Война в Афганистане 1979-1989. СССР

Я время пропускаю сквозь себя —
мое переплетается с другим.
И эти струны нервно теребя,
я буду вместе с веком. И над ним...
И заглянув в открытые глаза —
знакомые, глубокие, родные,
я понял, что мы можем быть другие...
И по щеке снежинка — как слеза...
А снег идет. Буран все ниже, ниже.
Метет и наметает по стерне.
И с этим веком нужно дальше выжить,
как будто бы в Афгане, на войне...

И.Зубов




Упав Пред Вами на колено, Шурави...
Так хочется с себя сорвать погоны и медали...
Ведь ту войну, не видели, не знали...
Но всей Россией,
Мы пред вами виноваты...

Всем выжившим: -Салам, бача и слава!
Не выжившим: -Земля пусть будет пухом и покой!
Всем тем, кто в землях побывал Афгани...
Всем низкий, от меня поклон!

Чевтаев Д.


ГЭС Суруби.1983г. Афганистан


Афганистан 1987г, 122-мм пушка-гаубица Д-30.


240-мм самоходный миномет 2С4 Тюльпан под Кабулом, 1987г.


Я был убит в краю суровых гор…
Не помню как. Нас много исчезало
С лица земли – расстрелянных в упор
И с расстояний – там, у перевала…
Мне было девятнадцать. Я любил
Огонь костра и русские равнины
Скрипучий белый снег и чёрный ил.
Жизнь впереди казалась длинной.




АГС. Кайсар, Афганистан 1983-84г


Провинция Баглан, кишлак Бану. Фото Ю.Лиогубенко. Афганистан 1986г.


Здесь камни хрустят
Под ногами, как снег
Российских тропинок морозных.
Все.Кончено. Вышел на самый
на верх, -
И некуда деться, и поздно.
Последний патрон опустил сгоряча -
С другими ушел он по цели.
Все ближе мелькает чалма башмача.
Живым, видно, взять захотели.
Где выход?
Где выход?
Нельзя же вот так:
Поднять лапки кверху на милость.
Он в школьных проделках
был первый мастак,
И дерзкая мысль появилась.
У края к обрыву
Спиной встал солдат,
И подняты руки в смиреньи.
К нему... Метнулись к нему
Двое наперехват.
Рывок... - и втроем полетели...
Протяжные вопли услышал гранит
И хохот мальчишеский звонкий...
А мать его нежно тетрадки хранит,
Хотя в них красуются двойки.

Здесь камни хрустят под ногами,
как снег
Российских тропинок морозных.
На тропах афганских ребята
из тех -
из школьных ребят несерьезных.

Виктор Куценко

 

Каких друзей война мне подарила!
Да всех, потом назад взяла...
Убить меня хотела и, убила.
Ну что с того, что жизнь не отняла?..

6-я рота 682-го мс полка, Руха, Панджшер.






















Этот мир без тебя
Просто голые скалы
От палящего солнца
Не спрятаться в тень
Здесь душманские бури
Стерегут перевалы
И в тревожных рассветах
Рождается день

Юрий Кирсанов

 

25.12.1979 г.

"Под облаками купола плывут
В чужое небо за собой зовут!
Палящий зной угрюмых, серых скал
И боль от первых ран-
Так принял нас Афганистан!!!"




Афганистан. Военные будни ОКСВА










«Дорога жизни», 1985. Афганистан. Пшеница для афганских крестьян из разбомбленного обоза

 

Афганистан. Разведка в горах.
По горной местности следует дозор на БРДМ-2 (бронированная разведывательно-дозорная машина).
Жара и мины сделали привычкой передвижение десанта «на броне».







Из воспоминаний Птухина Эдуарда Михайловича.

(Теперь я знаю точно, что слова "мужественный" и "отважный" цепко липнут к избранным. И не обязательно, тот избранный должен быть двухметрового роста, с бицепсами, как у Шварцнегера...)

Лейтенант Сафар Ибрагимов - переводчик 2 роты 177 ООСпН.

Летом 1986г. я прибыл для дальнейшего прохождения службы во 2-ой газнийский ОМСБ (177 ООСпН - на тот момент было "закрытое название отряда", которое даже на знамени части было зашито куском красной материи).

Выбор друзей в новом коллективе, всегда - не простая задача. Точки соприкосновения в мирном прошлом, общность интересов по службе и " в свободное от таковой время", общность взглядов на настоящее и происходящее и т.д. - факторы, которые и служат отправными точками в выборе боевого товарища.
Как уроженец Таджикистана, я имел возможность без проблем найти земляков, как среди офицеров-переводчиков, так и среди бойцов боевых подразделений.
Переводчик 2 роты Сафар - на вид совсем не военный человек: небольшого роста, совсем не спортивного телосложения, без военной выучки, с блеском явного интеллекта в глазах... Посиделки и чаепитие в "бункере переводчиков" (землянка под палаткой, в которой размещалась ротная ленинская комната; вход с запасного выхода палатки), воспоминания о гражданской жизни в родном Таджикистане, его спокойствие и рассудительность - подружили нас. И только время совместной службы показало, какое отважное сердце бьется в груди этого маленького, но смелого и находчивого сына Таджикистана.

2 рота получила задание на проведение засады в духовском базовом районе Шутан. Мероприятие обещало быть "веселым", т.к. базовый район моджахедов Шутан был "крепким орешком" в силу "продуманной сложной обороны в тяжелом горном рельефе" и духи начали чувствовать себя свободно, уверенные в своей безопасности. Поэтому, периодически газнийский спецназ ворошил это осиное гнездо...
Вечером, под сумерки, загрузились в вертушки и полетели "без приглашения к духам в гости"...
Вертушки, исполнив сложные маневры в предгорьях Шутан, освободились от десанта. Мы залегли до наступления полной темноты. К слову будет сказано, что ночь выдалась темной: луны не было совсем, спустилась низкая облачность, переходящая в густой непроглядный туман, который оседал каплями на лице и обмундировании...
В этой кромешной темноте, группа начала очень осторожное движение по дну сухого русла к месту засады. Шли очень медленно, т.к. кромешная тьма затрудняла пользование биноклями ночного видения, что непосредственно отражалось на скорости движения. И вдруг, спереди послышались негромкие голоса. Говорили явно на фарси. Командир группы старший лейтенант Пучков принял решение отправить с дозором ротного переводчика Сафара, чтобы выяснить, что нас ждет впереди. Когда головной дозор растворился в темноте, то группа приготовилась к бою: неприятности всегда приходят нежданно и поэтому, необходимо всегда быть к ним готовым...
Вдруг мы услышали, что... Сафар громко ведет беседу (читай, кричит) на фарси. Несколько минут продолжался "громкий диалог в темноте". Все смолкло... Вернулся головной дозор и Сафар и сказал, что прямо по нашему курсу расположился духовский пост, охраняющий участок караванного пути, который "хитро заминирован". Дальнейшее продвижение по этому сухому руслу чревато большими боевыми потерями.
На недоуменный вопрос командира группы: "А ты кем представился?"
Сафар спокойно ответил: "Помнишь, мы допрашивали несколько дней назад духа, из захваченного на облете каравана? Так вот, я и сказал, что мы тот самый караван с севера Афганистана и идем в Пакистан. А духи сказали, чтобы мы обязательно шли другим путем, по менее безопасному маршруту, т.к. здесь везде понатыканы мины и ждут неверных".
Новость была не очень приятной, и командир группы принял решение быстрей выбираться из сухого русла на более высокую точку. В срочном порядке повернули назад и через некоторое время выбравшись на небольшое плато, заняли круговую оборону, приготовившись к ночному бою.
Туман начал рассеиваться и началась "духовская движуха", которые, очевидно, поняли с кем они вели "разговор в тумане": слышались громкие перекрики и голоса со всех сторон, зажигались огни на дальних и ближних высотах, летали трассера в различных направлениях и т.д.
Командир группы запросил эвакуацию на раннее утро, т.к. было ясно, что этот пасьянс раскладываем уже не мы, а духи...
С рассветом, пока мы загружались в прилетевшие восьмерки, "кракодилы" сопровождения отрабатывали по указанным целям...
Грустно было от того, что запланированный выход закончился безрезультатно. Но понимание того, что мы избежали духовской ловушки и боевых потерь - сладким бальзамом ложились на тело, душу и ... мозги.

Летом 1987 года было решено провести в зоне ответственности нашего отряда "разведку с переодеванием" в долине, которая бы позволила выявить духовскую активность на основных дорогах, в момент отсутствия нашей воздушной и наземной разведки, которая всегда отслеживалась противником и которые весьма удачно применяла методы противодействия таковой...
Для этой задачи, решено было выделить бойцов 2 роты, под командованием л-та Линькова. Группу решено было переодеть "под афганцев" (просторные шаровары с жилетками, шапки-афганки и т.д) и загрузить в трофейную бурбухайку (большой грузовик с наращенными бортами и всевозможными звенящими украшениями). Два дня группа л-та Линькова "тайно" тренировалась на складе РАВ в посадке на грузовик и в боевое развертывание из кузова грузовика. Взаимодействие бойцов группы отрабатывалось до автоматизма, потому что все понимали, что небольшая группа спецназовцев, в случае обнаружения, будет должна вести бой с превосходящим противником до тех пор, пока не прибудет подкрепление из ППД, а это минут 40-60...
Ночью, загруженная переодетыми бойцами бурбухайка покинула газнийский гарнизон...
Только к утру бурбухайка добралась до "накатанной дороги" за озером Сарде.
В кабине: водитель, командир группы л-т Линьков и ротный переводчик л-т Ибрагимов.
На одном из перегонов, между двумя кишлаками, у бурбухайки вдруг лопается колесо. Начали "переобувать" бурбухайку. Наблюдатель доложил, что из близлежащего кишлака в их сторону движется три вооруженных духа. Было ясно, что как только духи подойдут к "разутой бурбухайке", то сразу же устроенный маскарад будет разоблачен со всеми вытекающими отсюда последствиями. Линьков пытался правильно оценить сложившуюся ситуацию. Бойцы в кузове приготовились к бою: снайпер в оптику рассматривал движущиеся в их сторону цели; расчет АГС-17, размещенный у заднего борта, приготовился к стрельбе; связист вызывал "Чайку", но по закону подлости, связи с ППД не было...
Ситуация - не из приятных, если учесть, что до ближайшего кишлака метров 500, а там духов "хоть пруд пруди" и барбухайка стоит на ровном открытом месте и поблизости нет никаких естественных укрытий. Одним словом : закон подлости!
Сафар положил руку на плечо командира группы и спокойным голосом сказал: "Женя, я пойду поговорю с ними. Если увидишь, что что-то не так, то мочите их!"
И пошел неспешным "мусульманским шагом" навстречу духам.
Встретились на расстоянии метров 150 от "разувшейся" бурбухайки. Поприветствовав друг друга согласно мусульманских обычаев в растянутых вопросах о здоровье, благополучии и т.д., присели тут же на месте встречи. И во время приседания, вдруг у Сафара под шароварами ствол ПБ уперся в том самое месте, где у нормальных штанов ширинка расположена. Сафар невозмутимо поправил в сторону ствол ПБ, а духи заметив это движение, с уважением ухмыльнулись в свои бороды, посчитав, что такой маленький человек, а имеет такое большое мужское достоинство. Все присутствующие свои автоматы предусмотрительно не выпускали из рук...
Духи, на правах местных, начали расспросы: кто, откуда, зачем. Сафар, присутствовавший в качестве переводчика почти на всех допросах пленных духов в ППД, был хорошо информирован о происходящем в этом районе. Он хорошо знал, что многочисленные отряды духов, подчиненные различным повстанческим партиям и группировкам, контролируют определенные территории и почти ничего не знают о делах моджахедов других партий. А если и знают, то эта информация, как правило, очень ограниченная или весьма общая. А таджикский акцент выдавал в нем жителя северных провинций Афганистана.
Поэтому Сафар начал рассказывать про многодневную тяжелую поездку с севера Афганистана в Пакистан, время от времени вставляя имена "известных борцов с неверными". Потом увел разговор в сторону "чертовой бурбухайки", которая постоянно ломается и ее ремонт стоит им много сил и средств... Духи ободрительно кивали головами, периодически вставляя свои замечания по тому или иному поводу...
Один из духов спросил, кивая в сторону бурбухайки, не нужна ли помощь в ремонте? Сафар поблагодарил и сказал, что замена лопнувшего колеса не такая уж тяжелая работа для их водителя. Но видимо, доброе и открытое лицо Сафара произвело положительное действие и "старший бородач" предупредил, что скоро появятся русские вертолеты и им следовало бы быстрее покинуть открытое место между кишлаками и своевременно укрыться вместе с машиной в одном из близлежащих кишлаков. Сафар поблагодарил за предупреждение. Пот предательски заблестел на его лбу, но на это никто из присутствующих не обратил особого внимание, т.к. это естественно, в такую невыносимую жару.
Видимо замена колеса закончилась, т.к. со стороны машины что-то прокричали и замахали руками.
Сафар благодарно-дружелюбно попращался со своими "бородатыми собеседниками" и "ватными ногами" побрел в сторону бурбухайки, поправляя бестолковый ПБ, который так и норовил вывалиться из штанов. Духи смотрели на удаляющегося Сафара, нервно поправляющего "свое хозяйство" и ухмыляясь тихо шутили по этому поводу...
Бурбухайка проехала еще десяток километров, но под вечер у нее закипел движок. Было решено "воздухом" эвакуировать группу, а бурбухайку сжечь...


Командир РГ СпН Линьков Женя, а рядом с ним переводчик Сафар Ибрагимов 177 ооСпН, Газни.
Группа в ожидании вертушки, на облет 84-86 гг.


Ибрагимов, Тукманбеков, Туракулов, 1987 г.


Сафар и старшина 2 роты Емельяныч принимают солнечные ванны на дневке - Вторые Броды 13.02.1987

 

Ветер в окна задул, пыль подняв на бегу.
Это вам не Кабул, не восток и не юг.
Здесь, в Кундузе, - жара, хоть и север страны,
И, порой, до утра слышен голос войны.
Здесь, в Кундузе, - жара, хоть и север страны,
И, порой, до утра слышен голос войны.

Взрывы мин и гранат, выстрелы БМП.
Трассером автомат расписался во тьме.
Разорвав тишину, ухнул гранатомет.
Кто Кундуз не видал, нас навряд ли поймет.
Разорвав тишину, ухнул гранатомет.
Кто Кундуз не видал, нас навряд ли поймет.

Не забудем с тобой тех душманских засад
На колонном пути в Талукан, Файзабад.
Там товарища спас верный бронежилет,
Там седеет солдат восемнадцати лет.
Там товарища спас верный бронежилет,
Там седеет солдат восемнадцати лет.

Поклянемся ж с тобой отомстить за парней,
Тех, кто жизни отдал на афганской земле.
Память в сердце о них сохраним навсегда,
Если только самим жизнь подарит судьба.
Память в сердце о них сохраним навсегда,
Если только самим жизнь подарит судьба.

Ветер в окна задул, пыль подняв на бегу.
Это вам не Кабул, не восток и не юг.
Здесь, в Кундузе, - жара, хоть и север страны,
И, порой, до утра слышен голос войны.
Здесь, в Кундузе, - жара, хоть и север страны,
И, порой, до утра слышен голос войны.

С. Демяшов
























http://kunduz.ru/fotoarhiv1?p=36

 

Малоизвестные страницы Афганской войны.

Искатульская операция, декабрь 1983г.
Проводилась силами гарнизона Гульхана (ММГ-2 в/ч 9820) против превосходящих на порядок сил противника.
Разбиты и уничтожены крупные караваны с оружием из Пакистана, взято в плен более 200 чел.
Боевых потерь нет!























Афганский дневник (А.Каверзнев, 1983г.)



Багрмаский медсанбат. Афганистан

 

В Афганистане в чёрном тюльпане
С водкой в стакане
Мы молча плывём над землёй.
Скорбная птица через границу
К русским зарницам
Несёт наших братьев домой.

 

Одна из моих любимых песен

 

Забытые подвиги спецназа ГРУ: самоубийственная оборона Биркота...



Звание Героя Советского Союза являлось высшей степенью отличия военнослужащих, совершивших выдающиеся подвиги во время боевых действий.Обладателей этого великого звания можно узнать по Золотой Звезде, приколотой на левой стороне мундира. Однако в годы СССР награда не всегда находила своего героя. Нередко представления к награждению Золотой Звездой оставались без ответа по самым различным причинам, обычно это было связано с тем, что подвиги совершались во время секретных операций, а к биографиям Героев СССР всегда было приковано пристальное внимание общественности.

Особенно много «забытых» героев было во время Афганской войны, где своеобразным аналогом медали Золотой Звезды стал Орден Красной Звезды. Нередко операции в этом регионе проводились в ситуации строжайшей секретности, поэтому командование предпочитало обходиться не столь громкими награждениями. Первая Красная Звезда давалась всем «афганцам», получившим в боях тяжёлые ранения, а вот остальными награждались бойцы только за особые заслуги. Среди военнослужащих даже сложилась такое мнение, что три Ордена приравнивались к званию Героя. Справедливости ради стоит заметить, что за всё время звания Героя СССР удостоились 12 тысяч человек, а трижды награждены Красной Звездой немногим более тысячи солдат.

Одним из таких трёхзвёздных героев стал капитан спецназа ГРУ минчанин Олег Якута. Ранее мы рассказывали об «Асадабадских егерях», 334-ом отдельном отряде специального назначения ГРУ. После того, как первая же крупная операция батальона обернулась трагедией, судьба отряда была неопределённа. Поднять боевой дух и подготовить солдат к боевым действиям в сложной афганской обстановке был призван Майор Григорий Быков, который взял с собой на новое назначение молодого лейтенанта Олега Якуту, который только-только прибыл в Афганистан. Якута на тот момент не имел ещё никакого боевого опыта, но Быков был уверен, что молодой и жизнерадостный лейтенант ещё покажет себя. И не ошибся....


Герой Советского Союза Легенда Якута Олег Алексеевич

По прибытии в 334-й ООСпН Быков всерьёз взялся за боевую подготовку личного состава. Методы были крайне жёсткими, но сложная обстановка требовала от его работы идеальных результатов. Сослуживцы вспоминали, что у майора напрочь отсутствовало чувство преподавательского такта. В то же время жизнерадостный и оптимистичный лейтенант Якута был его противоположностью. Он легко находил контакт с солдатами и высоко ценил благоприятную обстановку в коллективе. В то же время Якуте уже давелось поработать с Быковым и он прекрасно знал, что «дикий» майор жёсток исключительно потому, что искренне желал, чтобы каждый его солдат вернулся домой живым и невредимым. Таким образом Якута стал связующим звеном между солдатами и командиром. И умело пользовался сложившейся ситуацией – имея в своём распоряжении подготовленных по высшему разряду спецназовцев Якута смог в полной мере раскрыть свой уникальный тактический талант.

Боевая карьера Олега Якуты началась с руководства группой, чьей задачей была зачистка обнаруженных разведкой оружейных складов «душманов». Эти операции неизменно оканчивались успехом и главным фактором такой результативности командиры считали именно талант Якуты. Отмечалось, что лейтенант даже проведение «рядовых» атак всегда тщательно планировал, при этом старался всегда действовать нестандартно, что мешало моджахедам просчитывать действия спецназа.

На этом месте лейтенант и получил свою первую Красную Звезду. В начале декабря 1985 года в высокогорном районе провинции Кунар был обнаружен небольшой укрепрайон моджахедов, состоявший из нескольких лагерей боевиков. Для ликвидации этого укрепрайона были стянуты несколько групп спецназа, которые должны были одновременно ударить по объектам. Среди них была и уже прославленная группа Якуты. Однако в ходе боя выяснилось, что разведка ошиблась, и укрепрайон оказался настоящим сосредоточением банд боевиков. В самом начале одна из групп попала в засаду, боевиков, которые уже готовы были поглумиться над телами советских спецназовцев. Но, услышав по рации призыв о срочной помощи Якута не продолжил уже начавшееся общее отступление, а вместе с соратниками бросился на помощь. Боевики численно многократно превосходили даже две группы спецназа, но Якута со спецназем столь дерзко вклинился в позиции боевиков, что те решили, будто идёт крупная войсковая операция и предпочли отступить. Только спустя какое-то время они поняли, что напала на них горстка бойцов, но было поздно – группа Якуты уже эвакуировалась вместе с ранеными и погибшими солдатами из второй группы. В том скоротечном бою лейтенант сам получил два серьёзных ранения, но до последнего продолжал командовать боем.

После выздоровления командира группу Якуты перепрофилировали – теперь она должна была похищать полевых командиров, иностранных «советников» и других ценных персон. Эта работа далась ему так же легко. Практически каждый боевой выход давал свои результаты и командование в полном объёме получало данные обо всех передвижениях моджахедов в Кунаре и соседних провинциях. В этой роли он отметился тем, что нередко боевики захватывались вообще без боя. За время, проведённое в Афганистане Якута хорошо изучил местные обычаи и легко находил общий язык со своими афганскими коллегами. Благодаря этому местные жители легко шли с ним на контакт и нередко выдавали местных «партизан». За эти заслуги на груди спецназовца засверкала вторая Звезда.

Оценив такой подход к делу, в августе 1986 года командование назначило лейтенанта командиром разведки «Асадабадских егерей». Эта работа была целиком связана с агентурной работой, но, по свидетельствам сослуживцев, Якута всегда пользовался случаем, если подворачивалась возможность лично поучаствовать в боевой операции. И на этом месте Якута выкладывался на все 100%, за что и получил третью Звезду. Но главный подвиг Якуты был ещё впереди.

Ещё весной 1985 года в Нуристане была проведена крупная боевая операция, однако сразу после её окончания район вновь заполонили бандиты. Фактически под контролем афганских правительственных сил оставался только городок Биркот, окрестности же кишели боевиками. По данным разведки, руководил 3 тысячами моджахедов полевой командир Сарвархан. Эта банда контролировала сразу несколько перевалочных пунктов, через которые следовали караваны с оружием. Силы «Асадабадских егерей» должны были эти пункты уничтожить.



Для этого в Биркот под видом афганских беженцев было заброшено пять разводчиков, возглавлял которых Якута. Их задачей было обнаружение банд Сарвархана и в дальнейшем их уничтожение силами спецназа и афганских подразделений из Биркота.

Но так сложилось, что в это же время ЦРУ имело свои планы на Нуристан. Оно планировало ввести с территории Пакистана дополнительные силы моджахедов, после чего местные «власти» провозгласили бы независимость Нуристана и попросили о военной помощи Пакистан. Естественно, что последний бы с радостью согласился, а «мировое сообщество» признало бы новую страну. Таким образом удалось бы сохранить наиболее удобные пути для оружейных караванов. Столицей нового государства планировалось сделать Биркот. Буквально спустя несколько дней после прибытия советских разведчиков в город к нему подступили моджахеды Сарвархана....

Первый же сокрушительный удар обратил в бегство два из трёх батальонов афганских погранвойск, дислоцированных в городе. Однако, видя безнадёжность положения, руководство третьим батальоном взял на себя лейтенант Якута. Благодаря самоотверженности и тактическому таланту советского спецназовца первый штурм был отбит. Лейтенант предложил укрыться в местной старой крепости, на оборону которой только и оставались силы. Трое суток афганцы во главе с советским лейтенантом отбивали атаки боевиков. За это время советские солдаты сумели даже сделать несколько вылазок для минирования подступов к последнему оплоту. Только на четвёртый день из-за гор появилось двадцать транспортных вертолётов с президентскими коммандос на борту, самыми боеспособными силами Афганистана. Совместно с остатками гарнизона они зачистили город и отбросили моджахедов обратно в Пакистан.

За руководство обороной города и срыв столь грандиозной операции «вероятного противника» командование представила Олега Якуту к званию Героя Советского Союза. Однако в кабинетах решили, что спецназовец и так уже увешан орденами и ограничились ещё одним – Орденом Красного Знамени.



Автор: Арсений Гурский

После Афганистана был переведён в Закавказский ВО. Участвовал в тбилисских и Бакинских событиях, находился при землетрясении в Спитаке рядом с эпицентром и участвовал в ликвидации последствий.
В должности офицера 2-го отдела ГРУ ГШ занимался агентурной деятельностью на территории Германии.

Был отобран и зачислен в Военно-Дипломатическую академию ГРУ ГШ.
С июля 1990 г. по ноябрь 1992 г. под руководством зам. Начальника ГРУ генерал-полковника Гусева участвовал в специальном проекте ГРУ.
После гибели ген. п-ка Гусева в автомобильной катастрофе (ноябрь 1992 года) был уволен из рядов Вооруженных Сил РФ по собственному желанию 28 декабря 1992 г.
О его службе в Афганистане написаны книги "Встань и иди" (Николай Кикишев, издательство Мегатрон 87;, Москва 2000).

 

Кругом горы, лишь горы и небо
Да палящее солнце вокруг
Но тому, кто ни разу здесь не был
Не понять, кто есть враг, а кто друг

Враг, который ехидно оскалясь
Притаившись за тем валуном
Прижимает так медленно палец
А в стволе уж лежит твой патрон

Друг, который услышав тот выстрел
Выстрел,что уготован тебе
Не теряя секунду на мысли
Пулю ту принимает себе

Солнце выше, а губы все суше
Ни глотка километры вокруг
Обреченность ползет тебе в душу
Как огромный и черный паук

Мы лежим, мы смешались с землей
Свиста путь мы уже и не слышим
Воздух здесь разряженный такой
И мы им так мучительно дышим

Даже мыслей уже никаких
Лишь молитву одну повторяем
Будто с детства заученный стих
Ангела мы к себе призываем

И вдруг слышим, иль это лишь ветер
Звук родной,будто призрак в пыли
Ангел, а вместо крыльев-пропеллер
Выплывает из зыбкой дали

На глазах появляются слезы
Но мы их не стыдимся, ничуть
И нам видятся наши березы
До которых,так долог наш путь

Тех, кто выжил, их все будут славить
Ждет их их скоро дорога домой
А погибшим, им светлая память
И конечно же, вечный покой

 

У меня есть забойное фото по Афгану, одного знакомого мне офицера-сапера.
Колоритное фото на отдыхе, просто колонна техники остановилась.
Надо будет сделать и выложить.

 

Афганистан болит в моей душе.
И этой боли словом не унять.
На этой страшной дьявольской войне
Погибло столько молодых ребят!

А ведь могли бы жить они сейчас,
Воспитывать детей, водить их в школы.
Но не судьба им находиться среди нас,
У них, увы, совсем другая доля.

Мальчишки юные…
Им двадцать лет всего,
А волосы давно уж побелели,
Познать им счастье ввек не суждено –
До дембеля не дожили недели.

Их ждут родные. Мама и отец
Надеются, что скоро сын вернется
И будет счастье в доме, наконец,
И больше волноваться не придётся.

Но не придет их сын –
Из боя не вернётся.
А ведь он был совсем ещё юнец!
Невеста жениха уж не дождется
И не пойдёт с любимым под венец.

Парнишки…Им бы жить и жить
И молодостью наслаждаться,
С девчонками дружить, любить, влюбляться,
А вместо этого они в земле лежат.

Никто теперь их сон не потревожит,
А люди не забудут юных лиц,
Ведь им свобода Родины была дороже,
Чем даже собственная жизнь!

ПОМНИ - ЭТО НУЖНО НЕ МЁРТВЫМ, ЭТО НУЖНО ЖИВЫМ.
ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ПАВШИМ, ВЕЧНАЯ СЛАВА ЖИВЫМ!

 

​

21 апреля 1985г. в ходе ожесточенного оборонительного боя в Мараварском ущелье Афганской провинции Кунар погиб 31 советский разведчик первой роты 334 отдельного отряда спецназа ГРУ ГШ.

В результате засады две группы спецназа оказались отрезанными от основных сил двойным кольцом противника и оставшись без прикрытия с гор, погибли в бою смертью храбрых.
Силы противника четерехкратно превосходили наши.
Основной костяк- опытные наемники-пакистанский спецназ “Чёрные аисты”

В ходе этого неравного боя более 60-ти душманов были уничтожены.
17 советских спецназовцев, включая командира первой группы Николая Кузнецова, подорвали себя сами, чтобы не сдаться моджахедам. Семеро солдат, державших оборону за дувалом, израсходовав боекомплект, взорвали себя штурмовой гранатой, сделанной из мины ОЗМ-72… Один из спецназовцев- ефрейтор Василий Федив, когда душман склонился над ним, чтобы добить, перерезал врагу горло.

Двое суток бойцы 334-го ООСпН (5 ОМСБ) при поддержке 154-го отряда СпН (1 ОМСБ) и бойцов десантно-штурмового батальона 66-й мотострелковой бригады под огнем выносили изуродованные тела своих товарищей. Практически все были со следами пыток. Многих опознали лишь по наколкам и деталям одежды.

Вспоминает офицер отряда, командир роты, «прикрывавшей» ребят сверху:
«После такого «боевого крещения» у некоторых сдали нервы, мы не могли забрать у них из рук оружие… Многие полностью поседели — в 18 лет… Тогда в то утро еще мало кто понимал, что случилось на самом деле.

ИСТОРИЯ ОТРЯДА

Согласно Директиве Генерального Штаба ВС СССР от 7 декабря 1984 года был сформирован 334-ый отдельный отряд специального назначения ГРУ (войсковая часть 29164). Формирование осуществлялось с 12 декабря 1984 года по 13 января 1985 года на базе 5-ой отдельной бригады спецназ Белорусского военного округа в городе Марьина Горка из военнослужащих частей спецназ Белорусского, Ленинградского, Дальневосточного, Прикарпатского и Среднеазиатского военных округов. После чего отряд был передан в состав ТуркВО, отправлен в город Чирчик Ташкентской области и переименован с 17 марта 1985 года по условному наименованию в войсковую часть п/п 83506.
В период с 17 по 29 марта, совершив комбинированный марш по маршруту Чирчик – Термез – Хайратон – Пули-Хумри – Джабаль-Усарадж – Кабул – Джелалабад – Асадабад, прибыл к новому месту дислокации для выполнения интернационального долга в ДРА, войдя в состав 15-ой ОБрСпН. Пунктом постоянной дислокации отряда был определен Асадабад. Там же дислоцировался мотострелковый батальон 66‑й бригады (около 300 человек). Маленький город Асадабад — столица провинции Кунар — расположился на берегу реки, всего в 15 километрах от пакистанской границы. Это был самый восточный пункт дислокации советских войск. Через провинцию Кунар проходило более 20 транзитных караванных маршрутов из Пакистана. По данным наших советников, общая численность духов в провинции на 84-85 год составляла около 7000 бойцов. И это только с афганской стороны.




По легенде прикрытия в период нахождения в Афганистане 334-й ООСпН именовался как 5-й отдельный мотострелковый батальон, и на всех штабных картах в районе Асадабада стоял треугольный флажок с надписью «5 ОМСБ». Первым командиром отряда стал майор Терентьев.

Командный состав 1-й роты:

Командир роты — капитан Николай Цебрук
1-я группа — командир взвода лейтенант Николай Кузнецов, заместитель — сержант Игорь Нападовский
2-я группа — командир взвода лейтенант Александр Котенко, заместитель — сержант Виктор Тарасов
3-я группа — командир взвода лейтенант Александр Кистень, заместитель — сержант Александр Лебедев
4-я группа — командир взвода капитан Сергей Таран, заместитель — сержант Андрей Жуков

До Маравар отряд участвовал только в одном учебно-боевом выходе совместно с Джелалабадским отрядом спецназа.

Рассказывает старший сержант 3-й группы 1-й роты Сергей Белозеров:

В середине апреля все три роты разведки нашего отряда совместно с другим батальоном пошли на боевой выход под Джелалабад. Более опытные разведчики должны были нас «обкатать» в деле. Нас берегли, ставили второстепенные задачи, показывали и подсказывали, что делать и как двигаться в процессе всей операции.
Тогда ярко запомнился один момент. Зажали «духов» в горах, человек пять. Они спрятались за небольшим укрытием. Расстояние было значительным, «духи» потихоньку стали уходить в горы. Вызвали «Шилку», приданную на усиление, отдали приказ на поражение. Мы находились недалеко и наблюдали за действом. «Шилка» повела всеми своими четырьмя стволами в сторону противника и дала залп. Были видны вспышки от взрывов, разлетающаяся в клочья одежда, камни, оружие. И так несколько раз. Стрельба прекратилась. Разведчики поднялись к тому месту, собрали «духовское» оружие. Вернулись, доложили, сколько обнаружили убитых «духов». Скорострельность и точность выстрелов «Шилки» впечатлила.
В общем, после первого настоящего боевого выхода в батальоне царило состояние, похожее на эйфорию. Тренировки продолжались, и командир отряда начал просить у вышестоящего командования самостоятельный боевой выход в зоне ответственности нашего батальона. Такое место и возможность очень быстро нашлись…
Это был тот выход, который черной краской вписан в историю всех войск специального назначения, — Маравары…



Операция должна была длиться несколько часов. После ужина — переправа, пеший марш, роты в горы на прикрытие, снимаем часовых, проческа, выход. К завтраку, максимум — к обеду планировали вернуться. Но…

Вспоминает командир 4-й группы капитан Сергей Таран:

Задача казалась легкой, – вспоминал Сергей Таран. – Да и время выполнения ее – на рассвете – казалось удачным. Единственное, что вызывало опасения, – это близость границы с Пакистаном, до которой было километров пять. Но если брать во внимание то, что с рассветом мы должны были покинуть район боевых действий и выйти из ущелья под прикрытие поста афганской армии, то и этот факт внимания особого не привлекал.
В то время мы, конечно же, не знали, что в районе Маравар располагается боевая группа, насчитывающая в своем составе до ста мятежников, и что в течение часа из окрестных кишлаков могло собраться до четырехсот человек.
Но комбату разведчики об этом говорили. Почему он об этом не известил нас, не знаю. Хотя если учесть, что по первоначальному плану в Мaравары мы идти не собирались, то может быть, потому этот факт и не был доведен до всех.
Настроение перед операцией было радужным, как перед опасной, но азартной и веселой охотой. Во всем чувствовалось необычное возбуждение, скорее радостное.
Можно сказать, все хотели наконец-то испытать себя в настоящем бою. И то, что именно нашей первой роте досталась задача непосредственного уничтожения поста, не вызывало у нас опасений.


Маравары. Выход

Сохранилось письмо одного из бойцов 2-го батальона 66 бригады Юрия Христейзена своему сослуживцу от 26 апреля 1985 года, в котором он вспоминает те события…



Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

Километрах в трех от начала Мараварского ущелья находился нежилой кишлачок Сангам. По данным разведки, в этот кишлак “духи” на ночь вводили группу, около десяти человек. Сангам был своеобразным постом на входе в ущелье. 
 Официально в приказе было сказано досмотреть Сангам, (там духи на ночь выставляют пост 10-12 человек). Не более. Задача не сложная, самая подходящая для обучения в бою. Согласно замыслу, вторая и третья роты должны были в темное время суток выдвинуться на правый склон ущелья и занять позиции над кишлаком. Первая рота должна была идти низом. Третья группа первой роты под моим командованием должна была бесшумно войти в кишлак и уничтожить “духов”.

Из черновика донесения одного из офицеров о задачах той операции:

“Получив информацию о наличии в кишлаке Сангам поста мятежников в количестве восьми-девяти человек, обеспечивающего проводку каравана, командир батальона принял решение ночью с 20 на 21 апреля в составе трех рот, СПН, двух экипажей ЗСУ-23-4, минометной батареи и танкового взвода во взаимодействии с 6 МСР этой же бригады выйти по маршруту Асадабад – Сангам. И к исходу 3.00 21 апреля, блокировав выход из кишлака, уничтожить противника холодным и бесшумным оружием.”


Командир 1-й группы лейтенант Кузнецов Николай


Командир 3-й группы

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

ОШИБКИ

Самая первая и, наверное, главная ошибка была сделана за день до выхода. Комбат собрал командиров групп и рот, своих заместителей, и все они вышли на рекогносцировку. Офицеры поднялись на одну из высот в начале ущелья. Причем о скрытности речи не шло. Всю эту “компанию” наверняка видели “духи”, находившиеся в ущелье. Им, воевавшим тогда уже шестой год, не составило труда догадаться, что скоро следует ждать “гостей”. 
Вторая серьезная ошибка заключалась в том, что связь толком организована не была. Абсолютно все подразделения должны были работать на одной частоте. Также не был выделен оперативный резерв, способный выдвинуться и оказать помощь. Даже не было организовано взаимодействие с артиллерийской батареей, имевшейся в распоряжении комбата. А ее огонь мог оказать решающее воздействие на ход операции. Одним словом, комбат недооценил противника.


Верхний ряд по центру- Александр Кистень, в должности командира 1-й роты, которую он возглавил после Маравар

Также многие участники вспоминают, что вход в Мараварское ущелье находился на виду у батальона. Но дальше изгиб и ущелье идет вертикально вверх аж до самой границы с Пакистаном. То есть целых 10 км.
Если отряд углубится в ущелье на пару километров, он окажется как раз посредине между пакистанской границей и Асадабадом.
А для брони, которая не может переправиться паромом, а только по мосту разница будет вообще ошеломляющая. Этот момент не учли…



ЧТО ПОЛУЧИЛОСЬ

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

Около 20.00 отряд на пароме переправился через р.Кунар. Там вышла какая-то задержка, уже не помню из-за чего. Комбат занял командный пункт на той же самой высоте, где проводил рекогносцировку. Когда первая и вторая роты проходили мимо его КП, он вызвал к себе капитанов Цебрука и Макарова. После короткого совещания они вернулись к своим подразделениям. Мы двигались вдоль правого склона ущелья по сухому руслу. Вторая рота шла справа, но, к сожалению, сейчас я уже не помню — по равнине или по склону. Я был в то время командиром группы и на постановке задачи не присутствовал, поэтому неточно знаю, что конкретно должны были делать вторая и третья роты согласно первоначально поставленной задаче. 
Досмотр кишлака ничего не дал. Сангам оказался пуст. 
Было уже часа два или три, когда Цебрук сказал мне, что комбат вызвал его и командира 2 роты и устно отдал другой приказ. Теперь мы должны досмотреть следующий кишлак — Даридам, который находился примерно в двух километрах от нас. Оказывается, пока я досматривал Сангам, он уже отправил вперед первую группу, которой командовал лейтенант Кузнецов, и вторую во главе с лейтенантом Котенко. Идея с Даридамом мне сразу не понравилась, и я сказал, что такой задачи в приказе нет. Ротный, видимо, и сам понимал, что идти дальше в ущелье без прикрытия сверху рискованно. Поэтому он поставил мне задачу организовать засаду в небольшом домике, который находился у дороги между Сангамом и Даридамом, с целью уничтожить группу “духов”, если они все-таки будут выдвигаться в Сангам. Командиру четвертой группы капитану Тарану он приказал подняться на хребет и прикыть меня сверху. Сам ротный решил связаться с группами, ушедшими вперед. Но вторая группа на связь почему-то не вышла, а Кузнецов передал, что они заканчивают проверять второй кишлак, который, похоже, тоже пуст. Видимо, ротный почувствовал что-то недоброе и, взяв с собой двух или трех разведчиков, отправился вперед к своим передовым группам.



Вспоминает командир 4-й группы капитан Сергей Таран:

Когда окончательно рассвело, я все-таки не выдержал и, подойдя к Цебруку, сказал ему, что пора уже уходить. Видимо, капитан Цебрук уже и сам это понял, связался с первой и второй группами по рации. Когда они ответили, он им сказал: «Все, мужики, заканчиваем». Кто-то из командиров групп ему ответил, по-моему, Коля Кузнецов, что перед ними еще два дувала, они осмотрят их и возвратятся. Капитан Цебрук дал на это разрешение, а сам связался с комбатом и запросил разрешения возвращаться. Еще некоторое время ушло на переговоры с комбатом. Наконец был получен приказ отходить. Ротный вызвал на связь первую и вторую группы, чтобы передать им приказ, но ответа не последовало. Видимо, они зашли уже за склон горы и поэтому связь пропала. Что делать?
Ротный решил так: добавил мне в группу снайпера из третьей группы, взял одно мое отделение и пошел по дороге в сторону не отвечавших по связи, приказав командиру третьей группы лейтенанту Кистеню занять оборону на изгибе дороги, а мне занять ближайшую высотку, чтобы прикрыть отход роты, что мы и выполнили. Цебрук почему-то оставил со мной своего связиста. Оставил также начальника связи и начальника разведки, которые участвовали в операции.
Говорили, что командир роты пошел с отделением к первой и второй группам не сразу после того, как прервалась связь с ними, а тогда, когда впереди уже разгорелся бой и стало ясно, что случилось что-то непредвиденное и страшное. И он первым понял, сообразил, почувствовал это каким-то шестым чувством, что ли. Во всяком случае Игорь Семенов, хорошо знавший своего командира, сказал, что первым, поняв весь трагизм и безвыходность положения, он пошел уже не только на помощь. Он пошел искать свою смерть… Он не мог не знать, что во всех возможных случаях виновником и ответчиком будет он. Видимо, потому он и оставил своего связиста, что было в общем-то нелепо. Но ему уже не нужна была связь ни с ротой, ни с этим, бурлящим смертями миром. В каком-то отчаянии он уходил на верную гибель…
Понятно, что вовсе не грозного начальства он испугался, перед которым ему предстояло держать ответ. Ведь он остался бы виновен и в глазах подчиненных – сержантов и солдат.
А как с таким грузом было жить дальше, как при этом можно было снова вести людей в бой?

БОЙ

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

Было уже около пяти утра, когда послышались первые выстрелы. Бой, завязавшийся в самом начале, нельзя назвать ожесточенным. Но постепенно стрельба становилась все интенсивнее. Из переговоров по радио стало ясно, что Кузнецова и Котенко атакуют духи. В эфире наступил полный хаос. Одновременно на этой частоте начали работать все. Иногда было слышно, как Цебрук просил комбата выслать помощь. Услышав, что наши ведут бой, я со своими разведчиками сразу перебрался на хребет и прошел дальше к Доридаму. Группа Тарана перебралась дальше по хребту, по-прежнему продолжая страховать меня сверху. Сразу от Даридама в направлении Сангам шли террасы, которые понижались к выходу из ущелья. С моего направления из-под горы выбежало четыре—пять духов, и заняли позицию за обрывом террасы.


Схема боя

Отходившие из кишлака разведчики нарвались на их огонь. Мы тоже ударили из всего, что было. Духи были хорошо видны, и двоих удалось завалить, но остальные скрылись, снова зайдя в мертвую зону под нашим хребтом.
Он, к сожалению, был совершенно лишен каких-либо складок или укрытий. Поэтому нас сразу обнаружили и стали интенсивно обстреливать. Трудно сказать, откуда велся огонь, но стреляли очень прицельно.
Мы решили оставить эту позицию и отойти немного назад. Было видно, как наши выбегают из кишлака, а им в спину бьют духи. От Сангама на помощь вдоль хребта вышла вторая рота. Но дойти она явно не успевала.
Наша новая позиция была не лучше предыдущей. Нас снова обнаружили и обстреляли. Буквально в нескольких сантиметрах от моей руки в склон ударила пуля. Не дожидаясь потерь, мы решили вернуться в дувал.
Там все-таки были укрытия. В 100—150 метрах от нашего домика росло несколько ив. Вскоре из-под них стали бить из автоматов.
Почти сразу погиб пулеметчик группы Некрасов. Пуля попала прямо в сердце. Начался минометный обстрел. Одна из мин попала прямо в наш дом, но к счастью, осколками никого не задело.
Из-под ивы продолжали бить, и довольно метко. Одному из солдат пуля попала в цевье автомата и отрекошетировала в ногу. Так же, в ногу, был ранен еще один солдат.



ОТХОД

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

В эфире продолжалась неразбериха. Комбат пытался давать какие-то указания, но с его КП ничего не было видно. Артиллерию пытались наводить, но поскольку с самого начала с ними задачи не согласовали, это было малоэффективно. Около одиннадцати часов бой в Доридаме стих. Практически, с духами воевали только мы и группа Тарана, которая долбила с горы.
Обстрел продолжался. Очередная мина разорвалась от нас метрах в четырех. Я не стал ждать, когда духи введут поправки. Нужно было выносить убитого и раненых. Прикрывать их отход со мной остались старшина роты и сержант Белозеров. Сержанту я вручил пулемет погибшего Некрасова.
Мы влупили их трех стволов, не жалея патронов. Под нашим прикрытием группа отошла без потерь. Настала наша очередь, но нас прикрыть было некому. До ближайшего укрытия было метров двести.
Мы рванули втроем. Духи, видимо, брали упреждение по цели, поэтому мы видели, как нас сопровождают фонтанчики, взбиваемые пулями. Утешало одно, что спину прикрывают три автомата — раненых и Белозерова. Быстрее, чем тогда, я никогда в жизни не бегал. Обошлось. Отдышались. Вышли в Сангам.
Скоро подъехал замполит нашей роты на БМП-2, из которой он дал несколько очередей, и пушку заклинило.
Пришли вертушки, но в эфире по-прежнему царил хаос. Командир 3-й роты, находившийся выше всех, увидел, как из Доридама в направлении границы духи уводят пленного, одетого в камуфляж.
По его наводке авиация накрыла отходящую группу. Позднее, когда подошел батальон из Джелалабада, тело сержанта Виктора Тарасова из второй группы именно там и нашли, присыпанным камнями.
Своих духи унесли.



ТО СЛУЧИЛОСЬ В ДАРИДАМЕ

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

ДАРИДАМ — довольно большой кишлак, состоящий примерно из ста дувалов. В нем никто не жил и часть строений была разрушена. Две группы общей численностью около двадцати человек не могли контролировать кишлак в полной мере. Когда группы пошли обратно, часть “духов”, находившихся все это время на горках, вошла в кишлак и, что называется, “села на хвост”. Другая группа моджахедов обошла кишлак слева и блокировала выход разведчиков в направлении Сангама. Их-то мы и наблюдали с горы. Возможно, группы “духов” действовали и с другой стороны ущелья, но мне их не было видно. Скорее всего, это было именно так, поскольку вторая рота на подходе к кишлаку натолкнулась на сильный огонь и пройти не смогла. Оказавшись в западне, не имея достаточного опыта, разведчики Кузнецова и Котенко во главе с Цебруком отбивались, как могли. Но помощи не было, боеприпасы заканчивались, были убитые и раненые. Командир 1-й группы оттащил в укрытие прапорщика раненного прапорщика Бахмутова и вернулся прикрывать отход своих. Через несколько минут последний путь к спасению был отрезан. Оставшись без патронов, тяжело раненый Лейтенант Кузнецов подорвал себя гранатой Ф-1. В этом же бою семеро бойцов (Бойчук, Вакулюк, Гавраш, Кухарчук, Марченко, Музыка и Мустафин), предпочтя смерть плену и истязаниям, взорвали себя штурмовой гранатой, сделанной из мины ОЗМ-72.

Командир 2-й группы Котенко остался жив. Он отходил, оставив прикрывать отход своей группы разведчиков, которые все погибли. С одной стороны, Котенко поступил верно, поскольку группа жива, пока жив командир.
Это закон спецназа. Но с моральной точки зрения его поступок не выдерживает критики.
Кроме Котенко к своим вышли еще четверо- сержант Владимир Туркин, рядовые Коробов, Бийнык и прапорщик Бахмутов.
Прапорщик был ранен в челюсть и раненый полз почти до самого Кунара.

– Ночью на наш пост из окружения вышел еще сержант Владимир Туркин из второй группы, – вспоминал Сергей Таран. – Он, по-моему, был не в себе и рассказывал страшные вещи. Про то, как наших солдат добивали топорами, издевались над трупами, выкалывали глаза… Как один из сержантов, собрав последние силы, перерезал горло наклонившемуся над ним афганцу. Это был ефрейтор Вася Федив. Рассказал, что все дрались до последнего патрона, умирали, но не сдавались в плен. Это подтвердилось, когда через день мы увидели место боя и трупы наших солдат.
Под утро афганцы принесли прапорщика Игоря Бахмутова. У него были перебиты ноги, рука и он был ранен в голову. Все лицо было раздроблено. В руке была зажата граната, с выдернутой чекой. Как он смог доползти, просто непостижимо.



ЭПИЛОГ

Вспоминает командир 3-й группы 1 роты лейтенант Александр Кистень:

Командир отряда пытался всю вину свалить на погибшего Цебрука. Якобы он самовольно отправил людей в Даридам. На общей постановке задачи речи о его досмотре не шло. О том, что задачу на дальнейшие действия поставил именно Терентьев, теперь знал только командир второй роты Макаров. Если бы он промолчал, то все шишки достались бы покойным и живым офицерам первой роты. Такие разговоры уже шли. Но Макаров молчать не стал. Комбата сразу отстранили от исполнения обязанностей, а потом сняли с должности и направили в штаб армии.
На должность командира асадабадского отряда был назначен капитан Григорий Быков, исполнявший до этого обязанности начальника штаба 154-го отряда. Будучи человеком волевым и неординарным, он сумел из почти деморализованного поражением отряда сделать настоящую боевую единицу. "Асадабадские егеря", как называли их афганцы, не давали спокойно жить моджахедам в провинции Кунар вплоть до вывода отряда из Афганистана. За это Григорий получил прозвище “Гриша Кунарский”.

Сейчас я сам вижу все наши ошибки, и в составе батальона тоже, но этим ничем не поможешь. Мы уже через полгода ставили на уши весь Кунар, но это было всё потом…


Памятник в Асадабаде

В том бою смертью храбрых пали:

Капитан Цебрук Николай Нестерович
лейтенант Кузнецов Николай Анатольевич
сержант Некрасов Владимир Леонидович
рядовой Хайдаров Сахоб Саатович
сержант Уразбаев Джумабек Гельдыевич
рядовой Мустафин Наиль Маратович
ефрейтор Марченко Вячеслав Валентинович
сержант Кухарчук Василий Федорович
младший сержант Чутанов Абдурахмон Тожиевич
сержант Касымов Олег Масурманкулович
рядовой Моряхин Виктор Гаврилович
сержант Кульнис Станислав Иосифович
ефрейтор Вакулюк Александр Сергеевич
сержант Тарасов Виктор Васильевич
рядовой Мадиев Исматтуло Шамсович
рядовой Бойчук Владимир Васильевич
сержант Гавраш Юрий Чеславович
сержант Жуков Андрей Михайлович
рядовой Попов Владимир Викторович
рядовой Сулин Вячеслав Анатольевич
сержант Матох Михаил Алексеевич
ефрейтор Федив Василий Иванович
рядовой Музыка Василий Николаевич
рядовой Сливко Александр Германович
ефрейтор Комогорцев Никон Николаевич
рядовой Курякин Владимир Павлович
сержант Нападовский Игорь Анатольевич
рядовой Новиков Андрей Константинович
рядовой Овчинников Олег Павлович
рядовой Чихунов Андрей Михайлович
рядовой Шаповалов Юрий Николаевич

Вечная память…



https://www.drive2.ru/c/2558099/