивной лавки Васильева, и доказал священнику, что нарушения закона нет. Васильев открыл торговлю. Тут Захаревский заявил, что со своими рабочими разнесёт палатку, если торговля продолжится. Пристав Коронцевич был вынужден поставить трёх стражников у торговой точки Васильева, во избежание так сказать. Сафрон торговал до вечера, и так неплохо, что Бочковский заявил причту церкви, что потерпел с этой ярмарки одни убытки и обещаных 10 рублей не заплатил.
И причт, и церковный староста и управляющий имением Захаревский написали кляузы на действия пристава в Губернское Правление. Оно, рассмотрев дело, в действиях пристава состава преступления не углядело. Тут в дело вступила тяжёлая артиллерия - действительный статский советник Александр Васильевич Рачинский. Ну что вы хотите, гражданский генерал-майор, кавалер орденов, шестнадцать лет был бессменным предводителем дворянства Смоленского уезда. Знал в верхах губернии всех и вся. До того заклевали бедолажного Коронцевича, что он перевёлся в Витебское губернское полицейское упраление.
Такие вот пивные войны))))

 

Сообщения объединены, 21 ноя 2019

Это как раз не так сложно. Надо полистать Литовские метрики и сайт smolensk.alhymista.pl
Пардон, если ошибся в написании.

 

По реформе 1861 года дали крестьянам землю. Ну не совсем крестьянам, а сельскому «обществу». А оно уже наделяло домохозяев землей по количеству едоков в семье. И вот с тех самых пор стоит над Хохловской волостью мат-перемат по поводу земельных наделов. А всё почему – жадность, зависть и глупость человеческая. Вот к примеру.

Деревня Чернушки. Из семнадцати домохозяев шестеро были родными братьями – братья Максимовы, по батюшке. И вот при разделе земли им, помимо посевных площадей, отошёл огород, который ещё их дед разбивал. Неплохой такой огородина – в длину 40 саженей, в ширину 30. Сажень, если помните – 2 метра¸однако. Вот и считайте. Братовья взялись за дело рьяно. И на огороде высаживали капусту. И такая она у них урождалась большая да справная, что имели они с её продажи очень даже неплохие деньги. Рублей по 160 за сезон. Для деревни тогда деньги бешеные.

И вот их соседи по деревне посмотрели на это дело пару-тройку лет, да и зависть их взяла. Эти вон деньги лопатой гребут, а мы что? Собрался сход и потребовал от брательников отдать огородную землю в пользование всего общества. Масимовы естественно возмутились – с какого-такого перепою? Ещё наш дед огород разбивал-удобрял, батя корячился, да и мы не покладая рук трудимся на той капусте. Она ж сама не растёт. А по труду и прибыток. Шли б вы друзья-товарищи, как говориться, «в пешее эротическое путешествие».

Общество оченно обиделось, и, сбросившись, вызвало из Смоленска землемера. Пущай проверит раскладку по земле. Может чего не так с наделами Максимовых. Землемер прибыл, был угощён у деревенского старосты, чем бог послал. И так уж «бог послал», что нарезался тот землемер до изумления. Как и что он мерил, история умалчивает, но заключение дать толком так и не смог. Вроде что-то и не так с этой землёй, а что, поди разбери - скрозь бутылочное стекло хреново видно. Но общество услышало только то, что им было выгодно «вроде что-то не так»!!!

И вот по ближайшей весне, пока братовья хлеб сеяли, 11 домовладельцев собрались, и за день, распахав брательников огород, засадили его картошкой. Мол, для всей деревни стараемся. И не фиг вам тут, понимаешь, на капусте жировать. Максимовы попытались морды бить, да им волостным судом пригрозили. Общество порешило и точка.

Братья сами написали жалобу волостному старшине. Тот приехал из Хохлова с членами волостного суда, с бумагами и планами разобрался на месте с огородными наделами, да и дал по шеям этому самому «обществу». По планам и бумагам всё вышло верно, земля под огород Максимовым выделена правильно, так что ж вам, иродам, ещё надо. Люди работають, а вы им палки в колёса? Присудить возместить убытки волостной суд не мог, сумма сильно большая, 160 рублей как-никак. Поэтому Максимовым пришлось обратиться в Смоленское уездное по крестьянским делам присутствие.

Чернушенское «общество», тоже не захотело просто- так расставаться с землей, да и денег небось присудят возвращать. И накатали жалобу в то же присутствие на волостного старшину и волостных судей. Подпоили их мол братья, да ишо, наверное и взятку сунули. Точно- точно. А что подпоили, так вот, с соседней деревни мужики, с волостным старостой вместе в Хохлово шли. Точно от него перегар за версту стоял. Мужики подтвердят. Правда-правда.

Присутсвие взялось разбираться. Запросило рапорт от Хохловского волостно старосты, да и вызвало на заседание его попутчиков. Староста всё расписал как есть, а «ходячие алкотестеры» оконфузились. Когда красивые господа в накрахмаленных манишках стали вопрошать «а сильно ли был пьян Хохловский волостной старшина?», оба-двое сказали, что и не помнят. Но шёл сам, и песни не орал))))

Землю приказали вернуть, но денежное возмещение убытков в «высоких кабинетах» решили не присуждать. Не фиг «лапотникам» много денег иметь, пусть работают побольше.



А вот уже и вовсе деревенька Дроветчино. Андрей Иванов, Хохловский волостной судья, подаёт жалобу в уездное присутсвие на племянников своих, Филиппа, Василия и Якова Григорьевичей. Растил он этих охламонов после смерти брата своего, холил и лелеял. А они, неблагодарные отделиться решили. Построили себе новые избы, да мало того, ещё и на земельные наделы рот разевают. У Андрея их от «общества» аж семь. А теперь четыре из них Григорьевичи себе забрали.

Хохловский волостной суд запретил раздел. Ну само-собой, Андрей свет Иваныч-то - один из судей. Своего не обидят. Да братовья дали дядюшке по роже, да ещё и не дали со своих четырёх наделов дядькиным жницам рожь убрать.

Присутсвие вызывает волостного старшину, и тут выясняется, что не всё так просто. Оказалось, что Андрей Иваныч сам инициировал раздел, мол неча вам молодым у меня на шее сидеть. А вот когда братья отделились, то и замутил дело. Не понравилось ему, что они себе четыре надела взяли. Но общество-то землю дает от числа едоков. Вот и разделили по количеству народа. А дядьке хотелось себе, да побольше. Ан не вышло.

 

Смотрю рапорт Смоленского уездного исправника от 2 апреля 1871 года, в котором он пытается объяснить начальнику губернии почему за крестьянами Смоленского уезда огромные недоимки по выкупным платежам. Чтобы было понятно- господа дворяне в 1861 году землёй крестьянские общества наделяли не за спасибо.В уставных грамотах оговаривалась сумма годового платежа с каждого общества. И платежи эти были отменены только после революции 1905-1907 годов. Так что сорок с лишним лет русский крестьянин продолжал кормить своего бывшего помещика.
Ну а наш крестьянин сам бы собой не был, ежели б всеми правдами-неправдами не пытался уклониться от всяких тяготящих его платежей. Так вот рапорт исправника - это прям "плач Ярославны". И что он бедолага только не делает, чтобы выбить из сельских обществ установленные платежи, только волостные старшины и сельские старосты исполняют свои обязанности спустя рукава, придумывают всяческие отговорки и оправдания, лишь бы не платить. В рапорте онт даёт развёрнутые характеристики некоторым волостным старшинам и волостным писарям, обвиняя их в нерадении и спаиваниии крестьян. Так например в Спасской волости волостной старшина разрешил устроить практически в каждой большой деревне кабак, а в селе Спас-Твердилицы (где проживает всего-то около ста человек) кабаков так целых три. Отдавая должное уму и изворотливости Спасского волостного старшины Ивана Устиновича Оспенкова, исправник обвиняет его в нерадении и нежелании собирать с крестьян волости деньги на выкупной платёж.
Ещё так же исправник пишет и о других волостных старшинах, которые отравляют ему жизнь. Ведь за недоимки по выкупным платежам он, исправник, постоянно получает втык от губернатора. А все его начинания волостные власти игнорируют, или исполняют спустя рукава. Короче - этот стон у нас песней зовётся)))) Не , ну конечно рапортом. Красивым каллиграфическим почерком, аж на 16 листах. Подзабодали лапотники полицейского чиновника)))))))
Нам же интересна, в первую очередь, попытка исправника ранжировать волости Смоленского уезда по благосостоянию их населения. И так к зажиточным, или как написано к достаточным он относит Спасскую и Боровскую волости. Это волости так называемых государственных крестьян, то есть до 1861 года земли и крестьяне принадлежали казне (царской семье). Этим всегда жилось неплохо.
Ко второму разряду-посредственных волостей - исправник относит Цуриковскую, Прудковскую, Лобковскую, Кощинскую, Белоручскую, Корохоткинскую, Владимирскую, Ольшанскую и Богородицкую волости.
Вы спросите - а где же Хохловская. Есть такая волость)))) В третьем разряде - разряде бедных волостей. Ей компанию составляют Катынская и Бережнянская волости. Хрен ты что с наших предков возьмёшь, и так бедные)))))
А государство старалось любыми способами заставить крестьян платить. Говорят плохой урожай ржи, продавать нечего, так они ж, сволочи, лен да пеньку продають!!!!! Значит деньги у них есть. Смоленский губернатор приказывает по всем волостям каждый год собирать сведения о количестве собранного льна и конопли. Также отдельным приказом обязываются все сельские общества приискивать для себя заработки на стороне, преимущественно местные и артельные. А что это значит - а то что крестьянам предлагается идти к помещика (владельцам большого количеств а земли) и наниматься к ним за плату для обработки этой самой земли.
Государство как могло пыталось деньги выбить, а крестьяне уклониться от этого гемороя. Вот некоторые цифры на 1870 год по Хохловской волости:
Даньковское общество при годовом окладе выкупного платежа 86 рублей 40 коппе должно недоимки 995 рублей, Лубнянское общество при окладе 177 рублей должно 2 225, Арефинское при окладе 204 рубля - 1883, Рязановское, Запрудненское и Вербиловское общества (поччему-то посчитаны вместе) при окладе в 1084 рубля недоимок имели 11 712 рублей.
То бишь за десять лет с 1861 года так и не разогнались крестьяне что-то платить. Денег нет и баста))))))))

 

сейчас в хохловских метриках 1764г. встретилось: "у крестьянина Ивана Иванова сына Зубаки..."
Жили там в 20м веке Зубакины?

 

Жили и сейчас есть.

 

забавно, предка их нашел.

Сообщения объединены, 19 фев 2020, время первого редактирования 19 фев 2020

А Булатовы, Черницыны, Дмитровичи?

 

Булатовы есть в Лубне, но не знаю они приезжие или тут живут уже давно. Двух других фамилий нет...

 

Булатовы были в дворовых в Хохлово в 1762

 

Ну, так Хохлово и Лубня - между ними 3 км всего) А Ступаковых там ни где не попадалось? )))))

 

Конец 19 века, Хохловская волость разрастается, вбирая в себя всё новые и новые сельские общества. Ну сами посудите где Хохлово, а где Боровая, Алексино и Пелещино. А всё это уже Хохловская волость. В 1886 году Хохловский волостной сход ходатайствует перед Председателем Смоленского уездного по крестьянским делам присутствия о преобразовании Хохловского сельского одноклассного училища в 2-х классное Министерское училище с ремесленным отделением. Нам это училище волость обязуется выделять 575 рублей ежегодно.

Крестьяне, знающие ремесло, большей частью ушли в город, хотя и остаются приписанными к сельским обществам. По возможности они выкупают свои наделы и становятся уже землевладельцами. Государство же издаёт массу законов и предписаний о выкупной земле, что создаёт для крестьянских обществ большие проблемы. Поди разберись в ворохе предписаний и уложений. Ведь сама жизнь земледельца зависит от земельного надела. Вот и завален Хохловский волостной суд жалобами по земельному вопросу. А решения волостного суда можно обжаловать в Смоленском уездном съезде через земского начальника 4-гог земского участка, к которому относилась Хохловская волость. Там уже образованные господа-чиновники утверждали или отменяли решения волостного суда.

Крестьянка деревни Чернушек Евдокия Дмитриевна Доброхотова, швея, проживающая в Москве, обратилась в волостной суд с требованием забрать у Петра Лаврентьева, жителя той же деревни, один надел усадебной земли с постройками. После смерти её отца, лет 30 тому назад, всё имущество его поступило в пользование к бабушке истицы Агафьи Корнеевне. Она и отдала его в аренду, а деньги использовала на своё пропитание. А лет пять назад продала усадьбу и постройки Петру Лаврентьеву за 60 рублей. После смерти бабушки Евдокия заявила свои права на имущество отца своего, так как считала, что после его смерти она являлась его единственной наследницей, а бабушка не имела права продавать её имущество.

Волостной суд решил, что бабулька действительно не имела права продать усадьбу, и возвратил дом с постройками и огородом Доброхотовой. В уездном съезде Петр Лаврентьев попытался доказать, что 30 лет Евдокия Дмитриевна не имела ничего против владения и распоряжения усадьбой своей бабушкой, и что за давностью лет, которые он обрабатывал эту землю и платил за неё все подати, усадьба должна принадлежать ему. Однако уездный съезд оставил его жалобу без рассмотрения, заявив, что он может потребовать назад с Доброхотовой свои 60 рублей, за которые была неправильно продана усадьба.

Дмитрий Андреев, крестьянин деревни Ухинья, представил в волостной суд иск на один надел полевой и усадебной земли. Этот надел его племянник Зиновий Федоров продал крестьянину той же деревни Даниилу Кузьмину после раздела с дядей. После смерти племянника, после которого осталась только бездетная вдова, дядюшка Дмитрий Андреев посчитал себя единственным наследником и попытался отжать надел у Кузьмина.

Свидетели же на волостном суде показали, что раздел между дядей и племянником случился лет двадцать уж тому как, и Зиновий Федоров жил своим хозяйством независимо от дяди. И по собственной воле 10 лет назад передал свой надел Даниле Кузьмину. Тот же после смерти Зиновия платит за надел все налоги и передаёт ежегодно его вдове 1 четверть ржи.

Волостной суд, имея в виду, что владение землёй в Уфинье общее, то есть наследственность не имеет значения, в иске Андрееву отказал. Уездный съезед, приняв во внимание то, что Зиновий Федоров после раздела сам владел своим наделом и вел собственное хозяйство, и передал надел Кузьмину по собственной воле, решение волостного суда утвердил.

А вот крестьянка из Еловки Татьяна Денисова обратилась в волостной суд с претензией на своего соседа Корнея Ермолаева, который арендуя у неё надел полевой земли, не соблюдает якобы условия заключённого меж ними договора. Денисова требовала отобрать арендуемый надел назад. На суде Ермолаев показал, что за арендуемый надел вносит все платежи и передаёт по договору Татьяне ежегодно 1 четверть ржи. А также воспитывает Петра, малолетнего сына Денисовой. Сама же Татьяна надел обрабатывать не собирается, а хочет передать землю своему сожителю. Тоже показали и свидетели.

Волостной суд признал иск Татьяны Денисовой несостоятельным. В уездном съезде Татьяна заявила, что Ермолаеву не должно быть дела до того, что она собирается делать со своим наделом, да и сын её 14-летний Пётр живёт у Корнея не без пользы для последнего. И вообще, ей Денисовой 1 четверти ржи не хватает для пропитания её и малолетних детей. Принимая во внимание бездоказательность иска уездный съезд утвердил решение волостного суда.

Держащий булочную Илья Абрамов, крестьянин деревни Лубня, живущий в 1-й части города Смоленска, на Свирской улице в доме Павла Александровича Мачульского, к 1895 году владел шестью наделами выкупной земли, купленной им у своих соседей жителей деревни Прилеповки. Решив продать их, он обратился к земскому начальнику, который объявил ему, что по закону Абрамов для продажи земли должен получить разрешение от Министра Внутренних Дел Российской Империи. Да и продать эту землю он может только одному из сельских обществ. Общество вскоре нашлось-Соколовское товарищество. Документы два года утверждались в столице, и только в марте 1897 года Абрамов получил разрешение Министерства Внутренних Дел.

 

Читаешь так архивные дела, и тут выясняется, что мог бы и сибиряком стать- сложись всё у прапрадеда)))) Ну да начнём с начала.
Вернулся в деревню Запрудье Хохловской волости отставной солдат Иван Гаврилов. Господа общество примите обратно. Общество в бородах почесало, да и приговорило - принять-то в общество примем, а вот землицы не дадим, нетути. Запишем тебя в безземельные. Да как же так, возопил Иван. Я ж отсюда родом, в рекруты отсюда уходил, отец мой здесь жил да помер. Да вот так, отвечают ему односельчане, пока тянул ты лямку солдатскую, землю всю поделили между людьми. И отец твой надел получил, его сейчас брат твой обрабатывает, а ты, друг ситный, опоздал.
Так и записали Ивана Гаврилова в безземельные крестьяне деревни Запрудья. Хорошо ещё брат его младший Устин был бездетным, поделился отцовским наделом. А у Ивана семья разрасталась, трое сыновей, две дочери. Маловато стало землицы-то, всего 4 и три четверти десятины, тогда как у всех односельчан по 7, а то и по 10. Стал Иван батрачить, да в город на заработки ходить. И всё равно, еле-еле сводил концы с концами. Забрёл он как-то в городе в кабак-залить водкой тугу-печаль. Зацепился языками по пьяному делу с каким-то мелким чиновником, да всё ему и рассказал о жизни своей тяжкой. Тот ему и разъяснил - дурак ты, братец. Государство вон законы издаёт о переселении в Сибирь, людей ищет. Земли то там, море разливанное. Едь да и живи себе. Пиши мол прошение земскому начальнику участка, хочу в Сибирь. Тебя и отправят, да ещё и ссуду дадут на обзаведение. Да ладно. я сам тебе напишу.
Так и оказался Иван Гаврилов на приёме у начальника 4-го земского участка Смоленского уезда. А тот его, прочитав прошение, послал по известному маршруту. Типа, нет и всё. Не объясняя причин. Но Иван упёртым оказался, со своим новым знакомым написал жалобу в Губернское по крестьянским делам присутствие, расписал возможное количество денег, что можно получить от продажи его имущества, и о своем желании ехать в Тобольскую губернию, где сестра его замужем живёт.
Присутствие жалобу рассмотрело, посчитало деньги, и постановило, что можно Ивана Гаврилова переселять в Сибирь. МОЖНО!!! Побежал Иван к земскому начальнику вновь, потрясая решением присутствия. Господин зхемский начальник, малость охренел от такой настойчивости, но всё равно отказал. Однако снизошёл до объяснения. По закону нельзя переселять из деревни одну семью. Надо чтобы их было несколько, да и то только после того, как ходоки от деревни доберутся в Сибири до мест где хотят поселиться, да решат вопросы с местным начальством. Так-то вот. Но Иван, что называется , закусил удила. И ведь умудрился сговорить людей и в Запрудье, и в Резаново, да ещё в паре деревень Кощинской волости.
В списках на переселение оказались и мой прапрадед Дормидонт Ильич с семьёй, и его старший сын Иван Дормидонтович. И чего им на месте не сиделось? У Дормидонта по описи - изба с двором, пуня, амбар, половина гумна, 2 лошади, корова, бык, 13 овец, свинья, на 7 десятинах два посева ржи, сенокос, коноплянник. У Ивана - изба с двором, пуня, амбар, половина гумна, 2 лошади, корова, 2 быка, 6 овец, 2 свиньи, на 7 десятинах два посева ржи, сенокос. Чего искать у чёрта на рогах?
Вот и Губернское по крестьянским делам присутствие подумало так же. Чего им надо в Сибири-то? И в переселении отказало. А вот Иван Гаврилов своего добился и вместе с братом и ещё несколькими семействами из Резанова и Запрудья укатил в Тобольскую губернию.

 

Дальневосточный гектар и тогда не давал людям покою... ничего не меняется.

 

Хохловская бесплатная народная библиотека. Основана в 1905 году. На 1912 имела следующее количество книг:

Духовного содержания – 40 шт.

История и биография – 110 шт.

География и путешествия – 61 шт.

Беллетристика – 399 шт.

Научные – 113 шт.

Медицина и гигиена – 30 шт.

Сельскохозяйственные – 49 шт.

Итого - 802 книги.

За 1912 год взрослыми было прочитано 380 книг, учениками Хохловского министерского училища – 740.