Советские памятники довоенного периода

Первая дама советской скульптуры Вера Мухина



Она моделировала женственные платья и ваяла брутальные скульптуры, работала медсестрой и покоряла Париж, вдохновлялась «короткими толстыми мускулами» своего мужа и получала за их бронзовые воплощения Cталинские премии.

Платье-бутон и пальто из солдатского сукна.

Некоторое время Вера Мухина была модельером. Первые эскизы театральных костюмов она создала в 1915–1916 годах. Спустя семь лет для первого советского журнала мод «Ателье» она нарисовала модель изящного и воздушного платья с юбкой в форме бутона. Но советские реалии вносили свои правки и в моду: вскоре модельеры Надежда Ламанова и Вера Мухина выпустили альбом «Искусство в быту». В нем были выкройки простой и практичной одежды — универсального платья, которое «легким движением руки» превращалось в вечернее; кафтана «из двух владимирских полотенец»; пальто из солдатского сукна.
В 1925 году на Всемирной выставке в Париже Надежда Ламанова представила коллекцию в стиле а-ля рюс, эскизы для которой создавала и Вера Мухина.






Медицинская сестра.

В годы Первой мировой войны Вера Мухина окончила курсы медсестер и работала в госпитале, где познакомилась с будущим мужем Алексеем Замковым. Когда ее сыну Всеволоду было четыре года, он неудачно упал, после чего заболел костным туберкулезом. Врачи отказались оперировать мальчика. И тогда операцию сделали родители — дома, на обеденном столе. Вера Мухина ассистировала мужу. Всеволод долго восстанавливался, но выздоровел.

Любимая модель Веры Мухиной.

Алексей Замков постоянно позировал своей жене. В 1918 году она создала его скульптурный портрет. Позже с него она лепила Брута, убивающего Цезаря. Скульптура должна была украшать Красный стадион, который планировали построить на Ленинских горах (проект не реализовали). Даже руками «Крестьянки» стали руки Алексея Замкова с «короткими толстыми мускулами», как говорила Мухина.

Про мужа она писала: «Был он очень красив. Внутренняя монументальность. Вместе с тем в нем много от мужика. Внешняя грубость при большой душевной тонкости».

«Баба» в Ватиканском музее.

Вера Мухина отлила фигуру крестьянки из бронзы к художественной выставке 1927 года, посвященной десятилетию Октября. На выставке скульптура получила первое место, а потом отправилась в экспозицию Третьяковской галереи. Вера Мухина говорила: «Моя «Баба» твердо стоит на земле, незыблемо, как вколочена в нее».
В 1934 году «Крестьянку» выставляли на XIX Международной выставке в Венеции, после чего она была передана в Ватиканский музей.



Родственница русского Орфея.

Вера Мухина была дальней родственницей оперного певца Леонида Собинова. После успеха «Крестьянки» он написал ей в подарок шутливое четверостишие:



После смерти Леонида Собинова Вера Мухина изваяла надгробие — умирающего лебедя, которое установили на могиле певца. Арию «Прощание с лебедем» тенор исполнял в опере «Лоэнгрин».

28 вагонов «Рабочего и колхозницы»

Свою легендарную скульптуру Вера Мухина создала для Всемирной выставки 1937 года. «Идеал и символ советской эпохи» отправили в Париж частями — фрагменты статуи заняли 28 вагонов. Монумент называли образцом скульптуры ХХ века, во Франции выпустили серию сувениров с изображением «Рабочего и колхозницы». Позже Вера Мухина вспоминала: «Впечатление, произведенное этой работой в Париже, дало мне все, что может пожелать художник». В 1947 году скульптура стала эмблемой «Мосфильма».


Вера Мухина за работой

«Руки чешутся написать ее».

Когда художник Михаил Нестеров познакомился с Верой Мухиной, он сразу решил написать ее портрет: «Она интересна, умна. Внешне имеет «свое лицо», совершенно законченное, русское... Руки чешутся написать ее…» Скульптор позировала ему больше 30 раз. Нестеров мог увлеченно работать по четыре-пять часов, а в перерывах Вера Мухина угощала его кофе.

Художник писал ее за работой над статуей Борея — северного бога ветра:

«Так и нападает на глину: там ударит, здесь ущипнет, тут поколотит. Лицо горит — не попадайся под руку, зашибет. Такой-то ты мне и нужна!» Портрет Веры Мухиной хранится в Третьяковской галерее.



Граненый стакан и пивная кружка.

Скульптору приписывают изобретение граненого стакана, но это не совсем так. Она лишь усовершенствовала его форму. Первую партию стаканов по ее чертежам выпустили в 1943 году.
Стеклянные сосуды стали более прочными и идеально подходили для советской посудомоечной машины, изобретенной незадолго до этого. А вот форму советской пивной кружки Вера Мухина действительно придумала сама.

Пятикратный лауреат Сталинской премии.

Вера Мухина пять раз за 11 лет получала Сталинскую премию «За достижения в области литературы и искусства».
Всего эту награду в СССР получили 1706 человек, из них пятикратных лауреатов было всего 22.
Среди них — Дмитрий Шостакович, Кукрыниксы, Василий Беляев.

У Чайковского ноты пропадают.



Памятник Петру Чайковскому по проекту Веры Мухиной установили рядом с Московской консерваторией в 1954 году. С ним связана особая примета: студенты верят, что бронзовые ноты с партитуры композитора приносят удачу не только в учебе, но и в музыкальном творчестве. О студенческой легенде узнали реставраторы памятника, когда стали восстанавливать его в 2007 году и недосчитались множества его мелких деталей.







https://www.culture.ru/materials/120580/pervaya-dama-sovetskoi-skulptury-10-faktov-o-vere-mukhinoi

 

Ивановская область. Шуя.
Предположительно 7 ноября 1927 года открытие памятника Фрунзе.
Памятник М.В. Фрунзе был открыт в десятую годовщину Октябрьской революции 7 ноября 1927 г. Монумент стал первым в Советском Союзе памятником М.В. Фрунзе - талантливому руководителю и военачальнику.
Автором скульптурной композиции является Матвей Яковлевич Харламов – известный скульптор-монументалист, активно работавший при застройке Петербурга в начале XX в., а после 1917 г. посвятивший себя созданию монументов вождям революции по всей стране.








Постановлением Совета министров РСФСР от 4 декабря 1974 года № 624 памятнику М.В. Фрунзе была присвоена федеральная категория государственной охраны.


Наши дни

 

Имя Михаила Васильевича Фрунзе носило Ленинградское военное училище железнодорожных войск и военных сообщений.

 

Утянуто с интернет-аукциона.
Крым. Феодосия. 1920-е. гг. Памятник жертвам белогвардейского террора до разрушения. Фото А. Фишгойт.


И здесь сфера глобуса присутствует.

 

Кисловодск

В 1930 годах кисловодский парк украсили скульптуры, характерные для того времени.
Это были растиражированные гипсовые копии скульптур советского ваятеля Ромуальда Иодко, мастера монументально-декоративной скульптуры.
На снимке две скульптуры, которые были установлены к югу от Нарзанной галереи, возле бывшего кумысного павильона.
В Нижнем парке были установлены ещё несколько скульптур, две из которых украсили Зеркальный пруд (все не сохранились)





Памятник Валерию Чкалову в Горьком (Нижний Новгород)

Памятник легендарному лётчику-испытателю был открыт 15 декабря 1940 года, в день второй годовщины его гибели. Автором скульптуры стал друг В. П. Чкалова И. А. Менделевич, с которым они вместе выбрали это место для памятника А. М. Горькому. И. А. Менделевич был удостоен за эту работу Сталинской премии. Архитекторы памятника: И. Г. Таранов и В. С. Андреев.

На поверхности пьедестала нанесены контуры карты Северного полушария с указанием маршрутов перелетов героического экипажа Чкалова-Байдукова-Белякова на Дальний Восток и через Северный полюс в Америку.
Сам пьедестал облицован лабрадоритом.

На пьедестале нанесены годы жизни лётчика и надпись:

«Валерию Чкалову великому летчику нашего времени».

Под этими словами, над картой перелётов, видны отверстия от креплений — там была надпись «сталинскому соколу», удалённая во время борьбы с культом личности Сталина.



В 1943 году к памятнику привезли останки сбитого в бою над городом немецкого самолета Хе-111

 

Опять Казань. Памятник пламенному революционеру и наркому тяжмаша С.Орджоникидзе, 1937 г. Этот памятник связан с индустриализацией Казани в 1930-е гг., когда Татреспублика получила из центра разрешение и главное финансовые средства на возведение промышленных объектов авиапроизводства.





Расположен памятник во дворе одной из сталинок казанского р-на Соцгород. Соцгородок создавался в 1930-х гг. для работников авиатреста з-да №124 (ныне это КМПО и экс-КАПО им.Горбунова недавно переимен. в КАЗ ). Серго Орджоникизе как нарком курировал тяжелую промышленность СССР. И согородок начинавшийся как рабочий поселок, изначально носил имя этого наркома. Кстати и заводская газета Авиатреста изначально и до первых месяцев ВОВ называлась Орджоникидзовец.
Сам тов.Серго не возводил казанский авиастрой. Когда только закладывался район авиастроя (т.е. индустриальная его часть), имя С.Орджоникидзе носил не только рабочий поселок, но и сам завод №124 называвшийся и авиатрестом. Позже, после войны завод был разделен на два предприятия: собственно самолетостроительный завод КАПО им.Горбунова и моторостроительный (авиамторы) КМПО. Начальный этап возведения авиастроя завершился к 1932 г. Позже, к середине 1930-х гг. авиастрой стали называть Казмашстроем.
Памятник лишенный ухода на официальном уровне, тем не менее продолжает ещё стоять до недавнего времени, пока власти не "разобрали (де факто разломали) его для "реконструкции".
Подогреваемый доморощенными "историками" последние годы появился городской миф, что памятник Серго это переделанный памятник ИВС. Типа при Кукурузном Волюнтаристе его переделали в памятник Серго в рамках хрущевской борьбе с культом личности. Что раструбили и местные желтые, да и официальные сми. Причем, в числе основателей этой легенды фигурируют и записные краеведы. Однако, один из ведущих казанских краеведов Л.М.Жаржевский разнес в пух и прах этот миф ( https://rdp4v.livejournal.com/3711093.html ).
От себя еще добавлю, что в 1930-х гг. памятник ИВС просто так во дворах не ставили. К личности всеобожаемого и незаменимого Вождя относились очень трепетно, как истинные патриоты все граждане СССР, так и те кто помимо патриотизма по долгу службы бдел социалистическую мораль и в порядке политнадзора. Потому именно запечетлевать и ваять облик Всемудрого Вождя разрешали исключительно доверенным деятелям изобразительного искусства. И устанавливать в любом месте его облик в монументальной скульптуре тоже решалось на высоких уровнях. Это не маленький настольный бюст, и не статуя какого-нибудь там Ульянова-Ленина, Кирова, Воровского. Этих то мог ваять любой дипломированный художник, но не памятник Мудрому ИВС.
В 1932г. одна из старших родственниц работала в Управлении строительства 124 з-да. Но уволилась со странной формулировкой " в связи с ликвидацией Управления". В архиве информации по персоналиям это периода авиастроя почти нет, только по верхнему звену управления. По тете нашел лишь приказ о зачислении и увольнении. Множество ранее секретных материалов авиастроя сейчас рассекречены. Читал документы о проверке и "пробивке" кандидатур рассматриваемых к секретному допуску. А как фотографа сильно проверяли..
За 1937 г. встречались и курьезные случаи, свидетельствующие о слабом контроле за финансовой стороной. Так ст.инспектор отд. проверки исполнения Смирнов В.И. ранее работавший там же секретарем Управления, вместе с заводскими 3 тыс.рублями и женой А.Г., прихватив печати и состряпанные подложные документы, отбыл на теплоходе "Лермонтов". Даются его казанскте данные и отмечается, что этот гражданин из рабочих, член профсоюза Рабпрос с 1917 г., чл. бил.№5937.
Негодными снабженцами была приобретена для нужд завода пролетка по многократно завышенной цене (в отчетах), разница пропивалась, проедалась в злачных заведениях... Лошадь для пролетки тоже была куплена за 5 тыс.руб, вместо реальных 2-2,5 тыс.руб. Проходимцы и "особо предприимчивые" граждане были во все времена.
Про секретность предприятия и блюдение этой секретности - отдельная песня...

 

Николай Бауман – человек, имя которого и по сей день носит «казанский Арбат».
В середине 1930 года было принято решение о переименовании большинства улиц Казани с целью увековечения истории Октябрьской революции и ее деятелей.
В частности, уже в декабре того же года улице Большой Проломной присвоено имя Баумана, а на прилегающей Рыбнорядской площади начали подготовку к установке памятника профессиональному революционеру.

В 1930 году как раз исполнилось 25 лет со дня гибели Н.Э. Баумана от рук черносотенца.
Именно эта деталь легла в основу надписи на памятнике. На постаменте кириллицей и более крупно латиницей выгравированно: «Бауман».
Немного о личности Николая Эрнестовича. Казанец Р. Сафин сетует, что нынешняя молодежь зачастую даже не представляет, кто это такой.
Отважный большевик Николай Эрнестович Бауман родился 17 мая 1873 года в Казани в семье владельца небольшой обойно-столярной мастерской. Отец – балтийский немец.

Бауман был активным деятелем революционного движения. В 1889 – 1895 годах он совместно с А. Стопани руководил одним из нелегальных казанских рабочих марксистских кружков. Затем Бауман переехал в Петербург, где стал активным членом «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», его партийный псевдоним в то время «Грач». Его партийными кличками были также: «Макар Иванович», «Иван Сергеевич», «Сорокин», «Соровский» (ЖЗЛ 1941). Бауман прошел через заключение в Петропавловском равелине, был выслан полицейской охранкой из страны. В дальнейшем участвовал в издании и распространении большевистской газеты «Искра». В первые дни русской революции 1905 года вернулся в Россию.

Бауман родился в Казани на Малой Проломной улице (ныне улица Профсоюзная), учился во 2-й городской гимназии, располагавшейся на нынешней Левобулачной улице. Окончил Казанский ветеринарный институт – сегодня это ветеринарная академия. В октябре бурного 1905 года Бауман возглавил демонстрацию в Москве, требованием участников которой было освобождение политзаключенных. Наш земляк шел во главе колонны, в руках у него было красное знамя (этот момент и запечатлен авторами памятника). Неожиданно к Бауману подскочил какой-то человек и со всей силой ударил в висок обрезком железа… Николая Баумана хоронила вся Москва.



Авторы памятника: архитектор А.Г. Бикчентаев, скульптор И.А. Менделевич. Их творение было установлено на только что переименованной из Рыбнорядской в Кооперативную площадь в 1934 году.
Перед этим отсюда убрали рыбный и мясной рынки, навели порядок, разбили сквер. Рыбой теперь надлежало торговать в помещениях одного из прилегающих домов, в котором располагается знаменитый казанский магазин «Рыба – Балык».
Символично, что лицом памятник смотрел на улицу Баумана. А вот вокруг сквера проложили трамвайные пути. Потому-то в народе кооперативную площадь чаще называли просто «Кольцом».

Памятник Бауману недолго простоял на первоначальном месте в центре города. Из-за активного транспортного движения он вместе со сквером в 1937 году был перенесен на Арское поле, к старому зданию ветинститута на улице Ершова, в котором учился Н.Э. Бауман. На высоком постаменте была установлена скульптура.
Здесь-то в 2002 году вандалы надругались над памятником (отломили руку, обезобразили голову, сломали знамя), и о нынешней его судьбе мало что известно.
Кстати, с памятником Бауману связана одна из многочисленных городских загадок. В справочниках, энциклопедиях и путеводителях указано, что памятник был изготовлен из бронзы. Но когда он был обнаружен изуродованным, очевидцы с удивлением открыли для себя, что внутри памятника оказался… обычный бетон!
Предположений здесь может быть два: закралась опечатка в книги или, что вернее всего, памятник был подменен. Если верно последнее предположение, то любопытно было бы выяснить, когда же произошла подмена: во время переноса в тридцатые годы прошлого века или позднее, во время Великой Отечественной войны? Тогда памятник оказался возле территории оборонного завода (ветинститут отселили в другое место), а ведь его потребность в бронзе была велика…

Таким образом, памятник Бауману не простоял в Казани и шести с половиной десятков лет. Но в памяти о тех временах, когда он украшал Кооперативную площадь, в народе осталось живучее наименование «Кольцо».
Между прочим, само трамвайное кольцо в том же 1937 году ликвидировали. Ну а площадь при этом снова переименовали – в честь крупного советского общественного деятеля Валериана Куйбышева.
Теперешнее, четвертое по счету, название – имени Тукая, как известно, площади дали 60 лет спустя, в 1997 году.

Именем Баумана в Казани многие годы назывался район города, имя Баумана носил ветеринарный институт.
Имя Баумана носит сегодня одна из центральных улиц города Казани.

http://zvezdapovolzhya.ru/kultura-i-iskusstvo/pamyatniku-baumana-ne-povezlo-28-09-2012.html

 

Спасибо, но выше вроде делал о нем пост. Просто не рискнул утомлять развернутыми подробностями не казанцев

 

Военная Академия им. М.В.Фрунзе


Проект архитекторов Льва Владимировича Руднева и Владимира Оскаровича Мунца



На правом углу, на стилобате огромный макет танка (1937 год)



Этот танк простоял на стилобате до войны, а в 1941 году был спешно разобран: Москва подвергалась авианалетам, знаковые здания маскировались, а любые знаки, выдающие военные объекты тем более убирались.
Все послевоенное советское время крыша на куб ничего не устанавливали, а уже в наше время водрузили настоящую 12-тонную боевую машину.



От него остался пьедестал со словами: Ни одной пяди чужой земли не хотим, но и ни одного вершка своей земли не отдадим никому.
Это цитата из живой речи Сталина, соответственно в оригинале после «своей земли» идет длинная пауза, здесь же стоит еле заметная крохотная запятая.
Долгое на фасаде был указан и автор высказывания. Но после 1956 года сначала замазали всю надпись полностью, но позже в брежневские времена текст вернули, но фамилию автора так и оставили замазанной (говорят, еще в 1970-х она периодически проступала).
В данное время на пьедестале БМП уже нет.

 

В довоенный период монументальное искусство в Белгороде развивалось очень медленно.
Памятник Сталину стал второй масштабной скульптурной композицией советского времени.
Его сооружение началось в июле 1940 года.



Причина такой скудности проста — нехватка средств, точнее вопросы их распределения. Значительных работ по благоустройству в нашем городе традиционно не проводилось, зато большое внимание уделялось текущему содержанию — т.е. минимальная, но повсеместная опрятность были важнее отдельных масштабных проектов. Да и источников пополнения бюджета при отсутствии серьёзной промышленности не хватало. Памятники вождям в этот период были теми статусными элементами без которых уважающий себя пусть и уездный город чувствовал себя неполноценным. Проект монумента в честь Иосифа Виссарионовича в Белгороде утвердили спустя десять лет после появления самого первого изваяния в Москве. Как и в случае с памятником Ленину, сэкономив на самом ответственном элементе — собственно скульптуре, не поскупились на богатство архитектурного оформления.
В этом отношении всё получилось очень хорошо: выбор места (одновременно и центральное, но и не официально-презентативное в противовес площадям, входам в горсоветы и вокзалы), нейтральный зелёный фон сквера, пропорциональность композиции, акцент на значимости персонажа, оригинальная фактура отделки.

Памятник был установлен на перекрёстке улиц Чичерина и Новомосковской (совр. Свято-Троицкий бульвар и пр. Б.Хмельницкого) в начале аллеи «старого» сквера.
Сейчас на этом месте тротуарная дорожка к подземному переходу. Примерный ориентир — прямоугольная клумба, чем-то напоминающая издали невысокий постамент:



Первоначально завершить работы по установке планировалось к 15 августа, однако процесс несколько затянулся. Окончательно возведение закончилось осенью, к ноябрю 1940 г. Даты открытия установить не удалось, скорее всего оно было частью празднеств к годовщине Великой октябрьской социалистической революции (7 ноября).

Памятник был посвящён персонифицированному образу, тематика культурно-историческая — запечатлена выдающаяся личность, политический деятель.
Монументальная композиция представляла собой статую вождя высотой 2,4-2,5 м, установленную на высоком постаменте: квадратная в плане колонна со сложными выступами на двухступенчатом стилобате. Общая высота памятника — 7 метров. Фигура полуторанатурная, отлита из бетона на металлическом каркасе одним из заводов Московской области.
Этот скульптурный портрет вождя относится к числу серийных, официально рекомендованных к установке, был одним из первых запущен в производство — в середине 1930-х, и выпускался до 1950-х. Из всех тиражируемых вариантов он является относительно малораспространённым, значительно уступая бетонным копиям других скульптур. Автор модели не установлен, по основным признакам — это упрощенный вариант популярной скульптуры Г.В. Нероды, которая отличается от рассматриваемой длиной шинели, лучшей детализацией и положением левой руки — не в кармане, а со свитком. Практика отхода от первоначальной модели была нормой на заводах-изготовителях, это привносило хоть и небольшую, но всё же оригинальность в изделия. Как пример — многовариантная композиция «Ленин и Сталин в Горках», самое популярное скульптурное изображение «отца народов», отливаемое сотнями экземпляров. В Белгороде она появилась после войны и эта скульптура тоже была «доработанной» относительно оригинала.



Первый памятник Сталину возводился силами отдела коммунального хозяйства Белгородского горисполкома. Каменный постамент для придания большей масштабности был облицован рельефной плиткой, сделанной по специальному заказу согласно проекту. Общая стоимость сооружения составила 20 тысяч рублей — сумма значительная, для сравнения — на озеленение города ежегодно ассигновались меньшие средства. После сооружения монумента планировалось комплексно благоустроить сквер, разбить цветники вокруг пьедестала, обновить скамейки — привести территорию в образцовый порядок.

По понятным причинам завершить намеченное не получилось. Памятник простоял всего лишь около года и даже не успел как следует запомниться довоенному поколению горожан. Разрушен немецкими солдатами в первые дни оккупации Белгорода. После освобождения оставался сильно повреждённый постамент без фигуры, который вскоре разобрали:



Как упоминалось выше, производство клонов этой скульптуры продолжалось и после войны. Почти все были демонтированы после развенчания культа личности. Однако, как минимум одна фигура сохранилась до наших дней и мы можем детально рассмотреть, что собой представляло каменное изображение тов. Джугашвили, столь недолгое время украшавшее наш город. Памятник обнаружен в селе Старый Икан, недалеко от г. Шимкент (Казахстан). Помимо того, что это копия с той же модели, интересна сама история его долгой жизни.



Скульптура была установлена в конце 1940-х у здания сельсовета и дважды избежала сноса. В 1961 г. этому массово воспротивились местные жители, устроившие организованную защиту памятника. Со временем он стал местным символом Победы, сюда ежегодно шли возлагать цветы в праздник 9 мая. Затем в 1989 г. в разгул Перестройки и в связи с переносом сельской администрации в новое здание монумент вторично подвергся опасности. Вскоре всю усадьбу бывшего сельсовета выкупили соседи — семья Ахметовых и бетонный Сталин перешёл в личную собственность.



Уже много лет окраской и ремонтом занимаются Ахметовы и Абдусамед Юсупов. Сегодня сельчане продолжают ухаживать за памятником, ведь без этого недолговечный пескобетон разрушится независимо от политической конъюнктуры. Недавно была установлена табличка с краткой биографией прототипа:



http://belstory.ru/goroda/belgorod/pervy-pamyatnik-tovarishtu-i-v-stalinu.html

 

Москва. Памятник погибшим при взрыве здания МК РКП(б) в Леонтьевском переулке 25 сентября 1919 г.

25 сентября 1919 года в помещении Московского комитета РКП(б), расположенного в Леонтьевском переулке, дом 18, проходило заседание по вопросам о постановке агитации и выработке плана работы в партийных школах. Среди присутствовавших были ответственные партийные работники Москвы, районные делегаты, агитаторы и лекторы, всего около 100—120 человек. Все они были размещены в тесноте в небольшой комнате. Первыми свои доклады зачитали член ЦК партии Николай Бухарин, а также большевики Михаил Покровский и Евгений Преображенский, собрание приступило к разбору представленного к рассмотрению плана организации партшкол. В это время часть собравшихся начала расходиться. Председатель собрания А. Ф. Мясников предложил желающим уйти поскорее освободить помещение, так как шум мешал проведению собрания. В этот самый момент, приблизительно со стороны предпоследнего ряда, около окна в сад, раздался громкий треск. Присутствующие в помещении одновременно побежали к дверям, где мгновенно образовались заторы.Как впоследствии утверждали очевидцы, секретарь Московского комитета РКП(б) Владимир Загорский выскочил из-за стола президиума, бросился в сторону выстрела, крича на ходу: «Спокойнее, ничего особенного нет, мы сейчас выясним, в чем дело». Возможно, это внесло успокоение в толпу делегатов, и именно поэтому значительной части из них удалось покинуть помещение до взрыва. Примерно через минуту после броска бомбы произошла её детонация. Как впоследствии удалось установить, преступники скрылись через калитку в сторону Чернышевского переулка.

Результаты взрыва в Леонтьевском переулке.

В результате взрыва сильно пострадал дом, особенно его тыльная сторона. Фасад и парадная лестница пострадали сравнительно несильно. Спереди были выбиты все стёкла, местами сорваны рамы и двери. В полу помещения бомба пробила большую дыру, около трёх метров в диаметре. Сила взрыва была такова, что в полу были переломаны две толстые балки. Вся задняя часть здания рухнула в сад, туда же упала снесённая взрывом железная крыша.




Разбор завалов и извлечение убитых и раненых начались спустя пятнадцать минут после взрыва. Работа длилась всю ночь. Больше всего убитых и тяжелораненых было в средних и задних рядах; те, кто сидел в передних рядах и в президиуме, получили ушибы и контузии. На место взрыва прибыли почти в полном составе участники пленума Моссовета.
Тела девяти погибших при взрыве были перенесены в цинковых гробах в Дом Союзов. 28 сентября 1919 года были проведены массовые митинги, на которых рабочие и военнослужащие несли плакаты с лозунгами:
• «Ваша мученическая смерть — призыв к расправе с контрреволюционерами!»
• «Ваш вызов принимаем, да здравствует беспощадный красный террор!»
• «Бурлацкая душа скорбит о вашей смерти, бурлацкие сердца убийцам не простят!»
• «Не будем плакать об убитых, тесней сомкнем свои ряды!»
• «Вас убили из-за угла, мы победим открыто!»
В тот же день погибшие были захоронены в братской могиле у Кремлёвской стены. С речами, посвящёнными их памяти, выступили Каменев, Троцкий, Калинин, Зиновьев.

В результате теракта погибло в общей сложности 12 человек:
1. Сотрудница губкома РКП Мария Волкова (скончалась 29 сентября 1919 года в больнице);
2. Работница Хамовнического райкома РКП Ирина Игнатова;
3. Секретарь Московского комитета РКП Владимир Загорский;
4. Секретарь Железнодорожного райкома РКП Анфиса Николаева;
5. Агитатор Алексеево-Ростокинского райкома РКП Георгий Разорёнов-Никитин;
6. Агитатор Григорий Титов;
7. Сотрудница Московского комитета РКП Анна Халдина;
8. Член Моссовета Николай Кропотов;
9. Член Реввоенсовета Восточного фронта Александр Сафонов;
10. Абрам Кваш;
11. Слушатель Центральной партшколы Соломон Танкус;
12. Слушатель Центральной партшколы Колбин.

Среди 55 раненых был и Николай Бухарин, получивший во время взрыва ранение в руку.

25 сентября 1919 года в газете «Анархия» было опубликовано заявление, в котором ответственность за совершение террористического акта взяла на себя анархистская группировка «Всероссийский повстанческий комитет революционных партизан». За расследование теракта взялась Московская Чрезвычайная комиссия. Организатор теракта Казимир Ковалевич и бомбометатель Пётр Соболев были убиты при задержании, так как отчаянно отстреливались и бросали бомбы. Ещё семь анархистов совершили самоподрыв дачи на станции Красково, когда поняли, что окружены чекистами. Ещё один, некий Барановский, остался в живых и был арестован. Восемь участников подготовки теракта — Гречаников, Цинципер, Домбровский, Восходов, Николаев, Исаев, Хлебныйский и уже упоминавшийся Барановский — были расстреляны по постановлению МЧК

Реставрацию дома осуществил в 1922 году архитектор В. М. Маят. В ходе работ решено было увековечить память жертв произошедшего теракта установкой памятника у здания. Памятник представляет собой урну с траурным покрывалом на высоком постаменте. В правой части постамента закреплена плита со списком погибших большевиков.



В 1924 году в особняке расположился интернациональный коммунистический клуб политэмигрантов, затем - Центральный дом художественной самодеятельности профсоюзов. А с 1944 года в доме в Леонтьевском поселяется Украинское постпредство.
Памятник существует поныне, но некоторую пикантность имет тот факт, что в наше время в здании располагается посольство "нэзалэжной" Украины. Во времена, когда отношения между двумя республиками были нормальными, территорию посольства отделяла от переулка невысокая чугунная ограда, через которую прекрасно было видно как территорию так и памятник


Однако, после госпереворота в 2014 г. и прихода к власти в этой республике праворадикалов, вокруг посольства вырос глухой двухметровый забор, из за которого виднеется только второй этаж здания и урна на верху памятника.
Интересно, как живется в Москве "расово-правильным" украм рядом с памятником погибшим революционерам-большевикам на фоне того, что у них на родине проходит тотальная "антикоммунизация" и массовый демонтаж советских памятников?
https://ru.wikipedia.org/wiki/Взрыв_в_Леонтьевском_переулке
https://pastvu.com/p/86042
http://www.plam.ru/hist/krasnaja_kniga_vchk_v_dvuh_tomah_tom_1/p5.php
http://wikimapia.org/#lang=ru&lat=5...&z=18&m=b&show=/1613898/ru/Посольство-Украины

 

Интересный документ
"О снятии памятников воздвигнутых в честь царей и их слуг"



В апреле 1918 г. был опубликован Декрет СНК "О памятниках Республики". В нем безапелляционно заявлялось, что монументы, "воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с исторической, ни с художественной стороны, подлежат снятию с площадей и улиц и частью перенесению в склады, частью использованию утилитарного характера"
405 лет назад Иван Сусанин совершил свой подвиг. А 100 лет назад памятник ему оказался в числе "имперских истуканов".



Как бы парадоксально это ни прозвучало, но имперские столичные памятники оказались своего рода ориентирами событий 1917 года. В течение двух веков воздвигаемые на центральных площадях Петербурга и Москвы с целью укрепления авторитета самодержавия и наглядной демонстрации преемственности власти имперские памятники (в основном - памятники императорам из династии Романовых, но также некоторым членам императорской фамилии, наиболее прославившимся военным и государственным деятелям) представляли собой доминанты столичного пространства. Такими они и сохранились на фотографиях и кинопленках, запечатлевших перемещения революционно настроенных народных толп.

Благодаря наличию памятников на фото и кинокадрах или упоминаний о них на страницах дневников и воспоминаний становится возможным более точно локализовать тот или иной революционный эпизод. Характерные изображения моря человеческих голов и возвышающихся над ними монументов использовались также в качестве сюжетов для ряда революционных картин и шаржей. В результате получалось как в "Медном всаднике" А.С. Пушкина, если заменить слово "Невою" на "толпою":

В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.



Памятники безмолвно "взирали" на разбушевавшуюся людскую стихию, и это "безмолвие" не могло не придать сил идейным оппонентам. В газетах то и дело появлялись заметки, свидетельствующие о том, что имперские монументы стали использоваться в качестве трибун для революционных речей. "На набережной, у храма Спасителя, толпа, - сообщал корреспондент газеты "Утро России" в марте 1917 г. - На коленях бронзовой фигуры Александра III стоит, выпрямившись, рыжеватый рабочий в летнем пальто. Машет красным платком.

- Товарищи! Отсюда, с этого чугунного кресла, на вас глядит это чугунное засилье веков, тяжелый, железный режим, то, что перековывало свободу нашу в цепи, что проповедовало рабство и держало Россию в кандалах... товарищи...

- Удивительное зрелище! - говорит офицер, мой спутник. - Социал-демократ на коленях жесточайшего абсолютиста".

"То же самое, - добавлял автор заметки, - было в Петрограде. Ораторы взбирались на тупозадого буцефала, на котором сидит на страже Николаевского вокзала тот же монарх, глядящий на сибирскую линию..."

Аналогичную картину воспроизводила газета "Петроградский листок" в июне 1917 г., поместив изображение памятника Екатерине II на площади Александринского театра (ныне - площадь Островского) с взобравшимися на него революционерами. Подпись к рисунку гласила: "На одном из митингов, которые ежедневно устраиваются на Невском, около памятника Екатерины II, несколько наиболее пылких ораторов взобрались по гладкому постаменту на вершину памятника и отсюда, из-за спин екатерининских вельмож, держат речь к собравшимся гражданам".



После выхода в 1918 г. декрета о памятниках корреспондент газеты "Анархия" сокрушался по поводу того, что в течение столь долгого времени "истуканы властвовали над нами". И признавался, что всегда испытывал стыд за весь этот "позор", "безволие", "безличие" и "кабалу":

"И стыдно было за себя и за прохожих. И казалось, что вот-вот со стыда покраснеют вся Белокаменная и белый северный снег. И, наконец-то, она покраснела"

Однако активно "краснеть" столичные улицы начали уже в 1917 г., и памятники в этом процессе не стали исключением. На них забирались ораторы в красных одеждах или с красными платками в руках. Порой такие активисты проявляли особое усердие и старались закрепить красные флаги непосредственно на монументе. В "Петроградском листке" за апрель 1917 г. есть интересная зарисовка - конный памятник Александру III с огромным развевающимся флагом. Изображение черно-белое, но сопутствующий обширный комментарий не оставляет сомнений по поводу цвета флага:

"Великолепный памятник работы князя Трубецкого Александру III на Знаменской площади ярко подчеркивает тупой и сокрушительный гнет самодержавия. Разумейте языцы и удивляйтесь, как давит царский битюг русскую землю! - говорит он. Увы, непрочной оказалась эта сила, основанная на угнетении народа. Красный флаг свободы развевается победно теперь в руке бывшего самодержца".

Публицист Д.И. Заславский в 1918 г. сравнил петербургские конные статуи со всадниками апокалипсиса: на белом коне - Петр I, на рыжем - Николай I, на вороном - Александр III, за ними следует бледный конь, а всадник на нем... без головы. Использование аллегорий и метафор в отношении имперских памятников не было новым явлением, оно существовало еще в предреволюционный период.

В юбилейном для династии Романовых 1913 г. В. Я. Брюсов написал стихотворение "Три кумира", где речь шла о тех же монументах. В интерпретации поэта памятники трем самодержцам являлись наглядным олицетворением угасания царского величия: если Петр I "скачет... с царственно протянутой рукой", то Николай I уже "правит скоком сдержанным коня", в то время как Александр III и вовсе "недвижимо, сжав узду, стоит".

Кстати, больше всего сарказма и до, и после революции досталось именно памятнику Александру III. Торжественно открытый в 1909 г. на Знаменской площади (после 1918 г. - площадь Восстания), он сразу оказался нелюбим столичной публикой: критике подвергалось все - от грузной фигуры императора до непонятно зачем "обрубленного" лошадиного хвоста (да и лошадь-то была больше похожа на бегемота). Однако, как вспоминал скульптор И.Я. Гинцбург, популярность памятника возросла, когда распространился слух, будто автор монумента князь Трубецкой "вложил в эту работу особенную идею, и что памятник является символом России при Александре III: Россия, придавленная тяжестью одного из реакционнейших царей, пятится назад".
В 1922 г. "пугалу чугунному" посвятил стихотворные строки поэт Д. Бедный, а в 10-ю годовщину революции, в 1927 г., памятник был приспособлен в качестве "декорации" к празднованию - его заключили в импровизированную клетку.

В течение 1917 г. в Петербурге и Москве неоднократно фиксировались случаи пренебрежительного отношения к символам царской власти: демонстративно сжигались имперские флаги, уничтожались гербы с двуглавыми орлами, разбивались лепные бюсты императоров. Однако, несмотря на революционную эйфорию и окрепшее чувство вседозволенности, в столицах не наблюдалось спонтанных случаев сноса имперских памятников, как это происходило в других городах империи (например, уничтожение памятника Александру III в Феодосии или "народный суд" над памятником П.А. Столыпину в Киеве), были лишь случаи мелкого вандализма. Более того, сознательная часть горожан в лице археологов, искусствоведов, архитекторов, краеведов, историков пыталась на законодательном уровне отстоять возможное посягательство на культурное наследие, для чего создавались специальные комиссии.

И все же пришедшие к власти осенью 1917 г. большевики осознанно вычеркнули имперские памятники из категории объектов государственной ценности, что объяснялось идеологическими соображениями. С этой точки зрения принятая мера была вполне оправданной: уничтожался монумент - стирался образ из памяти. "Если спросить сто первых встретившихся на Невском, - писал в своих мемуарах филолог Л.В. Успенский, - знают ли они, где возвышался некогда памятник "Николаю Николаевичу Старшему", - то почти наверняка девяносто из них пожмут плечами: "Представления не имеем!" А семьдесят пять руками разведут: "А кто такой этот "старший"?
Что, и "младший" тоже был?".

Первой действие декрета о памятниках ощутила на себе Москва - резиденция советских руководителей. В 1918 г. и позднее в ходе первомайских празднований и коммунистических субботников здесь были демонстративно уничтожены памятники Александру II в Кремле и Александру III у храма Христа Спасителя, памятник-крест великому князю Сергею Александровичу на территории Кремля и Романовский обелиск в Александровском саду, памятник генералу М.Д. Скобелеву на Скобелевской (Советской, Тверской) площади. Петроградские монументы пострадали в меньшей степени: в основном скульптуры Петра I, установленные по случаю празднования 200летнего юбилея Петербурга ("Саардамский плотник" и другие), памятники великому князю Николаю Николаевичу Старшему и принцу Петру Георгиевичу Ольденбургскому. Такие же акции совершались по всей стране, в результате чего были уничтожены памятник царю Михаилу Федоровичу и крестьянину Ивану Сусанину, неоконченный памятник в честь 300летия дома Романовых в Костроме, памятники Екатерине II в Екатеринодаре и Симферополе, памятники Николаю I и Александру II в Киеве и многие другие. "Расчищенное" городское пространство постепенно заполнялось советской символикой и новыми, революционными памятниками.

https://rg.ru/2017/12/15/rodina-pamiatniki.html

7 апреля 1918 г. в честь предстоящего праздника Первомая левые художники получили санкцию Каменева снести памятник герою русско-турецкой войны Скобелеву.

 

Томск.
Ново-Соборная площадь

В 1934 году Троицкий собор был разрушен.



В 1935—1992 годах вдоль проспекта Ленина располагались трибуны для почётных гостей праздничных демонстраций трудящихся, с памятником В. И. Ленину на них.




Трибуна 1965-1970 гг.

1992 год

Прежде, чем принять решение о сносе трибуны, содержание которой входило в затраты бюджета города, исследовались два фактора - первый: целесообразность применения трибуны в различных городских мероприятиях, второй - имеются ли правовые акты об охране фигуры Ленина на этой трибуне.
По результатам выяснена нецелесообразность использования трибуны и признание фигуры Ленина не подпадающим под защиту государства ни по каким признакам.
Также было установлено, что трибуна построена из исторического кирпича разрушенного храма на Соборной площади.
Снос трибуны и элементов политического антуража происходил днём в рабочем режиме 23 сентября 1992 года.


Из архива О. С. Сулакшиной

 

Открытие памятника Володарскому.
Ленинград. 1925 год.



Памятник Володарскому.
Ленинград. 1933 год.

 

В 1926 году при обследовании памятника Минину и Пожарскому было выявлено, что в неудовлетворительном состоянии находилась его чугунная решётка, отсутствовавшие части которой были заменены деревянными.
В связи с реконструкцией Красной площади и возведением Мавзолея Ленина в 1931 году памятник перенесли к Покровскому собору. На перестановку было выделено 30 000 рублей.


Передвижка памятника Минину и Пожарскому на Красной площади. 1931 год.

 

21 сентября 1921 года был открыт первый памятник Ленину на Кавказе, в Тифлисе.



Бюст работы скульптора Сергеева установили на пересечении трех улиц: Грибоедова, Московской и Ольгинской перед зданием бывшей Федосеевской церкви.
Это событие приурочили к празднованию трехлетия Отдельной Кавказской Армии.
Простояв какое-то время, бюст был снят, но в 1970-ые годы восстановлен вновь по кадрам кинохроники и установлен в Тбилисском филиале Центрального музея Ленина.

 

Памятник Степану Халтурину в Вятке

В дореволюционный период на территории Вятки был всего лишь один памятник — императору Александру III. Его установили в 1896 г. в сквере у Александро-Невского собора, с северной стороны. Однако 5 июля 1917 г. толпой разъяренных сторонников революции монумент был уничтожен. Причем совершило это не местное вятское население, а солдаты маршевой роты, которая проходила через Вятку. В советское время в Вятке (и чуть позже в Кирове) было установлено большое количество памятников, многие являлись типовыми, сменяли друг друга и не «дожили» до наших времен. Но самым старым из ныне существующих на территории города Кирова является монумент в честь революционера и террориста, уроженца деревни Верхние Журавли Орловского уезда Вятской губернии Степана Халтурина (1856 – 1882 гг.).


Степан Халтурин

Юность Халтурин провел в Вятке, где в 1874 – 1875 гг. учился в земском училище, откуда чуть позже, в августе 1875 г., был исключен за плохую успеваемость. В начале 1875 г. с группой единомышленников собирался выехать в Америку и основать там коммуну. По пути в Москву попутчики обманом завладели его паспортом и уехали за границу через Петербург. Халтурин пытался нагнать их в Петербурге, но не успел. Он вынужден был браться за разные работы, чтобы прокормиться и обеспечить себе ночлег. Работая в Петербурге с осени 1875 г., он установил связи с революционными народниками (Г. В. Плехановым и другими), работая при этом столяром в железнодорожных мастерских. Очень скоро рабочий-провинциал не просто освоился среди революционных кружковцев, но выдвинулся на первые роли как талантливый пропагандист. Он принимал участие в создании первой политической организации рабочих в России — «Северного рабочего союза». Трудясь на Адмиралтейских верфях, уже под именем Степана Батышкова был взят для работ на борту императорской яхты «Ливадия», а в сентябре 1879 г. его наняли для столярных работ во дворце, поселив в полуподвале.


Строительство памятника Халтурину. 1923 г.

В истории России Халтурин широко известен как организатор и исполнитель взрыва 5 февраля 1880 г. в Зимнем дворце с целью покушения на Александра II. Однако теракт не принес желаемых революционером результатов — император не пострадал. После взрыва Халтурин направляется народовольцами в Москву, 1 марта 1881 г. (в день убийства Александра II) он был избран членом исполкома «Народной воли». 18 марта 1882 г. в Одессе вместе с другим вятским уроженцем Н. А. Желваковым Халтурин участвовал в убийстве прокурора В. С. Стрельникова. Желваков и Халтурин были арестованы и назвали следствию ложные имена. По распоряжению Александра III преданы военно-полевому суду и повешены 22 марта 1882 г. неопознанными.


Перед открытием памятника. 1923 г.

История вятского памятника Халтурину завязалась в апреле 1923 г., когда СНК РСФСР издал декрет «О памятниках Республики», который положил начало осуществлению так называемого «Ленинского плана монументальной пропаганды». Для новой, Советской, России нужны были новые герои и кумиры. Одним из них стал Степан Халтурин. Вятский губисполком в июне 1923 г. принял постановление о создании специальной комиссии по постройке памятника Халтурину. Всего комиссия собиралась пять раз, но заседания проходили вяло, некоторые так и не состоялись по причине неявки членов. Из-за постоянных прогулов всю работу осуществлял председатель комиссии, уполномоченный губисполкома Плюснин.


Митинг на церемонии открытии памятника Халтурину. 1923 г.

Деятельность по строительству памятника координировалась под руководством прославленного вятского архитектора И. А. Чарушина. Любопытно, что в юности, проживая в Орлове, Иван Аполлонович не раз пересекался с Халтуриным, учился вместе с ним в уездном училище (только в разных классах) и знал Степана Николаевича лично. Чарушин разработал проект пьедестала и руководил работами по его сооружению. Изготовление и отделку постамента выполнили мастера братья Владимировы. Модель памятника создал вятский скульптор Н. И. Шильников, затем по этой модели в Москве скульптура была отлита из бетона (с использованием железного каркаса) и по частям перевезена в Вятку.


Пионеры Вятки на открытии памятника Халтурину. 1923 г.

В создание памятника были вложены большие материальные ресурсы. Всего на воплощение замысла собрали 605 735 рублей 14 копеек совзнаками и золотом на сумму 14 066 рублей 35 копеек.
Деньги вносили как предприятия, так и частные лица. Больше всего пожертвовали Губфинотдел (53 000 рублей), советская товарная биржа (15 000 рублей) и Химдревтрест (15 625 рублей).


Торжественная речь по случаю открытия памятника Халтурину. На фото сзади виден Троицкий кафедральный собор. 1923 г.

Высота памятника составила 8,2 м, скульптуры — 2,7 м, постамента — 5,5 м. На постаменте была установлена памятная доска с надписью «Степан Халтурин. 1856 – 1882». На открытии памятника 7 ноября 1923 г., кроме официальных лиц, выступил и специально приглашенный брат Степана Халтурина — Павел Николаевич. Любопытно, что мать Халтурина до конца своих дней отказывалась верить, что ее сын совершил страшные теракты, унесшие жизни людей, ей хотелось думать, что Степан на самом деле в Америке, занимается садоводством и ведет мирный род деятельности.


Памятник Халтурину. 1950-е гг.

Обширная площадь перед памятником не имеет до сих пор точного наименования и значится в разных источниках как «Площадь большевиков», «Площадь борцов революции», «Халтуринский сквер» и т. д.
В первые годы советской власти на этой площади проходили многолюдные митинги и демонстрации, она была центром политической и общественной жизни.
Массовые мероприятия проводятся здесь и в настоящее время.


Один из митингов на площади у памятника Халтурину. 1920-е гг.


У памятника Степану Халтурину. 1923-1927 гг.


У памятника Степану Халтурину. 1923-1927 гг.


Памятник Халтурину. 2014 г.