Из статьи "Баллада о спасенном детстве" Ф. Двирника, участника ВОВ, полковника в отставке, г. Тамбов: "В канун операции “Багратион” по освобождению Белоруссии, весной и летом 1944 года, мне довелось служить в рядах 3-й воздушной армии, которой командовал генерал-лейтенант авиации Н. Папивин. Кстати, на этом посту он сменил знаменитого полярного летчика М. Громова. Так вот, 105-й гвардейский авиаполк нашей армии получил в это время задание форсировать связь с белорусскими партизанами. Выбор был обусловлен тем, что данный полк принадлежал к так называемой “малой авиации”. В распоряжении подобных подразделений были самолеты ПО-2 и Р-5, не имевшие боевого вооружения. Их еще называли “небесными тихоходами”. Именно на таких “тихоходах” пилоты полка доставляли партизанам стрелковое оружие, боеприпасы, взрывчатку, газеты и журналы с Большой земли. Из-за линии фронта каждый раз вывозили раненых для последующей их отправки в тыловые госпитали. В первых числах апреля 105-й полк базировался на полевом аэродроме в Велижском районе Смоленской области. Помню, с какой ответственностью отнеслись летчики к выполнению нового задания. Хотя трудностей для них прибавлялось. В первую очередь из-за того, что начиналась весенняя распутица. Можно было свободно взлететь с грунтовой полосы и сбросить груз партизанам в условленном месте на парашютах. А как оттуда забрать на борт людей, если все лесные поляны раскисли от тающего под весенним солнцем снега? При посадке в таких условиях приходилось сильно рисковать. Никто из летчиков не задумывался над этим, когда пришло сообщение о тяжелейшей ситуации, сложившейся в Полоцко-Лепельской партизанской зоне. Командир одного из соединений этой зоны, Герой Советского Союза (после войны работал первым заместителем председателя Совета Министров БССР) Владимир Елисеевич Лобанок обратился к командующему войсками Первого Прибалтийского фронта генерал-полковнику Ивану Христофоровичу Баграмяну за помощью по спасению воспитанников Полоцкого детского дома. Чуть позже стали известны подробности. В первые дни войны сирот из этого детдома не удалось эвакуировать подальше от приближающегося фронта и оккупации. Их посадили в машины, которые взяли направление на восток. Но путь колонне преградили немецкие танки, пришлось возвращаться назад. А вскоре рядом с детдомом фашисты расположили свой госпиталь. Такое соседство оказалось поистине зловещим. Кровь для раненых солдат вермахта гитлеровские медики не стеснялись брать у детишек. Их участь поэтому была предрешена. К счастью, нашелся один человек — местный учитель Михаил Степанович Форинко, который, рискуя жизнью своей семьи (жена и двое детей), решил спасти малышей от неминуемой гибели. Он договорился с партизанами и по ночам, скрываясь от оккупантов, стал переносить на себе истощенных, обескровленных и обессилевших детишек в лес. Там их сразу же ставили на “усиленное партизанское довольствие”, оберегали от любых неожиданностей, поселив в самых благоустроенных и теплых землянках. И вот теперь, весной сорок четвертого, над воспитанниками детдома нависла новая опасность. Дело в том, что против партизанских отрядов Полоцко-Лепельской зоны фашисты организовали тогда мощную карательную операцию, издевательски назвав ее “Праздником весны”. Для этой цели противник собрал около 60 тысяч солдат и офицеров, в том числе 12 полков СС и полиции, трех пехотных, охранной и запасной дивизий. На вооружении этих частей имелось 137 танков, 235 орудий, почти 70 самолетов, два бронепоезда. Карательной операцией руководили генеральный комиссар Белоруссии группенфюрер войск СС фон Готберг (его предшественник Вильгельм Кубе был уничтожен подпольщиками Минска и партизанами в собственной постели) и командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Г. Рейнгардт. Карателям противостояли 17,5 тысячи партизан, имевших на вооружении 21 орудие, 143 миномета, полторы сотни противотанковых ружей... Силы явно были неравными. В такой тревожной обстановке партизанское командование и проявило беспокойство о детях. На просьбу В. Лобанка немедленно откликнулись летчики 105-го полка. Одним из них был лейтенант первой эскадрильи, уроженец Воронежской области Александр Мамкин. На своем Р-5 он каждую ночь, иногда по нескольку раз, вылетал за линию фронта и мастерски производил посадку на подтаивающий лед озера Вечелье. Там дядю Сашу обязательно ожидали ребятишки. Вначале он вывез самых маленьких, потом наступила очередь тех, кто приболел... В ночь с 10 на 11 апреля Мамкин в десятый раз полетел к партизанам. А вообще-то это был его 340-й боевой вылет за время войны. К сожалению, последний... Все происшедшее в ту ночь отражено в донесении командира 1-й транспортно-бомбардировочной эскадрильи 105-го полка. В нем, в частности, говорится: “Около часа ночи гвардии лейтенант Мамкин А. П. вылетел с площадки на озере Вечелье, имея на борту десять детей, одну женщину и двух раненых партизан. Во время полета над территорией, занятой противником, подвергся нападению ночного истребителя. При этом была пробита бензосистема, в результате чего на большой высоте самолет загорелся. Лицо, руки и ноги Мамкина жгло пламя, охватившее и его одежду... Летчик снизил машину, пересек линию фронта и ценой неимоверных усилий произвел посадку на своей территории”. К месту аварийной посадки вскоре подоспели бойцы наших передовых частей, державших неподалеку оборону. У самолета они увидели сильно обгоревшего и потерявшего сознание летчика. Солдаты помогли выбраться из самолета остающимся там малышам, на которых уже тлела одежда. Ребятишки тут же бросились к дяде Саше. Мамкин открыл глаза и, увидев громко плачущих мальчишек, попытался поднять обугленную руку. Однако сил на это уже не осталось. Он лишь что-то прошептал обгоревшими губами и вновь потерял сознание. Бойцы доставили летчика в полевой госпиталь. Там врачи несколько дней боролись за его жизнь, но спасти ее не удалось. Через неделю 27-летнего авиатора не стало... В тот же день в воронежское село Крестьянское была отправлена “похоронка” матери героя Секлетее Митрофановне Мамкиной. Вслед были посланы удостоверения на ранее врученные Александру Петровичу Мамкину награды: орден Отечественной войны первой степени и личное почетное оружие. Позже я выяснил, что Александр Мамкин (сама фамилия о многом говорит!) родился в многодетной крестьянской семье, рано лишился отца. Работать в колхозе начал с 15 лет. После окончания девяти классов сельской школы поступил в Орловский финансово-экономический техникум, откуда его перевели в Балашовское летное училище. Получив в 1939 году диплом пилота, работал на местных линиях в Таджикском и Узбекском управлениях гражданского воздушного флота. С августа 1942 года Александр Мамкин — на фронте. К выполнению любых боевых заданий относился исключительно ответственно. Но, конечно же, самым важным своим заданием летчик считал полеты к белорусским партизанам, точнее, к юным “народным мстителям”, как он называл детей-сирот. Он ведь успел спасти полторы сотни ребятишек. По некоторым данным, часть из них была отправлена в Центральное Черноземье, возможно, и в Тамбовскую область. Сегодня самым старшим из тех спасенных детей едва минуло 70 лет. Кстати, в Белоруссии бережно сохраняется память о мужественном летчике Александре Мамкине. Его подвиг нашел отражение в документальных кинофильмах “Дорога без привала” и “Баллада о мужестве и любви”, в двухсерийном фильме “Пламя”. Есть упоминание о нем и в четвертой серии киноэпопеи “Великая Отечественная”. Подвиг летчиков 105-го авиационного полка получил добрый отзвук в творчестве ряда белорусских поэтов, композиторов и художников. Можно добавить также, что ученый-селекционер академик А. Валузнев присвоил выведенному им улучшенному сорту черной смородины имя “летчик Мамкин”. Мне же до сих пор помнится, как долго в 3-й воздушной армии говорили о подвиге Мамкина. Летчики восхищались мужеством своего боевого товарища, который буквально в пламени огня сумел посадить самолет и спасти всех своих пассажиров, в основном маленьких. 28 июня 1944 года командование 105-го полка отправило представление о присвоении Александру Петровичу Мамкину звания Героя Советского Союза (посмертно). Увы, никакого решения на этот счет в “верхах” принято не было. Спустя много лет ветераны полка обратились по тому же поводу в Верховный Совет СССР. Ответом опять было молчание. ...Улетая из окруженного карателями партизанского отряда, Александр Мамкин обещал вернуться и еще до рассвета вывезти на Большую землю оставшихся здесь последних 18 воспитанников детдома, а также семью учителя Михаила Степановича Форинко. Назавтра им сообщили, что летчик получил сильные ожоги при посадке самолета и находится в госпитале. Ничем не могли помочь и боевые товарищи Мамкина из первой эскадрильи, так как лед на озере совсем растаял... Но ребятишки, как позже рассказывали партизаны, с наступлением вечерних сумерек обязательно приходили к озеру и с надеждой смотрели в ночное небо, ожидая возвращения дяди Саши". Фото похорон летчика, апрель 1944 г., д. Маклок Велижского р-на Смоленской обл. (у бывшей Маклоковской церкви). В 1967 г. был перезахоронен на Лидову гору, г. Велиж (на фото его сестра Мамкина Серафима Петровна).
