Оккупационный режим в Смоленской области

Цитата(GansRichter @ 23 мая 2008 11:49)
Где-то я даже видел фотки этих приказов. В основном подписанные Меньшагиным. Могу фотку приказа о переименовании улиц Смоленска скинуть.

Скинь.

Кстати я читал где-то, где у нас, в каких зданиях была военная комендатура и другие ведомства, уже не помню.

 

В Москве удалось купить ценную книгу, посвященную эпохе нацистской оккупации России:
Ковалев Б.Н. Нацистский оккупационный режим и коллаборационизм в России (1941-1944 гг.) / НовГУ им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2001. – 482 с. Тираж – 500 экз.

Автор книги – Борис Николаевич Ковалев, преподаватель Новгородского госуниверситета. По всей видимости, этот труд является его докторской диссертацией. Насколько я знаю, это самое фундаментальное исследование по оккупационному режиму, основанная на большом количестве впервые вводимых в оборот архивных документов. Автор проделал огромную работу по сбору, систематизации и анализу исторических источников, в результате чего возник довольно полный портрет оккупационного режима. И в этом большая ценность книги.
В тоже время исследование Б.Н. Ковалева имеет и один существенный недостаток. Автор осмысливает очень противоречивые и драматические события эпохи оккупации с позиции советской государственнической идеологии, т.е. привычно, по-советски, делит всех на «своих» и «чужих», на «героев» и «предателей». Причем критерий в этих оценках только один – отношение к советскому государству. Не удивительно, что вступительную статью к книге написал генерал-лейтенант А.А. Зданович – начальник Управления программ содействия ФСБ России. Ни в коей мере не хочу упрекнуть Б.Н. Ковалева, лишь констатирую факт. Может быть, это и хорошо, что идеологическая позиция автора традиционная, ведь это открыло перед ним двери архивов ФСБ. Ну, и слава богу. Зато мы получили книгу очень ценную огромным количеством уникального фактического материала.
Хочется, все-таки, добавить, что существует историческая концепция, по которой Великая Отечественная война является не только войной с внешним агрессором, но и очередным этапом гражданской войны в России, которая совсем не закончилась с изгнанием белых армий из Крыма в 1921 г. В каком-то смысле эта гражданская война полностью не окончена до сих пор. Такое утверждение может показаться спорным, но это отдельная тема.
Пока же предлагаю познакомиться с ценнейшими описаниями событий периода оккупации на Смоленщине, которые содержатся в книге Б.Н. Ковалева. Материал буду размещать частями, так как его довольно много и требуется определенная работа по его подготовке. Заголовки частям буду давать свои. Ссылки на источники опущены.


Ковалев Б.Н. Нацистский оккупационный режим и коллаборационизм в России (1941-1944 гг.) / НовГУ им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2001. – С. 34-39.

Начало оккупации, формирование оккупационных органов власти

В Смоленске на протяжении почти всего периода оккупации (июль 1941 – сентябрь 1943) бургомистром являлся бывший адвокат В. Г. Меньшагин. (Арестованный после войны советскими органами государственной безопасности, он был осужден на 25 лет тюремного заключения. Наказание отбывал во Владимире. Во второй половине 50-х годов находился в одной камере с известным чекистом, генералом Павлом Судоплатовым. После освобождения проживал в доме престарелых в Кировске, Мурманской области. Скончался в 1984 году. Оставил после себя воспоминания, опубликованные на Западе, где в основном написал о своей «борьбе за правду» во время работы защитником в суде в предвоенном Смоленске).
Утром 16 июля 1941 года немцы ворвались в Смоленск. 17 и 18 июля они взяли под контроль население города. Под конвоем жандармов мужчин собрали в здании бывшего универмага и проверили документы. Оккупантов интересовало, не являются ли задержанные коммунистами, евреями и где они работали до начала войны.
Несмотря на то, что город все еще подвергался обстрелу со стороны частей отступающей Красной Армии, его заполонили крестьяне из близлежащих деревень. Они стали грабить оставленные квартиры горожан, грузили имущество на подводы и вывозили его. Немцы никоим образом не мешали грабителям, более того – они со смехом фотографировали происходящее. Мародеры хозяйничали не только в частных домах, но и во многих государственных учреждениях. Оттуда выносились столы, стулья. Из театра тащили костюмы и декорации. Именно в таких условиях создавалась смоленская городская управа.
20 июля представители смоленской интеллигенции были собраны в комендатуре, где немецкий комендант заявил им следующее: «Вы должны вместе со всеми оставшимися интеллигентными людьми работать по организации жизни оставшегося в Смоленске населения». Бургомистром (или начальником города) согласился стать В.Г. Меньшагин. Ему назначили двух помощников – профессора Б.В. Базилевского и приехавшего вместе с немцами Г.Я. Гандзюка.
В ведении Базилевского находились отдел просвещения (во главе его стоял профессор В.Е. Ефимов), отдел искусства (во главе - художник В.М. Мушкетов), отдел городского врача (во главе – доцент К.Е. Ефимов), городского ветеринара (во главе – врач К.И. Семенов) и жилищный отдел (руководитель – профессор В.А. Меланьев).
Последний отдел на то время являлся самым важным для жителей Смоленска, так как в город постепенно возвращалось население из окрестных деревень и из разбомбленных в пути эвакуационных эшелонов. Все это население нуждалось в жилье. Ситуация осложнялась тем, что германское командование запрещало выдавать ордера на комнаты евреям, а также семьям коммунистов и советских работников. По требованию оккупантов сотрудники жилищного отдела в первую очередь «очищали» от русских граждан дома, в которых должны были разместиться немцы или немецкие учреждения.
Задачи смоленского отдела просвещения сводились к сбору сведений по запросам германского командования. Немецкие службы интересовало наличие в городе школ и вузов, регистрация находящихся в Смоленске работников образования и детей школьного возраста. С лета 1942 года в отделе началась работа по составлению учебных планов и программ для средних школ.
Отдел просвещения занимался и укомплектованием преподавателями открывающихся школ. Все учителя через бургомистра подлежали утверждению в немецкой комендатуре.
После начала функционирования школ в сентябре 1942 года немецкий отдел пропаганды в Смоленске создал новую штатную единицу «ответственный за русское просвещение». Им стал доктор Цигаст. Поскольку он не владел русским языком, никакого реального руководства школьным делом с его стороны, естественно, не осуществлялось. Единственно, на что обращала пристальное внимание немецкая сторона, - это оформление школ (наличие портретов Гитлера и нацистской символики в классах и уровень преподавания немецкого языка).
Задачи отдела искусств состояли в сохранении музейных фондов, не эвакуированных перед оставлением Смоленска Красной Армией: картины, вышивки, скульптура и посуда – все это требовало сохранения от порчи и расхищения как со стороны русских граждан, так и со стороны немецких солдат. Предполагалось, что все ценности должны быть соответствующим образом оценены немецкими специалистами, которые и определят их дальнейшую судьбу. Руководство и контроль за отделом искусств осуществлял отдел пропаганды в лице доктора Кайзера. В 1942 году все наиболее ценные экспонаты были вывезены на территорию Германии.
К обязанностям Г.Я. Гандзюка относился контроль за деятельностью полиции, тюрем, связь с немецкими разведывательными органами.
Относительно деятельности смоленского городского и окружного управлений Б.Д. Базилевский позднее писал: «В их деятельности было меньше всего заботы о населении и об облегчении ему гнетущих условий немецкой оккупации и больше всего заботы о себе со стороны членов городского и окружного управлений».
Но в экстремальных условиях нацистского оккупационного режима были люди, которые шли работать в коллаборационистские органы для того, чтобы профессионально выполнять свой долг перед мирным населением. К ним относились, в первую очередь, работники отделов социального обеспечения и здравоохранения.
Хотя практически во всех городских управах существовали отделы социального призрения, данная категория вопросов мало интересовала как оккупантов, так и их пособников.
Отдел социального обеспечения в Смоленске возник не сразу, а лишь в начале 1942 года. В его ведении находились Дом инвалидов и детский дом.
Когда в начале налаживания жизни русского населения в оккупированном немцами городе в местное управление стали приходить инвалиды и немощные старики, то возник вопрос о снабжении их хлебом. Эта задача была временно возложена на отдел просвещения, у которого во второе полугодие 1941 года не имелось работы, за исключением регистрации учителей и детей школьного возраста. Лишь постепенно, с ростом числа нуждающихся в социальной помощи, возник вопрос об организации самостоятельного отдела.
Дома престарелых часто существовали на одном энтузиазме их сотрудников. Так, в Смоленске хозяйство Дома инвалидов было полностью разорено немцами – скот и запасы продовольствия изъяты. Однако директор Дома В.М. Соколов, состоявший в этой должности семь лет, сумел получить для всех больных продовольственные карточки, но и они очень часто не отоваривались. Поэтому реально Дом существовал только на добровольные пожертвования смолян, которые в это страшное время смогли, отнимая от себя самое необходимое, спасти от голодной смерти больных людей.
Задача Смоленского отдела здравоохранения состояла в создании условий для оказания медицинской помощи русскому населению города и прилегающих районов. Уже осенью 1941 года были открыты аптека и больница. Стала функционировать и хирургическая лечебница, необходимость в которой была крайне велика. Контроль со стороны немцев за деятельностью больниц осуществлялся гарнизонным врачом. Некоторые немецкие врачи помогали русским больницам медикаментами.
Таким образом, городская управа являлась исполнительным и распорядительным органом местного самоуправления, действовавшим под постоянным жестким контролем оккупантов.
К исполнительным функциям относились работа полиции, финансовое и налоговое дело, помощь семьям рабочих, уехавших в Германию, загс и т. п., то есть все те области деятельности, которые выходили за пределы интересов города и имели общее окружное значение.
К распорядительным функциям горуправы относились области работы чисто местного характера, не представлявшие общеокружного значения.
…Практическая деятельность городской управы направлялась в основном на обеспечение немецких войск. В их распоряжение передавались больницы, жилые дома. Мебель и бельё при этом насильственно изымались у гражданского населения.
Горуправа в обязательном порядке обеспечивала немецкое командование гужевым транспортом, топливом и сеном.
В большинстве оккупированных районов России работа управ не устраивала оккупантов. К наиболее болезненным проблемам, имеющимся у «новой русской администрации», нацистские спецслужбы относили деятельность советской агентуры, некомпетентность сотрудников, а также массовую коррупцию и взяточничество».

 

Дополняю фрагменты книги Б.Н. Ковалева материалами сборника Гос.архива Смоленской области.

…Все судьбы в единую слиты… По рассекреченным документам. К 60-летию освобождения Смоленщины от немецко-фашистских захватчиков / Авторы-составители: Н.Г. Емельянова, А.М. Дедкова, О.В. Виноградова, Г.В. Гаврилова, В.А. Кононов. – Смоленск: Маджента, 2003. – С. 9-17.

НОВЫЙ ПОРЯДОК В СМОЛЕНСКЕ

Множество «белых пятен» в нашей военной истории порождает домыслы, слухи, а то и прямые спекуляции. До сих пор высказываются различные мнения о цене победы в Великой Отечественной войне. В государственный архив Смоленской области обращаются зарубежные и отечественные исследователи в поисках фактов «гуманности» немецких оккупационных властей. Поэтому так важно отойти от одностороннего, упрощенного изображения войны и рассказать о рассекреченных в 1990 году документах периода оккупации. Среди них самым объемным и содержательным является фонд Смоленского городского управления. В нем, как в зеркале, отразился фашистский оккупационный порядок.
Долгие два года — с июля 1941 по сентябрь 1943 — длилась оккупация Смоленской области. Гитлеровцы рассматривали ее как удобный плацдарм для наступления на Москву. Здесь были сконцентрированы основные силы группы армии «Центр» (весной 1943 года на территории области размещалось 57 немецких дивизий, 65 различных штабов, 32 крупных воинских склада с фронтовыми запасами горючего, продовольствия, боеприпасов и военного имущества).
С первых же дней оккупации фашисты установили в Смоленске так называемый «новый порядок». Наша область входила в состав военной области Митте с центром в Смоленске (в нее входили Смоленская, Орловская, Витебская, частично Могилевская и Минская области) Во главе этого тылового района стоял «командующий областью» — генерал фон Шенкендорф, обладавший неограниченной властью над местным населением. В городах и районах области действовали военно-полевые комендатуры, опиравшиеся на гражданские управления (управы). Кадры для гражданских управ подбирались службами безопасности СД и комендатурами из числа местных жителей. В услужение к врагу, под его покровительство попадали разные люди. Гитлеровцы пытались сыграть на народной обиде, привлечь на свою сторону пострадавших от насильственной коллективизации, репрессий 20— 30-х годов и разуверившихся в советской системе. Порой работать в оккупационную администрацию шли за паек, льготы. Но находились и те, кто шел в услужение сознательно, по убеждению
Смоленское городское управление (управа) было создано 25 июля 1941 года и состояло из 6-ти человек. К 10 августа его штатная численность увеличилась до 250 человек, среди которых было немало представителей интеллигенции. Управление находилось на Ратушной улице (сейчас ул. Глинки), в здании бывшего Дворянского собрания. В управлении имелось 10 отделов: административный, земельный, городского архитектора, пригородных хозяйств, торгово-промышленный, жилищный, общественного призрения, пожарный, финансовый, образования. Начальником города Смоленска был назначен Б.Г. Меньшагин. В ведении управы находились город Смоленск и Смоленский район. С 1 марта 1942 года Смоленский район был выделен в самостоятельную административную единицу.
Несмотря на сложную структуру и большие штаты, в управлении ни один вопрос не решался без санкции немецкой комендатуры. Каждый приказ городской управы начинался словами: «Во исполнение и развитие приказа Главного командующего...» или «По распоряжению Полевой комендатуры...». Одним из первых распоряжений начальника города от 19 августа 1941 года производилась регистрация всего населения Смоленска. Жителям выдавались удостоверения личности единой формы, без которых появление на улице грозило арестом.
Последующие распоряжения городской администрации запрещали смолянам иметь велосипеды, лыжи, голубей. Распоряжением №5 от 22 августа 1941 года начальник города обязывал жителей в 3-дневный срок сдать коммунистическую литературу, в число которой входили даже школьные учебники и энциклопедические словари.
Со 2-го сентября в Смоленске был объявлен комендантский час, и хождение по улицам разрешалось с 6 утра до 19.30 вечера. Запрещался выход за пределы города без разрешения.
В конце августа 1941 года отдел городского архитектора провел регистрацию городских домовладений и проверку прав владений. А в декабре 1941 года комендатура решила переименовать все улицы, площади, переулки Смоленска. Части смоленских улиц были возвращены дореволюционные названия, а некоторые из них получили новые имена. Так, площадь Смирнова переименовывалась в Комендантскую, парк культуры и отдыха — в Наполеоновский парк, улица Большая Советская — в Главную, улица Ленина—в Кирочную, улица Октябрьской революции — в Большую Пушкинскую.
Всем владельцам торговых и промышленных предприятий города управой было приказано в кратчайший срок укрепить на своих помещениях вывески на немецком и русском языках.
При городской управе была создана биржа труда, которая в принудительном порядке привлекала смолян к различным видам работ (рытье окопов, ремонт дорог, разбор завалов и т. п.). Трудовая повинность распространялась на мужчин в возрасте от 16 до 65 лет и женщин от 17 до 60 лет включительно. Уклонение от работы рассматривалось как саботаж. Например, в декабре 1941 года по приказу немецкой полевой комендатуры к расчистке железнодорожных путей от снега на ст. Смоленск ежедневно привлекалось 1,5 тыс. человек. В дни «дежурства» каждый гражданин был обязан находиться дома и ожидать сигнала тревоги — вызова на работу; с подачей сигнала (бой колокола, гудок ТЭЦ) кратчайшим путем следовать на ж/д станцию и, получив лопату, кирку или метлу, расчищать рельсы.
Никакие причины неявки или опоздания не принимались во внимание. Самым невинным наказанием за подобный проступок являлось заключение на 15-дневный срок в концлагерь №126 на западной окраине города.
В период оккупации на плечи мирного населения легло тяжкое бремя налогов. Сборов, налогов и пошлин было несколько видов: налог со строений — 0,5% с суммы страховой оценки; земельная рента - от 5 до 100 копеек с квадратного метра; налог с лошади - 75 рублей; с коровы - 15 рублей; налог с оборота торговли и промышленных предприятий - 2% с суммы оборота и т. д. Кроме того, был введен подушный налог в размере 100 рублей в год с каждого трудоспособного гражданина. Натуральные налоги на мясо, молоко, картофель сокращали и без того скудный рацион смоленских жителей. Население обязывали сдавать теплую одежду, полотно, овечью шерсть, инструменты, лекарства.
Государственную и колхозно-кооперативную собственность оккупанты объявили трофеем германской армии. В ведении отдела пригородных хозяйств смоленской управы находились подсобные хозяйства: Рачевка, Поповка, Тихвинка, Миловидово, Семичевка. Продукцией, произведенной в этих хозяйствах, снабжались воинские части, расквартированные в Смоленске и области.
Главным рупором немецкой пропаганды в области стала газета «Новый путь» (первоначально «Смоленский вестник»), первый номер которой вышел 15 октября 1941 года. Бессменным редактором газеты был К.А. Долгоненков.
На страницах газеты публиковались сообщения из ставки фюрера, о событиях на фронте и статьи о преимуществах «нового порядка», репортажи о жизни русских рабочих в Германии. Там же размещались распоряжения начальника города, а под рубрикой «Розыск» печатались объявления смолян о розыске родных.
В №44 газеты от 7 июня 1942 года сообщалось о приезде в Смоленск из Берлина автовагона — выставки с экспонатами, фотографиями о жизни немецких рабочих и крестьян. Эта передвижная выставка останавливалась на улице Красного Креста возле немецкого военного госпиталя. В №31 от 23 апреля 1942 года газета сообщала об отправке нескольких эшелонов смолян в возрасте от 17 до 40 лет на работу в Германию. В заметке указано, что 17 апреля выехали 386 человек, 21 апреля - 400 человек. Среди уезжавших было 5 ветеранов первой мировой войны, два года отбывших в германском плену. Последний номер газеты «Новый путь» вышел 12 сентября 1943 года.

 

Размещаю материал из книги Б.Н. Ковалева, посвященный экономической политике оккупационных властей. Из-за обширности раздела привожу в основном только те месте, где есть сведения о Смоленщине, а также некоторые общие характеристики.

Экономическая жизнь

Ковалев Б.Н. Нацистский оккупационный режим и коллаборационизм в России (1941-1944 гг.) / НовГУ им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2001. С. 130-189.

При восстановлении предприятий немцы встречали серьезные препятствия. Большинство заводов и фабрик были полностью разрушены, так что их быстрое возрождение оказалось для оккупантов нерентабельным или даже невозможным. Так, в мае 1942 года в месячном отчете хозяйственного штаба «Восток» с раздражением констатировался факт, что из-за отсутствия приводных ремней, запасных частей для машин, достаточного количества электроэнергии большие кирпичные заводы, например в Смоленске, производительностью в несколько миллионов штук кирпича в год не могут быть пущены.
…Уже в первые недели оккупации в городах и крупных населенных пунктах восстанавливались объекты, обеспечивавшие их нормальную жизнедеятельность. В первую очередь восстанавливались некоторые коммунальные предприятия в городах, где размещались большие гарнизоны, штабы и военные учреждения. На начало 1942 года имеются сведения о пуске следующих коммунальных предприятий в крупных русских городах: Смоленск - электростанция «Смолэнерго», водопровод…
…Оккупанты стремились пустить в ход предприятия по производству строительных материалов, продукция которых использовалась для постройки полевых укреплений, мостов, дорог, казарм и т.д. Так, к 1942 году… в Смоленске предприниматель С.Б. Владимиров организовал «литейно-механический завод». Об этом патетически писал в статье «Создатели капитальных ценностей», опубликованной в газете «Новый путь», журналист В. Александров. В ней говорилось о том, что «частная инициатива, освобожденная из-под семи замков ненавистной большевистской опеки, бьет живительным ключом, создавая фундамент новой жизни». Но на практике этот «завод» являлся небольшой ремонтной мастерской, работавшей на немецком оборудовании и в основном по заказам вермахта.
…На базе некоторых советских заводов немцы организовали производство авиабомб, боеприпасов и боевых химических веществ. Так, в районе Смоленска летом 1942 года действовало шесть мастерских по ремонту танков.
…Восстановленные предприятия легкой промышленности обслуживали исключительно германскую армию. Функционировало достаточно большое количество заводов по первичной переработке льна в оккупированных районах Смоленской, Калининской и Ленинградской областей.
...Для выполнения трудоемких физических работ по постройке и расчистке дорог, строительству мостов, укреплений, противотанковых сооружений и т. п. немецкие военные власти мобилизовали местное население, как мужчин, так и женщин, в возрасте от 14 до 60 лет, а иногда и старше. От работ не освобождались даже многодетные матери, высококвалифицированные специалисты, если они не были в данный момент использованы на производстве, больные и т. п. Продолжительность рабочего дня иногда доходила до 14 часов. Работы осуществлялись под постоянным надзором русских полицейских и солдат. Медленно или неаккуратно работающие подвергались различным наказаниям, вплоть до расстрела. Все это в назидание другим работающим делалось публично. Снабжение работающих продуктами не обеспечивало даже полуголодного существования. В связи с этим в рабочих колоннах и лагерях имела место большая смертность.
На предприятиях ряда оккупированных городов РСФСР (Брянск, Орел, Смоленск) каждому рабочему присваивался номер; фамилия и имя, как правило, при обращении к ним со стороны представителей оккупантов уже не упоминались. Населению подобные правила объяснялись стремлением немецких властей к порядку и нежеланием немецких мастеров «неправильно произносить русские имена и фамилии».

В тыловых районах оккупантами вводилась всеобщая трудовая повинность. В порядке отбытия трудовой повинности гражданские власти широко привлекали население на сельскохозяйственные, дорожные, строительные работы, на торфоразработки, дровозаготовки и т. п.
…В течение зимы 1942-1943 годов, особенно после объявления в Германии «тотальной мобилизации», в оккупированных областях прошел переучет всего трудоспособного населения и массовая принудительная отправка рабочей силы в Германию. От отправки освобождались лица, мобилизованные или вступившие добровольно в антисоветские воинские части, в полицию или в «рабочие батальоны», которые использовались на строительстве укреплений и других военных объектов.
…Летом и осенью 1942 года на территории Смоленской области захватчики развернули широкую кампанию по вербовке населения якобы для поездки на полевые работы на Украину. Особенно усиленно вербовали девушек и одиноких женщин. Всех, изъявивших желание поехать на Украину, отправили на принудительные работы как «добровольцев» в Германию».
…Немецкая пропаганда твердила о том, что «германский солдат несёт в Россию землю и волю». Пропагандистский натиск принёс свои результаты: в ряде деревень немцев встречали хлебом-солью, как освободителей от колхозов, налогов и репрессий.
«В целом, общество оказалось расколото. Часть населения, как обиженное советской властью, так и растерявшееся, разуверившееся в успехах Красной Армии, поверила в победу фашистской Германии и надеялась получить всё то, что немцы обещали в своих прокламациях. Большинство заняло выжидательную позицию, но и оно, согласно партизанским разведывательным сводкам, считало, что лучше всё-таки, если бы было единоличное хозяйство», - писали в своих донесениях в центр советские партизаны в начале осени 1941 года.
…Оккупанты использовали все средства для того, чтобы побудить крестьян сдавать крупный рогатый скот, лошадей, свиней, кур. Так, в Смоленской области 18 ноября 1941 года немецкие хозяйственные организации приказали русскому населению сдавать скот на «объединенные скотные дворы», мотивируя это необходимостью сохранить поголовье. Им обещали выдать охранные расписки и возместить полную стоимость павшего на «объединенном скотном дворе» скота. В противном случае оккупационные власти снимали с себя всякую ответственность за реквизицию воинскими частями скота, не сданного на «объединенные скотные дворы».
…В некоторых оккупированных областях немцы ввели карточную систему снабжения продовольствием… В Смоленске жителям, работающим на предприятиях и в учреждениях, выдавалось лишь по 200 г хлеба. Правда, основной доход последних составляли не эти жалкие крохи, а многочисленные взятки и поборы с населения, которые практиковались самым широким образом и иногда вполне легально, с прямого попустительства немецкой администрации.
…Одним из главных пунктов фашистской пропаганды стало обещание ликвидировать колхозы. «Старательным и прилежным» крестьянам было обещано сохранить за ними их усадьбы, скот и постройки на правах частной собственности, без уплаты каких-либо налогов.
…В Центральной России оккупанты предложили создать два вида крестьянского землепользования: единоличное землепользование и общинное землевладение. Предусматривалось, что «каждый крестьянский двор был бы обеспечен, исключительно в зависимости от трудолюбия и способности своих владельцев, плодами своей индивидуальной работы».
Единоличное землепользование предусматривало общую обработку земли и общий сев на больших объединённых земельных участках. Уход за этими участками, сбор урожая и реализация его передавались в руки отдельных семейств. Для этой цели производилось разделение участков на отдельные полосы. Предполагалось, что эти полосы из года в год будут выделяться одним и тем же семействам. После совместной обработки и посева семья должна была брать на себя ответственность за выделенный участок земли.
Осуществляя свою политику в сельском хозяйстве, оккупанты стремились создать такую систему, которая позволила бы накормить как солдат вермахта, так и значительную часть гражданского населения в Германии, а также создать стратегические запасы продовольствия.
…Во Всходском районе Смоленской области весь урожай был ссыпан в общие амбары якобы с целью спасения его «от разбазаривания», а крестьянам выдавалось лишь по 3,5 кг зерна в месяц на едока.
…в приказе по Смоленской области от 28 апреля 1943 года оккупационные власти писали: «Если в 1943 году военный сбор по птицеводству исчислялся в зависимости от поголовья птицы в хозяйстве, то с 1 сентября 1943 года сдача птицы и яиц будет производиться каждым крестьянским двором независимо оттого, имеется ли птица в хозяйстве или нет». В другом приказе отмечалось: «План мясопоставок с 1 сентября 1943 года по 31 августа 1944 года будет доведен до каждого двора, таким образом, участвовать в нем будут не отдельные лица, а все члены общин независимо от того, имеют ли они животных или нет». В этих условиях все шире практиковалась коллективная ответственность деревенских жителей при сдаче оккупационным властям различных продуктов питания.
С 1942 года на оккупированной территории России взымались следующие налоги с населения: а) подушный, б) земельный, в) с построек, г) с собак. Изначально они собирались как деньгами, так и продуктами питания».
…Основным налогом в сельской местности являлся подушный. Его сумма была фиксированной - 120 рублей в год с человека. Лица, использовавшиеся немцами на вспомогательных работах для нужд германской армии, выплачивали более высокую сумму - 180 рублей в год. Он собирался в конце календарного года. Налогом облагались все граждане от 18 до 60 лет. От этого налога могли быть освобождены инвалиды, имеющие соответствующее заключение медицинской комиссии (согласно немецкой инструкции для получения льгот ее нужно было проходить ежегодно), беженцы, не имеющие никаких источников дохода, и безработные. От этого налога освобождались также и фольксдойчи - лица немецкого происхождения. Все собранные налоги сдавались в районную кассу. За их неуплату несли уголовную ответственность как сами налогоплательщики, так и старосты.
С 1943 года количество налогоплательщиков было расширено и подушный налог стал взыматься с лиц с 14 до 65 лет. По представлению волостных старшин начальник района мог освободить от налога неплатежеспособных граждан, но это решение вступало в законную силу только с письменного разрешения немецкого коменданта.
Каждое хозяйство облагалось налогом в 100 рублей в год. Волостным старшинам предоставлялось право по согласованию с сельскими старостами увеличивать или уменьшать размер налога в зависимости от рентабельности хозяйства. 10% от суммы собранного налога поступало в распоряжение волости».
В условиях, когда план молниеносной войны Германии против Советского Союза был сорван, основной упор в налоговой политике стал делаться на различные натуральные сборы, в первую очередь продуктов питания. Это было гораздо ценнее, чем быстро обесценивающиеся деньги. В партизанском донесении в Центральный штаб партизанского движения осенью 1942 года говорилось о следующих налогах на русское население Смоленщины за год:
1. Хлебопоставки - 3 центнера с гектара.
2. Подушный налог - 120 рублей со взрослого, 60 рублей с ребенка (до 16 лет).
3. Поставка молока - 360 литров молока с коровы.
4. Поставка яиц - 30 яиц с одной курицы.
5. Поставка шерсти - 475 граммов с овцы.
6. Налог на собак - 200 рублей с собаки.
…Кроме официальных налогов, существовали и различные виды замаскированных поборов. Так, в Смоленской области оккупантами через средства массовой информации было объявлено о том, что на всех мельницах отменяется взымание денег за помол. Но при этом было издано ведомственное распоряжение об обязательной бесплатной сдаче 10 процентов полученной муки в фонд германской армии.
…К лету 1942 года в большинстве оккупированных областей были введены нормы обязательных поставок, объявлены заготовительные цены, за выполнение норм были обещаны боны на закупку промтоваров. Однако согласно донесениям советской зафронтовой агентуры «нормы назначаются в каждой области по произволу местных властей, а плата настолько низка, что не имеет никакого значения. Во многих же областях ни деньги, ни боны вообще не выдаются».
В партизанских донесениях имеются следующие сведения о нормах обязательных поставок:
…Смоленская область: 60% урожая всех сельскохозяйственных продуктов; молока - 500 л. с коровы; яиц - 35 штук с курицы; мяса — 50 кг с каждого двора, независимо от количества скота».
В отдельных районах устанавливались налоги по сдаче «даров леса». Так, в Ельнинском районе Смоленской области оккупанты требовали, чтобы каждое крестьянское хозяйство сдало по килограмму сушеных грибов, земляники и малины. Кроме того, сельские жители должны были сдавать бруснику, липовый цвет и т. д.
…В Смоленской области немцы объявляли крестьян, уклонявшихся от уплаты налогов и сборов, саботажниками, отбирали у них коров и кур, подвергали порке и другим физическим наказаниям вплоть до расстрела.
…Согласно официальной установки немецких властей, заработная плата на производстве и рыночные цены должны были сохраняться на уровне, существовавшем до оккупации. Исходя из этого, оплата квалифицированных рабочих в оккупированных районах РСФСР была установлена в размере 1 руб. 70 коп. в час, неквалифицированных - 1 руб. в час. В результате целого ряда удержаний фактическая зарплата квалифицированного рабочего не превышала 300 рублей в месяц, неквалифицированного - 150 рублей. Продолжительность рабочего дня не регулировалась. Никаких доплат за сверхурочные часы, за работу в ночное время или в воскресные дни рабочие не получали. Женщины получали равную зарплату с мужчинами, если у них была такая же производительность труда.
Деньги, получаемые населением, быстро обесценивались. Вследствие недостатка товарных масс, на оккупированной территории господствовала инфляция. Так, по данным Смоленской городской управы за год, с лета 1942 по лето 1943 года, цены на рынках Смоленска выросли на хлеб в четыре раза, на сало - в два с половиной раза, на туфли дамские - в два раза, на мужское пальто - в пять раз.
…В Смоленске в апреле 1942 года на пивоваренном заводе были подвергнуты порке пять рабочих за то, что они самовольно выпили по кружке пива.
…Первые банки на захваченной территории России стали открываться по инициативе и при непосредственном участии оккупантов в начале 1942 года. Так, с 1 января начал функционировать Государственный банк в Смоленске. «Заботу» о его быстрейшей организации взяли на себя немецкие чиновники фон Тапфейц, доктор Роннер и Мертенс. По заявлению управляющего А.А. Обрядина, задача банка заключалась в «содействии скорейшему восстановлению экономики города и области». Предполагалось, что в кассе госбанка будут накапливаться свободные средства предприятий, учреждений и граждан. Населению обещалось, что «собственник вклада будет гарантирован в полной мере все ми средствами банка и сможет распоряжаться своими деньгами без всяких ограничений».
В перспективе, как обещал управляющий банком, коллаборационисты собирались вводить коммерческое краткосрочное кредитование промышленных предприятий и торговых организации путем учета векселей и выдачи подтоварных ссуд, а также распространить кредитование и на другие виды хозяйств: городское хозяйство, сельскую предпринимательскую деятельность и т. д.
К февралю 1942 года основной капитал банка составил солидную сумму: 825 893 рубля, или 47%, к балансу. Этого накопления удалось достичь, в первую очередь, за счет налогов и различных сборов с населения.
…В целом работа «русских банков» весьма широко освещалась в пронацистских средствах массовой информации. Только за первую половину 1942 года на страницах смоленской газеты «Новый путь» появились материалы: «Об открытии банка в Смоленске», «Сберегательная касса», «Отчетные данные по операциям банка», «Режим экономии», «Об ограблении большевиками ценностей в Смоленске» и др.