Первая Мировая в небе

Друзья, а какой мотерией обтягивали немецкие самолеты?

 

по-моему,это было обычное полотно. а вот способы его обработки и окраски сильно различались в разных странах.

 

Здесь ответ https://profilib.net/chtenie/11270/s-ivanov-bombardirovschiki-pervoy-mirovoy-voyny.php

 

спасибо,но там указывается,что обтягиваются материей, а какой не говорится

 

Не могу с уверенностью сказать именно про германские аэропланы, но точно в самолетостроении того времени использовалась полотняная ткань https://viam.ru/public/files/2011/2011-205853.pdf
Полотняные ткани, благодаря равномерному сечению пор и их расположению по поверхности, имеют высокую задерживающую способность и механическую прочность.

 

Французский бригадир демонстрирует тренажёр с турелью Скарффа и пулеметом Льюис для тренировки стрелков бомбардировщиков.

 

1-я и 7-я авиароты. 1914-1916 г

Пулеметная установка, сконструированная военными авиароты для Модсена на Альбатросе, укрепленная на корпусе летательного аппарата.



Стрелок в кабине летательного аппарата делает пробные выстрелы из пулеметной установки.







Солдат авиаотряда рассматривает пулемётную установку летательного аппарата Альбатроса, захваченного у неприятеля.

 

Оружие воздухоплавателей первой мировой войны

Видео снималось в музее при стрелковом клубе "Архангел Михаил" в Екатеринбурге, одном из самых больших музеев, посвященных оружию на территории современной России.

 

Иван Александрович Лойко (1892–1936)



Подпоручик И. А. Лойко был выпущен из военного училища в октябре 1914 года и в декабре приступил к обучению в лётной школе. С мая 1915 по июнь 1916 гг. он служил в 30-м корпусном авиаотряде, совершив за это время 156 боевых вылетов на разведку, а 7 июля его назначили командиром 9-го авиаотряда истребителей, который только предстояло сформировать. 20 августа отряд всё же убыл на фронт, но до конца месяца в нём летал только один командир.

27 августа Лойко совершил первый боевой вылет части и провёл первый воздушный бой: во время «сторожевого» полёта на двухместном «Ньюпоре» атаковал и погнал на запад аэроплан противника. Вскоре тот перешёл в нисходящую спираль, но в этот момент врагу на помощь подоспел ещё один аппарат, и русскому экипажу пришлось переключиться на него. Через некоторое время самолёты разошлись в разные стороны, так и не сумев причинить друг другу серьёзного ущерба.

13 сентября Лойко с наблюдателем вылетел на «препятствование корректированию стрельбы аэропланом противника» по вызову из штаба 3-го конного корпуса. Обнаружив неприятеля, он пошёл с ним на сближение.
Тот поначалу начал уходить, но затем развернулся и принял бой. Под пулемётным огнём русский летнаб дождался, пока дистанция не сократится до минимальной, и только тогда сам начал стрелять.
Затем «германец» круто пошёл вниз и опустился на землю за линией фронта.

Это была первая и на следующие полгода единственная победа 9-го истребительного отряда. С началом весны 1917 года активность действий отряда увеличилась, и боевой счёт части начал расти. Первые несколько побед одержали подчинённые Лойко, а ему самому удача улыбнулась 26 апреля. Тогда он встретил пару самолётов противника и некоторое время следовал за ними в отдалении, а затем, подгадав момент, атаковал одного из них с пикирования. Вражеский стрелок встретил его ответным огнём, но прицел истребителя оказался точнее. Аппарат с крестами на крыльях быстро пошёл к земле и, согласно докладу пилота, совершил вынужденную посадку на своей территории.
Всё произошло так быстро, что второй самолёт успел только развернуться в сторону опасности, но не вступить в бой.

В начале июля лётчики отряда стали летать звеньями (этот термин появился уже тогда) по 2–4 самолёта. 5 июля звено Лойко – Стржижевский – Карклин во время патрулирования встретило и атаковало одиночный разведчик противника, который, получив явные повреждения, скрылся в облаках на небольшой высоте над горами. Наши лётчики полагали, что он там же где-то опустился на землю, и были правы, но точно не были в этом уверены, поэтому отнесение эпизода к победам немного сомнительно, но всё же возможно.

21 июля очередное патрульное звено по разрывам зенитной артиллерии обнаружило неприятельский разведчик. Лойко, Карклин и Сапожников последовательными атаками заставили его сначала снизиться, а затем (по докладам лётчиков) сесть на вынужденную. Четвёртый лётчик звена в этом бою не участвовал.

20 августа Лойко в паре с прапорщиком (соответствует современному младшему лейтенанту) Суком вылетел на перехват одиночного разведчика. Первую атаку лётчики провели одновременно и вели огонь длинными очередями.
Потом командир отошёл в сторону исправить задержку пулемёта, а подчинённый сделал ещё один заход на цель. Противник перешёл в крутое пикирование и опустился на нашей территории.
Это была уже пятая победа командира отряда, а затем он до конца месяца удвоил свой счёт, одержав ещё три личные и две групповые победы.

Последнего успеха Лойко добился 11 сентября. В тот день он в ходе одиночного патрулирования провёл три воздушных боя и видел, как один из его противников совершил вынужденную посадку.
С учётом этой победы он вышел на второе место по числу побед в русской авиации и закончил войну в чине поручика.

Зимой 1917–1918 гг. лётчик оказался на украинской службе, но лишь потому, что не хотел служить большевикам. Уже летом Лойко дезертировал в русскую Белую армию, как и большая часть персонала украинских ВВС.
Позже он воевал в 4-м авиаотряде Добровольческой армии, частях гидроавиации Чёрного моря, 1-м Кубанском казачьем авиаотряде, 1-м, 4-м и 6-м авиаотрядах Русской армии.
К моменту эвакуации из Крыма Лойко был уже полковником.

С 1921 года Лойко жил в Королевстве сербов, хорватов и словенцев, работая вольнонаёмным инструктором в армейской лётной школе, а 8 августа 1923 года на угнанном самолёте перелетел в СССР.
С января 1924 года состоял на службе в РККА, где также был инструктором в лётной школе.
В 1929 году был арестован по обвинению в шпионаже и приговорён к 10 годам лагерей.
Погиб Лойко в 1936 году, но о точной дате и обстоятельствах смерти существуют разные версии.

Альфонс Пуарэ (1883-1922)



Альфонс Пуарэ с согласия русского и французского правительств добровольно поступил на русскую службу и, заключив контракт с Военным министерством Российской Империи, был определен во 2-й армейский авиаотряд 2-й армии.

На своем личном самолете «Фарман‒20» французский ас только за первый месяц войны совершил 21 боевой вылет и по количеству часов, проведенных в небе, превзошел своих русских сослуживцев. Под обстрелом неприятеля, с риском для жизни Пуарэ принимал участие во всех операциях 2-й армии, осуществляя авиаразведку.

Французский пилот стал героем российской прессы, его фотографии и рассказы о его полетах публиковались на страницах журналов и газет. Сам же Пуарэ об одном из своих дел так рассказывал на страницах известной петроградской газеты «Новое время»: «Командующий армией приказал мне вылететь на разведку неприятельской позиции с летчиком-наблюдателем, капитаном Генерального штаба. В 10 часов утра мы вылетели. Поднявшись не выше 1200 метров, дабы иметь возможность лучше наблюдать за неприятелем, мы пролетаем над позициями немцев. В это время бой был в полном разгаре. Капитан успел уже сделать некоторые ценные наблюдения о передвижении немецких войск и о местонахождении неприятельской артиллерии, когда немцы, заметив мой "Фарман", открыли по нему стрельбу ‒ сперва ружейную, а затем артиллерийскую.

Несколько ружейных пуль пробивают оболочку моего аппарата, другие с сухим треском пробивают его стойки. Но мы продолжаем свой полет: наша задача не была еще окончена, необходимо было выяснить еще точное расположение некоторых неприятельских частей. Но вот по нам открыла огонь немецкая артиллерия. Снаряды рвутся около аппарата, со всех сторон над нами и под нами.
При каждом взрыве аппарат мой бросает во все стороны; управление становится все труднее.
Двумя осколками снаряда сильно повреждены две стойки. Этот фантастический воздушный танец аппарата длился более 20 минут. В это время одна из ружейных пуль ранит капитана в ногу.
Попав в пятку, пуля вышла через икру. Отважный русский офицер, несмотря на рану и усиленную стрельбу немцев, продолжает свои наблюдения. Но аппарат мой сильно поврежден, и дальнейшее пребывание над неприятелем становится слишком рискованным, тем более что все необходимые сведения капитаном уже собраны. Я поворачиваю в сторону русских войск, и мы возвращаемся в штаб армии с докладом. Осмотрев аппарат свой, я нашел в нем десять пробоин пулевых и два снарядных осколка. Таким образом, немецкие артиллеристы упустили такую птицу, как мой "Фарман". От души порадовался я более меткой стрельбе русской артиллерии, сбившей в Млаве неприятельский цеппелин».

За свои подвиги французский пилот получил полный бант солдатских Георгиевских крестов: в сентябре 1914 года ‒ 4-й степени, в конце того же года ‒ 3-ей, в январе 1915-го ‒ 2-й и 1-й. А в мае 1915 года Пуарэ был произведен в первый офицерский чин прапорщика, дослужившись к концу 1917-го до поручика. Среди других наград прославленного летчика были ордена Святого Владимира с мечами (4-й и 3-й степеней), орден Святого Станислава 2-й степени и Георгиевское оружие. Французское же командование отметило боевые заслуги аса кавалерским крестом ордена Почетного легиона, Военной медалью и званием лейтенанта (1918).

После окончания Первой мировой войны А.Пуарэ посвятил себя делу популяризации гражданской авиации, поставил множество рекордов по перевозке пассажиров, неоднократно участвовал в соревнованиях. Жизнь прославленного 38-летнего авиатора оборвалась 14 ноября 1922 года во время очередного соревнования: его десятиместный биплан «Caudron» потерпел крушение из-за поломки винта, от которого оборвалась лопасть, повредившая фюзеляж и перебившая лонжероны одного из крыльев, после чего самолет колесами кверху рухнул на землю.

Василий Иванович Янченко



Вольноопределяющийся В. В. Янченко c началом войны пошёл добровольцем в армию и был зачислен механиком в Гвардейский корпусной авиаотряд. В ноябре 1914 года он получил звание ефрейтора, а в феврале 1915 года был отправлен в лётную школу и 24 августа получил назначение в 12-й као.

В этой части он совершил 10 боевых вылетов на разведку, а затем 6 ноября был отправлен в Москву для переучивания на аэроплан нового типа «Моран-Парасоль». На фрот Янченко вернулся 23 декабря уже в 3-й као, в котором также выполнил 10 боевых вылетов. 25 марта 1916 года старший унтер-офицер Янченко был переведен в состав только что сформированного 7-го авиаотряда истребителей, но фактически перелетел на аэродром этой части только 22 апреля.

Первого успеха в воздушных боях лётчик добился 12 июня. В тот день он поднялся на перехват неприятельского разведчика и, догнав его, провёл несколько атак, расстреляв весь боекомплект. Оставшись безоружным, он не вышел из боя, а начал маневрировать вокруг противника, стараясь загнать его под огонь двухместного «Ньюпора», также участвовавшего в погоне. В итоге враг с креном и снижением обратился в бегство, а затем скрылся из виду, совершив, по мнению наших лётчиков, вынужденную посадку на своей территории. Это была третья победа отряда, которую записали как групповую.

На следующий день ситуация повторилась, только противник благополучно ушёл со снижением, отстреливаясь из пулемёта, а 22 сентября те же пилоты перехватили и совместно сбили ещё один самолёт противника (победа, четвёртая для отряда, также была записана как групповая) и обратили в бегство второй. Следующую победу прапорщик Янченко одержал самостоятельно, 2 октября вступив в бой с парой австрийских разведчиков и сбив один из них.

После окончания осенне-зимнего снижения боевой активности авиации череда успехов Янченко продолжилась: 22 февраля и 31 марта 1917 года ему записали по одной победе в паре с поручиком Макиёнком, что сделало его первым асом русской авиации.

Июнь 1917 года выдался самым напряжённым как для отряда в целом, так и лично для Янченко, выполнившего 57 боевых вылетов (больше всех остальных пилотов) и одержавшего две победы лично и одну в паре. Ещё одна победа за ним числится в июле, и это был последний успех лётчика в составе 7-го истребительного. 7 сентября Янченко вместе с закреплённым за ним истребителем перевели в 32-й као. Причиной перевода было опасение солдатского самосуда за недавнее избиение лётчиком солдата из аэродромной команды.

8 сентября Янченко добился десятой победы. В тот день во время вылета на сопровождение разведчиков он вступил в бой с истребителем противника, который по донесениям пехоты упал на неприятельской территории.

1 октября ас принял участие в воздушном бою нескольких лётчиков из разных отрядов с тройкой немецких разведчиков, одного из которых они сбили. На победу претендовали трое, но командование выбрало одного из них. Янченко в этом не повезло, зато в том же месяце ему присвоили звание подпоручика.

В 1918 году Янченко командовал одним из истребительных отрядов украинских ВВС, но летом дезертировал и в дальнейшем воевал во 2-м ао Добровольческой армии, а затем 4-м и 5-м авиаотрядах Русской армии, поднявшись в чине до штабс-капитана.

С октября 1920 года лётчик был в эмиграции.
Перебрался в США и до выхода на пенсию в 1952 году работал инженером-конструктором на разных фирмах. Точная дата смерти не известна.

Иван Васильевич Смирнов (1895–1956)



И. В. Смирнов с началом войны пошёл добровольцем в армию, и с октября 1914 года воевал в пехотном полку. В декабре был тяжело ранен и после излечения перевёлся в авиацию, прошёл обучение сначала на механика, затем на пилота, и 27 августа 1916 года в чине ефрейтора был зачислен в состав 19-го као.

Осенью того же года он летал на двухместных самолётах и в декабре провёл несколько успешных боёв: 8 декабря его противник ушёл с сильным снижением, а 20 декабря они с летнабом сумели сбить немецкий «Авиатик» C.I, упавший на нашей стороне фронта. За эту победу Смирнов был представлен к чину прапорщика, но это производство состоялось только 30 апреля 1917 года, а пока Козаков своей властью командира части присвоил ему звание старшего унтер-офицера.

8 января 1917 года Смирнов уже на одноместном истребителе обстрелял привязной аэростат, но тот быстро опустили на землю. 5 апреля он атаковал самолёт противника и преследовал его, пока тот не скрылся в облаках, поэтому победы опять не получилось. Зато 19 апреля вылет на перехват, наконец, увенчался успехом, и после второй атаки неприятельский разведчик приземлился в нашем расположении. В этом бою участвовали и другие пилоты группы, и победу записали на двоих, хотя именно Смирнов внёс основной вклад.

10 августа Смирнову засчитали сбитый в паре самолёт, а 25 августа он в составе шестёрки встретил одиночный разведчик, которого наши лётчики принудили к посадке, но записи об этом бое не позволяют установить, на кого именно записали эту победу. Всего победителей было не менее трёх, и Смирнов точно был в их числе.

30 августа они с напарником вступили в бой с двумя истребителями и обратили их в бегство, но сбить не сумели. Однако чуть позже пришло сообщение от пехотинцев, что один из самолётов всё же сел на вынужденную. Так как было непонятно, чья это была жертва, победу записали как групповую, и это был уже пятый успех Смирнова.

11 сентября он уже самостоятельно атаковал и сбил над нашей территорией немецкий «Альбатрос» C.X, а 28 октября вдвоём (но не совместно) атаковал тройку австрийских «Бранденбургов». Одного из них он быстро сбил, затем атаковал другого, но вынужден был прекратить бой из-за отказа пулемёта. Потом этот самолёт был добит вторым русским лётчиком, и в итоге каждому из пилотов записали по одной победе.

10 ноября Смирнов атаковал пару неприятельских самолётов и сумел сбить одного из них – это оказался довольно редкий «Ллойд» C.V, а 13 ноября ему совместно с Козаковым записали принуждение к посадке ещё одного самолёта противника.

Это был последний воздушный бой и последняя победа 1-й боевой авиагруппы. Вскоре боевые действия на восточном фронте закончились, и началось повальное бегство офицеров, опасавшихся расправы со стороны революционных солдат. Кто-то уходил в отпуск или выбивал себе командировку, а Смирнов в середине декабря просто дезертировал из части под покровом ночи.

В начале 1918 года он через Владивосток добрался до Англии, где был принят в RAF и до демобилизации во второй половине 1919 года служил инструктором в лётной школе, где обучались русские курсанты.
В 1920 году несколько месяцев проработал на заводе «Хэндли Пейдж» в Англии, в 1920–1921 гг. был пилотом бельгийской авиакомпании SNETA, в 1922–1940 гг. – голландской KLM.
После оккупации метрополии перешёл в ост-индийскую KNILM и вместе с ней был в чине капитана мобилизован после японского нападения. До марта 1942 года выполнял транспортные рейсы.
В 1943 году, также в звании капитана, служил добровольцем в американской военно-транспортной авиации в Австралии и на Новой Гвинее.
С осени 1944 года до выхода на пенсию в 1949 году
Смирнов снова работал в европейском отделении KLM.

Павел Владимирович Аргеев (1887–1922)



Поручик П. В. Аргеев, кадровый офицер русской армии, выпустившийся из училища в 1907 году, летом 1912 года попал под суд за «неисполнение приказа». 30 сентября его приговорили к месяцу гауптвахты, а 30 ноября он уволился в запас, затем уехал за границу и поступил на обучение в университет во Франции.

30 августа 1914 года по направлению русского посольства «Поль д'Аргеефф» был принят лейтенантом на французскую службу и воевал в пехоте, с ноября 1914 года уже в чине капитана, командуя ротой.

В мае 1915 года он получил пятое по счёту ранение, в результате которого был признан негодным к дальнейшей службе в пехоте. В авиации тогда требования к здоровью были ниже, и Аргеев подал рапорт о переводе туда, приступив к обучению в сентябре. 1 июня 1916 года новоиспечённый лётчик прибыл для прохождения службы в эскадрилью N.48 (префикс «N» означает самолёты «Ньюпор»). В этой части он провоевал ровно два месяца, не успев добиться никаких успехов, и в августе был отправлен в командировку в Россию.

В первой половине октября лётчика восстановили на русской службе в чине штабс-капитана (соответствует современному капитану) и зачислили в состав 12-го авиаотряда истребителей, но в боевых вылетах там он не участвовал, а вместо этого 25 ноября был переведён в 19-й корпусной авиаотряд 1-й боевой авиагруппы.

Во второй половине 1916 года группа успешно действовала в районе Луцка, но затем в результате нерасторопности командования была более чем на два месяца выведена из строя бессмысленными перебазированиями на юг в Румынию и обратно. К моменту возобновления боевых действий командир 19-го као А. А. Козаков исполнял обязанности командира соединения, а Аргеев стал «у руля» отряда. В апреле эти назначения были официально утверждены.

Весной 1917 года оба лётчика часто летали в паре. Совместно они одержали три воздушные победы над неприятельскими разведчиками: 23 апреля, 4 мая и 26 мая. Первый самолёт упал за линией фронта (эту победу записали только на Аргеева), а два других были принуждены к посадке на нашей территории и записаны на обоих победителей.

6 июля он уже самостоятельно провёл несколько атак по одиночному самолёту противника, и тот, явно повреждённый, устремился к земле. В рапорте лётчик честно признавал, что просто потерял неприятеля из виду, и высказывал предположение, что тот всё же упал в лес.

В конце июля штабс-капитана Аргеева перевели во 2-ю боевую авиагруппу. Ему прочили должность командира, но в итоге это назначение не состоялось, и лётчик на некоторое время стал одним из офицеров управления (штаба), а 4 октября всё же стал командиром группы, но 3-й.

В составе обоих соединений он участвовал в немногочисленных боевых вылетах, в которых не произошло ничего примечательного, а 1 декабря 1917-го убыл в трёхмесячный отпуск «по причине крайнего физического утомления и начавшейся неврастении», на чём его служба в русской армии завершилась.

В начале 1918 года Аргеев выехал в Архангельск, а оттуда морем во Францию, в апреле вернувшись на службу. После кратковременного ознакомления с современной техникой и тактикой, 11 мая он был направлен на фронт в GC 21 (21-я истребительная группа) и определён в состав эскадрильи SPA.124 (истребители «Спад»), где за ним закрепили самолёт с бортовым номером 19.

С конца мая капитан стал участвовать в боевых вылетах, и уже 1 июня на его счёт записали сбитый истребитель противника, а до конца месяца к нему добавили ещё 3 победы над двухместными аппаратами.

С 21 августа ас служил в штабе группы, но сохранил за собой прежний персональный истребитель и продолжал выполнять боевые вылета вместе с лётчиками 124-й эскадрильи. Пятой «французской» победой Аргева стал Fokker D.VII, засчитанный ему совместно с другим пилотом, а за оставшиеся до конца войны полтора месяца он одержал ещё четыре подтверждённые и три предположительные победы (все лично), доведя итоговый счёт до 12 побед (три российских и девять французских), став, таким образом, вторым по результативности русским лётчиком.

В марте 1919 года Аргеев был демобилизован. В революционную Россию он решил не возвращаться, к белым присоединяться тоже не захотел, поэтому остался во Франции. Позже он стал пилотом оперировавшей в Восточной Европе франко-румынской авиакомпании CFRNA, и 30 октября 1922 года погиб в авиакатастрофе во время очередного рейса Прага – Варшава.

 

Cбитый самолет РИА, Боруны



могила пилота

 

Недавно колоризовал. По просьбе потомка, видевшего этого человека, сделал такие светло-голубые глаза. Бровушки пипец, но прошу не придираться, я еще учусь))). Погоны сделал защитные, как думаете, правильно?
Судковский Вячеслав Михайлович (?-1978 Аргентина)

Сообщения объединены, 31 янв 2019, время первого редактирования 31 янв 2019

я всегда считал, что тряпкопланерная авиация была обтянута перкалью ( или перкалем)
В первой половине XX века перкаль применялся в авиационной промышленности как материал для изготовления обшивки крыльев, фюзеляжа, элементов оперения и иных поверхностей самолётов. При этом для получения требуемых характеристик прочности, влагостойкости, влагонепроницаемости и воздухонепроницаемости ткань пропитывалась специальными лаками. За такое использование перкаль получил шуточное прозвище «детская пелёнка авиации». Технология изготовления обшивки из перкаля использовалась в военной авиации примерно до начала Второй мировой войны, а в спортивной — до 1960‑70‑х годов. В дальнейшем для изготовления обшивки стали применяться другие материалы.

Сообщения объединены, 31 янв 2019

Попросили разместить оригинал фото.

 

Сестра моего прадеда была замужем за калужским мещанином Алексеем Сергеевичем Киселевым. Их внучка мне рассказывала, что братья А.С. были военными летчиками во времена ПМВ.
Сегодня полез на GWAR и нашел Киселев Иван Сергеевич, род. в г. Калуга, 9-й авиационный отряд. Вот бы фото найти! Привожу фото А.С., эти Киселевы все такие крупноформатные))

Сообщения объединены, 4 фев 2019, время первого редактирования 4 фев 2019

Нашел всего одно фото 9 КАВ. Моран-Сонье, надо полагать?






А на Нумизмате продается (-вался) лот из 34 фотографий! (оценка 80-100К р.) ((

 

В 1894 году два английских ученых, Кросс и Бивен, получили патенты для «ацетата целлюлозы», который был похож по характеру на Целлулоид, но безопаснее. При растворении в ацетоне, он мог быть использован для создания водонепроницаемой ткани, которой покрывали деревянные рамы первых самолетов и поэтому пользовался огромным спросом в годы Первой Мировой Войны. Искусственные шелковые ткани, посуда, прозрачные листы, а также другие практические изделия также начали делать из ацетата целлюлозы. Однако, качество этих объектов, оставляло желать лучшего.

http://electrowelder.ru/index.php/news/50-materialy-stroi/1306-history-of-plastic.html

 

Во вложение 418628 абсолютно неверная на 1-м НА ФОТО НАДПИСЬ, ГДЕ НА КРЫЛЕ СИДИТ ЛЕТЧИК -- НА САМОМ ДЕЛЕ ЭТО СУВОРОВ НИКОЛАЙ и на тот момент он был красвоенлётом Костромской авиагруппы, а саамо фото снято в августе 1918 года на Ковыринском аэродроме тогда близь города Вологды (теперь территория города) А этот спад 7 за № S1415 французского производства из антатовских поставок второй половины 1917 года на склады в г. Архангельске, и вывезен оттуда комиссией Можаева только в апреле-мае следующего -- 1918 года. (Представленное мною такое же фото, но уже с другой надписью взято из книги Марата.Хайруллина."Военлеты.Погибшей.Империи")

Сообщения объединены, 13 фев 2019, время первого редактирования 13 фев 2019

(скачивал с с аукциона, а поисковики сейчас не ходят в сети) Фотография Слепян А.лександр Сергеевич. в летной форме. 19 октября (2 ноября) 1917 года на аэродроме в Двинске. А с ноября 1918 года (после феральского ранения командовал 2-авиаотрядом Костромской авиагруппы, а затем и преобразованным из нее 18-м РАО).

 

Неплохо раскрашено... Из сети:

 

"Смоленское ремесленное училище помещается на Немецкой улице,в 1-м участке города,в собственном каменном доме.С 15 августа 1915 года помещения училища заняты под постой и мастерские 2-го авиационного парка.В марте 1917 года главные мастерские 2-го авиационного парка были переведены во вновь сооруженные для них мастерские в 3-м районе города,а помещения училища обращены частью под мастерские ,частью под военный постой."(В.Грачёв .Подлинник.Рукопись ГАСО.Ф.Р-19.Оп.1.Д.165.Л.25-26)
Что знаете о 2 авиационном парке ???

 

2-й истребительный авиаотряд дата формирования июль 1916 г дата расформирования.ноябрь 1917 г.Начальник отряда капитан Е.Н. Крутень, шт.-капитан Н.А. Бафталовский (11.11.1916 г. по 1917 ?) , шт.-капитан Б.В.Сергиевский(ноябрь 1917 -?)Сформирован при 2-м авиапарке (Смоленск). 10 самолетов «Ньюпорт-9» . 4-й истребительный авиаотряд дата формирования 8.07.1916 г начальник отряда сотник Зверев (01.08.1916) 7 самолётов «Ньюпорт-9» Сформирован при 2-м авиапарке (Смоленск).